Внутри

               
 Я вспоминаю те дни, когда шел дождь и было пасмурно. Было такое ощущение, что в моё тело понемногу вливают сталь, казалось, что в подобные дни я погибаю. Не хотелось вставать с кровати, что-то говорить, о чём-то думать, смотреть на бледно-лиловые обои  или в окно за которым, время от времени, покачивались ветки деревьев, и постепенно уходил свет. Я представляла себя старухой, которая сидит в кресле и , надев очки с толстым выпуклым стеклом, читает книгу или пишет свою собственную, ограняя свой опыт в каждом абзаце. Почему-то, меня пугала эта фантазия, и я не хотела стареть. Не хотела быть, отчасти, зависимой от близких. А бывало время, когда я парила по улицам и улыбка не сходила с моего лица. Я была уверена, что способна на всё, что всё смогу успеть, изменить. И тогда я хотела стать вот такой вот старухой, чтоб мне было что огранять в каждом абзаце. Чтоб родные руки приносили мне тёплое молоко, а горящие глаза улыбались мне, и я слышала обращение «бабушка». И мне становилось теплее, настолько тепло, насколько может стать только в такие моменты.
  Всего этого уже никогда не будет, потому что я скоро умру, хотя, возможно, я уже мертва. Моё тело не двигается. Я могу говорить и крутить головой, но что с этого толку? Потолок, стены, окно с решетками, дверь, сочувствие на лицах  друзей, которые кое-как выдавливают улыбку. Противно. Невыносимо. Я улыбаюсь им, я говорю с ними как и раньше. Удивительно, но это делает их несчастными. Я понимаю это. Если бы я кричала, плакала, обвиняла их, всё это, в какой-то мере, помогло бы им разделить мои чувства, моё отчаяние, но я не позволяю никому увидеть то, что скрыто под очевидным. Что-то должно остаться только моим.
  Иногда это даже забавляет меня – смотреть на своё обездвиженное тело, как на абсолютно отдельную от меня деталь, ненужный груз Смешно. В подобные моменты, я задумываюсь над банальными вещами, что занимали меня раньше. Внешность, рост, вес, связанные с этим всем комплексы. Сейчас, когда я смотрю на свою бесполезную оболочку, части которой, время от времени, поднимают и протирают влажной тряпкой, и мечтаю их просто почувствовать. Не скинуть парочку лишних килограмм, а пошевелить пальцами. Как кардинально изменились мои желания в одно мгновение.
   Я пью воду. Она обозначает бесконечность. Движение. Спокойствие. Отчуждённость. Туман. Дождь. Снег. Воздух. Землю. Небо. Растения. Человека. Непрерывный поток.. То, что составляет всё. То, без чего мы невозможны. Движение в каждом из нас, движение создаваемое нами самими в соответствии с потоком нашей жизни.


  Комната была  заставлена свечами. Я забыла убрать их с вечера, но сейчас, смотря на них,  мне казалось, что это удачно. На второй кровати лежал Миша. Он выглядел таким беззаботным во сне. Таким беспечным, что я не смогла его разбудить, хотя нам пора было уже вставать. Мы планировали съездить на дачу в эти выходные. Действительно хорошие моменты моей жизни.
  Я решила, что выехать мы сможет и вечером, потому, распластавшись на кровати, я разглядывала лицо Миши.   
 - Ви. – Он тихо меня позвал и я открыла глаза. Миша сидел возле моей кровати и держал в руках зажженную сигарету. Было около 3 часов дня. – Ты соня. – С улыбкой проговорил он и взъерошил мои волосы.
 - Ты рыжая.
  - Не рыжая я!  У меня русые волосы! Тёмно- русые. Дальтоники, блин. – Буркнула я и подвинулась, освобождая ему место на своей кровати. Миша затушил окурок и, выкинув его в пепельницу, лёг на спину рядом со мной.
  - Давай сегодня останемся дома. – Я помотала головой.
