Заброшенная фабрика при определённых обстоятельствах вполне может заменить крепость. Первая группа была основательно потрёпана, но все живы. Отсутствующие – в карауле. Личному составу приказано спать. Три командира сидят у костра. Дракон только что вернулся из темноты: он проверял караулы. Дракону проще это делать – он видит в темноте. Всё тихо. Их на время оставили в покое. Дракон принюхивается и фыркает:
- Кенрен, что вы за гадость в костёр накидали? Краской несёт. Это ж химическое оружие, а не дерево!
Кенрен запросто послал бы командира за дровами, но у Годжуна болит нога. Он раздражённо возится, пытаясь задрать узкую штанину, потом перевязывается прямо поверх ткани. Дракону есть от чего злобствовать: йокай умудрился зацепить его под колено и уронить в лужу с вязкой грязью. Тенпо вздыхает, берёт бинт, перекись и бесцеремонно вытирает Годжуну лицо и ладони: ничего страшного, пара ссадин там, где чешуя тонкая. Кенрен ревнует: у него тоже рука болит, об йокая ударился. Он суёт под нос Тенпо разбитую кисть. Тенпо усмехается, Кенрену тоже достаётся порция перекиси и внимания.
- Маршал, а расскажи нам какую-нибудь легенду Нижнего мира, - предлагает Кенрен, устраиваясь поудобней.
- В одной из них, мне кажется, ты только что сам принял участие. Если в развалинах остались люди, видевшие наш бой, то они расскажут другим легенду об астравидье.
- Слово сам придумал?
- Нет, читал. Это небесное оружие, что, в данном случае, соответствует действительности. Мы же с Небес.
- Почему это оно «небесное»? Мы его снизу… - Кенрен косится на Годжуна.
- Не понимаю я тупой упёртости, с которой вы Наверх тащите свои железки. Схроны Внизу лень устроить? – ворчит Годжун.
Что это с ним? А, это просто приказ «вольно», понимают подчиненные.
- Эх, главком, жаль вы в дракона не превратились! Вот это была бы легенда, - веселится генерал и достаёт фляжку.
- Сейчас, - бурчит Годжун, - только шнурки поглажу…
- Что-что? Нет, серьёзно, почему нет?
- Времени не было и сил. Растерялся.
- Вы?!!
- Я, генерал, живое существо.
Кенрену нехорошо. Он не собирался обижать дракона.
- Тенпо, кончай жаться, гони легенду! – требует генерал.
- Почему я? Давайте так: с каждого по сказке? Согласны? Вот и хорошо. А начнём по старшинству. Годжун-сама?
- Ладно, - дракон долго молчит, а потом говорит куда-то в сторону, - «Сказка о трусливом драконе».
Это было давно, в эпоху, когда драконам куда чаще случалось сражаться. Двум лазутчикам, пребывающим в человеческом теле, удалось пробраться во вражескую столицу. Там шумел праздник, и никто не обратил внимания на странных путников.
«Что за веселье во время войны», - спросили они в трактире. «Наш принц победил дракона», - гордо пояснил трактирщик. «А где же труп?» «Он не стал его убивать. Пощадил. И сюда приводить не стал. Корми потом. Косу отрезал и меч отобрал». Лазутчики переглянулись. Это было немыслимо. Пасть в бою их соотечественник, конечно, мог, но отдать меч для спасения жизни? Они ещё поспрашивали о разном, чтобы не вызвать подозрений, и, когда выяснили маршрут принца, ушли из города.
Они нашли его у входа в пещеру: крупный зверь лежал на пороге пещеры, по-собачьи положив голову на передние лапы.
- Надо доложить королю. Я не знаю, что делать, – сказал первый лазутчик.
- Я знаю, но не смею. Надо доложить королю, - согласился с ним второй.
Когда они вернулись с королём, дракон вскинул голову и посмотрел повелителю в глаза.
- Для начала, приведи себя в порядок, - приказал король.
