Я приходил к Ирэн и малышу каждый день, а то и два раза на дню. И вот настал день выписки. Я заказал лимузин и всю машину засыпал алыми розами. Я боялся доверять управление машиной чужому человеку, поэтому попросил Джека.
- Ирэн, можно я буду держать Алекса на руках - я взял малыша и всю дорогу разговаривал с ним. Ирэн спала.
- Сыночек мой, ангелочек - сказал я. Он открыл глазки и закрыл снова - ты спи, спи. А папа поговорит с тобой. Я знаю точно, сыночек, ты у нас вырастишь умным, добрым и красивым, и сильным. Я так тебя люблю и маму. Просто даже не знаю, как сказать, как я вас люблю. Джек, ты можешь ехать потише, я тебе говорю. Он же маленький.
- Cам ты, Костес, как маленький, ей богу - вздохнул Джек. Мы подъехали к дому.
- Ирэн, достань ключи у меня в кармане. Я сам понесу Алекса - сказал я.
Мы вошли в дом.
- Куда его положить? - просил я у Ирэн.
- Положи на диван. Я сейчас кроватку приготовлю. Помоги мне достать одеяло - сказала Ирэн.
- А вдруг он упадет - испугался я.
- Как он упадет? Он закутанный.
- Ну, не знаю как. Упадет и все. Я лучше рядом посижу, пусть Джек тебе поможет - сказал я. Ирэн покачала головой и закатила глаза. У нее слов не было.
- Надо бы ножки обмыть - потирая руки, сказал Джек, когда Ирэн уложила Алекса в кроватку. Я вскочил, растопырил руки и спиной закрыл малыша.
- Вы с ума сошли, новорожденного в спирте купать.
- Клиника - сделала заключение Ирэн.
- Точно - подтвердил Джек - это выражение такое, Костес. Мы посидим, выпьем за здоровье малыша и мамы - сказал Джек.
- Еще чего не хватало, а потом она его пьяным молоком накормит. Это у вас не все дома, а у меня все.
- Да, туго дело. Ирэн, ты не в курсе, таблетки от глупости еще не изобрели?
- Это не поможет, у него конкретно крышу снесло. Тут капитальный ремонт нужен.
- Это точно - сказал Джек.
Счастью моему не было предела. Я всегда, чем мог, помогал Ирэн по дому. Но самое большое удовольствие мне доставляло заниматься с Алексом. Мы долго гуляли и играли. Я рассказывал ему сказки, читал детские стишки. Казалось этой райской жизни не будет конца. Но, как говорится, ничто не вечно под луной. И чем старше становился мой сын, тем чаще мы ссорились с Ирэн, из-за разногласия в методах воспитания. Все пошло наперекосяк. Ирэн, как мне казалось, пыталась из сына вырастить кисейную барышню, осталось бантики завязать. Мне давалось понять, что я слишком требователен и порой жесток. И место мое в Спарте. Алекс рос добрым и умным не по годам. А мы продолжали выяснять, кто из нас прав и уступать друг другу мы даже и не думали.
- Что ты дышишь над ним, парню уже двенадцать лет, а ты с ним, как с грудным. Косички ему заплети и платьице одень. Коньки, да вы что? Упадет ногу сломает. Лыжи, упаси бог. Палкой в глаз ткнет. Ужас, а не воспитание - я орал, отстаивая свое.
- Ты садист, Костес. К тебе детей на пушечный выстрел подпускать нельзя. Ты еще Алекса на холодной земле в палатке спать уложи. Да видала я ваши походы. Ребенка мне хочешь угробить.
- Да что с ним будет, он что по твоему, простой смертный что ли.
- Это не методы воспитания, а садизм какой-то. Надо же до такого додуматься. Сказать ребенку, что если тебя ударили сдай сдачи так, чтобы на всю жизнь охоту отбило приставать. Ты кого, убийцу из него хочешь вырастить. Учишь его спорить с учителями.
