(из записок человека впечатлительного)
Судьба порой сводит людей самых разнообразных, да что порой – почти всегда так и происходит. И огромная редкость – когда человек находит людей настолько близких себе по характеру, мировоззрению и, быть может, интересам, что даже диву даёшься, как это у него получилось. Вполне вероятно, что этот человек просто с луны упал, и упал именно туда, куда надо; не будем над ним смеяться, ему здорово посчастливилось. Или же во всём виноват Его Величество Случай. Не забуду упомянуть и про то, что «на всё воля Божья» и «пути Господни неисповедимы». Подобные рассуждения можно продолжать и дальше, поэтому не будем об этом. Сойдёмся на том, что мы никогда не сможем познать этот мир окончательно.
Ещё я хочу поговорить о честности – довольно редком, особенно ныне, качестве. Но, как-никак, у кого-нибудь мы его таки найдём. В большинстве своём мы проявляем честность лишь тогда, когда для неё нет никакой угрозы, а в случае, когда следует признаться в чём-либо глубоко личном, мы, мягко говоря, о многом любим умолчать. Именно поэтому, когда мы хотим, чтобы нам поверили, мы зачастую сначала честно говорим о том, о чём нам не составляет никакого труда сказать правду, а затем, когда переходим в более глубокие потёмки собственной души, начинаем ломать комедию и нести полную околесицу. Впрочем, последнее может случиться и у честного человека – но по другой причине - оттого, что ему чрезвычайно сложно выражать свои мысли.
Молодой человек идёт по платформе на станции метро «Гостиный двор» и останавливается у раздвижных дверей. Поезда пока нет, и он ждёт. Неожиданно к нему медленно подходит девушка; видно, она хочет что-то сказать.
- Извините, - говорит она, - у вас не будет мелочи? Мне на билет до Гатчины не хватает.
До Гатчины? Не хватает? Она не пьяница, даже симпатичная, и наглости у неё не видно… Разве может он отказать нормальной девушке? Наш герой без сомнений и всяческих вопросов достаёт из кармана монеты, сколько смог достать, и протягивает ей.
- Спасибо. А… больше нет?
Больше? Ну, это уже чересчур. И наш герой твёрдо отвечает: «Нет». Девушка уходит.
Одно сказанное вовремя слово может сделать с человеком что угодно. И её слово изменило у него всё его впечатление о ней. Она сделала непростительную ошибку, спросив, нет ли у него ещё денег. Человек, быть может, проявил сострадание, быть может, отдал последнее, что у него было. Будь добра, скажи ему за это спасибо. Разве можно спрашивать с него больше? Это уже была наглость.
Пока наш герой думал обо всём этом, приехал поезд. Но на этом наша история не заканчивается. Вышеупомянутая попрошайка оказалась с ним в одном вагоне (она просто зашла через другие двери) и присела на одно из сидений. Что это значит? Неужели ей всё-таки хватило его мелочи и она поедет в Гатчину? Его сомнения разрешились, когда, к их обоюдному замешательству, они оба одновременно сошли с поезда на станции «Площадь Александра Невского». Несмотря ни на что, она продолжила свою эпопею.
Молодой человек, похоже, никуда не торопился. Он наблюдал за ней со стороны, и понял, что она его обманула. Ей вовсе не надо было покупать билет в Гатчину. Поезд до Гатчины отправляется с Балтийского вокзала, а станция «Балтийская» находится на красной ветке метрополитена. Она собирает деньги на что-то другое. На что? Ведь она не смогла сказать правду… Карманные расходы? Обновить гардероб, найти себе хорошие туфельки по последнему писку моды? Этакий способ заработка… Он готов предположить что угодно, эта нахалка разозлила его, вывела его из себя.
«Чем же она его разозлила?», спросите вы. «Неужто ему так жалко свои копейки?». Вовсе не денег ему жалко. Ему жаль осознавать тот факт, что он опять, уже который раз ошибается в человеке. Сколько раз он предполагал в человеке лучшее, идеализировал его, а этот человек в итоге оказывался не таким, каким он его себе рисовал. Вечная беда идеалистов, они иначе не могут. А тут – на тебе, за пару минут перед ним промелькнула чуть ли не вся человеческая жизнь в миниатюре. Доверие, обман, наглость, бесстыдство. Но теперь он не стерпит этого, нет и нет, он выведет её на чистую воду; покажет ей, где раки зимуют.
- Если вы собираетесь в Гатчину, то вам, вероятно, нужно на Балтийский вокзал, - сказал молодой человек, подойдя к девушке.
- Да… - протянула она, задумавшись.
- Тогда вам нужно доехать до «Маяковской» и перейти на «Площадь восстания», затем доехать до «Балтийской». Я могу проводить вас.
- Спасибо, не стоит.
