После плотного ужина мы ждали мультфильмы; они оказались старыми, к тому же кукольными. Вечер был бы испорчен, но Люся придумала играть в прятки. Сёстры побежали на ту сторону дома, где собралась все ребята; я, конечно, за ними увязался. Там собрались все дети двора, все старались перекричать друг друга, все хотели играть, но никак не могли договориться, где можно прятаться, а где нельзя. Было ещё довольно рано – часов восемь вечера. Наконец-то мы немного успокоились и собрались «считаться» у электрического столба - там, где к бетонному основанию двумя проволочными жгутами крепится деревянный столб и образуется ступенька. На эту ступеньку женщины нашего дома иногда набрасывали выстиранные половички.
В этот раз «голить» выпало Нине. Только она собралась прислониться к столбу, как из дома вышла ещё пьяная Лушаха и набросила на столб мокрый коврик, с которого грязными ручейками стекала вода. С чего это на ночь глядя она решила стирать? Нас она попыталась разогнать криками - мы, видите ли, орём у неё под окнами и мешаем спать...
А мы просто громко спорили.
Настроение играть пропало. Можно было найти и другое место, отодвинуть игру подальше от окон, и вообще от дома, но мы, что называется, «закусили удила» - злость переполняла наши маленькие сердца.
Стали вспоминать про Лушаху плохое: как она пьёт и спаивает всех соседей, как гнала самогонку, как однажды зимой вылила на нашу снежную горку ведро помоев.
Захотелось сделать ей какую-нибудь гадость. Мы отошли от дома на скамейку у забора. Старшие ребята вполголоса обсуждали планы мести. Кто-то предложил насыпать ей песку на мокрый половик, кто-то - подбросить кошачий кал прямо под дверь в сенях…
-Эх, жаль, нет у меня дохлой крысы - можно было бы за хвост подвесить у Лушахи над дверью. Там и гвоздик есть вбитый, - сказал Толик.
- Ага, пойди, поищи на помойках. Фу, гадость! – возражал кто-то из девочек.
- А может лягушку ей к дверям прибить гвоздями!
- Фу!.. Дураки. Меня сейчас вырвет, - заныла Люся.
- Пока ты стучать там будешь молотком по двери, выйдет кто-нибудь, да и тебе настучит по башке!
- А давайте ей сарайку изрисуем мелом!.. Череп и кости! И ещё что-нибудь…
- Слабовато. Да и пока рисовать будем, из наших окон родители увидят. Изрисуют потом жопу ремнём!
- Давайте лучше крест сделаем из прутьев и в клумбу ей воткнём!
- И ещё картошку гнилую в форточку забросим. У нас много картошки проросшей осталось. Вон бабка вчера ведра два на помойку вынесла. А к картошке записку привяжем: смерть коровам!
- А вдруг в девчонку маленькую попадёт картошка. Напугает. Не надо…
Самый «здоровский» план предложил Вовка:
- Давайте мы с Толькой в привидения нарядимся. Возьмём белую рваную простынь, что в беседке для спектакля приготовлена, сделаем дырки для глаз и страшные рожи краской нарисуем…
- И к лицу можно фонарик включенный приставить снизу. Помнишь, как в лагере делали? В темноте такое привиденьице в окно постучится – Лушаха обосрётся со страху!
Возразила Надя, Вовкина сестра:
- Сейчас темнеет поздно, а ночью нас никто на улицу не отпустит. Ты забыл, что отец запирается на все засовы? Это не в лагере через окно лазить по ночам…
В конце концов, решили сделать крест и воткнуть его в любимую Лушахину цветочную клумбу. Но крест этот просто потерялся в цветочной рассаде.
Ну да, она его не скоро заметит. Разве что завтра, когда проспится?
В этот момент из дверей вышла Галя – дочь Лушахи. Мы невольно шарахнулись подальше от клумбы, и она поняла, что мы готовим её мамаше какую-то пакость.
- Ребята, постойте!..
Но мы уже отбежали подальше, и как ни в чём не бывало стали играть в мяч.
Галя пыталась нас пристыдить, взывала к нашей совести. Она даже сказала: «Вам будет стыдно, что связались с больной старухой».
Мы договорились молчать: как будто её нет совсем, но всё- таки Надя не выдержала, крикнула в след Гале:
- А вам не стыдно, так поступать! Сегодня – день защиты детей, между прочим…
Галя не ответила. Уходя к себе, она сорвала мокрую дорожку со столба.
Мне показалось, что всё на этом и закончится, мы вот-вот разойдёмся по домам. Но не тут то было: из дверей барака выскочила разъярённая Лушаха с той же самой мокрой дорожкой. Она снова накинула её на столб, потом, схватив выбивалку для ковров, кинулась на нас с руганью:
- Ах, вы ****ское отродье, извести меня решили, да? Орать у меня под окнами…
Она разогнала нас по двору. Бежать от неё было и страшно и весело.
Минут через десять мы, похохатывая, собрались снова. Теперь подальше от Лушахиных окон.
Вовка и Толик сказали, что нашли несколько палок из старого штакетника и сейчас быстренько сколотят крест, а потом потихоньку приставят к Лушахиной двери, так чтобы он упал к ней в квартиру.
- Не а, не упадёт. Дверь открывается наружу. Она просто отбросит его дверью и даже не поймёт, что это крест.
Мы с Андрюшкой и Вадиком нашли три ржавых гвоздя, а Толик и Вовка выпрямили их молотком. Крест получился на славу – с двумя перекладинами, очень похожий на могильный. Штакетные доски были старые, почти насквозь прогнившие, местами покрытые мохом, что придавало ему зловещую мрачность…
- Такого креста кто угодно испугается, если его поставить где-нибудь…
- Там, перед Лушахиной дверью, есть дырка в полу – сучок провалился. Давайте крест туда воткнём. Она ночью, если пойдёт в уборную, страху-то натерпится!
Вовка принёс из сарая ржавый маленький топорик, и они ловко заострили нижний конец креста.
Уже начало темнеть, многих из нас хотели загнать домой.
- Ну, мааааам, ну, каникулы же! Ещё полчасика, – кричала Люся.
Всем хотелось увидеть, как Вовка и Толик установят этот крест.
Вот они осторожно вошли в сени, а мы с Андрюшкой и Ларисой спрятались за большой куст сирени. Остальные тоже попрятались по разным местам, чтобы скрыто наблюдать за происходящим.
Первым из дверей вышел Толик; спокойно, улыбаясь, он пошёл в нашу сторону. За ним выскочил Вовка; он что-то сказал Толику и бросился бежать. Оказалось, что Вовка не просто воткнул крест в пол, но ещё и в дверь Лушахе постучал. Вот они уже оба бегут в сторону нашего куста.
Они не успели спрятаться, как открылась дверь, из дома выскочила разъярённая Галя. В руках у неё был злополучный крест; увидев спины убегающих мальчишек, она сначала бросилась бежать за ними, затем с силой швырнула крест в их сторону. Крест, описав дугу, попал как раз в забор над кустом, где мы спрятались, и рассыпался на части, осыпав нас трухой.
Галя, плача, пошла к дому, а из барака уже выскочили соседки – узнать, что случилось. Нам стало жалко молодую женщину. ...Что мы натворили?!
Пока женщины успокаивали Галю, в окнах Лушахи зажёгся свет, и там заплакала маленькая девочка. Галя ушла успокоить дочь, а потом разошлись и соседи. Окольными путями я и сёстры вернулись домой.