Долгое время я жил под гнетом системы обстоятельств: время и случай, случай и время. В этой жизни не было ничего спонтанного, а если и было, то влекло за собой лишь страхи, опасения, массу предубеждений и травмы, зачастую душевные, но бывали и физические. Но признаться по правде, царапина на руке или ноге, не так страшна, как царапина на твоем духовном сердце, на твоей душе. Ведь рана на чем-то материальном заживет гораздо быстрее, нежели там, где-то глубоко внутри тебя. На самом деле я никакой не философ, и не какой-нибудь писатель, умело орудующий красивым, пафосным и смелым словом. Я самый простой заурядный человек со своими страхами и недостатками, и это делает меня уязвимым, особенно когда все вокруг меня преуспевают, неважно в чем. Но даже в этой простой жизни, ничем не отличающейся от жизни любого другого человека, каждый день со мной происходит нечто необычайное, но и в тоже время обыденное, на что бы другие люди ни обратили бы внимание. У меня есть чуточка романтических фантазий, несбыточных иллюзий, делающих эту серую жизнь хоть немного радостнее, нет, это не нечто необыденное, поверьте. Просто этот набор волшебных чувств, греющих душу, и придающих моему жалкому существованию хоть немного смысла, дополняет странное неопределенное чувство, будто даже в самой одинокой и пустой комнате я не один. Очень часто мое воображение разыгрывалось настолько, что мне казалось, будто я обернусь, и позади меня окажется кто-то, прекрасная фея, существующая лишь в легендах, нимфа или сказочная принцесса, необыкновенная красавица, чарующая лишь одним своим обликом. Но, когда я полный радостных чувств оборачиваюсь, чтобы поприветствовать прекрасное создание, то оказываюсь жестоко обманутым. На месте нимфы, феи, принцессы, на полу лежит лишь маленькое пушистое перышко, столь белоснежное, что кажется прозрачным, настолько легкое, что у меня просыпаются сомнения, реально ли оно.
Но, несмотря на все эти странности, у меня есть один страх, самый сильный из всех и самый притягательный – вода. На свете нет ничего более, что могло так пугать меня, но и интересовать одновременно. Она будоражит все сокровенные мечты и чувства. Заставляет преодолевать панический страх и благоговение при виде ее. Чувствовать ее холодное прикосновение в жаркий летний день, ощущать, как она обволакивает мое тело, заставляя невольно улыбнуться, когда сердце, которое никто не видит, ликует. Многие назовут это обыкновенным страхом, который возможно будет преодолеть при определенных обстоятельствах или при великом желании, но я скажу вам совсем иное. Вода для меня символ свободы, недосягаемой, страшной, но такой желаемой. Я был уверен, что когда-нибудь мой страх смоют холодные ласковые волны, он уплывет в синюю бесконечную даль и заберет меня с собой. Я не хотел расставаться с этой пугающей и манящей боязнью, ведь она символ того, что я еще жив. Но настанет тот день, когда нам придется распрощаться, и я погружусь в иной мир, о существовании которого никому не дано узнать.
И все мои мечты и надежды однажды воплотились в реальность, совсем неожиданно для меня. Уже который день под ряд я в одно и то же время прихожу на один и тот же пирс, смотрю на морскую гладь, завидую чайкам, которые беззаботно и легко могут плавать на поверхности воды, не боясь утонуть. Не знаю как, но кучка буйных пьяниц, отмечающих какой-то свой праздник, оказались на этом же пирсе. Их шумные бессмысленные разговоры и жуткий запах алкоголя, несущийся от них, портили всю идиллию спокойствия, волшебной и прекрасной задумчивости, заглушали морской голос, чей зов я слышал все время, приходя сюда. Сказать по правде, в последнее время я все чаще и чаще слышу этот манящий зов, а незатейливое маленькое перышко все настойчивее пытается обратить на себя мое внимание.
