Жил Деюро где-то, затерянный в огромном Мегофорлинде. Там было все сразу - и сельское хозяйство, и промышленность, и все это раскинулось на огромных площадях, все равно в каком направлении идти по компасу - на холодный ли, леденящий душу Север, или на, манящий своей непомерной жарой и богатый витаминным столом, Юг, на цивилизованный ли Запад, привлекающий простаков обилием всевозможных купюр и наличием экологических катастроф, неизбежных в местах скопления большого количества людей.
Кстати, совершенно забыли про Восток, без которого обойтись никак нельзя, так как с той стороны ежедневно восходит известное всем светило, греет нас и освещает все те безобразия, которые, если бы не свет, и видны бы никому не были, а так мы ежедневно вынуждены наблюдать за ними в дневное время, как какие-нибудь ученые, ну а уж ночью, извините, отдыхаем от этого, слава Богу.
Единицей измерения в те времена была польза и степень ее извлечения не из какого-нибудь корня квадратного, а из взаимодействия человека с человеком.
Когда еще Деюро только родился, то сразу и подумал: “А какая, собственно говоря, мне от этого польза будет? “ Оглянулся вокруг - всё как-то необустроено, дико. С ужасом подумал: “Эх, буду жить - только мучиться”. Но раз родился, надо как-то приспосабливаться, знакомиться с обстановкой, обустраиваться.
Принесли его к матери и принялся он завтракать, потом и отобедал, и даже отужинал, давясь, так как пища была весьма однообразная, зато не за какими продуктами в магазин бегать не надо. Считайте, что повезло ему, потому что не лишили его удовольствия прикаснуться, а затем бережно хранить полученную информацию в сознании и подсознании.
Затерянное в недрах Мегофорлинда существо, что может оно сделать, какие запланированные подвиги может оно совершить, если вокруг столько препятствий, на преодоление которых расходуются все душевные силы, мощь накачанных мышц и накал разума, имеющий к концу дня такую температуру, что хоть вызывай пожарное подразделение в полной амуниции и с брандспойтом наперевес.
Да и с пожарным подразделением, естественно, легче не станет, сейчас же начнутся расспросы, вопросы и допросы. До конкретной помощи дело может и не дойти.
Нет, не станет вам легче от того, что они выльют вам на голову очередной ушат воды. Одни полы после них вытирать - сколько времени уйдет, да и наследят, как водится, и все кругом поопрокидывают, оправдываясь, что служба такая.
Жизнь Деюры была совершенно серая на цвет и беспросветная.Единственное, что разрешалось - это повседневный выход в эфир. Здесь имеется в виду не радио и телевидение, а выход из дома в окружающее пространство.
Принимая участие, наравне с остальными, в броуновском движении, он столкнулся однажды с существом, имеющим противоположный заряд, после чего началось, как водится, громкое мяуканье по ночам, заставляющее соседей просыпаться и искать защиты у милиции.
Но милиция, к такого рода вещам, надо отдать ей должное, всегда относится достойно и с пониманием. Так что соседям, занимавшимся доносительством, пришлось утереться и переключиться на другие проблемы.
К глубокому сожалению, подруга, а особенно жена, которая сразу начинает полнеть от сытной замужней жизни, наголодавшись до этого, занимает слишком уж много места. И в малогабаритном помещении непросто найти свободный уголок, чтобы укрыться от ее домогательств.
Мало пользы от такого существа при ближайшем рассмотрении. Слишком много помады на губах, буквально всё перемазано, а смыть и оттереть - практически невозможно. Некстати здесь дает о себе знать высокое качество изделия.
В результате, наш герой остается один, потом следуют новые витки безрезультатного поиска подходящего варианта, а тут уж и старость подошла и связанная с ней потеря товарного вида, волос и зубов.
Конечно, все это можно опять вставить, нарядить на голову шапку, но внутренняя усталость окрашивает лицо в такие тона и придает ему такое унылое выражение, что люди просто бояться приближаться, подчиняясь инстинкту самосохранения.
И тут вдруг ближе к вечеру начинается просмотр какого-то интерактивного серила - сначала идет первая серия, в которой намечается завязка в сюжете.
Видит он, будто бы, приходит к нему в гости не молодуха, искрящаяся энергией, а пожилая пенсионерка, кстати, очень курносая, что для девочки, возможно и привлекательно, а пожилую даму уже перестает украшать, и просит она у него косу. “Дай-ка ты мне, милый человек, косу. Наметила, - говорит она, - я покосить тут, а то уж слишком всё заросло, да и на корм скоту, сам знаешь, необходимо сено”.
-Ну, дам я тебе косу, - говорит он, - а мне какая от этого будет польза? Чем ты мне за это отплатишь?
А она говорит: "Не сомневайся. Я женщина памятливая, если что, где, когда обещала, выполняю, относясь к порученному делу и взятым на себя обязательствам ответственно и соблюдая намеченные сроки."
На другую ночь демонстрируется ему уже последующая, вторая серия, как потом выясняется с помощью телепрограммы, последняя. Причем, происходит опять не пассивное созерцание, а снова интерактивное действие, со всеми сопутствующими ощущениями, но без вашего согласия на участие в съемках.
Понимает он, что стоит на широком поле, и, как будто, он - трава, наряду с другими ему подобными.
Пригревает солнце, он млеет и нежится, глядя на облака и голубое небо.
Вдруг приходит на поле бригада косарей.
Но это только так говорится, а проще сказать - обычные деревенские мужики без всякой специальной униформы, некоторые даже и с явными признаками похмельного синдрома на лицах, как водится у нас в сельском хозяйстве на каждом шагу.
Примерив на глаз объем работ и поплевав перед началом на руки, согласно вековой традиции, они начинают косить траву направо и налево. При этом продвигаются вперед достаточно быстро, демонстрируя, нажитый не от хорошей жизни, профессионализм.
А возглавляет эту самодеятельную бригаду известная на селе, да и в других регионах, женщина-передовик, которая косит и шире, и чище.
Вот она его и скосила, причем все произошло очень быстро, практически безболезненно, как под наркозом.
Потом это сено долго ещё на поле лежало. Прело, прело. Дожди шли, а убрать было некому.
Так оно и пропало. Не принесло никакой пользы.