- Простите повелитель, - извинился дракон, превращаясь в растрёпанного крепкого парня, - без оружия в человеческом теле как-то неуютно…
- Как же ты мог отдать оружие? - не выдержал один из лазутчиков.
- Большой отряд, отбиться было невозможно, и я предложил компромисс.
- Но за трусость тебе всё равно положена смерть!
- Да знаю я!
Король был не намного старше лазутчика, но намного умнее и хладнокровней. Он остро посмотрел на провинившегося.
- Пощады просил?
- Униженно просил.
- На коленях стоял?
- Ползал даже.
- Меч отдал?
- Семейную реликвию.
- Косу сам резал?
- Принцу доверил.
«Он рехнулся», - шепнул один лазутчик другому.
«Или думает, что безумие спасёт его от кары».
- Приведи доводы в своё оправдание.
- Это не доводы, - глухо сказал дракон и свистнул. Из пещеры высунулись несколько дракончиков, - это дети.
- Я так и думал, страж. Новый меч получишь из моих рук, - сказал король-дракон торжественно.
И подумал, куда менее торжественно: «дай мне судьба хорошо умереть».
- Какие, однако, великодушные короли у драконов, - бурчит Кенрен, - или это сказка?
- Все драконы благородны. Вы не замечали? – откликается Годжун с деланным удивлением.
- Всё хотел спросить, а зачем вообще драконам короли?
- В качестве организующего момента на случай войны, - быстро отвечает почему-то засуетившийся Годжун. - Пойду, караульных вздрючу.
Дракон тяжело поднимается.
- Моя очередь, - останавливает его Тенпо.
- Ноги не переломайте.
- Эх, представляете, главком: дракон – тиран, - гнёт своё Кенрен, - гроза подданных и…
- Да, что-то в этом есть, - Годжун плотоядно осматривает болтливого подчинённого. – Напился – показательная порка.
- Для тирана это как-то мелковато. Лучше залить в горло расплавленный свинец.
- Свинца не хватит на ваши глотки… - невесело усмехается Годжун.
- А что это вы кислый такой?
- Нечему радоваться. У вас пальцы посинели. Револьвер удержите?
Кенрен молчит. Годжун не переспрашивает. Подкладывают дрова в костёр, слушают ночь. Вскидываются на быстрые шаги.
- Годжун-сама, маршал просит вас подойти к восточной стене. Он говорит, там что-то есть, а что, он не видит.
Годжун шумно вздыхает и встаёт. Он делает несколько шагов, теряет равновесие, с трудом удерживается на ногах, и Кенрен впервые слышит от командира мат.
- Потрясающе, главком! Вы что это?
- Я идти не могу!
Кенрену ничего не надо объяснять, он давно воюет. Но не может удержаться:
- И что теперь?
- Постараюсь выжить, - пожимает плечами Годжун и медленно уходит в облепившую костёр тьму.
Возвращаются они вдвоём, причём главком заметно опирается на плечо маршала.
- Волки или шакалы. Сюда не сунутся, - машет рукой дракон.
- Сказочники вернулись, наконец, - приветствует их Кенрен и с облегчением падает навзничь.
- В детстве я терпеть не мог сказок, - сообщает Тенпо.
- Годжун-сама, а вы в детстве были таким же тощим?
- Кто б говорил…
- И беленьким?!
- Нет, я был круглым, точнее, овальным, скорлупа - в крапинку!
Тенпо смеётся. Кенрен удивляется и открывает глаза. Оказывается, дракон тоже улыбается, даже смеётся, но беззвучно. Кенрену хочется развить тему, но не хочется становиться главным клоуном сегодняшней программы, и он спрашивает:
- А как выглядят драконы женского пола?
- Ко мне, неофициально, конечно, часто приезжает сестра. Проверить, хорошо ли я себя веду. Могу вас познакомить.
- Старшая?
- Младшая.
Кенрен пытается представить себе эфирное существо с белыми локонами до подколенок, но мешает лукавство алых глаз.
