Горный Алтай. Чуя - Катунь. Сплав

               
    На плотах по Чуе и Катуни. 1973               
                Чуя – Катунь. Горный Алтай. 1973
               
      В этом году ездил с комиссией в Качканар на разбор вспышки какой-то кишечной  инфекции у детей. Руководитель  комиссии начмед больницы № 40, (забыл, как её звать) Свердловск, потрясающая женщина. За время поездки она поделилась своими мыслями о работе заместителя главного врача по лечебной работе в крупной больнице. Не позавидуешь, но работа на переднем крае и чувствуется, ей она интересна. А еще в этом году я был 3 недели   в Сухом Логу,  заведовал детским инфекционным отделением больницы. У них сложилась критическая ситуация, послали на выручку. Я заканчиваю учебу в ординатуре, осталось совсем немного. Распределением ординаторов   занимается облздравотдел. Мне пока никаких предложений не поступало. Мои коллеги уже определились, все будут работать в Свердловске: двое  возвращаются в 3 детскую инфекционную больницу, одна будет работать в 4  инфекционной больнице. Мне остается ждать.  Жилья в Свердловске у меня нет, и даже если где-то кто-то предложит работу, пойду с условием, что будет гарантировано жилье. Перспектива всю жизнь жить в общежитии или на частной квартире уже не привлекает. Да, был в медицинском отделе Управления Свердловской железной дороги, но моего профиля работы у них нет. Предложили работу главного врача на каком-то полустанке, но я отказался,  в Артях я уже отработал 6  лет и снова ехать в деревню уж очень не хочется.
        А летом Саня соблазнил пойти с ним на сплав по Чуе и Катуни, но с одним условием: пойти не просто участником, а завхозом. Вот так вот, от чего зарекался, на то и напоролся. Значит Алтай. Поеду. Пусть завхоз, «сволочная должность», зато – Алтай.  Нас  пятеро. Из прошлого года  нет никого. На маршруте планируется сплав двумя плотами: наш и кировчане с Женей Шевченко, он работает в Кирове. Женя и Саша договорились идти маршрут вместе. Чуя с Катунью –  чистая «пятерка». Ничего, и мы не лыком деланы. В активе Уда, Ципа, Ока.

      1973 год. Август. А. Реутов  руководитель, В. Артамонов  завснар, Г. Мирошин  завхоз, В. Сухачев, Д. Серов – участники. Всего пять. Хамство в чистом виде. Но? Но… .

  «Далеко  стегнула по Алтаю Чуя, священная река!  Бурлит по крутому склону, вся
  седая, яро камни точит, грозит своим гневом человеку.
                В.Шишков. «Чуйские были»

       Алтай (золото – монгольск.) самая высокогорная область Сибири. Это край горных вершин, альпийских лугов, роскошных долин,   многочисленных голубых озер. Есть здесь  стремительные реки, водопады, степи, таежная глухомань. Впервые посчастливилось побывать в этом волшебном краю и нам, туристам  Свердловска, студентам СГМИ.  До Бийска добрались  поездом, отсюда, объединившись с другими группами,  наняли автобус турбазы и  по знаменитому Мунгальскому (Чуйскому) тракту, протянувшемуся на 600 км, проложенному  при участии автора «Угрюм – реки» В.Шишкова, выехали до поселка Чибит.
      Остался позади нелюбимый водителями Семинский перевал (2200 м. над уровнем моря). Подъем  на него долгий, нудный, мотор тянет из последних сил, натужно и тяжело.  На этом перевале в 1957 г., в честь 200 - летия добровольного присоединения Горного Алтая к России установлен обелиск. Полевая ночевка на середине пути и снова раскручивается дорога, круто взбегает на гребни, идет по краю обрывов, полого спускается, петляет по склонам так, что видны идущие за нами машины на 200 – 300 м. ниже.  Чикет-Аманский перевал. Открылась с перевала потрясающая панорама жемчужины Сибири: глубокие долины, затянутые утренней синевой, склоны гор, покрытые лесами и травами, заснеженные вершины, скалы, утесы, реки, озера. Да облака, да небо. Позади 442 км.
    Горный Алтай чрезвычайно интересен. Богатая природа, мощные реки, прекраснейшие высокогорные озера привлекают самодеятельных и организованных туристов из всех уголков страны.  Мы встретили  москвичей, ребят из Куйбышева, они сплавлялись на байдарках по Бие. Группа  из Рыбинска в восторге возвращалась с Башкауса. Свердловчане ушла  на  Аргут. Кто-то пришел с Чулышмана. Много путей ведет к жемчужине Алтая, озеру Алтынь-Кель (Золотое или Телецкое). Разработаны  отличные  плановые маршруты от 1до  4 категории сложности, включая конные, пешие, смешанные и сплав по рекам на лодках и плотах. Конечно, к этому озеру проложены и самодеятельные маршруты.