 - Кстати, а где Лана и  Кирилл?
 - Понятия не имею. Очевидно, ушли. – Он прикурил новую сигарету.  – Слушай, Ви… - Миша повернулся ко мне лицом. – Будешь со мной вместе?.- У меня было ощущение, что я ещё не совсем отличаю сон  и явь. Влияние атмосферы вчерашнего вечера?. Семилетняя дружба? Скука? Казалось, всё слилось в один размытый контур, который отдаляется от меня всё дальше и дальше, выталкивая наружу уверенность.
 - Думаю, да. – Без колебаний, ответила я. Мышцы на  лице Миши расслабились, и он улыбнулся. Я обняла его, и мы поцеловались.
  Так, кстати, на дачу и не поехали!

  - Мне одиноко. – Сказала моя бывшая одноклассница в тот единственный раз, когда мы увиделись после выпуска. Я промолчала.
  Фитиль, отделяющий меня от темноты, погас. Комната была наполнена ночью и тишиной, которую нарушило только тиканье часов. Тик – вдох. Так – выдох. Тик – вдох, так – выдох.  Моё тело обволакивало спокойствие, но мысли, как обычно, вели собственную жизнь. Я думала над этой обыденной фразой « Мне одиноко».  Она  эхом проносилась у меня в голове и оставляла какой-то непонятный осадок. Пропущенный смысл.
   Одиночество домохозяйки, которая изо дня в день проделывает одинаковую работу. Суть этого всего состоит в ожидании своих близких людей, чтоб, наконец-то, увидеть их измождённые лица, накормить ужином и лечь спать. Это её одиночество.
  Одиночество верного животного замерзающего на улице, потому  что его выбросили по ненадобности, как надоевшую игрушку. Одиночество предательства.
   Одиночество ребёнка, который не в состоянии принять правила и нормы взрослого мира. 
    Одиночество внутри. Смотришь на свою жизнь и видишь людей, вычёркивающих себя из твоей жизни, чтоб перевернуть страницу своей собственной. Это вызывает мысли, стремления, цели.
   Как-то раз я записала свой голос на диктофон. На записи я отвечала на не поставленные вопросы самой себе. Было странное чувство, когда я прослушала её. Будто, этот голос был из другой вселенной, от совершенно незнакомой меня. Холодный, и в тоже время наполненный нежностью. Отчуждённый и очень близкий. Возможно, в подобные моменты, понимаешь, что одиночество не приходящее состояние, а деталь тебя самого, без которой ты сломаешься.
   На самом деле, я  не знаю, как описать пустоту внутри. В конце концов, все мы втоптаны в свои мирки, а пустота… Она есть и всё, и никуда от неё не убежишь.


Мои родители очень хорошо относились к Лане, именно поэтому я, время от времени, брала её с собой. Вот и в этот раз мы всей дружной компанией поехали на реку. Лана спала на зажнем сидении возле окна, я и Миша сидели рядом, держась за руки. Мама сидела впереди и читала роман изредка спрашивая папу долго ли нам осталось ехать, а он, в свою очередь,  с серьёзным лицом вёл машину не отвечая на поставленные ответы.
  Через три часа мы добрались. Людей практически не было, только две-три парочки сидели  на береге, обнявшись.  Я надела курточку и пошла помогать маме расстилать покрывала. Миша и Лана стояли  в стороне, наблюдая за  мной и родителями. Они явно чувствовали себя неловко. Заметив это, мой папа пригласил Мишу помочь ему с продуктами, а  я позвала Лану.
 К одиннадцати, мы закончили все технические моменты, намазались кремами, наговорились и переоделись.
 Как приятно было лежать на пляже впервые за два года! Миша лежал справа от меня, а Лана слева. Мама с папой расположились чуть дальше от нас дабы мы не мешали друг дружке, хотя папа, время от времени, поглядывал в нашу сторону, чтоб проследить за мной и Мишей. Не то, чтоб он не доверял моему парню. Просто отцу было непривычно видеть моего старого  друга в новой роли.