- Я куплю вам билет. На свои деньги. Собранную вами мелочь можете оставить у себя. Ну как? Вы согласны?
Сложно сказать, что после этого творилось в голове у девушки, но наверняка это было похоже на задачу о монете, которую для того, чтобы уменьшить её кинетическую энергию, нагрели её, затем положили в холодильник, холодильник сбросили в глубокий колодец, колодец подняли высоко над поверхностью Земли и придали ему ускорение.
- Спасибо, - наконец сообразила она.
- Не за что.
Они сели на встречный поезд, идущий до «Маяковской».
Она согласилась! Он был немало удивлён. Он ожидал, что она плюнет на него, пошлёт его ко всем чертям и тем самым докажет, что она соврала и не собирается ни в какую Гатчину; он изобличил бы её во лжи, раздосадовав её, и был бы на высоте, отмечая свою победу. Но она согласилась поехать с ним до вокзала. Что бы это значило? Может, она всё-таки сказала правду, а по просторам метрополитена разгуливала для разнообразия, чтобы на одной станции скучно не было? Но нет же, по всему видно, она врунишка. Чёрт знает что! Ужель она решила пожертвовать своим временем, чтобы скататься с ним до вокзала и приобрести ненужный ей билет, соблюсти формальность, а затем, когда он уйдёт, вновь заняться своим делом? А если она планирует потом продать свой билет кому-то другому? Нескончаемый поток мыслей обрушился на его голову; наконец они приехали на «Маяковскую».
- Вам бы очень долго пришлось собирать на билет. Неужели у вас здесь никого нет, кого бы вы могли попросить помочь?
- Есть. Только я бы не хотела их просить. Но… зачем вы взяли меня за руку?
- Я подумал, так будет лучше. Я же всё-таки вас провожаю.
- Вы не считаете это лишним?
- Нет. Без меня вы можете заблудиться. Так надёжнее.
- А… - протянула она, посмотрела на него, похлопала глазками и ушла в себя. Похоже, она смирилась со своей участью. А он? Не кажется ли ему, что он перегнул палку, взяв её за руку? Наверняка это лишнее, но ведь так надёжнее…
До прихода на вокзал они больше не разговаривали. Каждый из них, без сомнения, о чём-то думал, но о чём? Они держались за руки, но их пребывание рядом друг с другом веяло зыбкостью. Окружающим они казались инопланетянами, прилетевшими на нашу планету с пропагандой гуманистических ценностей.
Они остановились посреди вокзала; справа от них рисовался торговый ряд, слева располагались кассы. Время было уже под вечер. Тёмная синева ожидала за окнами; вдалеке светились огни отправляющихся или прибывающих поездов.
- Мне не хочется вас отпускать, - проговорил он, взяв её и за другую руку. Он по-прежнему преследовал свою цель, он ждал, когда же у неё закончится терпение, и она убежит от него. Хотя, возможно, это имело место лишь отчасти, ведь он, войдя в роль, мог совершенно забыть об этом. Он опустился перед ней на колени, приник головой к её ногам, обнял их руками.
- Нет, нет! – вскричала она, - встаньте же! Это неправильно.
Он встал, и через мгновенье, к его удивлению, уже она стояла перед ним на коленях и плакала.
- Простите меня, я вас обманула. Мне не нужно в Гатчину, мне не нужен билет. Деньги мне нужны были на кое-что другое. Я виновата, признаю;сь в этом. Простите меня, пожалуйста. Я вижу, вы добрый, отзывчивый человек, я и тогда, наверное, смутно это понимала, а потому и решила попросить у вас ещё. Вы решили помочь, проводить меня, и когда вы сейчас показали мне, что… Я решила, что вы должны знать правду. Я тоже поняла, что… поняла то же, что и вы поняли… я… не могу без вас жить… Честно признаю;сь во всём, я больше не собираюсь вас обманывать...
Он был изумлён. Она продолжала.
- Я хотела поскорее накопить на велосипед… Да, всё из-за велосипеда. Конечно, это не повод, чтобы приставать к каждому встречному, просить у него… но… я к каждому и не приставала… но я не то хочу сказать, это не оправдание, дело не в этом. В любом случае я была неправа, теперь я как никогда осознаю свою ошибку. Простите меня, пожалуйста.
Она замолчала. Час от часу не легче. Тернист, нелёгок наш путь, и булыжники на извилистой тропе постоянно переворачиваются вверх дном. Теперь и он сел на колени.
