«Тут не до красоты, когда жизнь так коротка
и столько еще нужно успеть… .»
С. Тюнин.
Почти сплав по Мурхою и Уде. 1972 Мурхой - Уда.
Западные Саяны. 1972 год. Лето.
Все проходит. Пройдет и это. Я второй год в клинической ординатуре на кафедре детских инфекционных болезней СГМИ у доцента В.В. Фомина. Дежурств масса, много времени уходит на подготовку, но учеба на рабочем месте в хорошей клинике дает для практики больше всего. Преподаватели кафедры доценты В.В. Фомин и Бубнова В.М, ассистенты Т.П. Лагунова, Л.М. Ульянова великолепные мастера своего дела. Прекрасные заведующие отделениями детской городской инфекционной больницы № 4, их работа с врачами, с детьми и родителями пригодятся в работе. Учиться еще год и о будущем думать рано. Нас, клинических ординаторов, готовят как будущих заведующих детскими инфекционными отделениями. Распределением выпускников ординатуры занимается облздравотдел, но снова в Арти мне уже не хочется.
Живу я сейчас вдвоем с лаборантом кафедры инфекционных болезней СГМИ в общежитии больницы № 40 по улице Бардина. Лаборант – молодой парнишка из Ивделя, мечтающий учиться в институте. Жить здесь можно, это не частная квартира, где надо ходить по одной половице. В этом году отпуск у меня летом, как у всех нормальных ординаторов. В Казахстан к родителям в этом угоду я не собираюсь, надо что-то где-то искать здесь.
А пока. … . Саня Реутов набирает группу на Казыр, зовет пойти с ним. Филимонов что-то молчит, и что у него в планах на это лето я не знаю. С Реутовым мы были в одном походе на Уде и Ципе, но он работал в команде Шевченко, а я – у Филимонова и Ломовских. Саша всегда отличался обстоятельностью, как и его наставник, Женя Шевченко. Да, с Сашей этой зимой я ходил на Хибины. С ним идти можно, мужик самостоятельный. Конечно, я согласился, и год прошел под знаком подготовки к летнему сезону.
1972 г. Август. В группе – студенты и выпускники СГМИ. Всего 8. Собрались покорять Казыр. В группе все в отдельности бывали много раз в походах, а часть – на одном маршруте. Саша, как руководитель сплава шел в первый раз. В планах – сплав по Казыру. Вроде как почти нет или совсем нет пешеходки, а плыть предполагается на плоту, в основу которого положены гондолы, наполненные волейбольными камерами. Казыр – сложная река. Один Базыбай чего стоит. Он столько унес жизней, сколько не уносили некоторые реки за все время сплава по ним. На Казыре в 1941–1945 г. погибли Стофато, Кошурников и Журавлев, когда искали возможную трассу Абакан– Тайшет. Об этом подвиге есть замечательная книга, а на железной дороге Абакан – Тайшет есть станции Стофато, Журавлев, Кошурников.
Как-то о маршруте, его особенностях, техническом оснащении мало говорилось. Впрочем, может быть я не совсем прав, так как приехал в Свердловск только к выходу на маршрут. В группе Реутов Саша, руководитель, Бабушкина Инна, завхоз; Голубева Таня, помзавхоза; Голубев Дима, Головин Витя, Бегунов Игорь, завснар,– студенты СГМИ, Мирошин Гриша и Рудин Кирилл, врачи.
7 – 9 августа. Голосом Левитана: «Летний поход в Саяны начался. Маршрут – сплавом по реке Казыр, категория сложности 5». Доложили – едем на «России». В действительности – «Москва-Чита», 5 вагон, плацкарт. Это уже прогресс, прежде были только общие вагоны, а частенько – почтово-багажные поезда. За эти дни перетряхнули вещи, распределили груз. Получилось 28 кг на парней и 22–23 кг на девушек, плюс личные вещи. 9 августа были на аэродроме в Нижнеудинске. Да! Это уже ни в какие рамки: наша очередь на вылет 34. Погода нелетная. Ждите. Сегодня вылетов не будет. Устроились ждать на берегу Уды. Все приличные места заняты и пришлось раскинуть шатер далеко от кассы. Вечером на огонек пришли москвичи, в группе только евреи. Рассвет встретили у костра с кружкой чая.
