"Любой советский человек на голову выше
любого человека капиталистического общества".
И.В. Сталин. Из выступления на 18 сьезде КПСС.
1. Некоторые особенности эмигрантской жизни и встреча с ГВ .
Эта встреча произошла абсолютно случайно, как и все, что происходит с нами в
жизни. Вся история правдива и достоверна до такой степени, что даже
неудобно назвать мой рассказ, как говорят американцы, "фикцией".
Вообще-то я лично нахожу этот термин несколько оскорбительным для xудожественной литературы. Если, конечно, она написана не в стиле социалистического реализма. Справедливо ли называть Тургеневского Герасима фикцией, ведь, сколько было, есть и будет таких безответных и бесправных рабов в России, да и во всем мире?
А мой рассказ - это просто добросовестное описание моего знакомства с ГВ,
даже именa я не изменил. Ведь ГВ теперь снова живет в своем маленьком сибирском городишке Сольцы, откуда она приехала в Америку, и мой рассказ, очевидно, никогда не прочтет. О своей репутации я уже давно не беспокоюсь.
Я гостил в Вашингтоне у своих друзей.
Муся спросила: "Хочешь, я тебя познакомлю с русской женщиной?"
А когда я не хотел?
Ведь понимающая и любимая женщина для творческого человека так же необходима, как молоток для плотника, а нелюбимая и
непонимающая - тоже, что мозоль для солдата. Бывает, придешь в гости к своим бывшим соотечественникам, сидишь тихо, жуешь, и все жуют, по команде выпиваешь.
Слушаешь: за политику на Ближнем Востоке, пора ли использовать ядерное оружие против арабов или еще рано, конечно, демократов поругаешь, и когда назад в Россию бежать, обсудишь. Потом разгорячишься от выпитого и, что думаешь, брякнешь. Ну, тут все морды от холодца оторвут, хотя жевать не перестанут, как коровы на лугу, когда машину на шоссе услышат.
Посмотрят на тебя, а самый главный спросит: "А те че?" и за колбаской потянется.
Кстати, если хотите иметь друзей среди русских эмигрантов, запомните раз и навсегда, Россия-лучшая страна в мире, просто у каждого из них есть личная причина, почему жить они хотят в Америке, которую они винят абсолютно во всех своих проблемах. Если совершают что-то, что даже по советским стандартам напоминает подлость, то говорят: "Ну что делать? Жизнь здесь такая".
Хотя, конечно, изучение загадочной русской души совершенно отдельная тема, раскрытие которой заслуживает отдельного исследования, и, к сожалению, не вписывается в нить повествования о ГВ.
Встретились мы с ГВ на одной из станций Вашингтонского метро.
Это была среднего возраста женщина с простым открытым лицом сибирячки, средней комплекции и роста, в скучном плаще нетутошнего покроя.
Она произнесла фразу, по простoте и откровению не уступающую ее внешности:
" Меня зовут ГВ, а как тебя зовут?"
Я сказал: "Гриша".
Обращение на "ты" при первой встрече мне даже очень понравилось, в нем было столько истинно pусской простоты и искренности, что я даже на минутку застеснялся, что уехал из страны, где так много вот таких искренних и открытых людей из народа.
День был пасмурный, дождливый, и все это напоминало мне сцену на вокзале из старого черно-белого фильма.
Она спросила: "А отчество-то как будет?"
Отвык я как-то здесь от моего отчества. "Можете звать меня Гришкой, если хотите".
Так она меня и звала.
Я ее ГВ, а она меня Гришкой.
ГВ была учительницей в начальной школе. Учила местных мальчиков и девочек, как любить свою Родину, коммунистическую партию, быть честными и принципиальными пионерами и, конечно, немного читать, писать и считать.
Это были ее первые несколько месяцев в Америке, или, как там говорили, в стране "желтого дьявола".
Меня очень заинтересовало, как и зачем приехала в "капиталистические джунгли" эта женщина, не говорящая ни слова по-английски.
Ведь это требует решительности, смелости, или, по крайней мере, отчаяиния, после десятилетий промывки мозгов: без денег и без друзей, приехать в страну, где человек человеку волк, страну, которая спит и видит как бы только извести любимую Россию, в страну, где так издеваются над бедными неграми.