       12 августа. День первый. Воскресенье. Опять привычный говор реки, стук топоров, пенье пилы. Идет строительство плотов. Каждый занят своим делом, и плот строится быстро. Специалист по греби Витя Сухачев мастерски владеет топором, гребь выходит как игрушка, любо–дорого посмотреть.
 Здесь очень жаркие дни и удивительно холодные ночи. Резко холодает сразу, как только солнце уходит за горы. Плоты готовы, сегодня после полудня выходим.
   Чуя.  Прошли ее в Советском Союзе 16 групп, из Свердловска мы – вторые. На 65–70 км реки приходится более 90  препятствий, отмеченных на туристской лоции, из них 16 – пороги, требующие для прохождения определенного спортивного опыта и мастерства. С Кировчанами идем одним маршрутом. Они все как на подбор мощные крепкие ребята. Мы им  проигрываем по физическим показателям, зато наш плот сидит не так глубоко в воде. Мы в сумме легче. А двумя плотами идти надежнее, можно организовать взаимную страховку. Я с Володей Артамоновым  как всегда управляю  передней гребью, Дима с Витей и Саша –  задней.
    Сразу же после выхода «влетели» на завал. Скорость  реки в среднем 10–12 км в час. Пока управляться трудно, команда еще не стала командой, да еще из пяти  двое на таком сложном маршруте впервые. Вскоре на левом повороте «сели» на мель. Немного «поупирались», сошли, поутюжив дно, и порвали  камеру у правого борта спереди. Нос стразу  «осел». Пришлось пригребаться к левому берегу на песчаную отмель для ремонта. До порога «Сумрачный» осталось всего 100 м. Плот легкий,  на восьми автомобильных камерах, длина – 6 м.,  ширина в корме  2 м., рама – из сухой ели. Сооружение подняли, поставили на левый борт. Камера болтается как тряпка, воздух выходит из-под старой заплаты, она совсем немного отстала в одном месте. Да еще в нескольких местах почти перетерлась капроновая веревка, ею привязаны камеры к раме.  Все это мель, на которой  пришлось «сидеть» вроде бы и немного. 
    Попробовали бы вы поставить на борт  комбинированный или бревенчатый плот, пупок можно надорвать. Занялись ремонтом – надо камеру отвязать, место повреждения обезжирить, высушить, приклеить заплату, подождать, пока она хорошо пристанет, затем пробовать надувать. Одновременно нужно заменить веревки, которыми привязаны камеры, но это уже работа завснара. Идет дождь, мелкий, отвратительный, без надежды на хорошую погоду.  Мимо  прошли москвичи  (МАИ), они строились чуть выше нас.
    В этот день по графику  порог «Сумрачный», но –  мало времени  и рисковать мы не стали. Известно, когда нужна спешка, а нам она вовсе ни к чему.
     День второй Понедельник. Все отремонтировано, плот вновь в рабочем состоянии, команда жаждет боя. Разведали «Сумрачный». Вода  в Чуе на  день прохождения по оценкам выше средней, недавно в верховьях были дожди, вода поднялась.  «Сумрачный» –  нагромождение камней в русле, часть из них закрыта водой. Это неплохо для проводки плота, но и мощь реки, и скорость течения при этом увеличились. Что ж, тем интереснее, тем больше эмоций.
      Прошли! Не обошлось, правда, без  приключений. В одном месте плот  развернуло кормой вперед, в другом – сломали переднюю гребь. В чем-то не сработали, команда  еще не успела «почувствовать» плот,  это только первый порог, а до него с этой командой шли по реке всего-то ничего. Понимать друг друга с полуслова еще не научились. И, тем не менее,  «Сумрачный» одолели.   Сегодня будут еще ряд порогов, из них очередной – «Буревестник». Этот гораздо серьезнее «Сумрачного». В нем 2 ступени: в первой столько набросано разной величины валунов, что с трудом просматривается проход  под правым берегом, во второй – большой перепад высоты, но зато чистый слив с мощными стоячими валами. В первой ступени прошлись по нескольким валунам, но все обошлось удачно, хотя где-то, что-то трещало. Во второй –  прошли чисто, но передние гребцы полной мерой ощутили мощь и силу воды, искупавшись по пояс. Да, опять начала булькать передняя  камера и в том же месте. Клеить некогда, чалиться сложно. Команда в напряжении, то камень, то мель, то завал, то резкий поворот с прижимом.  Да уж, к 90 учтенным препятствиям надо бы прибавить не менее 300 неучтенных, тогда общая их цифра и будет приближена к той, что есть в действительности. Впрочем,  невозможно учесть все торчащие в русле камни, а каждый из них может быть рассмотрен как препятствие, затрудняющее в той или иной мере сплав.