10–14 августа. Сидим, ждем. Лежим, ждем. Ходим, ждем. Все ждем, ждем, ждем. Погоды нет. Самолеты не летают. Очередь не двигается. Денег на спецрейс нет. Группы сидят и ждут погоду кто сколько, а некоторые – уже больше 6 суток. Можно сойти с ума. Спим, едим, поем, пьем чаи, снова спим, а дальше в том же духе. Можно повторить все сначала в том же порядке или в любом сочетании. Ходили в баню, пили пиво. Пиво жигулевское, теплое, жидкое и противное, с осадком. А баня вполне подходящая, можно попарить старые больные косточки. Кто-то уже стал вскрикивать во сне, тревожно спать, кто-то мается бессонницей. На 13 августа вроде бы обещали дать вылет, подошла наша очередь – взвесили рюкзаки, приготовили деньги на билеты. Увы, срочно отправили на самолетах продукты. Сидим в Нижнеудинске 5 сутки. Вечером обстановка накалилась, появились паникеры. Времени на маршрут остается мало, будет спешка, иначе не уложиться в сроки прохождения маршрута. Спешка – первый шаг к ЧП. ЧП никому не нужно. Общим сходом решили уходить на запасной вариант, не такой сложный, как было задумано ранее, а в верховья Уды. Правда, карты нет и нет. Да и вообще о запасном варианте как-то не подумали. По слухам верховья Уды ничего особенного в плане сложности, не представляют. Значит, прочь спорт, только отдых. 14 августа вылетели в Верхнюю Гутару. Встречи с оркестром и барабанами не было. Был дождь. Лошадей нет, на вертолет надежды тоже нет. Надежда всегда есть, но, сколько ждать, никто гарантий не дает. Ждать уже не можно. Если еще раз ждать, кажется, горло друг другу начнем перегрызать. Все ссылки на погоду. Надеяться на авиацию и ждать неопределенное время не стали, пошли своим ходом. Начальники разузнали у местных жителей в какую сторону идти. Сказали, до базы геологов около 25 км и решили до нее дойти сегодня. Рюкзаки на выходе у парней в пределах 40–42 кг, у девочек – 35–37. Это мать постаралась, чтобы люди на маршруте не голодали.
В. Головин
15 08 72 г. Второй день пути, поход в разгаре. День прошел «полноценно» и посвящен проверке выносливости. Начался в 6, когда встали дежурные Саня и Гриша. В 7 объявили подъем, а в 08.30 уже вышли. Путь начался так, как рассказали лесник и охотник. Все всё поняли и пошли влево, к полудню вышли к Мурхою и какое-то время шли вверх по течению, пока не встретили рыбаков. Они популярно объяснили (в душе обозвав нас ослами) что идем в другую сторону, и оказалось, что нужно около 5–6 км топать по бездорожью до тропы. Это мягко сказано «бездорожье», то, что прошли, не выдержала бы и лошадь. А мы выдержали – шли в гору, и дошли до тропы. Прежде всего – ужин, а потом, набравшись сил, поставили палатку. Сейчас греемся у костра и благородно отдыхаем. Потеряны сутки. Всего сутки, какая ерунда. Что значит сутки, если на аэродроме потеряли больше. Зато после всех сегодняшних мук так хорошо. Реутов «сбегал» даже на охоту, но пернатые продолжают летать, а бегающие – бегать. «Индейцы» сегодня без перьев и не бегают по тайге. Дорога их видно, тоже несколько утомила. Женская половина весь день точила зубы на начальство, обвиняла его во всех сегодняшних муках. В отместку за это решено изводить начальство вариациями на темы дня.