- Нет, это вы простите меня. Вы ошиблись насчёт меня, когда сказали, что я добрый и отзывчивый. Я вовсе не такой. Вы даже не представляете. Я решил проводить вас не потому, что хотел вам помочь. Я был уверен, что вы меня обманули, и захотел отомстить вам тем, что проводил бы вас до напрочь ненужного вам вокзала. Я ждал, когда вы признаетесь и скажете, что никакой билет вам не нужен. Но в тот момент вы этого не сказали. И когда я говорил о том, что мне не хотелось бы вас отпускать, я хотел довести вас до той грани, крайности, когда бы вы не выдержали и рассмеялись мне в лицо, сказали бы мне, каким я был дураком, что не понял, как вы меня обманули. Я ждал от вас именно этого…
- То есть вам было совершенно на меня наплевать…
- Я тогда ещё не знал вас, но теперь…
- …когда вы дали мне понять, что я вам нужна, - продолжила она, поднимаясь. Он поднялся вслед за ней.
- Теперь я всё понимаю, я глубоко ошибался, вы совсем не такая эгоистка, какой я вас себе представил.
- Нет, это я в вас ошиблась… Вы разыграли комедию, встав передо мной на колени, ибо для вас это было комедией, вы сыграли на моих чувствах! Вы сказали, что не хотите отпускать меня!
- Но я ведь тогда не знал вас!
- Нет, это я вас не знала.
- Но теперь я вас знаю…
- И я вас тоже!
- Вы не понимаете…
- Да нет же, это вы не понимайте! Поначалу вы мне казались хорошим, честным человеком, я не могла вам не довериться и поверила вам; вы пленили меня своими благородными намерениями, я готова была пойти с вами под руку чуть ли не на край света. Но теперь я поняла, что ошиблась, и мои представления были иллюзией. Вы циничный человек, для вас нет ничего святого. Даже если вы верили в то, что я обманщица, откуда вам было знать истинные мотивы моего поведения? Жизнь не так проста, как вам кажется, и уж если вы клеймили кого-то какими-либо ярлыками, будьте добры не использовать эти упрощённые понятия в реальной жизни, они никуда не годятся. Вы не можете знать наверняка, что именно скрывается за теми или иными действиями человека, вы можете лишь догадываться, но эти догадки – не более чем домыслы, основанные на плавучих брёвнах, которые в целях экономии переправляют по рекам. Нам не дано до конца понять человека, но основное о вас я уже поняла. До некоторого времени вы были для меня идеалом, но идеал – это такая хрупкая вещь… Вам, циникам, никогда не понять идеалистов, вы способны понять лишь практическую сторону жизни и…
- Да что вы такое говорите! Половину из ваших слов должен говорить я!
- Молчать!
- Я не тот, за кого вы меня принимаете. Своё честное признание я сделал лишь для того, чтобы вы меня поняли…
- Вы ещё хвалитесь своей честностью!
- …чтобы вы узнали меня и простили! А вы от этого запутались ещё больше. После всех ваших слов, после того, что я узнал о вас, я точно вас не отпущу, – падает перед ней на колени. - Я люблю вас! Дайте мне время, я объясню вам всё во всевозможных подробностях, и вы поймёте, что и в этот раз ошибаетесь!
- У меня больше нет времени.
- Я прошу вас, пожалуйста!
- Вы хотели довести меня до крайности: в некотором смысле слова у вас это получилось. Прощайте!
Быстрыми шагами она уходила из здания вокзала. Не нужен ей ни вокзал, ни этот сумасшедший со своими благими намерениями. Но ведь он это так не оставит! Она догадывалась, и перешла на бег. Он уже хотел её догнать, остановить, вернуть её во что бы то ни стало, объяснить ей…
…Он споткнулся об какую-то тележку, нечаянно оказавшуюся у него на пути, поранил руку; когда он встал, девушки уже не было видно, она уже успела скрыться далеко-далеко.
- Я куплю вам велосипед! - прокричал он, и его слова эхом разнеслись по зданию вокзала.
Всё внимание окружающих было обращено на него; из каждой кассы с любопытством выглядывали головы.
А её не было.
Он огляделся вокруг. Долгое время смотрел он на часы, подвешенные на стенке, словно фонарь над головой; он глядел на них так пристально, что, казалось, хотел разглядеть в них то, чего разглядеть никак невозможно. По прошествии получаса он очнулся. Ему не оставалось ничего иного, как купить билет до Гатчины. Когда он сел на поезд, было около десяти часов вечера.
Интересно, зачем он туда поехал, ведь там у него совсем никого не было. Вполне вероятно, ему просто хотелось покоя, захотелось умчаться куда-нибудь, где бы его никто не нашёл, затеряться в глуши. Или же наоборот, он снова жаждал приключений на свою голову, кто его знает. Одно можно сказать определённо: нам никогда полностью не удастся встать на место другого человека, чтобы раз и навсегда понять его, а значит, мы не можем быть ни в чём уверены до конца. Сомнения – вечный удел ищущих и странствующих…
19 февраля 2012