ИВАН ЛУКАШЕВ
Посвящается всем стилягам, битникам, фарцовщикам, хиппи, художникам-авангардистам, первым бит и рок музыкантам, которые мирными средствами уничтожали социалистическое сознание одурманенное коммунизмом бессловесное население страны советов
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мальчики шестидесятых сейчас уже стали дедушками и постепенно уходят, оставляя в наследство небогатое имущество и страну, печально осознавая, что уже не та страна, в которой выросли они и которую оставили им в наследство их родители. Эта книга про москвичей, про то, как они росли и как вырастали. Тот, из поколения шестидесятых, когда будет читать эту книгу, наверно, взгрустнет, вспоминая Москву, которой уже не будет никогда, не будет старых домов с обветшалой штукатуркой, переулочков и маленьких кафе и рюмочных, где за рубль нальют водки и дадут бутерброд с колбасой. Не будет магазина «Военторг» в начале проспекта Калинина с его знаменитой лестницей – его взорвали. Все это уже в далеком прошлом времени нашего спокойного проживания в стране под названием Советский Союз. Окончание войны не принесло той счастливой жизни, о которой мечтали все: «Вот кончится война – тогда заживем счастливо и за тех, кто отдал свою жизнь за лучшее будущее, - так думали люди, дожившие до Великой Победы, однако это лучшее будущее в нашей стране так и не наступило»....
ДВОРОВЫЙ ДИССИДЕНТ И РОК МУЗЫКА
Отец моего одноклассника и друга детства Володи Щербакова во время войны был летчиком, Героем Советского Союза. На войне он сбил более 20 самолетов. За каждые десять сбитых самолетов полагалась звезда Героя Советского Союза, но Звезду он получил только одну, потому что не любил «коммунистов-комиссаров». По его словам, все они были трусами и на войне только всем мешали. За такие слова ему долго не давали Героя. Но потом дали – уж слишком много врагов он сбил, такого геройства не скроешь. Хорошо, что не арестовали, поскольку Родина нуждалась в хороших летчиках.
- А я про них и в Кремле сказал, когда мне Звезду героя вручал Михаил Иванович Калинин, - говорил Щербаков старший.
- Он мне говорит, мол, скажи слово, как вы там фашистов бьете? –
- Ну, я ему и говорю, что, мол, бьем и будем бить фашистских гадов, но вот комиссары все мешают, то собрание устроят, то политинформации, а то и вовсе хорошего летчика на гауптвахту посадят за маленькую провинность: выпил там кто или слово дерзкое про них сказал. Они ведь говорить мастера, а летают и сбивают фашистов другие, – продолжил он.
- Там после моих слов такое началось, что меня чуть не вытолкнули за дверь. Но я сохранял достоинство – теперь все-таки герой Советского Союза и так просто уже не возьмешь. – заканчивал он и выпивал очередные полстакана.
- Эх, жизнь, - вздыхал он и начинал играть на гармошке что-нибудь грустное.
Его бы все-таки арестовали за такие слова, но в бою у него оторвало ногу, и его комиссовали, поэтому с войны он вернулся без ноги, зато живой. Вовка, его сын учился со мной в одном классе, и одно время был моим близким другом, но потом он пошел работать в милицию, и наши пути разошлись.
Мы любили наш двор и часто собирались там. В пять часов вечера старшие и высокие ребята собирались на волейбол. Я играл в настольный теннис. Старики «забивали козла». Он, бывший летчик и герой Советского Союза, выходил во двор на скамейку, где сидели старики, и начинал играть на гармошке жалостливые фронтовые песни и веселые матерные частушки, громко ругался матом на всех «коммунистов-комиссаров», которые до сих пор никому проходу не дают. Наверно, он был одним из первых диссидентов в Союзе. Потом все вспоминали свой фронт, откуда-то доставали бутылку, а то и две водки и пили «За советскую власть» и погибших друзей. Это было самым лучшим патриотическим воспитанием молодежи, но, прежде всего, это было родство поколений: старого уходящего и нового пришедшего, и не было между ними той пропасти, которая образовалась между нашим, уже уходящим, поколением и новым, пришедшим. По закону истории цивилизация продолжает развиваться, и все больше изобретений входит в нашу жизнь, но, с другой стороны, связь между поколениями разорвалась, и теперь у нового поколения компьютеры вместо гармошки и дебильская музыка. Книги перестали читать, и уже никто не знает, кто такие были Байрон. Гумилев, Цветаева, Северянин. Для них новая и достойная их внимания история начинается с книги «Гарри Поттер». Никто не слышал даже, кто такие «Beatles» или «Rolling Stones», и даже имя Элвис Пресли ничего не говорит этому компьютерному недоразвитому поколению.