И. Бабушкина.
16 08 72 года. Солнечно и тепло. Вышли в 9.20, как и вчера. Тропа хорошо заметна, идет по левому склону горы. В начале пути тропа мшистая, тяжелая, но 2–3 перехода и она стала твердой. Где-то в 11.30 встретили геологов. Поговорили, посмотрели карту и 4 км, до второго брода, они любезно подбросили наши «сидора» на лошадях. Около 14 дня перешли Мурхой с левого берега на правый. Брод через 2 протоки, первая не глубокая, а вторая глубиной до метра и шириной около 20–25 метров. Перешли ее по 4 человека стенкой. В 19 перебрели Мурхой обратно. Эта переправа проще, в одну протоку, глубина в середине около метра. До базы геологов от переправы что-то около 2 км. Дошли. Ночевали около базы. Сама база – несколько лиственничных домов, есть баня и пекарня. Магазина нет. Ночь на сегодня очень холодная, лужи покрылись льдом.
И. Бегунов.
17 08 72 года. Спали вблизи людей, т.е. в гостях у геологов. Утром пришел наш друг, абориген, его накануне накормили ужином. Он проводил нас до начала тропы. Тропа как тротуар. Даже не столько набита, сколько выбита. Этот день, пожалуй, первый действительно трудовой в нашем начавшемся экспромтом походе. Идти хорошо, дорога идет с горы на гору. Погода как по заказу, тепло и сухо. Мошка создает рабочий гуд, под который быстрее двигаются ноги. Прошли 3 брод около 13 дня. Он проще тех, но все равно вода до пояса. И холодная. Бр!! Решили дойти до очередного брода, перейти его, устроить обед, отдохнуть, высушиться у костра, а затем продолжать шагать в сухой одежде и обуви. Добрались до брода с великим «скрипом», сразу же «растелешились» и рухнули без сил. Сами на спине, а ноги на рюкзаке. Пусть лучше отдохнуть. Можно даже, при желании, вздремнуть, пока готовится похлебка. Игорь делал обед на коленках. Он хитрый, тоже дал ногам отдохнуть. Под вечер все идут на «автопилоте», на привалах никто не ставит рюкзак осторожно как бокал с вином, а со всего маху роняет на землю и падает на него без сил. Все мысли о завтрашней дневке, об отдыхе, о рыбе, что будет выловлена и съедена, о дичи, что будет добыта и съедена. Все это будет завтра, а сегодня … сколько там еще идти? Где тот конечный пункт, у которого будет ночлег? Ноги как-то уже и не реагируют на усталость, просто автоматически передвигаются независимо от сознания. Наверное, сегодня не дойдем….
Г. Мирошин.
18 08 72 года. Дневка! Стоим на правом берегу Большого Мурхоя в 500 м слияния с Малым Мурхоем. Выспались вволю. Рыбачили все. Добычливым рыболовом оказался Гриша, его улов составил четыре хариуса. Это открытие рыболовного сезона. Из них вечером вышла первая вкусная таежная походная деликатесная царская уха. Днем я ходил охотиться с мелкокалиберной винтовкой. Кабаргу приманить не удалось. Видел выводок рябчиков, истратил на них весь боевой запас и все впустую. Надо брать с собой дробовик. Вечером вернулись с рыбалки все рыбаки, с уловом оказался только Гриша. Рыбы больше никто не выловил. Уха из хариуса действительно хороша.
К. Рудин.