- Человек, Ирэн, сможет только тогда чего-то добиться, если научится отстаивать свою точку зрения. Сумеет отличить белое от черного.
- Добру так не учат, нужно быть более лояльным в методах воспитания.
- Интересно, а если на Алекса нападут какие-нибудь твари. Ты тоже будешь объяснять, что это не хорошо. Или же все-таки сделаешь все, чтобы спасти сына.
- Просто невозможно жить с таким не пробиваемым идиотом, как ты - сказала Ирэн и хлопнула дверью. Куда она ушла, я не знал. Я тоже собрался и ушел. У Алекса были каникулы. В это время он гостил у Дины и Мартина, и Джека конечно. В присутствии сына мы никогда не ругались, хоть на это ума хватало у обоих. Но, в остальном, увы. На утро, когда я вернулся домой, после блуждания по улицам, то на столе обнаружил записку:
"Костес, я не могу жить с непробиваемым упрямцем и тупицей. Не ищи меня. Я все равно не вернусь."
В Центре я узнал, что она перевелась в Лондон, к Джеку. И теперь работает с ним. Я не стал ей звонить, чтобы еще больше не накалять обстановку, я был ужасно зол. В Центре никто не задавал лишних вопросов понимая, что в таком состоянии от меня можно ожидать чего угодно. Я пытался держаться, загружая себя работой. Но почти через год нервы сдали. И я недвусмысленно дал понять Витору, что отхожу от дел.
- Сил моих больше нет. Уже год не видел сына. Она издевается надо мной, хочет меня с ума свести. Сделала из меня тирана. Я без Алекса тронусь - жаловался я Витору.
- Можешь взять отпуск. Отдохни, сколько тебе необходимо - с сочувствием произнес он. Сидя дома я впал в депрессию. Я накупил вагон еды и чуть меньше спиртного. Неделями не выходил из дома. На кухне куча мусора и немытой посуды, в ванной гора грязной одежды. Я отрастил бороду и усы. Одним словом притон бомжа. Вот в один из дней очередной попойки, ко мне заявился Витор, потому что звонить бесполезно, я отключил телефон и засунул его в морозилку.
- Костес, а ты не думал, что Ирэн успокоиться и захочет тебя простить. Ведь не всегда же у вас были такие ссоры, есть что и хорошего вспомнить. Тебе перед сыном не стыдно. Тоже мне пример для подражания - Витор открыл форточку, впуская в дом свежий воздух.
- Еще один учитель нашелся. Вы что, сговорились все что ли.
- Ирэн приезжает завтра в Центр по работе. Если даже между вами пропасть, неужели не найдется способ увидеть сына - сказал Витор и ушел.
Я выпил бутылку водки и лег спать. Бред сумасшедшего. Кто мне позволит встретится с Алексом. А вдруг отец научит его плохому. С этой мыслью я уснул. Разбудил меня телефонный звонок. Абонент не определялся, но я решил ответить.
- Да, я слушаю - еще плохо соображая, что происходит, сказал я.
- Привет, папа! - от этих слов я моментально протрезвел.
- Сынок, Алекс, где ты? - радости моей не было придела.
- Папа, я уже подъезжаю к дому на такси. Маме ни слова, она думает, что я в кино пошел.
- Я тебя встречу - сказал я и мне стало стыдно. Витор, как всегда оказался прав из меня никудышный отец. Алекс будет шокирован, увидев что здесь происходит. Через две минуты позвонили в дверь, я даже не успел умыться.
- Сыночек, как я по тебе соскучился. Ты меня извини. Я совсем без тебя опустился. Я конечно очень перед тобой виноват. Но я боялся твою маму. Она считает меня тираном. Если бы я позвонил тебе, это обернулось бы катастрофой.
- Папа, я обоих вас люблю одинаково. И хочу, чтобы мы все жили вместе.
- Я тоже очень хочу этого. Но как объяснить все маме. Она даже видеть меня не хочет, не то что разговаривать.
- Я тебя понимаю, она у нас такая - с грустью произнес Алекс.
