Марилу С. Мандзини (перевод с итальянского)
6. РИККАРДО: ПЕРВЫЙ РАЗ. ФЛЭШБЭК
До чего ж неудобно сидеть с выпрямленной до боли спиной на этом сером противного мышастого оттенка диване. Фильм, что мы смотрим, ужасно скучный, но я изображаю интерес. Хотя единственное, что меня сейчас волнует, это ее сиськи. Большие, крепкие, обалденные. Кладу ладонь на ее руку, и сплетаю свои пальцы с ее. Она отвечает осторожным поглаживанием. Мне кажется, что это хороший знак, поэтому не сижу больше, словно кол проглотил, а расслабляюсь и обнимаю ее. Она вдруг вздрагивает, как от озноба, уткается носом мне в шею, а я глажу ее волосы. Они тонкие, мягкие и мои пальцы нежно проходят сквозь них. Она вдруг поднимает голову и целует меня – прямо так, безо всяких предисловий. Я цепенею на несколько секунд, но быстро прихожу в себя и засовываю свой язык ей в рот.
В мозгу начинают крутиться вопросы. А вдруг я окажусь не на высоте ситуации? У нее это наверняка не первый раз – догадается она, что я девственник или нет? А если я не найду дырку? А вдруг ошибусь входом? Меня поколачивает. Надо же, сколько раз я слышал байки об этом и хоть бы раз они коснулись эмоциональной части процесса.
Мы ерзаем на диване, совершенно не боясь сверзиться на пол, нам сейчас не до этого. Она садится на меня верхом, у нее прямая спина и уверенный вид. Она снимает майку, берет мои руки и кладет их поверх лифчика. Я слегка мну ее грудь, потом она снимает и это тоже, опять берет мои руки и, не отпуская их, начинает водить ими против часовой стрелки. У нее громадные сиськи, четвертый номер, а может даже и пятый. Сиськи крепкие, не поддающиеся земному притяжению. Я неуверенно глажу их, а тем временем мой член внутри джинсов начинает принимать формы супер-героя из комиксов – сплошь адреналин и мускулы.
Она падает на меня, целует мне шею, покусывает за ухо, а потом снимает с сеюя брюки и швыряет их в угол. Ловлю намек и тоже стягиваю джинсы. Мы остаемся в одних трусах. Опять шевелимся на диване и теперь уже я оказываюсь сверху. Начинаю тереться боксерами и всем их содержимым о ее трусики. У меня кружится голова, я беспрерывно целую ее, а сам нахожусь в ужасе от мысли, что боксеры могут оказаться залитыми спермой. Ужасно боюсь кончить в трусы. Сейчас бы немножко льда, чтобы приложить к яйцам... Продолжаю двигаться взад-вперед, ткань трусов мне ужасно натирает кожу на члене, волосы на яйцах выдираются, зажимаясь тканью трусов, и мне ужасно больно, но я отважно продолжаю, не проронив ни звука.
"Сними их с меня, чего ты", - произносит она, приподняв одну бровь и глядя вниз в направлении своих трусов. С трудом сглатываю слюну. Я очень возбужден и нервничаю. Пальцами берусь за резинку трусиков и стягиваю их вниз, по бедрам, к коленям и снимаю через ноги.
Она раскидывает бедра с куда большей охотой, чем я ожидал. Спокойная, возбужденная и готовая. Одной рукой неуклюже ощупываю ее пелотку, останавливаюсь на волосатом бугорке, спускаюсь чуть ниже, неловкими движениями раздвигаю пальцами ее покрытые пушком влажные половые губы. Волна резкого запаха наполняет мне ноздри. Это совсем не похоже на то, чем пахну я, когда мастурбирую. Наверное, это и есть запах секса.
Слегка ввожу палец в эту священную влажность, погружаю его глубже и она начинает громко стонать. То есть, это мне кажется, что громко. Одной рукой проверяю член на готовность, берусь за головку и пальцами другой руки ищу вход. Закрываю глаза, чтобы не смотреть, иду вслепую. Я боюсь, что если буду слишком долго смотреть на ее грудь, член у меня взорвется, как скороварка. Соскальзываю внутрь нее.
Преграды, которую я ожидал встретить внутри, нет. Никаких усилий. Чувствую, как меня обволакивает что-то влажное и горячее. Задерживаю дыхание, как при апнее. "Эй, дышать не запрещено вообще-то", - напоминает она мне. Я краснею от неловкости. Блин, какой дикий стресс. Я выжат, как лимон. Почему мне никто не сказал, что это так тяжело для нервной системы?
"Ты что, уже занималась этим?" – спрашиваю ее почти в панике. "Я-то да", - отвечает она. И ничего не добавляет: не спрашивает, занимался ли я этим. Явный признак того, что меня раскусили. Страх охватывает меня еще больше, и я с жаром принимаюсь двигаться взад-вперед внутри нее. Она кричит, ее ногти впиваются мне в задницу. Я двигаюсь все быстрее и быстрее, как поезд метро, едущий без остановок. Я так вошел в раж, что страшно сказать. Увидь я себя со стороны, сам бы испугался. Я не должен кончить, не должен, не должен, твержу себе, как мантру. Я так озабочен тем, чтобы не кончить, что забываю получать удовольствие, зато она стонет, как мартовская кошка.
Я погружен в эту мягкую влажность, обнимающу мой член, но вместе с тем чувствую легкое онемение, как если бы он был чьим-то чужим членом. Все это страшно необычно и вместе с тем так приземленно, что на ум мне приходит последний номер "Моаны и других"*** и тогда горячая волна заполняет низ моего живота, адреналин зашкаливает, а яйца сжимаются, пульсируя вверх и пытаясь найти аварийный выход.
"Рики, я ничего не принимаю..." – говорит она в самый ответственный момент. В последнюю секунду ухитряюсь выскочить из нее, мое удовольствие выстреливает наружу мелкими плевками, и я кончаю на диван, под ее ягодицы.
"****ь, Рики! Ты испачкал мне диван!" – кричит она.
____________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА
***"Моана и другие. Двадцать лет итальянского порно-кинематографа" – альманах итальянских порнозвезд.