19 08 72 года. Начну с вечера 18 августа, когда была повторена ошибка завхоза, сварен кисель из голубики. Действие киселя началось спустя 15–20 мин. после его потребления. Обошлось без больших жертв. «Надюша» была сегодня дивно хороша, толстая, большая, грела всю ночь очень прекрасно, спали, как у кратера действующего вулкана. Ночью «Надька» даже устроила небольшую иллюминацию. Встали рано благодаря бдительности дежурных Реутова и Мирошина. Побудка началась в 6.45, а в 8.30, уже вышли на маршрут. Рекордная скорость. Почему-то Шура решил, что мы давно не были в бане, поэтому долго и упорно заставлял мыть ноги до посинения в бродах и бродиках, а больше всего в болотах. Наконец, вышли на правый берег Большого Мурхоя. Дальше Шура обещал сухую дорогу. Еще 1,5 км и пришли к избе. Она пустая, но на ее стенах многочисленные записи. Много. Записи всякие - разные, больше всего дурацкие, вроде «здесь был я имярек» Поистине, имя дурака найдешь всюду. Идем берегом Большого Мурхоя бодро и хорошо. Перешли правый его приток. Правда, некоторые хныкающие элементы посчитали, что я иду слишком бодро. Обещанная Шурой сухая дорога вскоре закончилась и превратилась постепенно в болото. Обедали недалеко от красивого ущелья, в котором течет Мурхой. Ущелье длиной около 250–300 м., река течет в узком каньоне, глубина его больше 50 м. В ущелье 3 водопада, высота самого крупного из них более 10 м. Ущелье очень впечатляет. Вода в Мурхое холодная, чистая, нежно изумрудного цвета. Красоту надо видеть. Она здесь, к счастью, пока не облагорожена рукой человека, естественная, прекрасная. Тронулись дальше. Тут и я отличилась, увидела «Золотой корень». Боже!! Что началось. Золотая лихорадка. Больше всех отличился Кирилл, он копал «радиолу» на каждом привале.
Кажется, дождь собирается. Тучи. Потемнело. А в ущелье стало совсем темно. В 18 закапало, а еще через 15 мин. Дождь превратился в ливень с градом. Резко похолодало. Настроение стало совсем «паршивым». Мгновенно промокли до последней ниточки. Хочется в теплую ванну с хвойным экстрактом, чашечку горячего какао на сгущенном молоке. Костер возродил к жизни. Огонь и тепло расслабили, снова захотелось жить и сушить свои вымокшие ниточки. Работа тяжелая, сушить ниточки надо так, чтобы они не подгорели, а это ой как сложно.
Кое-что о Шуре. Он очень плохо относится к нам, женщинам. Нас всего здесь две. Всего две! Слова ласкового от него не услышишь, не интересуется, чем мы живем, не голодны ли, тепло ли нам, не тяжело ли нам.
За сегодня прошли около 25 км, до перевала осталось еще 4. Кое-что о Вите. Этот розовый мальчик в начале похода превратился в ужасного пройдоху и шулера. Не верьте ему, люди. «Надежда» с вечера была тепла и приятна, какая она будет ночью.
Т. Голубева.
20 08 72 года. День трудный, интересный, замечательный хотя бы тем, что перевалили из долины Мурхоя в долину реки Сартын Атара. Кряхтя под гнетом «сидоров» перешли водораздел Уды и Бирюсы. Утром вышли поздно, так как Саня ушел на разведку, а остальная команда отсыпалась от вчерашнего дождя. Долина реки сильно сузилась, лес стал редким и малорослым. Обедали в предчувствии скорого перевала. Он, кажется, так близок, вот еще немного, вот за этим поворотом. Наконец, еще один поворот долины и перевал под нами. Осенние краски, пурпуровая долина под закатным солнцем, роскошный природный ковер громадиной лежит в долине. Около перевального тура сделали снимок на память и под ним в банке оставили свою записку. Ушли с перевала почти в 18. До границы леса около 7 км. Идти еще много, а времени остается мало. Только в 21 остановились на ночевку у первых чахлых лиственниц. С великим трудом набрали дров для костра и бревнышки для устройства «Надьки».
