Заждан стоял в ванной и намыливал прощальный канат, на котором Хана сушила бельё.
– Я теряюсь в догадках - это он для меня или сам пробовать будет?– сказал Шелег Мышу.– Неустойчивая в психическом отношении особь. Никогда не знаешь, с какой целью мылит канат. Слушай, а может его сдать, ну... позвонить в службу спасения и сказать, что он лишает своё тело жизни?
– Рационально придумано!– одобрил Мыш. – Может, они даже сегодня приедут, ведь час дня только. – Мыш посмотрел на настенные часы с кукушкой.
Шелег поймал взгляд Мыша, но не стал объяснять ему, что время уже давно не двигает стрелки этих часов. Он одобрительно кивнул мохнатой головой и отправился в детскую. Малыш лежал на животе и пытался зубами прогрызть подушку. Он пыхтел, повизгивал и сгибал в коленках ножки. Шелег пощекотал ему нос. Малыш перевернулся на спину и протянул к коту маленькую розовую ручку.
– Твоего биологического отца скоро увезут в приют, – Шелег лизнул пальчики-бутылочки. – Ему там будет лучше, чем с нами. О нём будут заботиться специально обученные люди, кормить три раза в день с ложечки, гладить по голове. Они будут рассказывать ему сказки, но не такие, как я. Мои сказки ему не нравятся. А от их сказок он будет плакать, смеяться, в восторге подбрасывать больничный колпак. Ты не заметишь его ухода, ведь он никогда не рассказывал тебе сказки. Другое дело, если бы вдруг не стало меня. Малыш, хочу открыть тебе тайну: если бы я не был Котом, твоя мать, несомненно, ушла бы от него ко мне и ты стал бы мне приёмным сыном. Но, на твоё несчастье, этого не произойдет. В человеческом обществе так много абсурдных ограничений. Могу тебя уверить, Малыш, что ни один работник ЗАГСА не пойдёт на то, чтобы в анкете твоей матери в графе «имя и фамилия мужа» записать "Кот Шелег". А звучит, кстати, очень благородно — «Кот Шелег». – Шелег вскочил на стол рядом с люлькой, поднял с рычажков старого телефона трубку и набрал номер службы спасения.
– Здравствуйте… он уже намылил канат. Если вы срочно не приедете, его может с нами не стать. Только, пожалуйста, не присылайте пожарных, он боится огня. Говорит Надя Шницельфильд. Да, жена, уже пятнадцать лет как по острию ножа. Приходишь с работы и сразу — в ванную, в надежде! Разве так можно жить?! Вот и сейчас — рецидив, приезжайте скорей, он уже… уже…
Шелег вошёл в роль и стал в истерике рвать когтями шнур, потом отскочил от телефона и сказал Малышу:
– Скоро ты увидишь много незнакомых лиц. Эти люди никогда раньше не приходили к нам в дом и больше не придут, это одноразовые люди, люди-памперсы.
Малыш выплюнул соску и улыбнулся.
– Не говорит, но всё понимает, –шепнул Мыш Шелегу. – Интеллект годовалого ребёнка равен интеллекту пятилетнего кота. Тебе, кстати, какой год пошёл?
Тот пропустил вопрос мимо мохнатых ушей, свернулся на полу калачиком и демонстративно закрыл глаза.
– Слушай, а давай, пока машину ждём, поиграем в кошки-мышки, ну, чтобы время помучить,– предложил неугомонный сырогрыз.
– А как в нас играют? – Шелег открыл глаза.
– Да очень просто. Ты идёшь в кухню за куском сыра, а я притворяюсь неживым. Ты подходишь ко мне и говоришь: «Бедная, бедная мышка, ещё десять минут назад бегала задорная, скакала, как оводом ужаленная, а сейчас падаль падалью». Потом расстилаешь сыр на полу и перекладываешь меня на кусок.
– А дальше что?
– Дальше ты отвернешься и будешь медленно считать до тысячи. За это время я успею вместе с сыром спрятаться в дыру за стенкой и буду там его с аппетитом поедать. Когда ты досчитаешь до конца, станешь всюду меня искать. Вот такая интересная игра в кошки-мышки.
– А кто в эту игру побеждает?
– Никто не побеждает, это игра для тех, кто хочет с интересом провести время, а не потешить звериное эго, - пафосно заявил Мыш.
– Не обижайся, но я лучше буду Малышу сказки рассказывать. – Шелег вскочил на спинку люльки и пощекотал нос Малыша кончиком хвоста. Тот раскрыл глазищи и засмеялся.
– Знаешь, Малыш, сколько сказок рассказано про великих котов? Есть сказки добрые, а есть злые, некотолюбивые. Вот, к примеру, садистская сказка об унижении говорящего кота, умного и тонкого зверя, привязыванием цепью к дереву. Твоему биологическому отцу эта история нравится.