Думаю, тогда я представил ее потерянным ребенком, типа Маугли, а себя в роли Багиры. Я-то жил здесь уже двадцать лет.
Очень хотелось мне понять эту женщину, ведь мы были такие разные.
Что, действительно, поразило меня в ней, так это видимое отсутствие каких-либо комплексов, она просто не нуждалась в английском языке, голова ее была гордо поднята. Она была абсолютно уверена: Америкe она нужна.
Позже я понял: комплексы и сомнения прерогатива слабых интеллигентов, она же была человеком действия. Именно такие делали революцию, сидели в партийних и профсоюзних органах, то есть быстро ориентировались, где и что дают.
То есть, она была великолепной иллюстрацией Ленинской теории, о том, что любая кухарка может руководить государством.
2. Еще один урок истории.
Мы долго гуляли по вечернему Вашингтону, беседовали, и, конечно же, я спросил ее, как она сюда попала и как решила покинуть родное селение и, главное, Родину.
Помню, когда я уезжал, люди с ужасом говорили за моей спиной: "Вы знаете, они же собираются предать Родину". Время менялось быстро. Вот, что я узнал от ГВ.
Это было еще до того как разбомбили башни в Нью-Йорке, что у нас называют 9-11, и вся эта история с терроризмом еще не достигла апогея истерии.
То есть, вопросы эмиграции и туризма решались просто, быстро и без особого бюрократизма. И, конечно, предприимчивые бывшие советские граждане усмотрели в этом факте деловую возможность.
ГВ, вообще-то, местные газеты не читала, а центральные приходили не очень регулярно в Сольцевскую библиотеку.
Однажды, во время очередного внепланового мужнего запоя, работая на картошке, расстроенная ГВ угодила себе тяпкой по ноге, не очень сильно, но кровь пошла.
Она дохромала с грядки до дома и залепила рану тем, что попалось под руку- обрывком местной газеты.
Кровь просочилась сквозь газету, и пятно расползлось по маленькому, но очень ее заинтересовавшему обьявлению, которое звучало приблизительно так:
"Бюро по трудоустройству ищет женщин для работы в Америке, для ухода за детьми и престарелыми. Знание английского языка не обязательно".
Вот вам и еще один пример роли случайности в судьбе человека.
Позднее я узнал, что время между возникновением идеи и ее воплощением у ГВ исчисляется в миллисекундах. Телефон ответил: "Приходите, но потребуется две тысячи долларов сейчас, а остальное будете выплачивать из зарплаты."
ГВ была из семьи, которую раньше называли "кулацкой", и была как и миллионы прочих, выковернута Советской властью, во главе с великим Сталиным, из плодородной Украины и сослана в Сибирь.
То есть, она имела деда, который пил умеренно, был трудолюбив, знал, как попридержать и приумножить копейку, в общем был умным хозяином.
Что ни говори, наследственность-великое дело. Видать, не доистребил великий Сталин это кулацкое отродье. Да и НКВД не полностью справилось с задачей, у них самих головы летели слишком быстро.
И вот, доверительно говорила она мне, муж то-запьет, а как дрова пилить
одной? Совсем замучилась с поперечной пилой, так и сидим с детьми, мерзнем в избе.
Вот я и подумала, поработаю с годик, смотришь, и бензопилу куплю. В Америке у вас-то, я слышала, они, вроде, в продажу поступают, а у нас вот уже третий год поди, не выбрасывают".
Этот повод для приезда в Америку показался мне очень интересным, и доказывал, что существование многих семей, частично, обьясняется отсутствием бензопил у населения. А может мы и не до поняли и не до оценили политику партии, конечно же хочет наше правительство укрепить советскую семью.
И вот возникает первый вопрос, что легче, провести газ в Сольцевские дома или прекратить выпуск бензопил, и естественнен ответ-второе легче чем первое. Напрашивается и второй вопрос, может быть мы и еще где-то не до поняли
и сразу лезем со своим мнением, все-таки по осторожнее нужно быть, и не лезть со своей не продуманной до конца критикой?
