Каким-то чудом доехал дл гаража. Велосипед так-то едет, но у ворот моего гаража я решил не рисковать. Я ведь должен ещё доехать до дачи, а это ещё пять километров. Можно бы и пешком пойти. Но у меня рюкзак весит не так чтобы много, килограммов шесть, но очень неудобный груз. Углы разные из него торчат. Не буханки же хлеба в рюкзаке, а инструмент всякий.
Делать нечего, из хлама стал собирать ещё один велосипед. Он на марку "турист" не тянет, да и детали все хлябают, затянуть невозможно, потому как всё донельзя старое. Слепил. На переднем колесе покрышка разошлась, до камеры рукой подать. Но задняя в порядке. С велосипеда "Турист" снял передний и задний фонари с батарейками.
С фонарями как-то велосипед посвежел, на мотоцикл стал походить. Я уже собирался двинуться, но тут подошёл однокурсник. Такой же старый, как я. Стал жаловаться, что лампочка в подфарнике его автомобиля не горит. Смотрит на мою "Волгу", глаза не то, чтобы голодные, но с намёком. Я, конечно, стал его успокаивать, сообщил, что у меня все лампочки горят, даже на велосипеде тоже.
Делать нечего, однокурсник пошёл к своему гаражу. Я с велосипедом пошёл его провожать, продолжая успокаивать. Ты - говорю - купи велосипед, и все проблемы как рукой снимет.
Он, конечно, криво так ухмыльнулся. В общем, я ему помог, сообщил, когда он за рулём поколдовал, что лампочка действительно не горит.
Дальше мне около его гаража стало делать нечего, поговорить об искусстве как-то не получилось, о поэзии тем более. О каком уж тут искусстве говорить, когда лампочка не горит!
Я ещё спросил его, не взял ли бы он меня на этюды. Ну, он тут же и пожаловался, сказал, что куда ему до меня! Оказывается, он меня маэстро считает. Мне стало стыдно, что я просился в попутчики, и я поехал на дачу.
Велосипед, как ни странно, оказался конём боевитым, ни одной деталью не скрипнул. На даче я первым делом нахлебался горячего чаю с чёрным хлебом и маргарином. Не сливочное масло, конечно, но погода летняя, а маргарин лучше не тает. На даче ведь у меня холодильника нет.
А уж дальше пошло-поехало! То одно я забыл привезти, то - другое. Запланированного так ничего и не сделал. Пришлось, чтобы время не пропадало, полоть две грядки с клубникой.
Под горячую руку решил покрасить скелет теплицы битумным лаком. Его я, обычно, развожу скипидаром, чтобы сох быстрее. Красил поспешно, поэтому весь облился. Ну, весь-весь!
Потом обнаружилось, что штаны к ноге прилипли, а майка - к груди. Руки, сколько мог, отмыл скипидаром, а с пятнами на майке и штанах так и поехал домой. Велосипед ехал, как новый. До какой же степени умели делать велосипеды в Советском Союзе! Всё шатается, а едет, как новый!
А для того "Туриста", что в гараже в испорченном виде остался, стоило мне купить деталь двадцать первого века, как она и месяца не простояла, сломалась! Я даже не знаю, как эту деталь теперь ремонтировать.
Потемнело на улице, дорогу стало не то, чтобы плохо видно, но меня стало видно прохожим очень плохо. Включил фонари. Забегали. Ехать стало очень комфортно. С фонарями и старый велосипед за опасный транспорт может, оказывается, сойти.
В квартире поставил старый велосипед на то место, где "Турист" стоял. Бледновато смотрится вещь. Пожалуй, воры едва ли позарятся. Но ведь едет!
Покрашенные битумным лаком штаны снял легко. А майку пришлось отдирать. Полгруди как у негра. С трудом скипидаром отмыл грудь. На ноге пятен не оказалось. Одежду сунул в раствор "Ариэля". Вода стала сразу чёрной.
Ужинал целый час. Съел так много, что даже самому стало стыдно. Вот никого рядом, а всё-равно стыдно! Ну, чистый обжора!
День прожит неплохо.
Ижевск, 2012 год