Что есть интенциональность?

               

(по работе М. Хайдеггера «Пролегомены к истории понятия времени»)
          Хайдеггер рассматривает в своей работе три основных открытия феноменологии: интенциональность, категориальное усмотрение и подлинный смысл априори. Только с их помощью можно проанализировать понятие «время».
     Интенция (intention - намерение, тенденция, стремление) буквально означает самонаправленность на…, направленность сознания, мышления на какой-либо предмет.
     Феномен интенциональности является довольно сложным для современной философии.  Брентано пытался классифицировать совокупность психических феноменов и распознал в интенциональности структуру, составляющую их собственную природу.  У Брентано научился видеть интенциональность Гуссерль, он перенял понятие интенциональности, восходящее к схоластике, которая темна и догматична.
     Хайдеггер пишет, что необходимо понимание глубочайшего внутреннего смысла структуры, ее конституции и раскрываемых ею возможностей, а также полный отказ от предрассудков.
Интенциональность представляет собой структуру переживаний. Всякое переживание, всякое душевное отправление направляется на что-то. Суждение есть суждение о чем-то, воспоминание есть воспоминание о чем-то, представление есть представление чего-то. Наше естественное восприятие – восприятие, в котором мы живем, производя те или иные движения  в нашем мире. Психическому процессу, протекающему «внутри», «в сознании», соответствует физическая, реальная вещь «вовне». Действительное сознание (субъект) соотнесено с действительностью вне сознания (объектом). Однако восприятие может оказаться обманом чувств, галлюцинацией, когда душевному процессу субъекта не соответствует реальный объект.  Интенциональность, самонаправленность на …не является необходимым признаком любого восприятия, что Хайдеггер показывает на различных примерах. Он вопрошает: разве обман чувств сам по себе и как таковой, не является самонаправленностью на… , даже если фактически отсутствует реальный объект? И отвечает, что душевное само по себе, безотносительно к вопросу о существовании или несуществовании его предмета, имеет структуру самонаправленности на…, само бытие душевного отправления есть самонаправленность на … Восприятие интенционально изначально и всегда, совершенно независимо от того, существует ли воспринимаемое в реальности. Лишь по тому, что восприятие как таковое есть самонаправленность на нечто, лишь по тому, интенциональность обретает структуру самого отправления, оказываются возможными феномены вроде обмана чувств и галлюцинаций.
       Хайдеггер критикует позицию Риккерта, который приписывает интенциональную структуру только суждениям, отрицая ее за всеми иными переживаниями. У Риккерта представление не является познавательным актом, такой вывод основан на том, что представление не содержит в себе трансценденции, не касается внешнего предмета. А в суждении признается нечто, имеющее характер ценности, стало быть, не существующее реально. Риккерт приходит к выводу, что предмет познания представляет собой ценность, он отвергает интенциональность как критерий различия между актами представления и суждения в смысле Брентано.
    Хайдеггер уверен, что рассуждения Риккерта определяются предрассудком, согласно которому познание не может быть представлением. Именно в представлении и заключается познание.
         Отношения между душевными отправлениями (актами) имеют интенциональный характер и эта структура определяет всю совокупность жизненных отношений. Структура –  конституция акта, первое определение феноменологии, согласно которому интенциональность есть структура переживаний, а не привходящее отношение между ними ими и чем-то иным.
     Для того, чтобы отыскать базовую конституцию интенциональности, необходимо направить взгляд не на само-направленность, но на её «на»: не на восприятие, но на воспринятое, а именно на воспринятое в этом восприятии. Например, стул, который мы воспринимаем в естественном восприятии, мы называем вещью окружающего мира. Воспринимаемое есть вещь окружающего мира; в то же время оно есть природная вещь (стул – он же есть древесина). Воспринимаемое само по себе – это как то, так и другое.
    В любом предмете можно выявить структурный моменты самой природной вещи, вещные определения, структуры, которые составляют вещность вещи.  Вещность вещи – некие качества, которые присущи всякой природной вещи вообще (материальность, протяженность, окраска, подвижность).
     Воспринятое в строгом смысле есть воспринятое как таковое, точнее, сама воспринятость, например, стула, способ, или структура восприятия этого стула. Способ восприятия отличается от структуры его представления.
То есть подразумевается нечто сущее, как оно есть в качестве воспринятого. Тем самым мы отмечаем совершенно новую структуру.
