Ветер. Большой город внизу, как открытая книга во сне: ты словно видишь буквы, но не можешь их прочитать. Таша ненавидит эти серые стены и ветер, гуляющий по переулкам. Но эта прохлада высоты ее успокаивала, несмотря на то, что коленки подкашивались от страха перед пропастью в 30 этажей. Сняв туфли, Таша ощутила теплоту нагревшегося бетона, сегодня было довольно тепло и солнечно. Набрав побольше воздуха, девушка перелезла через ограждающие перила, и тут же у нее закружилась голова.
- Неудачное место, - раздался чей-то насмешливый голос.
Таша обернулась в сторону, откуда исходил звук. На коробке с вентиляцией сидел странного вида пацан, на вид лет 16. У него были разноцветные волосы, длинная косоворотка, стилизованная под русский народный костюм, и рваные джинсовые шорты до колена. На ногах у него красовались истоптанные кеды, а вокруг щиколотки была намотана красная шелковая лента.
-Что ты тут делаешь? – испуганно спросила девушка. – Я тебя не заметила, когда сюда поднималась.
- Ты кажется хотела прыгать, - еще более насмешливо произнес парень, - так вот, это неудачное место. Прыгни лучше вон оттуда, - он махнул рукой в противоположный конец крыши. – Там тебя заметят сразу, да и зрителей соберется вдвое больше. Как никак оживленная улица всяко лучше безлюдного пустыря.
- Ты в своем уме? – Таша скорчила недовольную гримасу
- Я? Абсолютно, – пожал плечами парень.
- Если ты здесь, разве ты не должен меня отговорить прыгать? Ведь, ведь я правда это сделаю.
- Ну, во-первых, я никому ничего не должен. А, во-вторых, хочешь прыгать – прыгай. Я просто дал тебе дельный совет.
- Дельный?
- Ну да. Я чего собственно пришел: хочу посмотреть на настоящее самоубийство. Мне дико скучно, а это довольно забавно. Но я не эгоист, пусть другие тоже полюбуются. Это ж сплетен на целую неделю.
- Забавно? Ты считаешь это забавно?!! – в голосе Таши появились визжащие нотки. – Да ты точно ненормальный!
- Люди обожают такие зрелища, только скрывают это. А я открыто признаю сей непритязательный факт. Так что кто в этом мире ненормальный стоит еще поспорить. Я – человек, который выбрал себе место поудачнее, потому что хочу насладиться картиной, те люди внизу, которые будут снимать твою изуродованную тушку на телефон, или ты – девушка, готовая сигануть с крыши, чтобы кому-то доказать свою значимость.
- Ты ничего обо мне не знаешь, как ты можешь меня судить?
- Ну, ты же судишь.
- Уходи! Ты мне мешаешь, я не могу сосредоточиться.
- Самоубийство – не математика, тут усердий не требуется, – нахальный парень улыбнулся во все зубы. Затем он спрыгнул с вентиляционной шахты, подошел к Таше, схватил ее за талию и втащил обратно на безопасную территорию внутри ограждения. Девушка осела на пол и с надрывом заплакала. Она думала о том, что не хочет, чтобы ее тело снимали на камеры телефонов, о том, что серые стены города не такие уж и отвратительные, а ветер поет смешные песни, гуляя среди переулков. От парнишки пахло корицей и машинным маслом – довольно странное сочетание запахов, по ее мнению.
- Как тебя зовут? – спросила Таша.
- Да как хочешь так и называй, я не буду против.
- Но ведь тебе же давали имя твои родители, я хочу называть тебя именно так.
- Эс
- Эс? Тебя так зовут?
-Ага, но многие зовут Сережей, кто-то Санычем, а одна смешная старушка зовет меня Саввой. В общем, выбирай сама, мне все равно.
- Хорошо, Эс, меня зовут Таисия. Спасибо, что образумил меня.
- Да нет, на самом деле мне жаль, что я не увидел такого шикарного зрелища. Но это в принципе не проблема, в этом городе полно самоубийц, главное место подгадать.
- Ты, все-таки сумасшедший, - устало произнесла Таша.
- Да нет, я просто честный, - подмигнул Эс.
Они спустились вниз, и их тут же настигли несмолкающие звуки города. Таша уговорила парня послушать о ее жизни, и почему она хотела так глупо прервать ее. Эс вначале долго отмазывался, но потом с неподдельным интересом слушал обыкновенную историю о громадных амбициях и жестокой действительности, изредка вставляя едкие замечания. Таша очень хотела встретится с этим разноцветноволосым пареньком еще раз и прождала его около той самой тридцатиэтажки чуть ли не весь день. Но он так и не пришел. Таша расстроившись, сидела на лавочке около подъезда и беспрестанно курила. Мимо нее медленно шла старушка с палочкой и очень громко разговаривала по телефону.
- Ты представляешь, Тося, - практически кричала она, - а Савва, сын соседки снизу, вчера ночью с нашей крыши сбросился. Ох, и смешной же был паренек, волосы разные, штаны рваные-рваные, как будто деньги на новые не было, улыбался мне всегда. Хороший был, несмотря на то, что родители... Ой слово такое дурацкое! А, вспомнила: се-кс-танты. Мне за хлебом иногда бегал, когда ноги совсем отнимутся.
Таша выронила из рук сигарету. Около парковки она заметила следы не до конца смытой крови. Молниеносно вскочив, она побежала на крышу. На одной из антенн была привязана красная шелковая лента, пахнущая корицей и машинным маслом, а с высоты тридцати этажей город был похож на открытую книгу, которую никто не в состоянии прочитать.