 - Что бы ты сделала, если бы я погибла? – Продолжила нашу своеобразную игру, Лана. Смысл заключался в том, что каждый, по очереди, задает любой вопрос, а человек, которому он адресован, либо отвечает, либо исполняет любое желание.
 У меня в голове сразу вырисовалась картина смерти Ланы.
 - Ничего. – Она вскинула бровь.  – Что бы я могла сделать? Ты бы всё равно не воскресла, независимо от того, что я предприняла бы. Миша, твоя очередь.
- Ладно. – Скучающим тоном произнёс он. – Лана. Что бы ты сделала. Если бы влюбилась в парня Ви?
 - Это провокация. – Хмыкнула она.
 - Провокация или нет, но ты должна ответить, либо исполнить любое моё желание. – Улыбнулся Миша. Да, они немного друг друга недолюбливали. Скорее всего, началось всё  это с их неудачного романа пять лет назад. Миша начал встречаться с другой девушкой, не разорвав отношений с Ланой, а она, в свою очередь, поступила точно так же. Короче, они друг друга стоили. Но так как никто не захотел просить прощения первым, возникла ссора. Конечно, время всё сгладило, но мнение у них друг о друге не самое хорошее.
 - Не знаю. Вероятно. Рассказала бы ей о своих чувствах.
-  И тем самым разрушила бы их отношения. Браво. – Поспешил закончить Миша фразу Ланы.
- Ви в любом случае заметила бы изменения в моём поведении, почему тогда не быть честной с самого начала.
- Это твой эгоизм в чистом виде. Тебе же абсолютно плевать на чувства других людей, лишь бы совесть не мучила. – Лана явно начала злиться. Это было заметно по  недоброй усмешке.
  - Ох, а ну-ка просвети, как бы ты себя повёл, честный и благородный? – Миша только открыл рот, чтоб ответить, но я его опередила.
 - Всё ребята, достаточно. Теперь моя очередь.  Миша, какой твой любимый цвет?
 - Белый.
 - Ви, вот представь: ваш общий враз запер вас в комнате и направил оружие на Мишу. – Начала Лана. – Ты самое дорогое в его жизни, а он в твоей. Так вот. Преступник заставляет тебя сделать выбор. Либо он убьёт тебя на глазах Миши и отпустит его, либо вы умрёте оба. Какой вариант выбрала бы ты. – Я пару минут помолчала, обдумывая ответ.
 - Слушай, а вопросы попроще задавать у тебя не получается?  - Буркнула я , на что Лана улыбнулась.  – Обоих – Наконец, ответила я.
- Почему? – Одновременно спросили удивлённые Миша и Лана.
 - Ну,  он бы увидел мою смерть, так? Он бы знал, что я погибла ради него, а так как я самое ценное и дорогое в его жизни, как и он в моей, я не смогла бы себе позволить причинить ему такую боль. Следовательно, я предпочту умереть вместе.
 - Какая-то своеобразная у тебя логика. – Обиженным тоном, произнёс Миша.
 - Ты же терпеть не можешь эгоистичных людей, а в моей вариации было бы чистейшее самопожертвование.
- Издеваешься? – Засмеялся Миша и схватил меня за руку. Мы встали и всей дружной компанией побежали к воде.


Три года назад, ( а может чуть позже), Я познакомилась с Сергеем. В тот вечер я решила сходить на заброшку и пописать в тишине. Поднявшись на крышу этого трёхэтажного дома спрятанного в деревьях, я обнаружила мужчину сидевшего на краю крыши.  Он курил трубку и смотрел, как заходит солнце. Его длинный, тёмно-коричневый плащ, поднимал и медленно опускал ветер.
Я помедлила. Первым моим желанием было поскорее уйти, ведь я не знала, какой этот человек, но так как никакой реакции у него мой приход не вызвал, я решила остаться, но так и стояла на месте.