- Алекс ты наверное кушать хочешь. Возьми все, что найдешь в холодильнике. А я пока приведу себя в порядок. И мы обязательно сходим в кино - сказал я и подумал, интересно каким образом мой телефон перекочевал из морозилки на стол, и вполне нормально работал. Я заглянул в морозилку. Точно, его там не оказалось.
- Папа, ты что-то потерял?
- Да, так сынок ничего. Все нормально. Ты кушай, кушай - аппетит у него, прямо, как у меня зверский. И я был очень рад этому обстоятельству. Я принял душ и закурил. Алекс закашлялся.
- Ой, извини, я полный идиот забыл, что у тебя аллергия на сигареты. Я обязательно брошу курить. Обещаю тебе, ты мне веришь? - сказал я, разгоняя рукой дым. Уже позже, через много лет я узнал, что у Алекса никогда не было аллергии ни на что. Просто мой сын очень не хотел, чтобы я курил. И я ему за это безгранично благодарен.
- Конечно верю, папа. Ты у меня очень хороший. Я не понимаю, почему мама на тебя злится.
- У взрослых такое бывает, когда они просто не хотят слушать друг друга. И каждый думает, что он прав, отстаивая свою точку зрения. Алекс расскажи мне, чем ты занимался, как у тебя дела в новой школе.
- Пап, да все нормально. Джек учил меня верховой езде, так классно! Там такие лошади, обалдеть. А с Мартином я катался на водных лыжах. Папа, ты не представляешь, как это здорово - у Алекса блестели глаза, такие же изумруды. Он был счастлив, но для меня его слова, бритва по сердцу. Значит посторонним людям она доверяет сына, а собственному отцу? Ах, да я же забыл. Я теперь тиран, идиот, деспот и еще бог знает кто. Меня даже не так задевало то, что Ирэн бросила меня забрав сына, как то, что Мартин и Джек ей ближе и роднее, чем собственный муж. Им она доверяет ребенка с закрытыми глазами. А я тиран, мне на пушечный выстрел ни-ни. Это очень жестоко с её стороны. Я бы никогда не смог так поступить. А может быть мы просто стали чужими и любовь прошла, и это только повод для развода. И этот эксперимент чудовищных тварей, которые ей подсадили ДНК Инто, сделал свое черное дело.
Мы сидели в кинотеатре с Алексом, он смотрел фильм про космических пиратов. А я думал о том, вот сын уедет и что останется мне? Я конечно смогу изредка навещать его. Алекс дал мне номер телефона и адрес друга, через которого мы могли бы в тайне от Ирэн, держать связь. Но это не может так всегда продолжаться. Нужно что-то придумать, как-то решить эту проблему. После отъезда Ирэн и Алекса, я начал новую жизнь, прибрал свое жилище, взял себя в руки, делал все, чтобы быть нормальным, полноценным человеком. Ради Алекса я бросил курить. Но даже та маленькая радость общения с сыном продолжалась не долго. Ирэн узнала о нашей конспиративной квартире и позвонив мне по телефону обвинила в том, что я учу ребенка врать. И никому-нибудь, а ей, родной матери. Что я стараюсь переманить Алекса к себе, хотя у меня и в мыслях такого не было. Я молча выслушал все упреки и когда она мне все высказала, и замолчала в ожидании, что же я ей отвечу, видимо соскучилась по нашим перепалкам. Я отключил телефон, что толку в бессмысленном разговоре, все равно каждый из нас останется при своих. Я решил, раз уж мне не дают общаться с сыном, гордится своим отцом Алексу никто не запретит. Тогда я направился к Осипову с просьбой. Он дал добро. Я улетел в командировку. На следующий день вернулась Ирэн, Алекс ей поставил ультиматум. Если они не вернутся домой на базу и она не разрешит нам общаться, то он бросит школу и пойдет по кривой дорожке. И пусть его посадят в тюрьму, ему все равно. Да и Джек надавил на Ирэн, объясняя ей, что это жестоко лишать отца сына. Но, увы было уже поздно. К тому времени я покинул Землю, подписав контракт.