Д. Голубев
21 08 72 года. Сегодня спали до чувства легкой усталости. Разбудили жуткие крики повара, она поставила флягу с топленым маслом к костру для разогрева. Канистра нагрелась и приняла красивую бочкообразную форму, готовая вот-вот взорваться и залить всю округу топленым напалмом. Кто-то с риском для жизни бросился на канистру и отбросил ее в холодок. Команда только тогда открыла глаза и радостно ощутила, как прекрасна жизнь. Завтрак был преотличным, а рюкзаки как бы стали легче, поэтому после каждой еды идти становится веселее и веселее. Хотя бы морально. Далее перевалили через небольшой увал и увидели веселую речку Хадогу. Только перешли через нее и стали подниматься в гору, как из- под ног, громко хлопая крыльями, справа, слева, впереди и сзади стала взлетать какая-то мелкая дичь. Охотники принялись за дело. Не успела команда три раза снять и поднять рюкзаки, как раздались выстрелы. Залпом. Когда дым рассеялся, на земле осталась лежать одна куропаточка. Охотники разбежались по окрестностям, но пришли с тем, с чем ушли. А мы чуток отдохнули. Места здесь дикие. «А горы все выше, а горы все круче, а горы уходят под самые тучи…» и т.д. по К. Чуковскому.
Чем выше горы, тем ближе осень. В природе все больше желтых и красных красок, на вершинках лежит снег.
А мы по течению Хадоги спускаемся в долину Уды. Время «Ч» 13.45. Сквозь деревья видна полоска воды, это Уда. Дошли. Еще несколько сотен метров и маленькое чудо – Хадога прорезала каньон и падает с высоты 20 м. красивейшим трехкаскадным водопадом. Шум, брызги, пена, омуток, что выбила вода. Все так дико и красиво. Жаль, не было солнца. Тогда бы у водопада была радуга.
Бросились вниз по тропе, еще несколько метров и можно окунуть ладони в воды Уды, обмыть лицо. Увы, начинать сплав рано, река растекается множеством рукавов и мелко. Вздохнули, крякнули, взвалили рюкзаки, и пошли дальше, туда, где Уда соберет свои воды в могучий поток и понесет наше судно в неизвестность. Около часа бредем по воде.
Конец второй неделе похода. Вечер. Горит костер.
В. Головин.
22 08 72 года. 15 день похода и 8 – пешеходки. Всем все надоело. В этот день мы с Татьяной были дежурными. Встали в 6.30, сготовили гороховую кашу. Будить народ начали в 7.30. Народ встал в восемь. Настроение у всех прямо скажем, паршивое. Долго собирались, а потом ждали Рудина, он утром ушел на охоту. Кирилл пришел с рябчиком. Вышли почти в 10. Народ устал. А начальник остается все таким же суровым. Плыть невозможно, надо еще какое-то время идти. Снова тропа, снова болото, снова рюкзак. Тоска зеленая. Перешли какой-то приток Уды, Уда должна бы быть уже судоходной. Отдохнули в полной тишине. Саня пошел вперед посмотреть обстановку, перейти речку, не замочив ног. За ним команда начала переходить Уду каждый как хотел. После этой переправы, сделанной как-то без всякой организации и страховки, у начальника с группой состоялся неприятный разговор. Начались разногласия, а это плохо. Это разлад. По моему глубокому убеждению, ребята были неправы, так как я с Рудиным шел последним и прекрасно видел, как переходил Уду каждый. Вполне возможно сказывается усталость и долгая пешеходка, но этим трудно объяснить разлад. К обеду вышли на место, вроде бы удобное для строительства плота. Быстро разбили лагерь, покушали, отдохнули, заготовили и вынесли бревна для плота. После ужина я, Витя и Игорь обследовали выемку на горе, которая оказалась пещерой.
Д. Голубев
23 08 72 года. Строим плот. Парни что-то там делают, что-то таскают, что-то дуют. А наша судьба – поддерживать огонь в очаге, готовить еду. Погода явно не для сплава, временами снег и холодно. Сидеть на одном месте не составляет большого удовольствия. Целый день занимаемся стряпней, которая запросто может служить вместо цемента, забивает желудок и кишки так, что еще долго чувствуется тяжесть в животе.
