Деревня стала очень часто снится, а уехали мы от туда, в девяносто четвертом году. А тут еще по телефону моя младшая дочь Елена которая живет в деревне где я родилась и выросла, задает мне вопрос:
- Мам, а наша лошадь Машка, которая была у нас, она где?-
Говорю, что мы ее продали Кузьме, когда уезжали из деревни.
А она говорит:
-Мам, а я ее видела ,только она уже старенькая и ходит потихоньку.
А когда то, когда мы ее брали в колхозе, это была небольшая, рыжая бестия трех лет и ее несколько дней, не могли обучить, ни верховой, ни тем более гужевой езде .Она упиралась, брыкалась, ложилась и каталась по земле, так, что несколько мужиков ,не могли ни чего с ней поделать. Но все равно, в итоге сдалась.
И стала наша Машка, послушной, детей очень любила, и они постоянно находились рядом, а она разрешала и на себя залезить, и под живот пролазить, и ни когда, даже не переступала ногами, но на дороге все равно была очень быстрой и резвой лошадкой.
Она вообще не умела ходить шагом, а все время бежала рысью. И сколько бы ей не накладывали в телегу, она все равно бежала. А зимой, в санках невозможно было ездить потому, что у Машки был широкий шаг, и весь снег из под копыт, летел на тебя и на людей, которые там сидели .
Работала я тогда, на ферме заведующей и ездила на своей Машке на работу. Только в то время еще не было телег на резиновом ходу, и у меня на телеге, были деревянные колеса, которые естественно, очень гремели, особенно когда моя Машка мчалась по дороге .Вот за это меня с Машкой, услышав говорили, ну вот, несется, наша лягушонка в коробченке.
Почти каждый год у нашей лошадке появлялись жеребята, только, почему то больше жеребчиков и только рыжих. Правду говорят, что рыжие своенравные и это относится и к животным. Жеребчики ни когда не подпускали близко к себе. ни детей, не взрослых ,а сразу настораживались ,прижимали уши и поворачивались задом, это у них защитная реакция, мол не подходи-ударю.
Когда ожеребился очередной рыжий бес, мой муж сказал, что, все, этого жеребенка буду сразу приучать к рукам. Пока жеребенок не обсохший, слабенький, еле стоявший на своих длинных ногах, тыкался мордочкой в вымя матери, он решил его погладить, но рыжий, он и есть рыжий.
Муж заходит домой, злой и держится за низ живота. Спрашиваю,- что произошло?
На то, он отвечает, что рыжий его ударил по яйцам, и он к нему, больше вообще не подойдет. И там еще была длинная тирада трехэтажного мата.
Вот так закончилось воспитание жеребенка.
А когда, наша Машка, ожеребила черную девочку, со звездочкой на лбу, мы думали, что она будет такой же как рыжие, но оказалось все наоборот. Наша Звездочка, как мы ее звали, была очень ласковой и доброй. Ходила по пятам, за девчонками выпрашивая лакомство, они и ездить верхом на ней, стали даже без узды, когда она еще была совсем небольшая, но очень послушной.
Вот вспомнила своих лошадок и на душе посветлее стало. Как же память за все цепляется, вроде и не думаешь и не вспоминаешь, а вот нате Вам.