- Витор, почему Костес не отвечает на звонки - спросил Джек. Он прилетел вместе с Ирэн.
- Он на секретном задании.
- Где именно, его хочет видеть сын.
- Я же сказал на секретном. Я больше ничего не знаю. Все вопросы к Осипову. Меня Костес не удосужился посвятить в свои планы.
Я отправился на Скорпс, на родину Мартина и Дины. Да, там шла война и я сражался за свободу чужого мне народа. Я хотел им помочь. Лучше я сгину в бою, чем дам некоторым (я имел ввиду Ирэн) лишний повод для никчемных обвинений в мой адрес. Чтобы уничтожить гнездо черных сил, нужно на самолете доставить бомбу, то есть пилот врезается в здание и взрывается вместе с теми, кто находится в здании. Еще никому не удавалось близко подлететь к их логову. Здание было защищено силовым полем, но я решил эту проблему. Я сам спроектировал самолет, заказал корпус и детали из сверхпрочного материала, формулу которого я вывел сам. И когда самолет с бомбой на борту был готов, я взлетел. Прости меня сынок, прости за все своего непутевого отца. С этой мыслью я протаранил здание врага и больше ничего не помню. Мой обгорелый скелет скорпсы решили похоронить. От меня остались голые кости. Я был похож на учебное пособие в кабинете анатомии, только мой скелет был черным от копоти. Если бы это случилось, находясь под землей в гробу, мне понадобилось пятьсот, а то и тысячу лет на восстановление. Но к счастью об этом узнал Осипов и распорядился доставить мои останки на Землю в спец. капсуле с питательной средой, чтобы я мог быстрее восстановится, обрасти плотью. И разумеется все делалось тайно. Но шило в мешке не утаишь, Алекс сын своего отца. Каким образом он все узнал, до сих пор неясно. Он примчался на базу и забежал в кабинет Ирэн. Она разговаривала с Джеком.
- Мама, я знаю папа здесь. Он лежит в спец. капсуле. Он воевал за свободу народа Мартина, он был на Скорпсе. Мой папа герой, он великий воин - Алекс вдруг встал, как вкопанный - это ты во всем виновата. Ты убила папу, из-за тебя он погиб. Ты плохая, я не люблю тебя больше - он со всех сил помчался по коридору. Ирэн с Джеком за ним. Алекс барабанил по тяжелой железной двери.
- Откройте немедленно, я должен быть с ним. Пустите меня к папе.
- Вот видишь, Ирэн, что ты наделала своим упрямством. Я тебя предупреждал, что добром это не кончится. Они тоже не железные в конце концов - сказал Джек.
- Костес всегда был безумным - только и смогла ответить она. Джек с укором посмотрел на нее.
- Я вас очень прошу, откройте дверь. Я боюсь за Алекса. Он сильнее отца и может такой погром здесь учинить - просила Витора Ирэн. Он открыл дверь.
- Папочка, миленький, ну не оставляй меня - гладил крышку капсулы Алекс. Она была прозрачной и бедному ребенку было видно, что там происходило. Лежал скелет местами проглядывались сухожилия и все. Все, что осталось от меня.
- Мы делаем все возможное для его быстрейшего восстановления, но он как-будто сам противится этому и не хочет возвращаться. К такому выводу пришли врачи - сказал Витор.
- Я бы тоже так поступил, если бы у меня отняли самое дорогое - Джек бросил взгляд на Ирэн.
- Я сегодня останусь здесь - сказал Алекс - папа, я каждый день буду к тебе приходить, только оживи обратно, я тебя очень прошу - он повернулся лицом к присутствующим, те только успели отскочить в сторону. На металлической двери осталась вмятина.
- Алекс, закрой глаза - крикнул Витор.
- По-моему это не Костесу, а тебе нельзя доверять Алекса - сказал Джек обращаясь к Ирэн, но она молчала.