Шагая мимо людоедов, гляжу на них, как заяц смотрит на ружье.
Диссонирую, ускоряюсь, подальше бы уйти домой.
Там я запрусь, зароюсь, законсервируюсь, засмолюсь, заколочусь,
И буду живо обсуждать с друзьями этих людоедов, кривляясь их изображать.
Но выйдя утром рано, поджав свой хвост и заскулив, я пробегу по всей окраине одичалой.
И озираясь по сторонам, пройду я мимо сонных каннибалов, педерастов, маньяков и кретинов,
Пытаясь не тревожить их сладостный покой, ведь мне вмиг станет страшно, и я познаю диссонанс.
Возможно, буду маргиналом, но напущу в штаны, потом познаю униженья.
Затем и боль.
А может не познаю, однако буду пробираться тихо, чтоб дальше жить.
В вечном страхе.