Кроме того, это убедило меня, что практическим умом ГВ пошла в деда, и уж, наверное, свою бензопилу в колхоз бы, без сопротиления не отдала, так точно, как дед ее не хотел отдавать свою дойную корову.
Пошла ГВ к куму деньги занимать.
Не знаю, были ли у нее другие планы или амбиции в то время, но это- то что она мне рассказала.
А через какие-нибудь два месяца она уже пересекла Атлантику, в комфортабельном Боинге, и в Дуллавском аэропорту была встречена представительницей нанявшей ее компании и Сенечкой с Белочкой, которые работали программистами, и ужасно нуждались в нянечке для своей годовалой дочери.
3. События развиваются.
Все последующие факты записаны мною из моих личных воспоминаний.
В тот вечер мы долго гуляли по городу (машину я оставил на стоянке) проголодались и решили перекусить. Темнело.
Все забегаловки были уже закрыты. Но мы все-таки нашли маленький китайский ресторанчик и сели за столик на веранде.
Молоденькая китаянка на несостоявшемся английском сообщила нам, что они скоро закрываются и, кроме креветок и риса ничего не имеют.
ГВ тут же заявила мне, что она умрет, но этих тараканов есть не будет, и вообще, нельзя ли картошки попросить потому, что рис она не ест.
Я обьяснил ей, что в китайских ресторанах ни картошки, ни хлеба не подают, но подумал, что когда я приехал, то жрал, что дадут, хотя спорить не стал.
Мы встали и вышли, было уже совсем темно, Сенечка с Белочкой и
Муся с Борей жили рядом, так что я проводил ГВ и пошел ночевать к Мусе с Борей.
Уж очень мне хотелось на следующий день увидеть ГВ в семье ее работодателей.
К моему сожалению, визит не состоялся, надо было ехать в Ричмонд и дальнейшее общение с ГВ была по телефону.
4. Вопросы современной диалектики.
Я уже упоминал, что ГВ никогда не тратила время зря, уже через неделю она позвонила и сообщила, что у нее все хорошо, девочку она любит как свою родную, платят ей 150 долларов в неделю, и сегодня "хозяева" возили ее к дантисту, у которого она начала лечить зубы.
Сказала, что семья хорошая, она уже переставила у них всю мебель, в воскресение была в православной церкви, где и была приглашена на русскую свадьбу.
Уж как то очень быстро ГВ стала обрастать сватами и кумовьями, они просто плодились у нее на этой благодатной американской земле, а я вот живу здесь и, как был сиротой так и остался, даже обидно.
Вашингтон ей очень понравился, хотя, как она сказала, несколько великоват для нее. Так и сказала, несколько великоват, как будто речь шла об обуви.
Я сказал: "Это ничего, лучше, чем маловат, по крайней мере, жать не будет".
Кроме того, она сказала, что хочет приехать ко мне в гости на праздники, следующий выходной был День Независимости.
Она, видимо, уже не мечтала о бензопиле, но между прочим, сказала, что хотела бы открыть школу для детей эмигрантов и учить их русскому языку.
Стало понятно, планы расширяются и покупка бензопилы уже не краеугольный камень ее программы. Что делать, ГВ была диалектиком, события развивались.
Приедет она поездом, "хозяева" уже обещали подвести ее до станции, так что мне и волноваться не о чем.
"А если ты не на той станции сойдешь, как я тебя найду?"
Мобильники тогда были далеко не у всех.
"Что ты, меня здесь все понимают", уверяла она меня-"хотя, конечно, вчера один полицейский оказалось ни слова по-русски не говорит".
Конечно же, каждый эмигрант знает: в Америке говорят по-английски, но где-то в глубине души верят-по-русски "они" должны понимать.
Ну, повыпендриваются по-английски немножко, но не все же время?
Неужели ни слова по-русски? Даже жалеют их иногда.
Я встречал поезд в пятницу, ГВ сошла на перрон с двумя тяжелыми сумками.
Мне осталось только гадать, что же она везла с собой. Очевидно, за годы холостой жизни у меня выработались определенные предрассудки против женщин, которые
приезжают в гости с очень большими сумками.