Т. Голубева.
24 08 72 года. Холодно, серо, пасмурно, дождливо. Опять весь день не было солнца. Скучно. Тоскливо. На ближайших гольцах утрами снег, правда, днем он пока тает. Поздняя осень стучится в эти края. А у нас в это время все еще лето. Уходить надо отсюда и как можно скорее, пока все еще в пределах разумного и люди еще разговаривают между собой. Хотя бы сквозь зубы. Плот строится медленно. Вроде бы все подсобное готово, а дело не идет. Да и инструмента маловато, на всех один топор, одна пила и одна «балда». Других нет. Да и качество инструментов не ахти какое. На моей памяти не было худшего на сплаве. Река не прибыла, мелко. Плыть будет плохо. Строим уже 2 дня, а пока готова только рама. Кирилл вытесал такую мощную гребь, что ее с трудом можно поднять. Тяжела. Утопит она плот вместе с плотогонами.
Г. Мирошин.
25 08 72 года. С утра возобновили строительство. Рожаем его уже третий день. Чем дальше, тем труднее строить, появляется много новых идей конструкции и, если ты не уловил одну из них, считай, что отстал от нового течения. Идеи сыплются веером, вроде бы здравые. Вот и думаем 3 день, а рама как стояла, так и стоит. После обеда сделали колбасу из волейбольных камер. Получилось красиво, если посмотреть со стороны. Витя испробовал ее подъемную силу. Держит. Посмотрим, как будет держать плот.
А. Реутов.
26 08 72 года. Подъем в 8. Сегодня плот готов к сплаву. На 13 дня, если не случится ничего экстраординарного, без особых торжеств назначено отплытие. Надо отметить, что в момент спуска плота со стапелей у него немного развернуло правую заднюю гондолу. Инна, Татьяна и Дима Голубевы решили идти пешком, у них надежность плота вызвала некоторые сомнения. И для этого были основания. Впервые плот сделан с расчетом на грузоподъемность волейбольных камер, уложенных в мешки-гондолы из мешковины и брезента. Это не та ткань, которая пригодна для сплава. Отплыли. Сели на перекат, и плот потащило течением по камням. Мы помогали посудине уйти на глубокое место. Мешковина порвалась, и часть волейбольных камер поплыла впереди плота. Плот осел. Уда в верховьях постоянно растекается на множество проток и перекатов, резких поворотов, мелководье. Определить, в какую протоку лучше всего двинуться, очень сложно. Плот постоянно «скребет» по камням, по мелям. Осадка его увеличивается. 2 ч. сплава по реке вымотали так, что не чаяли добраться до берега и отдохнуть. Правда, в самом конце пошли обширные плесы, а в них видно как плещется хариус. Наконец, увидели огонь на берегу. Это в условленном месте ушедшие пешком развели костер и ждали прибытие. Они шли до этого места всего 1 ч.
Сплавщики на берег, попрыгали, побегали, обогрелись и те, у кого еще оставались силы, ушли на рыбалку. Рыбалка оказалась неудачной. Только Дима выловил великолепного хариуса, крупного, красивого, блестящего глянцем и красным оперением. Я заметил в воде такого же красавца, но все усилия выловить его не увенчались успехом. Пытался приманить его кузнечиком, мушкой, в конце концов, начал стрелять из «мелкашки». Все напрасно.
За ужином обсудили сложившиеся обстоятельства и решили сплав прекратить. Опасно. Карты и описания верховий Уды нет. Выяснилось, мешковина для гондол не годится, брезент выдерживает. Нужно подбирать другой материал для гондол, более прочный и надежный. Дальше решено идти. Берегом идет хорошая тропа, срезающая повороты реки. Реально, если ничего не случиться экстраординарного, можно дойти за 4 дня до Алыгджера. Утром прошли мимо нас туристы из Перми, поделились картой от устья Идена до Алыгджера, с условием, что мы ее после похода вышлем в Пермь. Продуктов осталось на 3 дня. Погода не радует. Гольцы последние дни в снегу и он не успевает за день растаять. Осень упорно догоняет. Домой, домой, домой.