   Деревня Ер-Балык и длинный одноименный порог. Посмотрели с берега. На взгляд вроде бы ничего особенного, только нужно хорошо зайти. Зашли так, как хотели, когда рассматривали порог с суши – у скалы под правым берегом, покачались на стоячих валах, отработали на центр, где почти чисто, не считая нескольких закрытых водой валунов, их удалось удачно обойти. Выход из порога сложный: у правого берега огромная плита, частично закрытая водой, в середине – остаток скалы. Основная струя тащит на плиту. На  чистом участке между скалой и плитой плот надо поставить почти поперек реки, а затем максимально отрабатывать влево. Кировчане  прошли именно так – их команда мощнее и опытнее. Наша команда не так сильна физически, зато мы легче, что и позволило пройти слева от скалы. Так безопаснее и это возможно при высокой  воде.
    Вечер. Дождь кончился. Холодно. Поставлен лагерь для ночевки, горит костер, готовится ужин. Народ отдыхает. Только дежурный «скачет» у костра с поварешкой в руке. Ремонт камеры оставлен на завтра.
    Здесь много всяких  грибов. У воды заросли  черной и красной смородины с крупными ягодами, крыжовник, черемуха,  облепиха, боярышник. А вот рябины здесь не видно. На берегах много клубники,  земляники,  костяники. Берега одеты прекрасным разнотравьем, покосные угодья богатейшие.  И горы здесь отличаются от наших уральских гор. По правому берегу  голые безжизненные скалы, по левому – в лесах до самых вершин.
       День третий. Вторник.  Снова или опять  небо в тучах и с утра  дождь. Моросит весь день, облака настолько низко, что кажется можно их потрогать руками. Скал не видно. Реку видно до ближайшего поворота, а дальше – мгла.
       Встали сегодня очень рано. Опять ремонт,  клеим ту же камеру, Витя  вытесывает очередную гребь. Вчера весь день шли с запасной, тяжелой и неудобной. Сегодня «Бегемот», один из 3–5  самых сложных на Чуе.  Весь порог тянется 350–400 м. и в нем различают  5–6 ступеней, каждая из которых имеет право быть самостоятельным порогом. Это своего рода каскад препятствий, объединенных в один непрерывный порог – гигант под названием «Бегемот». Река зажата в узком глубоком ущелье так, что виден только «кусочек неба синего», а на воде – бешеная круговерть. В пороге несколько крутых поворотов с мощными прижимами, в русле масса открытых и закрытых водой валунов, мощные сливы с огромными стоячими валами, крейсерская скорость воды. Часть  реки идет под мостом, между опорами которого надо пройти плоту. Спокойного участка воды нет ни одного сантиметра – все кипит, крутится, пенится, беснуется.  Мрачный сегодня  день моросит дождь, все  серо тускло.  Зато нет  солнечных бликов на воде, и не слепит глаза, закрывая обзор и сильно осложняя ориентировку.
   Только что удачно прошли «Бегемот» москвичи и кировчане. Москвичи на очень легком плоту буквально «облизали» без страха все камни. Кировчан в 3 ступени унесло немного вправо, но  они все-таки сумели достойно выйти из положения, протиснувшись в узенький проход между двумя валунами, свалились с них, развернулись на 360 градусов, а остальное было делом техники.
     Очередь наша.  Гребь сделать  Витя не успел, придется нам с Володимиром снова мучиться с «запаской». Все готово для слалома: груз обнесен, греби, чтобы их не выбило стоячим валом, крепко привязаны основной капроновой веревкой, надеты хоккейные каски, спасательные жилеты. Гребцы заняли свои места, каждый сосредоточен и внимателен.  Оттолкнулись, струя подхватила плот и пошли. С Богом! Команда капитана: «Право! Дружно право! Еще право!  Пошел!». 
     Все! Сомнения и переживания остались там, на берегу. Здесь только внимание и сосредоточенность. Идем по краю струи слева. Плавный поворот. Показался мост – это начало порога.  Между фермами моста  всего 10 м. и большая часть струи устремляется сюда – очень мощный слив, крутые  и высокие стоячие валы. Нос плота на мгновение завис над сливом, накренился, глубоко ушел в вал. Следом в слив ухнула корма. «Лево!  Лево!!  Еще!!!» Два бешеных гребка влево Отлично! Плот буквально летит, скорость не меьше 20 км в час. Берег слился в одно серо – зеленое полотно. Кто-то что-то  на берегу кричит. Да разве разберешь, что там кричат, да и надо ли разбираться, что кричат. Из-под моста  вся вода наваливает на камень – «зуб» в центре потока и его  просто так не объехать, не обойти. Удалось почти  миновать «зуб» слева, едва задев его кормой. Струя  стремительно несет плот вправо. 
