Историю эту я услышала лет пять назад от главного героя, моего соседа и боевого товарища Павла. И случилась она еще в те заповедные времена, когда Сето и не думали об исходе со своих земель, дом в деревне можно было купить только через сельсовет, на частных огородах колосилась вовсю картошка , непуганая химикатами. И кабаны с простодушной наглостью почти каждую ночь опустошали крестьянские огороды.
Семья Павла только приобрела дом в нашей деревне. Познакомились с соседями –пожилой парой Сето. Знакомство не тесное- соседское, ко многому не обязывающее. Тем более, что народ этот жил обособленно и общаться особой тяги не имел, а уж тем более обращаться за помощью.
И вот однажды Павел, тогда еще совсем пацан, покуривал в тихую за углом дома. Вдруг видит, что из кустов на него глядит физиономия его соседа – старика, и всем своим видом сообщает, что очень желает пообщаться тет-а-тет. Из краткого и не совсем понятного монолога старика, изъясняющегося на смеси русско-эстонско-сетусского языков, Павел понял, что ему нужно придти к деду в поле, когда взойдет луна и свиньи еще не уснут.
Сославшись на свидание с местной красоткой - для родителей, вечером Павел пришел к соседу. Дед отвел его в баню, посадил около маленькой амбразуры окошка, выходящего на огород, сунул в руки старую берданку, буркнул пару непонятных слов, показал двумя пальцами в окошко –Пуф!Пуф! и ушёл спать. Луна освещала колосящуюся картофельную ниву, потрескивали сверчки, стены источали свой неповторимый аромат бани по – чёрному. Павел думал о старой, ржавой берданке –выстрелит или не выстрелит! Павел хотел курить, спать, хотел к местной красотке. Начало светать. Вдруг в предрассветном тумане на поле замаячили какие-то тени. Павел приободрившись и стряхнув с себя оцепенение стал прицеливаться, что бы уж наверняка. Если уж эта берданка выстрелит - так хоть не напрасно. Завалить кабана!!! Палец уже плавно лег на спусковой крючок и медленно стал на него нажимать , дыхание уже было схвачено и остановлено……и …..тут БАЦ! ДЗИНЬ!ДЗИНЬ! ШАНДАРАХ! Берданка пробила дыру в потолке бани. Тени с тихим шорохом смылись с поля. Павел, окутанный пороховым облаком выскочил из бани, из дома в исподнем вылетел ему на встречу дед с оборванной верёвкой , привязанной к ноге.
Как оказалось, дед пугал кабанов еженощно, но тщетно. Ложась спать он привязывал к своей ноге веревку. Другой её конец был привязан к огромной медной сковородке, подвешенной во дворе. И когда ночью дед дёргал ногой, та со всей своей медной разухабистостью билась о вкопанную в землю рельсину. Кабаны быстро вычислили сей маневр, когда и сколько раз за ночь дед дёрнет ногой и безнаказанно царили на огороде. Но старость – не радость. Посадив Павла в баню и уйдя почивать, старик и думать забыл о своём засланце, и честно привязал себя к сковородке.
Финал известен. И в некотором роде – удивителен. И старые, ржавые берданки иногда стреляют.