Малыш уже спал, подложив кулачок под правую щёку.
– Общепринятое заблуждение, что во сне мы не слышим звуков. Если спящему много раз шептать одно и то же слово, то он, когда проснётся, будет его помнить. Я не буду читать тебе во сне эту злую сказку, чтобы ты не посадил меня на цепь, когда вырастешь. Мы сделаем сказку доброй и жизнеутверждающей! – Шелег задумался и принялся тихо мурлыкать ямбом, сбиваясь на хорей: – У лукоморья дуб зелёный... дерево можно оставить… златая цепь... тоже можно не снимать, но надо исключить возможность обвивания ею шеи кота-интеллигента.
Малыш перевернулся на другой бок.
– Надо поменять третью строчку…– и Кот шёпотом, чтобы не разбудить Малыша, продекламировал:
Златая цепь на дубе том…
Мы занесём цепочку в дом,
Чтоб цепь, сползая, ненароком
Не обвила тугим потоком,
Лишая права на потом.
Русалка милая, упрёком,
Скребётся чешуёвым боком,
В лучах луны прекрасен лик,
И кот под дубом, думами велик,
Глаголет истины пророком.
– В творчестве этого, столь известного среди вас гения, можно найти немало абсурдных сюжетов,– снова перешел на прозу Шелег.– И русалка на ветвях — только один из них. Не дай бог тебе, Малыш, развиться в гения! Впрочем, тебе это не грозит. Никуда не денешься от этих генетических кодов… и отец твой биологический, и дедушка тоже… Странно, почему спасатели не приезжают, уже полчаса прошло, придется поторопить.
– Это повторный вызов, звонит вдова повешенного, это случилось пять минут назад. Я ещё не успела привыкнуть к новому семейному положению. Я ещё долго буду по привычке писать "замужем",– и Шелег зарыдал в трубку плачем убитой горем вдовы. Получилось у него только с третьего раза. - Да, язык наружу, пульс не прощупывается, нигде не прощупывается, я везде проверяла. Это не помехи на линии, это рыдает его сын-сирота, последние минуты прощания с биологическим отцом. Ему через три месяца будет год, но он всё понимает, очень развитый ребёнок, тонкая натура. Я не могу с вами больше разговаривать, у меня только что скончался муж. Я завтра проснусь в холодной постели, одна...– и Шелег опять зарыдал.– Я закажу надгробную плиту с надписью «Он бы мог уйти от нас не сегодня» и поставлю дату. Кстати, как ваша фамилия? Я бы хотела выгравировать на плите и ваше имя, как работника, явившегося косвенной причиной его преждевременного ухода.
Малыш засмеялся в колыбели.
– Вот слышите, никогда не знаешь, он рыдает или смеётся. У него так потешно вывалился язык, у отца. Приезжайте скорей, сами увидите.– Шелег положил трубку и спрыгнул с дивана.
Малыш продолжал смеяться, лукаво глядя на Шелега любящими глазами.
“Неужели? Не может быть? Он всё понимает! Это из-за моих сказок, буду впредь рассказывать ему обычные детские - про Дюймовочку, Колобка, и эту... Золотую Рыбу,” – подумал кот.
Малыш повернулся на бок, подоткнул кулачком щёку и снова уснул. В Комнате Смеха истерически закричал Заждан.
"Приехали»,– мелькнуло в голове кота.– И действительно, возле дома стояла машина с надписью "Мы рядом, когда вас нет".
– Я жив!– кричал Заждан.– Прекратите вводить в меня консерванты, ещё не лето, я и без химии не стухну, продержусь до похорон два-три дня! Кстати, почему вы решили, что я умер! Человек может болтаться между жизнью и смертью долгие годы, и у вас нет права лишать меня этого пограничного состояния. Мне ещё предстоит вписать своё имя в книгу рекордов Гиннеса, не надо колоть, больно!
В углу тихо всхлипывала Надя. Ей не хотелось вновь вступать в неупорядоченные связи с мужчинами. Но как ещё по-другому из тысяч найти одного, своего, родного, такого, как бывший муж.
– Я хочу знать, кто вам сообщил о моей смерти,– не умолкал Заждан,– я нахожусь в пограничном состоянии уже много лет, почему именно сегодня? Кто назначил мой уход на 7 марта? Кстати, завтра Женский день, а я ещё не купил своей вдове цветы, прекратите колоть меня в лицо, я не заказывал акупунктуру! Надя, зачем ты вызвала их? Женщина в счастливом браке может пойти на многое, но ты перешла границу дозволенного!
– Я не звонила,– шептала, всхлипывая, Надя.
.– Это он, это точно он! – Заждан перевёл взгляд на ухмыляющегося Шелега. – Надя, ты можешь исполнить первое посмертное желание бывшего мужа?