- А?.. Э?.. – прямо спросить о красоте у Старшего Брата и Короля страшновато.
- У неё характер Милосердной и моя внешность, - заявляет вредный дракон, - красавица.
Отцы-командиры опять ржут.
- Тенпо, - злится Кенрен, - где сказка?
- Ладно уж…
- В детстве я очень любил читать…, - начинает повествование Тенпо.
Теперь уже ржёт Кенрен. А Годжун только фыркает:
- Хорошо, что напомнили. «Антологию гнозиса» верните.
- Нет, правда. Сейчас я хоть что-то делаю ещё, а тогда я только читал, отчего рос хлипким и болезненным. Моими любимыми были книги о войнах и полководцах. Чем дальше, чем чаще меня посещала мысль о том, что ничего из прочитанного со мной никогда не произойдёт. И мысль эта, надо сказать, оказалась очень ядовитой. Но недаром же говорят умудрённые старики: не было бы счастья, да несчастье помогло. Так оно и вышло. Как раз тогда, когда моя зудящая невротическая чесотка грозила разрастись в сплошную душевную коросту, лёд неожиданно тронулся. Отца, известного в городе судью, нашли в кабинете убитым. Мать не уделяла мне внимания, и я очень быстро оказался наедине с тем единственным, что осталось от отца: с его катаной. Пренебречь памятью казалось мне невозможным. Я нашёл тренера – бывшего солдата. Он не делился со мной «мудростью» и не рассказывал увлекательных армейских баек. Просто за маленькие деньги обучал простым приёмам. Я, собственно, был уверен, что он и сам большего не умеет, пока однажды не пришёл к нему раньше времени и не застал тренировочный бой. Тогда мне стала отчётливо видна степень моей убогости.
- Хорошая катана. - сказал тот, второй, седой и сутулый, когда они закончили. - Продай.
- Не могу, - ответил я, - отцовская.
- А соответствуешь? - спросил он. - Становись.
Через несколько секунд, отступив назад, второй мастер упрекнул моего учителя:
- Что ты парня мурыжишь? Учи нормально.
- А ему это нужно?
Тогда седой спросил у меня:
- Чем занимаешься?
- Книги читаю.
- Жизнь надо жить, а не в чужой копаться.
- Всего, - ответил я, - не проживёшь. Вот, например, ошибок Цезаря я уже не повторю.
Гость засмеялся:
- Своих наделаешь.
В общем, тренировки в этот день не было. Мы долго беседовали: я им – про книги, они – про то, о чём со мной никто и никогда не говорил. На последок седой приказал:
- Тренируй его. До свидания, парень.
Я растерялся, но ответил:
- Да свидания. Спасибо, дедушка.
На следующий день мечей мы даже не коснулись. Началась настоящая подготовка, как я теперь понимаю. Кроме того, тренер отдавал мне листочки со списками книг. Никак это не комментируя. Я читал. Интересные. Потом он привёл меня к тому, седому. Я услышал странный вопрос:
- Страна А богата и успешна, страна Б бедна и мала. Есть ли вероятность того, что страна Б нападёт на страну А?
Я уточнил:
- Вы спрашиваете о вероятности или о достоверности?
А потом рассказал все, что думаю по этому поводу.
- Беру вас аналитиком, - улыбнулся седой, - но, одно условие: очки закажите.
Когда на следующий день я пришёл представляться в новых очках, то понял, что командир не сед, а бел и совсем не стар. Просто из-за высокого роста сутулится.
Дракон выпрямил спину и подытожил:
- «Сказка о болезненном маршале».
- Чудеса карьерного роста… - бурчит Кенрен, - вот уж сказка так сказка.
- Мне нужен был толковый аналитик, не связанный клановыми обязательствами. Я его искал и нашёл. Тенпо-доно, пройдитесь-ка ещё по периметру.
- Слушаюсь.
- Зачем вы его отослали? – ворчливо интересуется Кенрен.
- Поговорить надо.
Дракон явно смущён.
- Не буду я с вами разговаривать, - режет обо всём догадавшийся Кенрен.