      Вторая ступень. Слив, такой же мощный как под мостом «Лево! Лево!! Молодцы! Еще лево!!». Плот пробуравил вал. Жарко. Душно. Всё и все мокрые. Секундная передышка. Впереди 3 ступень. В ней слева полузатопленная плита, справа – гряда валунов и  мощный косой вал. «Лево!  Нос право! Корма право! Оба лево!!» Плот послушно обогнул плиту, окунулся в вал. Окатило  по пояс, фонтаны брызг выше головы, грохот. Немного  передохнули, перевели дыхание. Четвертая ступень. «Навались! Право! Право!!».  Ух! Все!! Остальное – дело техники. «Бегемот» побежден. Еще несколько гребков влево и причал. На сегодня все. Стоянка. Надо прийти в себя.  Даже дождь показался ласковым. Шли «Бегемот» всего 12,5 мин.  Но каких минут!? Борьба, риск, эмоции, самоутверждение! Ради этих минут стоило оставить уютные городские квартиры. Завтра дневка, отдых и работа.  Витя доделывает гребь.
    День пятый.  Четверг. После вчерашней дневки снова работа. Одна рука привычно на рукоятке греби, другая – на страховочном леере. Следуют команды капитана: «Право!  Лево! Еще право! Снова лево!»  И так без конца. Наконец, с напарником гребем новой гребью, легкой и удобной. Это мастерская работа Виталика Сухачева. На дневке пытались рыбачить, но,  видимо, это не та река, где водится рыба. А может быть наоборот, рыбаки не те, что  могут поймать рыбу, которая здесь водится.
   Только что прошли «Классический» – короткий, с чистым проходом.  Через 2 сотни м. один из труднейших на Чуе порогов – «Слаломный». Идем в него с груженым плотом, обносить слишком далеко и неудобно. Начало «Слаломного». Ну, пошло – поехало! 2000  м. головокружительного слалома, 2000 м. непрерывной напряженной работы, 2000 м. ежесекундного риска и борьбы. Капитаны и команды предварительно ознакомились с порогом с берега. Запомнить что-то на разведке невозможно – слишком  длинный и слишком сильно загружена валунами река. Прошли «Слаломный» удачно, команда уже набирается опыта и становится единым организмом. Устали от напряжения так, что трудно не только шевельнуть пальцем, но даже  думать.  Но так здорово, что шли «Слаломный» красиво и  на едином дыхании Лица ребят за эти полчаса  осунулись.
    А  москвичам в «Слаломном» не повезло, где-то в середине  плот  перевернулся. Потеряли они 2 рюкзака, почти все продукты, несколько фотоаппаратов, кинокамеру. Но все остались живы. «Слаломный» – это «Слаломный» и не ко всем он оказался благосклонным.
    А мы, еще раз полюбовавшись «Слаломным» с берега уже после  его прохождения, отправились дальше. Сегодня же прошли пороги «Городовой», «Веер», «Безымянный», «Ратник», «Иординский», «Белый Бом» и много-много шивер без названия. Какие красивые и точные названия порогов! Все   шли на груженом плоту и без разведки. Интересен порог «Ратник» – в середине реки  остаток скалы с навалом на него воды. Немного опоздали, пришлось сильно поработать, чтобы не налететь на скалу. В пороге «Иординский», длинном с несколькими мощными сливами и стоячими валами, прижимами на поворотах, немного посидели на валунах. Удачно, камеры не порвали. Запомнились очень красивые, белоснежные утесы у деревни Белый Бом, где одноименный порог. На одной из скал здесь установлен обелиск погибшим в Великой Отечественной войне.  В каком-то месте не выдержала нагрузки теперь уже задняя гребь. Отдали свою на корму, а нам снова  работать  уже ставшей родной запасной. Да она, собственно, ничего, к ней уже привыкли. Бог с ней, что несколько тяжеловата, зато прочная!
       День шестой. Пятница.  Не река, а дьявол какой-то: ни минуты, ни секунды передышки от первого до последнего метра. Рвет и мечется Чуя от берега к берегу, от поворота к повороту, вздымается крутыми валами, бросается на валуны, кипит, беснуется, швыряется белой пеной, пляшет от радости и полноты жизни, мчится в глубоком каньоне в серых мрачных скалах и осыпях. Скоро, совсем скоро самые сложные на Чуе пороги «Турбинный» и туристского клуба «Горизонт». Четких ориентиров  с воды нет, а с берега, если чуть отойти,  и не догадаешься, что внизу  где-то беснуется поток. Нервы напряжены до предела, вовсе не хочется с ходу и с грузом «влететь» в «Турбинку». Кажется, что уж может быть сложней «Бегемота» и «Слаломного».