Все мы увлекались рок музыкой, в основном «Beatles», «Rolling Stones» и теми, кто был вокруг них, как сейчас говорят представителями британского рока. Но мы не видели их. Только фотографии из журналов, которые передавали, продавали, обменивали и смотрели на любимые лица, но, ни в кино, ни по телевизору, ни в живую на концертах, никогда никого не видели. Советская власть отсекла нас не только от живого общения с представителями рок музыки, запрещая их гастроли, но и в запрете были передачи про них, фильмы про них, их пластинки и любая другая информация про западный рок. В зоопарк – пожалуйста. Смотрите на кого хотите. На слонов, на обезьян. В кино даже ковбойские фильмы стали показывать. Даже «Великолепную семерку» показали. Если бы мне показали концерт «Beatles» или кого-нибудь еще, я бы, наверно, умер от счастья. Но наши руководители считали, что нам надо умирать в других местах, а не на концертах. Но именно такие запреты воспитывали в нас первые ростки диссидентства. Однажды, на очередном перекуре в соседнем подъезде, мы задали вопрос себе: если бы была война, смогли бы мы выстрелить по врагу, если бы они на передней линии выставили бы «Битлз», или еще какую группу. Все дружно ответили: «Нет!», - чем и свели на нет все усилия наших идеологов и все их стремления воспитать нас в духе абсолютной любви к социалистической родине и готовности умереть за нее. Любовь к рок-н-роллу оказалась сильнее, и в дальнейшем это сыграло великую роль в истории всего человечества, потому что пришли к власти именно те, кого называли «поколением «Beatles». Именно они разрушили Берлинскую стену и вместе с ней все надежды на возможность существовать отдельно от всего мира.
У каждого из нас было свое любимое направление в музыке. Самый долгий спор был кто за Beatles, а кто за Rolling Stones. Дело иногда доходило и до драк. Но проблема состояла не только в этих группах. Каждая из них была основой для целого направления. Beatles – это нежные любовные баллады, даже, если это рок-н-ролл. Rolling Stones – это тяжелый хулиганский рок. Те, кто любили Beatles, собирали и слушали такие группы как Searchers, Herman’s Hermits, Hollies, Bee Gees. Те, кто любил Rolling Stones, гонялись за пластинками Doors, Jimmy Hendrix’ Experience, Who, Them, Troggs и им подобных. Этих групп было больше, потому что, по-моему, тяжелый рок играть проще - меньше заметно ошибок.
Мы с Михаликом относились к первой группе и любили Beatles. Но, кроме того, нам нравились и такие классические поп-певцы как Клифф Ричард, Том Джонс, Хампердинк, Пэт Бун, Адамо и даже Азнавур с его знаменитой песней Изабель.