- Наглец. Ну, поймите… Я не смогу сражаться… буду только мешать.
- Командир! Я, между прочим, офицер. У меня есть честь, и я не обязан выслушивать ваш бред.
- Тьфу, - фыркает дракон.
Тенпо возвращается довольно быстро: он уже хорошо знает местность.
- Так, Кенрен, теперь твоя сказка. Только без порнухи.
- Нет, Тенпо-доно… - проговаривает Годжун нерешительно.
- Главком? – удивляется Тенпо.
- Маршал! – возмущается Годжун, - я не об этом. Приказ – спать. Может быть, ещё успеем отдохнуть.
Вот что значит военный организм: все трое моментально вырубаются, словно только этих слов и ждали.
Сон Кенрена.
Он привычно распахивает знакомую дверь в маршальский кабинет и видит совершенно незнакомую спину обосновавшегося за маршальским столом существа. На сидящем привычный белый халат, но, приглядевшись, Кенрен понимает, что это не халат, а белая рубашка. Белая ослепительно. Теперь он видит и белую косу, свисающую ниже сиденья стула. При этом спинка стула ему почему-то совершенно не мешает косу разглядывать. Коса неестественно белая, тонкая и, начиная с середины, в неё вплетена алая тряпочка, грязноватая и явно оторванная вручную. На крысином хвостике в конце косы красуется кокетливый бантик.
- Годжун?.. – робко выдыхает генерал в странную спину.
Обернувшийся главком вид имеет совершенно обыкновенный, причём спереди у него нормальные годжуньи волосы: густые, лёгкие, привычно светло-серые.
- Ты что-то хотел? – спрашивает главком с лёгким удивлением.
- Маршала ты куда дел? – также невежливо, но вполне дружелюбно говорит генерал, и вдруг ему становится до тошноты страшно.
- А, - Годжун устало машет рукой, - его не будет, пришлось расстрелять. Так надо-то что?
Сон Тенпо.
А маршалу снится, что он лежит в ванне. Ему там холодно и противно. Потому что он полностью одет, при галстуке и в носках. Но он понимает, что иначе нельзя. В самом деле, не может же он лежать перед главкомом без одежды? А главком курсирует вдоль ванны с яркой детской книгой в руках и громким бесцветным голосом её читает. На поворотах он замолкает, вскидывает голову и злобно таращится на Тенпо. Книга на незнакомом языке, но маршал отлично всё понимает: от нерадивой хозяйки ушло всё её движимое имущество. И, хотя в книге много листов, конец уже известен. Она прибралась, и барахло вернулось. Надо попросить генерала убрать в кабинете. А вот и генерал. Гадский Кенрен сидит на полу около ванны. Как только Тенпо пытается встать, он упирается в тощую маршальскую грудь генеральской пятернёй и предательски топит друга. Возмущаться же при главкоме Тенпо не смеет. Особенно бесит то, что снов два. Одновременно. Во втором Тенпо лично стирает книги в корыте. Книг много, но это извращенное занятие доставляет маршалу наслаждение.
Сон Годжуна.
А Годжуну ничего не снится. Он спит без всяких снов пока его не будит весёленький стук в дверь. Расстроенный дракон идёт открывать. На пороге наблюдается светящаяся оптимизмом Милосердная. В руках у неё красиво оформленный пакет. Бодхисатва с милой и застенчивой улыбкой протягивает пакет Годжуну.
- Возьми, дорогой, а то ты на свадебную церемонию догадаешься надеть эту свою ночную сорочку с красным кантиком.
Дракон в ужасе косится на плечо: нет, он в форме. «Это сон», - говорит дракон себе уверенно. А потом менее уверенно добавляет: «наверное».
Остервенело мотает головой…
…и, действительно, просыпается. Нога болит ещё сильнее, чем «вчера». А, при попытке перенести на неё вес тела, подгибается без предупреждения. «Лучше б я женился», - думает Годжун. Спал он часа два, но уже рассвет.
