На эстакаде у погрузчика подпирал строп усатый Бонифаций. Потягивал сигарету, смотрел угрюмо:
- Держитесь, парни. Эта дама из тех, кто способен на любую гадость. Боюсь быть назойливым, предупреждал уже, но смотрите в оба. Могут пару банок кильки в шкафчик подбросить и народный контроль науськать. Могут и похуже что-нибудь придумать. Эта дама, как я узнал, солидных покровителей имеет.
- Спасибо. Я согласен с тобой... Будем держаться.
- И уходи отсюда. Я тебе адресок дам. Сам бы ушел, да пенсия уже близко. Вот возьми. Позвонишь, договоришься о встрече. Годик на буксире потолкаешься в рыбном порту. А там -в Атлантику.
- Учитель тоже в школу решил вернуться...
- Боюсь, кинут его. У Егоровны завуч - коллега по воскресному винопитию.. Наша без мужика, и у той муж в столице трудится, в пароходстве. Редко дома бывает. Вот и ударилась в пьянство по выходным. С Егоровной крепко сдружились...
-Откуда ты все знаешь, Бонифаций ?
-При желании все можно у наших бабонек выведать.Городок маленький. Все на виду...
- Я здесь почти три года живу и ничего такого не слышал...
- Надо интересоваться местными новостями. Иногда это помогает..
Бонифаций помолчал, ткнул окурком в бетонную стойку эстакады. Резко повернулся. Пошевелил усами потешно.
- Уходи отсюда обязательно. Ты же штурман. Здесь не дождешься работы по специальности.. До пенсии тебе-как медному котелку. Представь: всю оставшуюся жизнь будешь таскать эти ящики вонючие.. Рыболовный флот, конечно, тоже пахнет похоже. Но там у тебя - рост. Мастером станешь. То бишь, капитаном. Надоест по Атлантике скитаться - снова на портовый буксир уйдешь. И дома, и деньги - поболе, чем сейчас получаешь..
- Да, Бонифаций, убедил меня корешок в Карелии, что в колхозе этом заработки -мечта.
- Так мечта и есть. В смысле - пашешь и мечтаешь...
- Знаешь, вспоминаю того начальника, который меня на работу принимал. Он по цехам не таскался, премий за надуманные прогрешения не лишал. Но, как сейчас понимаю, презирал нас тихо. Вырвалось как-то у него: " Вас за проходной очередь длинная.."
И это правда... Дураков хватает.
- Да разных хватает. Вот мы с тобой, вроде не совсем дураки, а здесь вкалываем... Беги отсюда, пока молодой...
Женщины работали. Мелькали ловкие натруженные пальцы. Хлопали по подставкам звонкие банки. Стучали по колдобинам тяжелые ржавые телеги. Внешне ничего не изменилось в ежедневном многосменном размораживании, прожаривании, укладке, закатке, упаковке, складировании, погрузке и выгрузке.
Но кипело, бурлило, требовало выхода наболевшее. После обеда в понедельник прикатил из центра Петер Ломин, тот самый опальный заместитель из элитного треугольника, пытавшийся когда-то уйти из колхоза в комитет народного контроля республики. Прикатил, припарковал вороную "Волгу" у заводской конторы, но к Егоровне не торопился. Направился неспешно в сторону нашего цеха. Однако, в цех не зашел. Поднялся в холодильник. К давнему приятелю Янусу. Был там минут двадцать. И вернулся к машине. Тихо хлопнула блестящая дверь "Волги", отчаянно мигнули багровые стоп-сигналы у проходной. Петер умчался так же неожиданно, как и приехал.
Бонифаций непривычно быстро завез рыбу, прогрохотал за килькой, тормознул у края эстакады и торопливо зашаркал сапогами в холодильник. С Янусом он тоже дружил.
Обратно шел не спеша, важно поднялся на эстакаду, так же не спеша закурил. Молчал, нагоняя цену полученной информации.
- Ну, не тяни, рассказывай, что разнюхал, - не выдержала не в меру любопытная Галина.
-А твое какое дело? - Бонифаций ехидно пошевелил усами.
- Ишь, бесово грузило ! Какое мое дело ! Я ить тоже бумагу подписала ! Против Егоровны. Если это дело ее победой закончится, меня тоже из колхоза попрут..
- А боишься, так зачем подписывала ?
-Не думай, не потому, что все подписывали ! Я хоть и малограмотная, а бараньим заболеванием не страдаю ! Своя голова есть на плечах ! Припекло, вот и подписала !
- Не тяни, Бонифаций,- не выдержал обычно сдержанный Анатолий.
- Петер сказал, что не собирается расхлебывать кашу, которую заварили те,кто назначил Егоровну начальником. Он с самого начала был против ее назначения даже в шкуроварню. Ему известно очень многое из того, что вытворяла Егоровна до прихода в колхоз. И историю с Лаврентием Петер не приветствует... В общем, он на нашей стороне !
Собравшиеся на эстакаде дружно облегченно вздохнули. Петера все еще помнили как начальника положительного и справедливого.