     Начинаются подозрительные повороты. Решили  пристать, дабы не искушать судьбу. И вовремя! На  следующем повороте вон он – красавец «Турбинный».  «Турбинка» не такой длинный как «Бегемот или Слаломный», но  очень уж мощный. На крутом левом повороте в бело-серых скалах, поток, изгибаясь как в турбине, бьет на остаток скалы в центре – пьедестал. Справа от скалы не пройти, слева – двухметровый мощнейший слив и прямо в сливе  два камня. Порог очень короткий, но «как демон коварен и зол». 
   Первыми идут кировчане. Ждем. Организовали страховку сразу после слива.  Прошли кировчане лихо, ухнули в слив, почти скрылись  в воде, вынырнули и успешно причалили. Браво! Отлично!!
   Наш черед. Идем, естественно, без груза. Все молчат. Оттолкнулись. Поворот. Начало. «Лево!  Лево!! Максимально лево!! Только лево! Еще!» Плот  от входа стремительно, молниеносно закрутило по дуге – струе на центральный скальный выход. «Лево! Лево!! Лево!!!» Хрустнуло в передней  греби. «Лево!!» Екнуло  сердце: не дай Бог, сломается. «Еще лево!!»  Плот неумолимо тащит  «на пьедестал», хотя работаем на пределе возможностей. Осталось 15, 10 м.  Скала угрожающе растет. Еще мгновение и …  команда: «Корма помоги!» Гребок кормой вправо, носом влево. Справа промелькнула призраком серая громада скалы. Плот завис над сливом и через мгновение рухнул в вал,  взлетел на водяную подушку над валуном на выходе, обрушился, исчез в кипящей пене и через мгновение закачался на волнах. Все! Гребь выдержала. А это самое главное. Время в пороге  всего 5 минут!
         День седьмой. Суббота. Жарко.   Душно.  Температура около 30.  Сегодня «Горизонт». Долго смотрели  его с  высокого берега. Очень сложный. Такого еще не было. «Горизонт» так же как  и «Турбинный»  на левом повороте Чуи в громадной чаше из  серо – красных скал. Если  в  «Турбинном» только 1 мощный слив, то в «Горизонте» 3 мощнейших слива. Один  – на входе, другой в середине у левого скалистого берега и последний – на выходе из порога. Усложняют порог 2 сильнейших прижима – у правого берега в середине порога  и на выходе, когда струя  бросается даже под скалы правого берега. Весь порог длиной 150 – 200 м., причем середина с левого берега  не просматривается. Огромная скорость  воды.
    Впервые  «Горизонт» прошли туристы – водники Алтайского спортклуба «Горизонт», в  честь их и получил название этот один из самых сложных и красивых  порогов Чуи.  Кировчане, мы страховали их с берега, прошли «Горизонт» удачно, стукнувшись передней  гребью о скалы у правого берега (не смогли, вернее, не успели отгрестись влево, так как во второй  ступени слишком далеко ушли вправо). Причалили они на левый берег сразу за порогом. Поделились впечатлениями, дали полезные советы, как действовать на прохождении.
   Все. Очередь наша. Хрустнувшую в «Турбинном» гребь взять в «Горизонт» не отважились, она может в самый решительный момент подвести. Решили идти с надежной, прошедшей почти всю Чую, запасной гребью. Еще и еще раз проверили, хорошо ли закреплены греби к пазу подгребицы, ибо, если выбьет их валом,   быстро поставить в паз вряд ли удастся.
     Тщательно завязали каски, еще раз поддули спасжилеты. Все готово. Все в порядке.  Встали на свои места. Волнение. Сердце бьется с силой, руки слегка дрожат. С Богом!   Команда капитана: «Право! Пошел!» Все! Вдруг все волнения ушли. Только внимание. Несколько гребков вправо. Струя подхватила  плот. Поворот реки, начало порога, первая ступень. Слева идти нельзя – так припечатает к скалам в прижиме, не вылезешь.  У правого берега  стоит  4–5 метровая скала и огромный валун в середине, между ними мощный слив водопадного типа.  По краю струи аккуратненько  и точно вошли в середину слива. Нос плота прошил, пробуравил  вал. Грохот, фонтаны брызг. Вода стремительно несет во 2 ступень  «Горизонта», между ступенями  всего  25–30 м. Команда «Право! Право!!». Успели дважды гребнуть вправо. Отлично вошли во второй слив! Не дожидаясь команды капитана, сделали мощный синхронный гребок влево обеими гребями. Плот  несколько накренился к  левой скале, влетел в мощный подсасывающий отбойный вал, что идет от левого берега. Команда «Лево». Еще мощный гребок влево и как на грех снова   синхронно! Медленно – медленно, как в рапидной съемке,  правый борт  завис над левым и…. внезапная темнота, оглушительная тишина и холод. Руками и ногами чувствую бегущие по дну камни, а над головой  жердевый забор настила плота, надежно привязанный к раме. Не оторвешь и не сломаешь! Надо выбираться,  под плотом долго не проживешь, хоть и спасжилет держит надежно, и каска на голове оказалась очень кстати. Уже успел глотнуть пару раз Чуйской водички. Но соображается нормально, без паники и суетливости. Ткнулся вперед – забор, назад – тоже забор из настила. Нащупал борт, подтянулся и стремительно вылетел на волю. Ослепило солнце. Глоток воздуха. Еще глоток. Осмотрелся. Справа  надвигается скала. Как быстро!? Неужели плот несет в прижим?  Нет! Еще глоток воздуха. Перед глазами встала стена мутной воды, окунулся в могучий вал. Темень.   Третья ступень. Несколько мгновений под водой – и снова солнце. Плот рядом.  Выглядит он весьма странно. Вместо привычных глазу  очертаний на поверхности восемь черных блестящих кругов надутых автомобильных камер и больше ничего. С чьей-то помощью взобрался  на борт. На плоту  собрались четверо из нас, один успел удачно уплыть и уже выбрался  на берег. Как все  обошлось удачно. У меня даже очки уцелели, спокойно висят на шее.