Годжун командует «подъём» и удивляется радости на лицах соратников. За долгие годы военной службы он впервые наблюдает подобную реакцию на противную команду. Странности продолжаются: маршал украдкой (Годжун всё равно замечает) косится на перепачканного командира и ехидно ухмыляется. А Кенрен норовит зайти к главкому со спины. И когда ему это удаётся, спрашивает: «Годжун-сама, вы всегда так косу завязываете»? Годжун пару секунд разглядывает зажим из тусклого светлого металла, судорожно соображая, в чём подвох, и, так ничего и не придумав, честно отвечает: «сколько себя помню».
Начинается новый день.
Годжун закутался в плащ и медленно поковылял к самому уязвимому месту их крепости: к разрушенной западной стене.
- Годжун-сама, вы бы лучше посидели у костра, - крикнул Кенрен ему в спину.
На что дракон неожиданно зло бросил ему в ответ:
- В случае атаки никакие здоровые ноги вас не спасут, не обольщайтесь!
Друзья переглянулись.
- Присмотри за ним, - шепнул Тенпо.
- Рискую до атаки не дожить. Что это было?
- Это он боится.
- Кто?
- Годжун. А ты нет?
- Где - я, а где - «боюсь»?!
- Сказать, почему?
Кенрен только рукой махнул:
- Да знаю, не раз уже слышал…
- Давай, быстрее, а то грохнется ещё где-нибудь, ищи потом.
- Пошлёт он меня.
- А ты не ходи. Ну, отсидишь в карцере… Когда воротимся мы в Портленд… - не слишком понятно закончил фразу Тенпо. Кенрен не удивился и даже не стал переспрашивать: он давно привык. Тенпо посмотрел на спину бодро прыгающего по руинам генерала, подумал, что лопнувший от злости Годжун и загрызенный Кенрен – не лучшая компания, и двинулся следом. Догнать их труда не представляло. Тенпо как раз поспел к злобному годжуньему восклицанию:
- Перестаньте таскаться за мной хвостом.
- У меня должок, я вам сказку не рассказал. Коротенькую?
- Без мата!
- Помните, у нас снабженец болел? Потом ещё долго к поставкам претензий не было.
- История с тухлыми пайками? Да, раз уж напомнили, почему я узнал об этом не от вас?
- Стоило ли по такому пустяку высокое начальство беспокоить? Сам разобрался.
- Били?
- Нет. Я его заставил половину пайка тухлого сожрать. А потом еще, есть фигня такая в укладке: «Вскрыватель консервных упаковок». Пригрозил, что в жопу засуну.
- Плохо кончите, Кенрен, - заметил Годжун без всякого, впрочем, осуждения в голосе.
Лицо генерала приобрело глумливое выражение, и опытный Тенпо прикрикнул:
- Помолчи-ка. У вас с генералом, Годжун-сама, понятийные аппараты не совпадают несколько.
Тенпо торопился, терпение у главкома могло и иссякнуть.
- Ничего, мой аппарат старше по званию, - успокоил его дракон, демонстрируя клыки, - не перестарайтесь как-нибудь, генерал.
- Я хочу, чтобы ночью меня будила красивая девушка, а не издыхающая совесть.
Годжун сложил губы скобочкой и пожаловался:
- А мне, почему-то, в качестве будильника всегда достаётся перекошенный дежурный. Непорядок, генерал!
- Поправим это дело! – Кенрен радостно хлопнул Годжуна по плечу.
«Что сейчас начнется! - ахнул Тенпо. - Лучше уж бой».
Ему совсем не хотелось иметь дело с рассвирепевшим от фамильярности драконом. Но, вопреки ожиданию, Годжун неумело улыбнулся и потрепал Кенрена по металлическому оплечью:
- Ага, я сильно на это рассчитывал! – сказал он в пространство.
«Ой, попал»,- отразилось на генеральском лице. Он не видел, что за его спиной к развалинам подходит группа северян с Чёрным Воином во главе.