    Бытие воспринятого и структура «воспринятости» принадлежит восприятию как таковому, то есть интенциональности. Таким образом, мы можем различить, с одной стороны, само сущее: вещь окружающего мира, природную вещь, наконец, собственно вещность; с другой стороны – сущее со стороны способа его интендирования, его бытия в качестве предмета восприятия, представления, суждения, любви, ненависти, мысли в широком смысле.
     Мы должны рассматривать стул не так, как он предстает в восприятии, но со стороны способа его интендирования. Тогда воспринятое имеет характер живого присутствия, т.е. сущее присутствует вживе. Данность вживе следует отличать от самоданности. Данность вживе есть особый модус самоданности сущего.
    В феноменологии есть еще пустое подразумевание, представление чего-то в форме мысли о чем-то, в этом модусе протекает наша речь.  Пустое подразумевание лишено какого-либо созерцательного исполнения. А созерцательное исполнение можно обнаружить в простом воображении, в котором дано хоть и само сущее, но в живом присутствии.
     Существует еще вид представления – восприятие образа, у которого иная структура. Это образное схватывание, схватывание чего-либо как изображенного, при посредстве вещи-изображения. Вещь-изображение может быть конкретной вещью – как доска на стене – но она как раз-таки не является просто вещью в смысле природной вещи или вещи окружающего мира: она показывает нечто – изображение; в простом же восприятии, мы не найдем ничего от образного сознания. И образное сознание вообще возможно лишь в качестве восприятия, но так, что при этом сначала схватывается вещь-изображение, и лишь за тем – то, что она изображает.
     Вещь оттеняет себя в своих оттенках, но в восприятии мы подразумеваем не оттенки, а саму вещь. Меняется содержание, но предмет остается тем же самым. В случае образного восприятия воспринимаемый предмет имеет особую структуру целостности и ее оттенков. Вживую воспринимается вещь-изображение, и всегда в том или ином аспекте. Чтобы увидеть вещьные моменты, требуется особая модификация естественного видения (элиминация образности).
     Существует структурная взаимосвязь между модусами представления. Например, пустое подразумевание может получить созерцательную полноту в воображении. Воображение же заключает в себе возможность созерцательного наполнения.
    Восприятие и перцептивная данность суть особая форма исполнения интенции. Всякая интенция содержит в себе тенденцию к исполнению, и для всякой интенции существует свой особый способ возможного исполнения: восприятие вообще исполняется лишь посредством восприятия; воспоминание  - посредством припоминающего представления или же восприятия, но никогда – посредством ожидания.
    Способ интендированности ( intention) и интендированный предмет (intentum) сопринадлежат друг другу. Первоначальное предварительное раскрытие фундаментальной конституции интенциональности возможно лишь со стороны способа интендированности, присущего всякой интенции как таковой.
     Intentio постигается в феноменологии также в качестве подразумевания. Существует определенная взаимосвязь между подразумеванием и подразумеваемым, или ноэзисом и ноэмой. Noein означает «внимать», «просто схватывать»-само внятие и соответствующий предмет в аспекте способа его внятия. Всякая само-направленность на…- боязнь, надежда, любовь - имеет характер само-направленности на…, который Гуссерль называет ноэзисом. Интенциональность - не вторичное соотнесение изначально интенциональных переживаний и объектов, но структура, базовая конституция которой такова, что ей с необходимостью принадлежит ее собственный интенциональный предмет, intentum. Эта предварительная фиксация базовой конституции интенциональности в качестве взаимопринадлежности интенции и интенционального предмета - не последнее слово, но всего лишь первоначальное указание на тематическое поле исследований. Отграничивая это определение интенциональности от брентановского,  Хайдеггер отмечает, что Брентано видел в интенциональности intentio, ноэзис и ее разнообразные формы, но не видел ноэму, intentum. А Гуссерль определяет интенциональность как всеобщую структуру разума (понимая его не как область психического, но отграничивая его от психического);  Шелер определяет ее как структуру духа или личности, опять же отграничивая ее от психического. Метафизической догмой является не интенциональность как таковая, но то, что подводят под эту структуру в силу традиционного упущения вопроса о том, структурой чего она должна быть, вопроса о самом смысле этой структуры. Тем не менее для первого приближения к интенциональности, говорит Хайдеггер, методическое правило как раз состоит в том, чтобы не обращать внимания на различные ее толкования, но фиксировать лишь то, что показывает себя само, сколь бы скудным не было его содержание.