На следующее утро все выяснилось. Когда я проснулся, ГВ была на кухне.
Стол был застелен клеенкой, посыпан мукой, посередине стола раскатано тесто, а сбоку располагалась огромная эмалированная миска с несколькими килограммами свиного фарша. ГВ орудовала перевернутым стаканом, штампуя пельменные кружки, заполняла их фаршем и закручивала, все это делалось с быстротой, виртуозностью и вдохновением Святослава Рихтера. Готовые пельмени посыпались мукой и отправлялись в морозилку. Привезенные сумки, оказывается, содержали все необходимое для изготовления пельменей в индустриальных масштабах. Их с нетерпением ожидала столица нашей Родины, где несколько русских ресторанов подавали посетителям продукцию ГВ.
Китай, явно, не выдерживал конкуренции.
После завтрака мы отправились путешествовать.
Я показал ей наш город, бывший и оставшийся столицей конфедерации, монументы, сады, парки, мы побывали в долине Шенандон, посетили горные рощи где растут, по общему признанию, самые вкусные персики.
ГВ смотрела на цветущие сады, виноградники, расположеные среди живописных гор, и спрашивала :" Это все государственное? А кто же работает в поле? А где сторожа?" Особенно ее удивило, что даже отель оказался не государственным. Ведь знают все, что здесь капитализм, но все равно ищут государство, ну как-то чувствуют себя неуютно без присутствия государства люди из страны, где все принадлежало народу.
Три дня пролетели быстро. Все ей понравилось, а вот горы она, по-моему, не совсем одобрила, "Далеко не видать," сказала она, хотя и отметила, что, в общем-то, красиво.
После нашей встречи в Ричмонде, мои отношения с ГВ и, конечно же, с Сенечкой и Белочкой стали расти и крепнуть с каждым днем.
И вот однажды, она позвонила мне и просто ошарашила, заявив, что больше не может оставаться в этой семье.
Я был поражен, и просто не знал, что и думать, ведь это были мои давние друзья
и милейшие люди.
"Что произошло, ГВ? Ведь ты живешь у них уже четыре месяца."
Ответ меня озадачил, она сказала, что эта семья забирает всю ее энергию, и она просто не может там больше оставаться.
- И куда же ты пойдешь ГВ?
- Не беспокойся, я уже нашла работу. Это очень хорошая семья, у них новый черный Мерседес и платят они 200 долларов в неделю.
А уж Алешку, мальчишку, так я как родного сына люблю. Так что приезжай Гришка, я тебя с ними познакомлю, кстати, мой день рождения подходит, в ресторане отмечать будем, на Мерседесе покатаемся.
5. Дальнейшие приключения ГВ и проблемы прибавочной стоимости.
И вот мы уже едем по стольному граду Вашингтону в черном Мерседесе
праздновать день рождения ГВ в русском ресторане.
ГВ сидит на переднем сидении рядом с Фимой, в вечернем платье, с новой стрижкой, в только что подаренных сережках и заглушает своим ароматом тот специфический запах новой машины, который я всегда так любил.
Я сижу на заднем сидении с Аллой, а между нами, в детском сидении, лицом
назад, спит двухлетний Алеша.
Все в машине, кроме него, понимают важность момента и терпеливо
ждут, когда же очистится затор на дороге и Конститюшен Авеню снова станет авеню, а не гигантской парковкой для машин, с моторами жгущими, дорожающий на глазах бензин.
ГВ как всегда все видит и дает рекомендации: "Держись левее Фимочка, неужели он не может еще пару метров протянуть и дать тебе место?"
И вот, наконец, мы вырываемся из этой проклятой пробки, делаем левый, а затем правый поворот и мягко подкатываем к ресторану Березка, одно название которого вызывает настальгию и чувство самоуважения у бывших советских людей.
Несколько мужчин в костюмах, и в раз и навсегда завязанных галстуках, жадно курят у дверей. Внутри ведь нельзя, а как же выпить и не вдохнуть Мальборо?
Как хочешь, так и живи здесь.