   Леерной веревкой плот зацепился за валун. Можно отдышаться, передохнуть, сориентироваться. 3 уплывашие было греби сумели выловить и водворить на плот. Упорные поиски под водой  чальных концов остались безуспешными. Страхующие нас с берега ребята сумели перекинуть основную капроновую веревку. Привязали к ней плот и решили выйти из-за камня в надежде, что струя отнесет к берегу. Отцепились от валуна.  Веревка натянулась струной. Выдержит?  Лопнула. Плот снова понесло. Что-то трещит. Берег мелькает  рядом. До него всего каких-то 1,5–2 м.  Чудом  удалось  выловить собственные чальные веревки. Предпринята одна, другая, третья попытка причалить – неудача. Еще и еще. Опять не выдержала веревка. Сколько возможно пытаемся отгребаться  к левому берегу. Только не очень это получается – нет эффективного гребка. Еще попытка причаливания, течение   вроде стало не такое стремительное. Удалось захлестнуть веревку за дерево на берегу. Удачно.  Плот ткнулся в берег.
       Берег. Дорогой, золотой, ненаглядный берег! Земная твердь! Как ты прекрасна. Отдышались, собрались с силами, оделись в сухую одежду. Поднатужились, перевернули плот в исходное положение, отвели в «ремонтный док». Покричали, посмеялись, погрустили, подсчитали потери – утонули 2 топора,  выворотило 3 стояка для  лееров, уплыла верхняя подушка передней подгребицы, кормовая гребь и утонул термометр. Бог с ним, с термометром, без него можно прожить. Жаль топоров. Остальные потери, не самое страшное. Главное – ВСЕ! живы. И все здоровы! А ремонта всего на  полдня работы. В первые мгновения  на берегу как-то  кроме радости  не было других эмоций. Только спустя некоторое время пришло понимание, в какой опасной ситуации мы оказались.  Стало так холодно и так страшно. Все существо охватил жуткий озноб. Трясло не от озноба (днем 30 с плюсом), трясло от пережитого стресса.  Для начала развели хороший костер, сделали много чая, достали запасы спиртного и приняли  для снятия стресса некоторое количество. Только после этого удалось согреться и как-то успокоиться. Оставшуюся половину дня восстанавливали плот.
      День восьмой. Воскресенье.  Прошли последние шиверы  Чуи, а она  даже при встрече с Катунью проявила свой норов – нашвыряла в русло  валунов, как будто  решила еще раз проверить   «А тот ли еще турист-водник? Не забыл ли он как управлять плотом?  Помнит ли, что стоит фунт лиха?» Прошли и через это. Еще раз оглянулись, вспомнили все, что испытали, сказали Чуе «Спасибо за все! Ты подарила минуты счастья!», «Прости и до свиданья!». На красавицу Чую ушло 8 дней, 86 ч. светлого времени.  Времени на сплав  было всего 8 ч. 20 мин.   Остальное ушло на обеспечение прохождения порогов – разведка, обноска, подготовка собственно прохождения, обеспечение страховки.
        Сегодня  встретились с «царицей Алтая» – Катунью. Пустынная река. Не нести ей на своих волнах легких лодок и  катеров, не бегать по ней  юрким буксирчикам, не мчаться стремительным «ракетам».  Бешеная вода, мутная и стремительная. Так и мчится она, белея от бешенства все вперед и вперед, готовая  в любую секунду  закрутить в водовороте, растерзать, раскидать, пока, наконец, не прихлынет к Бийску, не сольется с Бией, чтобы дальше  стать величавой могучей Обью и нести свои воды в Ледовитый океан.