  - Вы боитесь меня? – Его голос был низким и очень спокойным. Я промолчала. – Не бойтесь. Я ничего плохого Вам не сделаю. – Всё так же спокойно продолжил незнакомец. Это заставило меня отступить на шаг и сжать в руке газовый баллончик, что лежал в правом кармане ветровки.
 - Ужасное начало. – Отозвалась я.
 - Возможно. – Он обернулся. Лицо его было худым и болезненным : впалые щёки, тёмные круги под глазами, кожа с сероватым оттенком, ещё печальней эту картину делали чёрные волосы, из-за которых он казался ещё бледнее, но тем ни менее, его лицо не вызывало никаких негативных эмоций. Наверное, благодаря его горящим зелёным глазам.
 - Мне нравиться Ваша осторожность. – Я усмехнулась
- Почему же?
 - Она вполне естественна. – Безразличным тоном произнёс незнакомец. -  Как Вас зовут?
 - Ви. Вика.
 - Может, присядете рядом? – « Ну что ж, достаточно заманчиво. Видимо, так я и сделаю» - Подумала я  и села слева от него. Дальше от края крыши.
Мы немного поговорили об интересах, о причинах прихода сюда каждого из нас. Было легко говорить с этим человеком, он не говорил тривиальных вещей. Как-то перебегая с темы на тему, мы заговорили о парализованных людях. Я рассказывала ему своё мнение, я считала, что это, несомненно, ужасно понимать собственную ничтожность, страдать каждую секунду от своего беспомощного тела, желать, и не иметь возможности это сделать.
Сергей молчал. Он терпеливо слушал мой эмоциональный монолог и, дождавшись, когда я успокоюсь, заговорил.
- « А ты никогда не задумывалась о людях парализованных умственно, морально? Которые сами себя обрекли на бездействие, на деградацию. Физический паралич очень тяжелый удар, но при этом, человек способен думать, развиваться, расширять свои познания себя, корректировать свои привычки, черты характера. Просто осознавать те важные вещи, на которые у него не было времени  до этого момента.» - Он говорил предельно просто, для того, чтоб я смогла правильно понять его мысль. Всё таки ответ мой был, практически, мгновенным. Я спросила, зачем человеку понимать, решать, изучать, шлифовать свой характер, если он всё равно не сможет воплотить это в жизнь. Никогда. Ведь это ничего не способно изменить ни для него, ни для тех, кто будет ухаживать за ним до конца жизни.
 - «Понимание меняет очень многое. На самом деле, я удивлён, подобным вопросом. Элементарная вещь – отношение одного человека к другому». -  Он был прав. В конечном счёте, невозможно сравнить состояние парализованного человека и человека, что парализовал себя сам, в своей собственной голове и жизни. По сути, причина не играет такую уж большую роль, важнее последствие.
 Мы надолго замолчали. Я погрузилась в свои мысли, а он в свои, время от времени, выпуская кружёчки дыма.

  Я уже ничего не чувствую, ничего не слышу, не вдыхаю в себя запахи, скорее, не распознаю их, никого не вижу. Мне стало намного хуже. Во время аварии меня не только парализовало, но и были повреждены жизненно важные органы. Мне сделали три или четыре операции. Останавливали кровотечение, но всё бесполезно. Такое ощущение, что земля разверзлась, оставив всё моё прошлое и настоящее, а я стою одна, абсолютно одна, на краю этой бездны и не в состоянии даже взглянуть на ту жизнь, что осталась по ту сторону, только чувствовать, как маленькие части, одна за другой, отпадают от меня и исчезают в этом обрыве.
 Я вспоминаю. Поцелуи Миши, голос Ланы, советы бабушки, немногословного дедушку, улыбку мамы, тёплые руки папы и то, как мне было хорошо с этими людьми. Самими дорогими.
  Я ощущаю, как реальность ускользнула от меня и оставила всё позади.