ГВ не торопится, пусть все видят. Я конечно галантно подаю ей руку а сам думаю:
"Ах, Галина, Галина, а как-же твоя мечта о бензопиле?"
И все уже здесь, и кум с кумой, и сваты, и прочие. Ну, конечно цветов навалом. Вот она к одной подошла; поцеловались, комплементами обменялись; и к этой тоже подошла, улыбнулась, но как-то не открывая рта, и быстро так улыбку проглотила. А этих-так лично усадила и обласкала особо. Потом пошли тосты, и того ей желают, и этого; некоторые бумажки из карманов вынули, развернули и в порядке очереди стихи зачитали.
Молодец ГВ, как у нее все организовано, и кто где сидит, и кто что говорит.
Четыре столика из шести наши, а остальные англоязычниками заняты, как я американцев называю; они с любопытством на нас поглядывают, хотя,о чем мы галдим, понять не могут. Американцы, они любят тихо отдыхать, нашего цыганско-кавказского застолья и не видели еще. Такая уж страна, не понимают славянскую душу.
Водка: одну бутылку заказываем, вторую из-под стола достаем.
Селедочка, колбаска, рыбка копченная, икра и прочии закуски, которыми
народ на Руси испокон века баловаться любил. И тут, в разгар общего застолья, подошла ГВ к микрофону и тихим народным голосом, без всякого сопровождения спела "Синий платочек".
Всем исполнение очень понравилось, а американцы, так те просто были в восторге, аплодировали и даже свистели, как мальчишки, что у них означает полный восторг, и, стоя, требовали еще. И ГВ спела еще несколько русских народных песен. Восторг был полный. Это был апогей ее успеха в Америке. Вашингтон был покорен. Удивительная женщина ГВ, сколько же талантов она имеет.
Вот только Карла Маркса она не читала, и с этого начались ее неприятности.
Но вернемся к нашему повествованию, гостям подали сибирские пельмени, сделанные лично ГВ и, может быть, даже в моем присутствии.
К этому моменту, все были уже в хорошем настроении, и вдруг я заметил, что
ГВ явно занята какими то вычислениями она смотрела на тарелку и что-то соображала. Она всегда реагировала на все жизненные обстоятельства быстро, и я бы даже сказал, инстинктивно.
Как я уже говорил, она не имела никаких комплексов, а значит и сомнений. Я даже начал винить себя. Неужели сомнения и комплексы, как инфеция передаются воздушно-капельным путем? Это может быть очень опасно, для людей с ограниченными знаниями.
- В чем дело?
- Сорок центов.
- Что сорок центов?
- Сорок центов за одну пельменю.
- Ну и что?
- А то, что мне они платят пятнадцать, значит спекулируют.
Так ведь, ГВ, у них же расходы, да и доход получить надо.
Это обман и спекуляция, я не согласна, они меня эксплуатируют.
То есть в России она получала 80 рублей, работала с утра до ночи, кормила как и все, весь соцлагерь, и была относительно довольна, никто ее не экплуатировал, а тут в Америке начали.
Вечером я уехал домой, и чем закончилась история с прибавочной стоимостью не знаю, врать не буду.
6. Америка разочаровывает ГВ.
Мы разговаривали по телефону почти каждый вечер, она рассказывала мне о своих дочерях, о муже-алкоголике, с которым она теперь разводится, о своих планах открыть русскую школу, и может быть даже в Ричмонде, не взирая на мои уверения, что русских здесь совсем мало.
Прошло еще несколько месяцев, и вдруг она позвонила и сообщила мне что произошло что-то ужасное, и она не может больше жить в этой семье. Она очень торопится и позже все расскажет.
Осталось только гадать что же произошло.
Телефон зазвонил на следующий день, и она сказала, что двухлетний Алеша плюнул на нее.
Напрасно я убеждал ее: "Он же совсем маленький, ничего не понимает".
"Нет, не могу, я уже новую семью нашла, и платят они 250 долларов в неделю, у них даже своя банька есть.
Только что ремонт закончили, и баньку в доме построили, а детей у них вообще нет. Сами-то они отдыхать уехали, а меня здесь оставили, так что вот дом приведу в порядок, а потом сиди, ГВ, отдыхай. Тогда уже и за английский примусь, так что приезжай, Гришка, в баньке попаримся.
