Мы писали тотальный диктант в Красноярской краевой научной библиотеке. Первое, что меня поразило – народу в аудитории было явно больше, чем свободных мест. «Девочки, стулья себе можете принести оттуда», – посоветовала девушка-организатор, указывая в сторону читального зала, расположенного этажом ниже. Это простое предложение вызвало у меня легкий культурный шок – я вдруг осознала, что уже много лет не носила никаких стульев и вообще не двигала мебель! Ремонт или уборка в доме, конечно, не в счет, а вот в общественных местах это всегда делали окружающие мужчины. Но, поскольку среди желающих написать диктант джентльменов оказалось в 3-4 раза меньше, чем леди, стулья пришлось тащить самим.
Теснота в аудитории напоминала студенческие годы (как потом выяснилось, на мероприятие пришло гораздо больше участников, чем рассчитывали организаторы). Однако в передней части зала народу было меньше, чем «на галерке» – еще одно сходство со студенчеством, когда многие старались сесть подальше от лектора, чтобы беспрепятственно заниматься личными делами (от сна и еды до маникюра и заплетания косичек).
Наверное, Лена и я были примерными студентками: мы смело протиснулись вперед вместе со стульями, и благодаря этому добились комфорта – возможности сидеть за столом. А те, кому повезло меньше, расположились у подоконника, за библиотечной конторкой, на низком пуфике, в креслах и т.д. – в общем, компания собравшихся тотально проверить свою грамотность являла собой живописное зрелище.
Перед началом диктанта сидевшая впереди меня дама потребовала у организаторов ручку, а в ответ на небольшую заминку принялась энергично возмущаться и грозить жалобой в «Комсомольскую правду» (почему именно туда – осталось загадкой). Чтобы утихомирить этот поток негативных эмоций, я предложила даме свою запасную ручку, которую она взяла, не только не поблагодарив, но даже и не посмотрев в мою сторону. Впрочем, это неудивительно – люди такого типа просто не умеют реагировать иначе.
В самом процессе написания диктанта ничего необычного (по крайней мере, для меня) не было. Конечно, некоторые семиэтажно-сложноподчиненные предложения вызывали внутреннюю улыбку. Она становилась еще шире, стоило мне представить реакцию любого нормального редактора (в том числе и свою собственную) на присланную журналистом статью, состоящую сплошь из таких предложений.
С точки зрения орфографии писать было легко, а вот пунктуация … Я поняла, что за 1,5 года работы в прессе здорово расслабилась насчет знаков препинания, полностью доверяя нашим корректорам.
Выходя из аудитории, мы заметили молодую симпатичную девушку в инвалидной коляске – она тоже писала диктант. За партами сидели несколько человек очень солидного возраста и ребята лет десяти. И это впечатлило больше всего – то, что в этом зале собрались самые разные люди, в том числе и те, для кого прийти сюда было значительно труднее, чем большинству из нас.