       Многоводная широкая, мощная река, стремительное течение, могучий вал. Прошли первые несколько несложных шивер. Плот кидает как щепку, он явно мал для такой реки, надо бы сделать его длиннее и шире. Управлять им   при таком могучем течении гораздо труднее. Надолго остался в памяти первый порог на Катуни «Итумень». Создалось впечатление, что дотоле широченная река  вдруг куда-то исчезла, словно провалилась.  Внутренне подобрались: кто знает, на что способна  Катунь, что у нее на уме, каким образом решила она проверить нашу боеспособность на сегодня. Грозно, утробно рокочет Катунь. Впереди  на вершинах бурунов  показались  всплески.  Уходим, уходим влево, пытаясь  миновать середину слива, в нем (по описанию) несколько  трехметровой высоты  мощных стоячих валов. В порог зашли близко от левого берега, скользнув по камню правым бортом. Основное течение  почти не задели, но и по краю быстротока такое вздымается, что порой «душа уходит в пятки».  Ах ты!  Что-то подозрительно осел в нос плота. Видимо в пороге  порвали камеры: осталось шесть рабочих из восьми. Очередные  шиверы шли очень осторожно, управление плотом осложнилось от того, что нос глубоко осел. Даже на  стоянку  встали с трудом, ибо  надо было тотчас после небольшого сужения реки с валами  отгрестись вправо. Причалили, сняли груз. Нос все равно в воде. Подняли плот на берег, отвязали передние камеры. Так и есть – в одной прокол, в другой  хорошая дырка в 30 см. Должно быть «приголубил» Итумень, так как нигде больше на камнях «не сидели». Мощна Катунь, сильна, своенравна. Вода вспучивается  внезапно огромными подушками, вертится–крутится в водоворотах, вздымается  громадным валом и утробно  ревет долго и протяжно. В сравнении с маловодной Чуей здесь не порог, а порожище, не водоворот, а водоворотище, не вал, а  стена воды, не сила, а силища.
      День девятый. Понедельник. Дневка! Дождь.  Остановились на высоком правом берегу у подножия горы недалеко от устья реки Кадрин.  По берегу разбежались  толстенные и высоченные сосны, редко лиственница. А вот кедра здесь нет. На не кошеных покосах высоченная трава, обилие дикого чеснока и лука, заросли черной смородины и крыжовника. Берег сухой, привычных по Саянским походам  болот нет. Сухие дрова в изобилии. Все прекрасно, одно плохо – дождь, дождь, дождь. Весь день дождь.  Рыбачить на Катуни даже и не помышляли, унесет вместе с рыбацкими приспособлениями. Часть ребят ушла рыбачить на Кадрин, часть лежит и спит, а мы, в который уже раз опять латаем свои  драные – передранные камеры.  Заклеили все дырки, наложили хорошие большие заплаты, сверху еще бандаж из освободившегося продуктового мешочка, накачали камеру. Держит. Значит еще сослужит последнюю свою службу.  А вечером  под шум дождя была великолепная уха из  кадринских хариусов – деликатес после двухнедельного  употребления консервированных супов и каши.  К ухе  капитанские 30 гр. и  гитара, и песня у костра. И дождь – не помеха!
     День десятый. Вторник. Вчерашняя разведка каскада порогов «Кадринский прорыв» оказалась неудачной.  Далеко, трудные подходы и, самое главное, затруднен просмотр из-за скалистых берегов. Нет обзора. Благодаря дождю вода за ночь  в Катуни прибыла на добрых 3/4 м., а это означает, что  скорость выросла, вал стал мощнее, но зато кое - какие валуны  из надводных стали подводными. Весь прорыв  пришлось брать с ходу  на полностью загруженных плотах. Прорыв –  несколько усложненных шивер с чистым проходом и большим валом по центру струи, а в конце его –  «мешок», в котором вода  вертится – крутится, образуя водовороты, вспучивания воды, втяжения и обратное течение. В малую воду, вероятно, прорыв – сложное для  плотов нагромождение камней в Катуни.