Не пришлось мне в баньке попариться, исчезла ГВ, перестала звонить, и никто не знал что с ней случилось.
Звонил я и Але с Фимой и Смену с Беллой, никто не знал, что случилось с ГВ.
Прошел месяц, и вдруг звонок, ГВ обьявилась.
-Вот, Гришка, какие люди в Америке, убрала им весь дом после ремонта, они приехали, заплатили мне за десять дней и сказали, что больше я им не нужна.
Так я ж на них рассчитывала. Теперь во Флориде живу.
-Да как же ты во Флориду то попала?
-Так Миша же меня и пригласил.
Какой-такой Миша?
-Так кума ж его на интернете для меня нашла, он невесту ищет, а я уже с мужем развожусь-с пьяницей. А Миша, он хороший человек, хотя и не молодой уже, дом у него на Бойтон Бич хороший, и даже с бассейном. Нам со свахой даже очень понравился.
-Так у тебя и во Флориде сваха есть?
-Конечно, мы с Мишастиком на свадьбе были, вот там и познакомились.
Надо сказать, на этот раз не пригласила меня ГВ в бассейне поплавать.
7. ГВ как невеста.
Теперь ГВ звонила мне редко.
Она была очень довольна своей новой ролью невесты. Очень хвалила Мишастика за то, что он такой ласковый, не пьет и не курит.
Мишастик, или Майкл, родился в Америке, его родители были с Украины, говорил немного по-русски, никогда не был женат, до последнего времени работал переводчиком француского языка, и жил со своей мамой. Несколько лет тому назад вышел на пенсию. А год назад, его мама умерла, оставив Майкла шестидесяти-пятилетним сиротой, и теперь он жил один.
Однажды, ГВ даже прислала мне видиотейр который она сняла у плавательного бассейна.
ГВ учила Мишастика как прыгать в воду, и одновремено снимала фильм, на экране я увидил очень волосатое, худое и сутулое тело Мишастика, который стоял на стартовой доске. Его абсолютно плешивая голова ярко сверкала под беспощадным солнцем и взглядом ГВ. Он, явно, боялся прыгать, на лице его была растерянная и виноватая улыбка. Эта улыбка как бы говорила, ну, вот видишь Галина какой я неловкий и не спортивный, пожалуйста, пожалей, разреши мне пойти в дом и снова погрузится в мои любимые французкие романы.
Он размахивал руками, приседал, лицо его становилось еще более испуганным и виноватым, но ступни ног были точно приклеены к доске.
" Ну, Мишастик давай прыгай, здесь же не глубоко, ну давай милый, у меня же батарейки садятся, какой же ты право, прыгай голубчик, давай".
Однако, несмотря на все усилия, ноги Мишастика никак не могли отклеивались от доски.
И не без основания, позднее я узнал, он не умел плавать и его эгоистически-
рациональное сознание просто не хотело подвергнуть это щуплое тело такому риску.
Но ГВ была тверда и неумолима, пока Мишастик таки не плюхнулся в воду, исчез, снова появился, и тут же судорожно ухватился за спасительный край бассейна.
"Ура" в восторге закричала ГВ, и бросила ему полотенце, напомнив мне дрессировщицу, бросающую в цирке селедку тюленю. Она явно наслаждалась процессом дрессировки.
Другая сцена показывала Мишастика на диване, в толстых очках с книгой почти лежащей на его лице, как это делают очень близорукие люди.
Он двигал книгу справо налево, и обратно, причем скорость передвижения книги с право налево, была равна скорости ее передвижения слева на право. Вдруг он пришел в возбуждение: "Это же ужасно интересно Галина, знаешь ли ты что Вольтер написал своего Кандида не в 1863 году, как мы все думали, а в 1865 ?" Очевидно, он забывал, что его подруга, если и слышала это имя, то была не уверена, тот ли это русский ученый который изобрел элекричество или паровоз.