К. Рудин.
27 08 72 года. Вчера группа решила выходить в Алыгджер пешком. Разговор о возможности дальнейшего сплава возник после комиссарских 50 г. Утром плот разобран за 1,5 ч., а на его строительство ушло 4 суток. Пока мужики разбирали экспериментально-уникальное сооружение, женщины стряпали булочки. Получилось они маленькими, но много. Обедали на старом месте –жареный хариус под майонезом, вкуснейшая вещь, надо признать. (От автора, ради чего мы и несли рюкзаки по 40 кг). А потом укладка рюкзаков. Каждый освобождался от лишнего, чтобы облегчить свой мешок. Впереди опять пешеходка. В лидерах Бегунов, он оставил больше всего, даже свой портфель и свечи, хотя вечером не дал свечку в палатку «жид», и укладывались на ночь в темноте. Скряга.
Тронулись бодро, тропа добрая. Перешли вброд 2 речки, вода мне до колена, другим, чуть ниже колена, некоторым, особо рослым, до щиколотки. Полакомились красной смородиной и жимолостью, она спелая и осыпается. На одном из переходов вспугнули выводок рябчиков. Охотники добыли пару. За день сделали 7 переходов и встали на ночевку у ручейка в 8 вечера. Место красивое, сухое. Быстро стемнело. Мы дежурили с Игорем и разглядывать то, что окружает, особо некогда, даже ни разу с ним не поругалась, а зрители ждали спектакль. Не дождались! На ужин было столько, что народ наелся до отвала, с трудом заполз в палатку и уснул. Уда, пока шли вдоль ее течения, вполне сплавная, но бежит тихо. Погода плохая, солнце выглянуло только пару раз, а так – пасмурно и временами дождь. День сегодня тяжелый. Шура сходил на разведку и сообщил, что до Алыгджера около 65 км. Что-то верится с трудом, а так хочется, чтобы было именно так. «Надька», коварная баба, вечером устроила газовую атаку, весь дым напустила в палатку.
ВА Бабушкина.
28 08 72 года. Зима, что вчера пугала, решила взяться за дело решительнее. Утром у палатки снег. Встали в 08, быстро-быстро собрались и побежали по шоссе. Лес все больше похож на лес. Тропа идет болотом и мимо озер. На одном из них охотники подбили несколько уток. Рюкзаки легкие, идешь прямо и можно полюбоваться пейзажем. Осень. Места потрясающе красивы. Одно огорчает, идти приходится почти по навозной жиже, ноги весь день мокрые. Скоро вечер. Голубевых покусали осы. Вышли к базе геологов. Как пишет неизвестный поэт «Выбегали из избы здоровенные жлобы» все с жестокого похмелья и каждый просит на опохмелку чего-нибудь крепенького. От рабочих узнали, до Алыгджера 70 км, больше 2 дней ходу. Ночевать встали на высоком берегу Уды. Татьяна и Дима наварили много вкусной еды и питья, начальники выдали по 30 г. для профилактики простуды. Профилактика была как нельзя кстати. А завтра большой день, у самого малорослого и маловесного туриста день рождения.
И. Бегунов
29 08 72 года. Утро снова со снегом. Горячие поздравления Инне. У нее день рождения. Ей всего 19 с хвостиком, а какой хвостик, у женщин спрашивать не принято. Тропа почти исчезла, идем прямиком. Через час вышли снова на тропу и в 14 – обед. Сегодня тепло и снег тает на глазах даже на гольцах. Да, надо бы что-то приготовить к торжественному ужину. Сначала попытались наловить к вечерней праздничной трапезе хариусов, попался тут на пути маленький омуток – аквариум. Выловили красавца. А тут пустующий от геологической партией лагерь и решили встать на ночь здесь. Прошли всего 16 км.