Основным нашим напитком был портвейн. Рядом с нами, в доме, где был знаменитый на всю Москву «Дом обуви», рядом находился магазин «Варна» с болгарскими товарами, где впервые стали продавать розовое масло и духи «Может быть», которые мы дарили нашим девочкам на 8 марта. Там был винный отдел, где и продавались сладкие болгарские вина, типа «Варна», и стоили они совсем не дорого – два рубля тридцать копеек за бутылку. Все-таки, это не такая отрава как красное алжирское вино, которое продавали по руб-двадцать, из которого потом и выросло поколение алкоголиков. А мы пили вполне приличный портвейн. Можно сказать, это был друг нашей молодости. Мы пили его летом на лавочке, зимой – в подъезде под музыку Beatles или Rolling Stones, которую крутили на уже появившихся тогда портативных магнитофонах. А в субботу мы собирались, и на приемнике настраивали волну на «Голос Америки», где в 21 час для нас передавали передачу что-то типа «По заявкам из СССР». Надо сказать, что у нас была самая новая музыка, которой ни у кого не было, и мы, конечно, этим пользовались, т.е. занимались обменом и спекуляцией (тогда это было ругательное слово) пластинок, или дисков, как их тогда называли, или еще пластов. Как известно, у нас в школе учились иностранцы – дети дипломатов, журналистов, кроме того, в нашей школе учились дети наших журналистов, дипломатов и, как выяснилось потом, разведчиков высокого ранга, и, главное, спортсмены, наши ровесники. На международных соревнованиях, они обменивали пластинки ансамбля Александрова или Людмилы Зыкиной, купленные в магазине за 1 рубль 30 копеек, на самые модные западные диски. Причем обе стороны были довольны таким обменом. А потом они стоили здесь не менее 50 рублей. Вот это бизнес. Лучше вид фарцовки. Мы покупали у них эти диски, многократно их переписывали на магнитофон. Помню, передать кому-то на один час пластинку стоило иногда и 3, и 5, а иногда и 10 рублей в зависимости от того, чья это была запись. Все с нетерпением ждали этих последних дисков. У “Beatles” они появлялись примерно раз в году, и стоили они очень дорого. Через неделю после появления самых новых дисков в Лондоне они уже были у нас. Торговля шла на станции метро «Ленинские горы» на Ленинских горах и на улице 25 Октября около ГУМа рядом с магазином «Мелодия». По субботам там собирались все собиратели и спекулянты заграничных пластинок. Больше всего были в цене, конечно, “Beatles”, “Rolling Stones”, “Doors”. Появились первые диски “Jimmy Hendrix Experience”, “Cream”, “Chicago”. Меньше котировались “Hollies”, “Herman’s Hermits”, Том Джонс или Хампердинк. Много еще зависело от фирмы-изготовителя. Больше всего ценились американские и английские фирмы, меньше – французские и немецкие перепечатки, и дешевле всего были перепечатки югославской фирмы «Yugoton». На Ленинских горах народу набиралось иногда до тысячи, но и около ГУМа тоже было много людей. Милиции было много и там и там. Но никто открыто деньги не передавал. Только договаривались, а сама продажа была уже в более укромном месте. Иногда власти устраивали облавы, и милиция окружала территорию и пыталась задержать кого-нибудь, но почти никогда с поличным взять кого-либо не удавалось, а носить диски и показывать их кому-либо было ненаказуемо.
Одним из проявлений «затягивания гаек» было появление у милиционеров резиновых дубинок, которые сразу стали называть «демократизаторами». На себе мы в полной мере ощутили их воздействие на Ленинских горах. Милиционеры хоть и не могли поймать никого с поличным, поэтому разгоняли людей, без разбору нанося удары направо и налево, по спинам подростков, для которых главным было уберечь от этих ударов не себя, а свои пластинки. Пьяным милиционерам было все равно. Они с исступлением ломали кости мальчикам или сильно били их по спинам и головам, ломая их еще не совсем укрепившиеся кости, тем самым выполняя постановления коммунистической партии и правительства об усилении борьбы против проявления враждебной идеологии. В такую страну я бы не хотел вернуться, и у меня нет ностальгии по таким событиям прошлого. Вот и получается, что вся наша жизнь борьба противоречий и, прежде всего, внутри самих себя, а уж потом внутри общества. Ведь можно было слушать Кобзона и Хиля, активно выступать на комсомольских собраниях и клеймить позором тех, кто пытается привнести в наше чистое социалистическое общество ростки грязного капитализма. Тогда бы душа была бы в полном соответствии с действительностью, и потому не болела бы, и не было бы противоречий, а была бы прямая дорога к хорошей номенклатурной должности. Некоторые наши товарищи так и поступали, потом их выбирали секретарями школьной организации, после окончания школы их брали уже в райком, где они должны были проявить себя в должности руководителя стройотряда или бригадиром на целине, а потом прямая дорога или на дипломатическую должность, поступив по путевке райкома в МГИМО. Эти люди должны будут держать внешнюю политику страны в своих молодых руках. Другие выбирали себе путь полегче, продвигаясь по партийной линии через какой-нибудь легкий ВУЗ. Так партия выращивала себе смену не особенно умных, не особенно образованных, а главное, не особенно инициативных и умеющих приспособляться людей.
полностью книга опубликована на сайте www.wexler.ru