Все это было задокументировано лично рукой ГВ. Я думаю, в родных Сольцах видеокамеры выбрасывались в продажу так же редко как и бензопилы. Копии записи были отосланы всем родственикам, сватам, кумовьям и мне. Вот мол, смотрите как ГВ Америку дрессирует. Очевидно тщеславие не было ей чуждо.
В общем, они оба были видимо довольны друг другом, хотя ГВ и жаловалась на его нерешительность сделать ей, в конце концов, предложение.
8. ГВ как жертва.
Прошло пол года, и вдруг звонок, поздно вечером.
Звонила ГВ: "Я сижу в госпитале"
-А почему же ты сидишь а не лежишь?
-Да потому что меня ложить не хотят.
-А, где же Миша?
-А, вот его положили.
Что произошло Галина?
Оказалось, они с Мишей ехали на пляж, он вел машину, видел он плохо, ну и ударил велосипедиста, прямо на пешеходном переходе.
Машина потеряла контроль и врезалась в дерево. Конечно, приехала полиция и скорая помощь. Велосипидиста забрали с травмой головы, Мишу с переломом ноги и ребер. Врач осмотрел ГВ, и не нашел ничего кроме пореза левого уха. Наложил пластырь, и сказал что ей очень повезло.
Поскольку, никаких иных видимых повреждений у нее не было обнаружено, страховки она не имела, и ее не захотели взять в госпиталь.
Но Галина слышала от кума, что в таких случаях, нужно обязательно ехать в госпиталь и отказалась выйти из машины, которую собирались тащить в ремонтный цех. Скорой помощи ничего не оставалось, как положить ее на носилки, и тоже отправить в госпиталь. Там ей сделали рентген, ничего не нашли, и сказали что она может идти на все четыре стороны. Она позвонила своему куму, тот поговорил со своим сыном, который недавно выучился на адвоката.
Его сын подтвердил слова доктора, что ГВ очень повезло. Это ведь все равно, что по лоторее выиграть. Теперь-то Мишастик не отвертится и будет платить ей всю жизнь за психологическую травму. Главное, не уходить из госпиталя, и добиватся правосудия. К Мише ее не пустили, ему делали срочную операцию.
На ГВ же просто перестали обращать всякое внимание, и это ее ужасно обижало.
Вот они, джунгли капитализма, ужас какой-то. Она сидит в госпитале, и не знает что ей делать.
Кум сказал что заберет ее, и она, даже, может у них пока жить, хотя намекнул,
что было бы хорошо если бы она взяла его сына защищать ее права в суде.
Парень кончил учебу, собирается женится, это будет его первое дело, и уж он-то, конечно, его не проиграет. Правосудие есть правосудие, и даже нелегальные эмигранты его заслуживают. Демократия и правосудие для всех.
Галинина туристическая виза уже давно кончилась, и она теперь была нелегальной эмигранткой, но Витек-то, ее права защитит, можете быть уверены.
Витек он законы знает.
Ну а каково-то ГВ от своего счастья отказыватся? Мишастик то женится не торопится.
9. Эпилог.
Последний звонок от ГВ я получил на Крисмас, она только-что пришла из церкви, где поставила свечку, пообщалась с православными, рассказала богу о своих проблемах - он ее понял и простил.
- Витек пока никаких денег не выбил, только по судам затаскал, а теперь говорит, я ему еще деньги должна за его время и канцелярские расходы. Так что мне сьезжать от кума надо, а куда? Я, Гришка, домой собралась.
-И, что же ты там делать будешь?
- Да, я-то ничего, я обeим дочерям дома купила.
- А себе-то я домик с газовым отоплением в Сольцах присматриваю.
-А как же Мишастик, жив ли, здоров?
-Да он-то жив, вот только после судов мы с ним повздорили маленько. А говорил: любит, любит-вот те и уся его любовь. Пущай себе дома тепереча на диване лежит и про своего Хволтера читает. Нет, я поеду, меня там вся родня ждет- не дождется, им все про Америку интересно знать, а я, так скажу, ничего здесь хорошего и нету вовсе.
-Что же ты там, ГВ, делать будешь?
-Не волнуйся, Гришка, тепереча у меня специальность хорошая есть. Я детей английскому языку учить буду.
Взяла и уехала.