Боже! Что было на ужин, словами не описать. Поздравили новорожденную. В завершение – коньяк 30 дневной выдержки в рюкзаке. И никто об этом не догадывался! Это убило всех и каждого. Чтобы за тысячи км от дома, в глухой тайге, сидя за импровизированным праздничным столом с рюмкой коньяка в руке поздравить с днем рождения прекрасную женщину, такое трудно представить. Но это есть!
В. Головин.
30 08 72 года. Да. Надо спешить. Встали в 7. Намечается крупный марш-бросок на Алыгджер. В рекордное время, в 8, были на тропе. Вечером начальник морально готовил нас к двум бродам через Уду. Уда в этих местах не та, когда был начат сплав, она и шире и глубже. Однако, как всегда, начальник ошибся, а тропа шла вдоль берега. Только периодически заставляла полоскать ноги в болотной жиже. Обедали у охотничьей избушки. Недалеко от нее Витя увидел могилу с крестом и на дереве надпись. Оказывается, в 1945 году на этом месте совершено непредумышленное убийство. Случайно был убит 16-летний охотник. Убийство совершил его товарищ. Вскоре подошли к Хонгорокскому порогу на Уде. У входа в порог установлен памятник погибшим в нем туристам Кудаковой и Рютину. Постояли молча, положили к памятнику цветы. Посмотрели порог. Грандиозное зрелище. Река уходит в ущелье сразу после впадения речки Хонгорок. Русло перегораживают громадные валуны так, что на плоту пройти его практически невозможно. Может быть, на плавсредствах другой конструкции может его покорить очень слаженная команда с хорошо организованной страховкой. Хонгорок рискнули пройти несколько групп, но мало кто прошел его без жертв. Оправданы ли жертвы. На ночевку встали затемно, не дошли до горы Сардык что-то около 4 км. Да уж. Лучше идти пешком, чем влететь в такой порог.
Д. Голубев
31 08 72 года. Последний ходовой день. Снова вышли так рано, что досыпать пришлось на ходу. Женщины весь день брели по тайге одиноко. Я вспоминаю подъем на Сардык как что-то кошмарное. Это второй «Утюг». После подъема долго сидели на тропе. Мимо шли люди, один из них с красной каской. Это начальник. Он шел впереди на лихом коне, уверенный и суровый. Мужики нашли свою тропу. А мы вдвоем радовались московскому тракту, по которому продолжали идти одинокие и брошенные. С высокого берега посмотрели на ревущий внизу водопад, надеясь полюбоваться им вблизи, но тропа снова увела в сторону. К берегу Уды тропа привела только за 2 км до Алыгджера. В18 я и Инна были в Алыгджере, повстречались там с пермяками. Мужики пришли через 2 часа, злые, усталые, голодные. Вот так.
Т. Голубева.
Все! Двое суток сидели в Алыгджере. Вылетели 2 сентября. Отметить следует сразу, что одна женщина может в минуту вольно или невольно так исказить действительность, что потом и тысяча мудрецов не сможет докопаться до истины. А здесь их две! На мой взгляд, поход удался. Удался настолько, насколько позволили сложившиеся обстоятельства. А обстоятельства сложились не в пользу похода. Причины каждая по отдельности несущественные, но в совокупности привели к относительной неудаче. Основные причины: потеря времени на ожидание вылета, выход на запасной, совершенно не подготовленный вариант, непродуманность конструкции плота, недостаток и плохое качество инструментов, длинная пешеходка, естественная усталость группы. Всё вместе и привело к разногласию в группе и испортило окончание похода. Сказались и особенности характера начальника, его неготовность к компромиссам. Может быть, если бы был другой состав группы, более терпимый, чем в этот раз, он мог бы быть более удачным. Но это все из области предположений. Выводы из похода делать не стоит, каждый все равно останется при своем мнении. Требуется время для оценки. На том и расстались.