      Еще несколько км  сплава, а потом 3 «Узюрских» порога.  Перед ними  остановились. Разведка. На взгляд с берега ничего особенного – чистый проход в скальном сужении русла,  внезапно возникающий (пульсирующий)  мощный вал в первом «Узюре». Второй  «Узюр» через 150–200 м. от первого – косой  вал от левого берега к середине реки. Настораживало описание прежних прохождений: первопроходцы на бревенчатом плоту  в этом пороге перевернулись, а нынешней  весной  здесь  перевернулась  байдарка. На правом берегу валяются несколько многотонных деталей  понтонного моста, который снесло весенним половодьем. Можно себе представить, какая  Катунь весной!  Как и раньше, идем раздельными плотами  со взаимостраховкой.  Кировчан в первом «Узюре»  внезапно вздыбившимся  валом развернуло кормой вперед. Обратный разворот они смогли сделать  только во втором  «Узюре». Они причалили удачно, а мы пошли в «несмотрящийся» с берега порог.  Отгреблись, вода подхватила и медленно понесла плот вперед. Есть время осмотреться.  Оба берега – скалы, покрытые лесом. Спокойно. Тихо. Уютно. Журчат струйки воды между камерами плотика. Так хорошо и спокойно.  Катунь постепенно зажимается в скалах, скорость заметно возрастает. Подхватила она наше суденышко, понесла, закачала по валам.  Впереди  глухо, утробно рокочет. Еще быстрее  пошла вода. Ну! Держись, ребятки! Плотик мотает  как былинку в чистом поле на ветру, едва успеваешь ставить нос плота перпендикулярно валу: вверх – вниз, вверх – вниз. Перед глазами мелькают облака – стена мутной воды, солнце – вода. Шестиметровый плот вместе с двумя пятиметровыми гребями на носу и корме свободно умещается  между двух гигантских волн – «стояков». Прошли удачно. Правда, одним таким  «стояком», ударившим в нос справа, так тряхнуло, что передних гребцов отбросило вместе с гребью к корме. Перевели дыхание, успокоились.  Через 200 м. второй «Узюр».  На быстротоке  влетели в порог как на фирменном поезде  «Россия». О! С воды «Узюры» смотрятся  великолепно. На берегу все скрадывается расстоянием. Наш плот для такой мощи явно жидковат,  надо бы его и шире, и длиннее. Через 4 км  3  порог «Узюрского» прорыва. Прошли и его с ходу. Это оказалось возможным сделать справа по краю струи, дабы не искушать судьбу.
       В отличие  от рек Саян, Катунь другая. Даже шум  реки здесь иной. Река не беснуется, а ровно и глухо ревет, будто предупреждает, что шутить с собой она не позволит.  За порогам вода вскипает пузырьками воздуха, вспучивается из глубины  огромными подушками, образует мощные улова.
    Тракт ушел в сторону, не в силах одолеть  Семинский хребет, а Катунь  бросилась на его штурм. Деревень больше нет. Только горы, тайга, река и солнце.
     День одиннадцатый. Среда.    Хорошая погода ушла, небо снова  обложено сплошным слоем облаков.  Тучи недвижно висят на утесах. К вечеру из-за гор выползла черная  громада облаков.  Рванул такой ветер, что плот остановился. Закапало, загрохотало, небеса разверзлись ливнем. Гроза. На плоту неуютно, холодно. Ветер  продувает насквозь, и скрыться от него  некуда.  Несмотря на сильное течение из-за встречного ветра плот стоит. В Катунь влился Урсул и масса мелких притоков и ручьев без названия. Река стала еще мощнее. Плыть скучно, больших препятствий давно уже не было. У притока Аял после одноименного не очень сложного  порога плот угодил  в водоворот. Покрутились несколько раз. Обошлось. Жилья нет, дорог нет, только река, горы, тайга.
         День двенадцатый. Четверг. Продуктов осталось на 3 дня, но экономить не надо, скоро  все. Посмотрели последние на Катуни пороги «Тельдекпень – 1» и «Тельдекпень – 2». В длинном  скальном  коридоре ранее широкая река сузилась до 15–20 м.  Огромная скорость, мощные и опасные водовороты. Вода ходит ходуном. Вперед – назад, справа – налево, слева – направо, в глубину – из глубины, вертится, крутится, вспучивается, пенится. Плот практически неуправляем, особенно, если он как наш, маленьких размеров. Оба плота жестко состыковали по ширине. Теперь он стал  равным по длине и ширине, 6 на 6 м.  Две греби на носу, две – на корме.  Этакий монстр неповоротливый. В «Тельдекпене – 1» эту громадину с легкостью закрутило на 540 гр.  Попытка причалить  перед  «Тельдекпенем – 2» оказалась безуспешной – капроновая основная веревка рвалась. В «Тельдекпене – 2» крутило как на центрифуге, но для состыкованного плота это оказалось не так опасно. Удалось пришвартоваться к правому берегу только в улове за скалой, когда  вышли  из скального коридора.  Остатки маршрута до Монжерока шли в спайке.  Здесь разобрали плоты и выехали до Свердловска.
    За 6ь дней по Катуни пройдено 260 км, 96  учтенных препятствий, из них 19 порогов разной сложности.  Всего  за 13 дней  сплава по  Чуе – Катуни пройдено около 330 км.  Маршрут пятой категории сложности.
   Мы вернулись  с надеждой  еще раз побывать на Алтае, на родине В.М. Шукшина, чтобы полюбоваться его озерами, его горами, вдохнуть прекрасный чистый воздух, настоянный на травах, тем воздухом, которым дышал великий актер, пройтись по его замечательным рекам.