1.
1
У любви нет возраста. Она вечна. Проходят годы, а любовь живет. За весной приходит лето, за летом - осень. Желтеют и опадают листья под хмурыми слякотными дождями, а любовь живет. Наступают заморозки, окна покрываются инеем, что рисует причудливый узор на оконных стеклах, а любовь живет. Она словно огонь в камине. В холодные ночи садишься к нему ближе, укутываешься в плед, наливаешь горячего чаю в кружку, а лучше глинтвейна и греешь истосковавшеся по теплу тело, и мурашки бегут по коже. С каждым глотком чувствуешь, как тепло проникает внутрь все глубже и глубже, и так приятно, неимоверное блаженство охватывает душу, что нет сил двинуться, нет желания спать, а только сидишь и смотришь на игру пламени в отверзнутом зеве камина, будто оно роднит тебя с людьми, что жили за сотни, тысячи лет до твоего рождения, словно и не промелькнули эти эоны времени, проскочили, как проскакивает мимо платформы скоростной экспресс. У этих древних были такие же чувства, такие же проблемы. Они тоже любили, тоже страдали, находили и теряли, жили и умирали. Не была их жизнь похожа на сказки, что рисуют нам поэты. Не была она преисполнена романтикой. Там было так же серо, как и сейчас. Так же лили дожди, так же падал снег, так же горел огонь в очаге. Но одно верно. Любовь была всегда. Разве мог вообще человек существовать без любви? Разве не есть стремление к счастью, поиск лучшей доли, тот маяк, что светит в кромешной тьме среди бури и шторма, указывая заблудшим путникам, мыкающимся на утлой лачуге среди громад волн, кажущихся отлитыми из эбонита, вытесанных из стали, словно какая-то могучая рука выплеснула в чашу мира котел с едким варом? Нет более великой силы, чем любовь. Жизнь будет иметь смысл лишь тогда, когда живешь уповая на это святое чувство. Жить ради других, познавая мир и себя - вот путь, высвеченный этим маяком. Все расстройства, все наши обиды и огорчения, лишь следствие крушения наших утопичных надежд.
Многие из нас озлобились на мир вовсе не из-за того, что родились такими. Они расчитывали на большее, но мечта и реальность не совпали, и остается только один выбор - бороться до конца, бороться за свое счастье, понимая, что порою мы сами завышаем требования к себе и к другим, гиперфилируем жизнь в своем мозгу, или можно сдаться, опустить руки, отказаться от борьбы. Но разве не будем ли мы тогда сожалеть всю оставшуюся жизнь, что не пошли до конца, не сыграли вабанк, не поставили все на свое счастливое число?
Пусть мы не угадаем, пусть нас будет ждать неудача, но тогда, по крайней мере, уж мы будем уверены в том, что испробовали все, что было в наших силах. Никогда не сдавайся - вот девиз счастья. В этом залог не только успеха, не только верного выбора, но и жизни. Ведь, согласитесь есть разница между понятиями "жить" и
"существовать". Проигравшие, словно пленники, запертые в темницу. Они существуют, они пошли на компромисс, но это был не тот момент, когда уступок ведет к победе. Они проиграли и теперь обречены жить только прошлым, ибо в настоящем они ведут образ жизни, сродни зверям или деревьям. Я не могу описать рецептов достижения счастья. Нет в моем арсенале формулы успеха, нет у меня и средств к нахождению любви. Есть только
пара строк, что пришла мне когда-то давно на ум: когда стоишь перед сложным и важным жизненым выбором, и имеешь несколько путей его разрешения, стоит выбрать тот, которого боишься более всего. И главное, знайте, что никогда не поздно попытать счастье, быть может в этот раз удача будет на вашей стороне. Однажды
Джон Бон Джови сказал: " Успех, это когда ты девять раз упал, но десять раз поднялся". На нашем жизненом пути будут и кочки и ухабы, будут и черные и белые полосы, но всегда полсе черной стоит ожидать белую. Ошибка людская кроется в потере надежды. Та, что в противовес всем бедам мира, когда-то заточенным в ящик Пандоры, она озаряет эту бессмысленную жизнь, даруя силы идти дальше. Невозможно найти смысла в нашем бытие. Мы лишь можем с уверенностью утверждать, что оно конечно, что рано или поздно нас настигнет смерть, но вот что скрывается за этой занавесой, отделяющей этот мир, от мира потустороннего, мы не знаем. Есть там вообще хоть
что-то, или от нас остается только горстка пепла? Есть ли у нас душа, или мы наделены только неронами в мозгу, что переплетаясь, создают узор, коий именуем мы печатью божей? Не найти ответы, ибо мы ограничены в инструментах для познания, но рано или поздно каждый из нас поймет все и познает истину. Метаясь
в поисках знаков, что укажут верный путь, мы стоим на месте, в то время, как стоит идти хоть куда-то. Я не считаю, что плыть по течению очень глупая затея, такие уж мы, что эксперименты подтверждают - порой лучшем выходом является перенимание и копирование, даже кража достижения других. Это звучит дерзко, но
у жизни свои законы. Мы учимся, перенимая опыт прошлых поколений, строим будущее на костях наших предков, извлекаем пользу из их ошибок. Если б не так, то давно уже вымерли мы, канули в лету, как динозавры, и остались лишь ржавеющие памятники, да медленно зарастающие пылью города.
Нет, не могу я не сказать, что все же человечество определенно движется вперед. Уже не жгут на кострах ведьм, уже не рубят головы, не вешают среди белого дня на площадях в потеху народу уличенных в преступлении. Пусть и не мораль бережет нас, но закон. Не всем людям доступна мораль, не всем подвластен груз чести, но все
боятся буквы закона, и все страются как можно реже ее нарушать. Да, страх руководит людьми, да инстинкты толкают нас на продолжение рода и выживание, но это часть нас самих, и отрекшись от нее, мы будем уже немножко другими. Порою мне кажется, что обречен род людской или погибнуть в пекле неумолимой войны,
что развяжут воистину самые глупые предтавители семейства homo sapiens, или пройти нелегкий путь от животного до бога, от инстинктов, до царства кристально чистых душ, горячих сердец и ясного ума. Пожалуй не я, ни вы этого не увидим, не увидят и наши внуки, и внуки наших внуков, уже и эти строки затрутся временем, среди громад мирозданья, но я всем сердцем верю, что однажды придет этот день, когда преодалев невероятные расстояния, мириады преград, эоны поражений, человек достигнет высшей точки просветления, и не останется в мире более зла. А пока мы творим добро из того, что есть, а кроме этого самого зла и творить его не из чего.
Нет, порою не укладывается в голове, что тут обходится без высших сил, ибо встречаешь людей, кои никак не
могли сотворить добро из зла. Кажется, они уже были рождены с зачатками добра в своей душе, с зерном благодати, что взрасло на враждебной почве, среди засух и ветров, на безжизненных камнях, где нет ничего кроме песка, палящего зноя и безнадежности. Любовь же сродни благодати, это мыслится мне одно и тоже, только
по разному зовущееся, ибо благодать настигает нас в порыве любви, а блаженны мы лишь рядом с теми, кого любим.