– Конечно! – ответила, продолжая всхлипывать, вдова. Она многое не додала ему при жизни и сейчас была готова на всё.
– Принеси из комнаты Малыша новый топор с красной ручкой, я им ещё ничего не рубил, ни деревца посаженного вражьей рукой, ни…– и он опять посмотрел на Шелега.
– Хочет забрать меня с собой,– шепнул тот Мышу.– В Египте в эпоху Тутанхамона фараоны забирали в гробницы своих самых любимых животных.
– Я польщен,– вежливо сказал он Заждану,– но кто будет рассказывать Малышу сказки?
– Неси топор, быстрей неси, а то уйдёт!– завопил Заждан жене и повернулся к санитарам. Те слушали безучастно.
– Мне нужно время для перехода, мне нужен костюм, я не могу отправляться в последний путь в трусах и одном тапке. Второй — вон там, под потолком котом висит, вернее, из-за кота, потому, что кот пока не висит. Жуткое животное, должен вам сказать, — и он кивнул в сторону Шелега.– Представьте, моему сыну сказки про аннигиляцию и ядерный распад рассказывает. И что из него вырастет? Нет, не из кота, кот взрослый, я про сироту.
Шелег спрыгнул со стула, подошёл к санитару и потёрся о его ногу, преданно урча.
– Хороший,– сказал тот, поглаживая зверя.– У меня тоже был кот, ты на него похож — ну вылитый Мурзик, или Шарик, я уже не помню, как его звали. Я вижу, тебя здесь не любят, особенно этот, повешенный,– и санитар кивнул в сторону Заждана.
– Всё смешалось в доме Иплонских!– зашёлся истерическим криком Заждан.– Я не хочу жить в этом мире кривых зеркал! В мире, где лживые коты подавляют гуманоидов! Надя, где мой новый топор, где ты, где вы с топором, наконец, я не могу больше ждать! Я не хочу больше жить!
– А ты и не живёшь. Раз был вызов, тебя уже нет с нами, повесился ты,– сказал санитар.– Видишь, в протоколе записано: «Смерть явилась следствием тяжёлого эмоционального состояния трупа, вызванного хроническим алкоголизмом».
– Я не пью! Даже в праздники, даже на Новый Год, ни водки с пивом, ни портвейна с коньяком! Я с бокалом шампанского под бой курантов засыпаю у телевизора! Знаете, какие на Новый год поздравления президента интересные бывают, а я…, я никогда их не слышал, и теперь не услышу уже…– по его небритой щеке стекла слеза.
В комнату вошла растерянная Надя. В одной руке она держала мокрый от слёз платок, в другой не держала топор. Женщина опустилась на стул и заплакала. Шелег запрыгнул ей на коленки, притворно-скорбно опустил вниз хвост и в блаженстве закрыл глаза.
– Надя, где топор, неужели не нашла? – спросил, теряя надежду, Заждан.
– Не нашла,– она быстро прикрыла лицо заплаканным платком, чтобы скрыть лживое выражение глаз.
– Он там, в шкафу! Ручка красная литая, не топор, а гильотина, произведение искусства.
Шелег лизнул Надю в мочку уха и нежно прошептал: “Я люблю тебя, люблю искренне, платонически”. Надя улыбнулась и погладила Шелега. Заждан не шептал ей такого даже до замужества, и женщине остро не хватало романтики.
– Вы видите, он ей в ухо мурлычет человеческим голосом, и она улыбается, -обратился Заждан к санитарам.– Вы полагаете, что она понимает кошачий язык, что моя жена — дурочка, умалишённая? Вовсе нет! Она — нормальная среднестатистическая женщина, такая же, как все, ничего выдающегося.
Надя опять заплакала.
– Скоро его увезут, и ты никогда больше не будешь плакать,– шептал Шелег.
– Вот опять, опять вдову зомбирует! – верещал Заждан,– Да перестаньте же, наконец, колоть этими галлюциногенами, вы делаете из меня животное, превращаете меня в кота, мяу–у–у–у–у–у. Если кот может говорить по-человечески, то почему я, человек, не могу мяукать!
– А вы меня на машине с мигалкой перевозить будете на красный свет? – поинтересовался он вдруг у санитара.– Меня ещё никогда не возили на спецмашинах с сиреной на красный свет, хотелось бы - хоть напоследок, с ветерком. Я в период гормонального созревания мечтал стать водителем скорой помощи, но судьба распорядилась иначе, с котом мы теперь,– Заждан посмотрел на Шелега и заунывно замяукал.
– Слушай, а может, он и вправду действующий, просто психически неадекватный? Остановка дыхания, повреждение нейронов, и, как следствие, развитие симптомов ложной смерти,– сказал санитар напарнику.– Может, зарегистрируем ложный вызов?