Мои новые соседи на этом пирсе совсем разгулялись, а я человек спокойный и даже в некой степени трусливый, не смел больше терпеть их выходки. Но не успел я что-то им сказать, как один друг толкнул другого, а тот, наткнувшись на меня, скинул меня в воду. Сколько же страха я тогда ощутил! Как же сильно билось мое сердце, правда я не мог понять от чего: от перевозбуждения из-за того, что, несмотря на мою боязнь, я все-таки оказался тут или от того, что я медленно, но стремительно погружаясь на дно. Открыв глаза, я увидел бесконечные просторы, которые на расстоянии вытянутой руки казались уже недосягаемыми. Насколько же плавными и медленными были мои движения! Как же грациозно мои пальцы перебирали воду, пытаясь в нее вцепиться. Я поднял голову вверх и воздух, случайно накопленный мною воздух, мой драгоценный воздух, вырвался наружу, укутавшись белой круглой оболочкой. Я посмотрел, как солнце медленно играет с морской гладью, а ко мне в темно-синюю тьму пробиваются кривые сломленные водой лучи, и чей-то зов мелодично зовет меня вниз. Беспрекословно, словно маленький ребенок, не знающий еще сам, что хорошо, а что плохо, послушался. Я опустился на мягкий песок, а вода укутывала меня, колыхая волосы и обволакивая руку почему-то до сих пор поднятую вверх, как будто она стремится ухватиться за что-нибудь, пытается спастись. Я не понимал, почему мое тело рвется к небу, а сердце перестает биться. Может я сделал неверный выбор? А голос? Почему голос перестал петь? Перестал звать меня к себе? Я был обманут, жестоко обманут?
Ну и что? Теперь все равно. Я лежу на морском дне, где правит лишь тьма и холод. Я не боюсь, потому что я всю жизнь мечтал оказаться тут. Я теперь свободен от всего, что меня гнетет. Теперь лишь вода может давить на меня, властвовать мною, а взамен утолять мою жажду, жажду зова из глубины, глубины сердца, моего сознания, которое сейчас словно плывет. Да, я сдался, ведь я не хочу выбираться отсюда, пусть это и ловушка или чья-то злая шутка. Постепенно я начинаю осознавать, что моя рука, которая так сильно и стремительно рвалась вверх, поубавила свой пыл, последние остатки воздуха, поддерживающие жизнь во мне вырвались из легких и давно парили в воде, пытаясь уйти. Мои веки постепенно опускаются, да я больше ни о чем не думал, а лишь знал, что все хорошо. На моем лице появилась улыбка, но, по-моему, она не была счастливой, а стала натянутой из-за безвыходности и моего нежелания бороться. Веки закрылись, стало темно…И тихо…
- Как же легко заставить человека поверить во что угодно! И тогда он более не видит очевидного, верно, перышко? Что ты так отчаянно пыталось сказать этому юному глупцу, доверяющему обманчивым чувствам? – Презрительно спрашивала Аустри, кокетливо прикрывая длинным рукавом цветастого кимоно свои ярко-красные губки. Она протянула белоснежную руку к перышку, все время летающего подле молодого человека, пытаясь ему что-то сказать, приманила к себе и кокетливо дунула, и оно улетело прочь. – Лети, перышко, - сказала она насмешливо, а потом добавила, скрываясь за круглым зонтиком. - Ты, глупец, так настойчиво, но жалко искал свободы, что играть с тобой не принесло мне никакого удовольствия.
Аустри лишь тихо хихикнула, потом начала напевать про себя какую-то песню, а потом и вовсе исчезла, оставляя за собой лишь легкий звон колокольчиков, привязанных к ее кимоно и несколько листьев сакуры, пропитавшихся ароматом ее духов.
- Докладываю центральной, - сказал врач, стоявший у кареты скорой помощи, в рацию. Он внимательно следил за тем, как погружают молодого человека на носилках в машину. - У 21 причала был обнаружен мужчина, приблизительно 20-24 года. Потеря сознания, переохлаждение, многочисленные порезы и ушибы, возможно сотрясение мозга. Было сделано искусственное дыхание, но он все еще без сознания. Сейчас мы доставим его в отделение для дальнейшего обследования.
Маленькое перышко еще долго летело на крыльях ветра, пока его не поймала белоснежная ледяная ручка, облаченная в белую перчатку из тонкого сукна. Айно Корнелия Норди поднесла находку к своим губам и нежно поцеловала.
- Человек зачастую ищет свободу не там, где она ему предназначена. Именно это ты хотел сказать, верно? – Спросила повелительница Северных ветров, откинувшись на спинку своего трона, так и не отпустив перышко.