Все началось с того, что на Новый год я ел сосиски. Честное слово, впервые в жизни на Новый год дома не было ни салата оливье, ни холодца, ни других полагающихся по традиции блюд, только сосиски с хлебом и кетчупом. Ничего смешного, жена лежала в больнице, настроение было скверное, поэтому ничего новогоднего готовить не хотелось. В холодильнике были одни сосиски. Вот я их и съел вместо праздничного ужина.
Конечно, я совершенно не предполагал, что почти весь следующий год будет посвящен гастрономическим проблемам. Вот уж действительно, как Новый год встретишь, так его и проведешь…
На следующий день после новогодних сосисок, то есть непосредственно 1-го января, ко мне пришел мой старый приятель.
- Чего сидишь такой хмурый? – начал он.
Вероятно, я действительно представлял собой довольно подавленное зрелище: небритый, нечесаный, в мятой майке и тренировочных штанах. Генка – так зовут моего приятеля – придирчиво меня оглядел, затем по-хозяйски ввалился в квартиру.
- Ничего, сейчас взбодришься, - добавил он, доставая бутылку коньяка из своей сумки, - надеюсь, у тебя есть, чем закусить?
- Одни сосиски, - вздохнул я. Пришлось рассказать ему скучную историю моего бедственного положения.
- Н-да, всякое бывает… но ничего, дружище, скоро у нас еды будет просто завались. Я собственно за этим и пришел.
Генка расположился на кресле возле журнального столика. Я достал рюмки, принес засохшего прошлогоднего хлеба и чудом оставшегося в холодильнике сыра, уже слегка подпорченного плесенью. Без лишних разговоров мы выпили и закусили.
- Ты чего такой загорелый? - спросил я, заметив густой загар на Генкином лице.
Надо сказать, что Генку я знаю довольно давно, и не замечал в нем страсти ко всяким там оздоровительным процедурам, в том числе посещению солярия. Он был худощав, среднего роста, светлые волосы стриг коротко, высокий лоб и большие залысины придавали ему весьма интеллигентный вид. Его серые глаза были прикрыты очками и иногда блестели нездоровым авантюризмом. Вот и сейчас я заметил этот блеск, от чего стало не по себе, так как Генка в свои авантюры почему-то любил впутывать только меня.
Помню, много лет назад он добивался взаимности одной девушки, которая любила бездомных животных, подкармливала их, пристраивала в приюты и так далее. Вы спросите, при чем здесь я? Я тоже так думал, но у Генки были свои мысли. Однажды он попросил, чтобы в назначенный час я с дубинкой пытался прогнать какого-то бродячего пса из подъезда. То есть должен был изображать хулигана, а Генка, значит, меня остановит и спасет животное, заслужив таким образом симпатию своей подруги. Известная история. Надо ли говорить, что сначала я был покусан этим злосчастным псом, оказавшимся просто громадиной, затем меня огрел моей собственной дубиной дворник, ну и напоследок я был расцарапан длинными ногтями Генкиной подруги. И таких случаев было миллион, ну почему я попадаюсь на его уловки?
Но вообще Генка был хорошим другом, всегда выручал из трудных ситуаций, мог приехать в любое время дня и ночи и никогда не обижался на друзей. Несколько месяцев назад он развелся с женой и сейчас наслаждался холостяцкой жизнью.
- Это я в Египте отдыхал, там и загорел, - пояснил он, - вместо того, чтобы киснуть здесь, путешествовать надо, - нравоучительно добавил он.
- Эх, хорошо тебе рассуждать, - возразил я, - ты человек свободный. А мне ничего другого не остается.
- Все наладится, старик, у меня есть одна идея, и ты мне должен помочь, - Генка по обыкновению широко улыбнулся. Я внутренне напрягся, так как ничего хорошего от его идей обычно не бывает.
- Слушай внимательно и не перебивай, - добавил он, хотя я и не собирался перебивать, - в Египте я был в отеле пять звезд, питание «все включено».
- Поздравляю, - промямлил я, - наверное, дороговато?
- Не в этом дело, сказал же, не перебивай, - Генка нахмурился, снял очки, подул на них, протер и водрузил на место, - так вот, кормили на убой, не в пример – тебе.
Я открыл, было, рот, чтобы возразить, но удержался. Генка одобрительно кивнул и продолжал:
- После каждого кормления столько оставалось всякой еды, просто ужас. Что они с ней делают, как думаешь? Заметь, вокруг на несколько тысяч километров нет ни одной свиньи, включая, ненавистный, им Израиль. Так что они делают с оставшейся едой?
- Ну… не знаю, - пожал я плечами, пока еще не понимая, что собственно Генка задумал, - а причем здесь свиньи?
- Свиньи – это второй вопрос, первый же и наиболее важный для нас – куда они девают объедки, - он поднял палец, затем сам ответил, - получается – они их выбрасывают. Еще, небось, тратят на это кучу денег.
- Почему? – мне стало интересно, хотя я не понимал, к чему он клонит.
- Да потому что утилизация пищевых отходов – дело дорогостоящее: их надо обработать антисептиком, кто-то должен увести эти помои, где-то их надо сжечь. Иначе они будут вонять, заведутся крысы и отдыхающие разбегутся.
- Понял, но почему тебя так это беспокоит?
- Неужели не жалко выбрасывать столько вполне съедобных продуктов, да еще платить за это деньги?!
- Наверно, египтяне очень сокрушаются по этому поводу, но это их дело, мы-то здесь ни причем?
- А мы могли бы помочь им.
- Каким же образом, и самое главное зачем?
Генка поднял указательный палец, как делал всегда, когда хотел привлечь внимание, разлил коньяк по рюмкам и медленно проговорил:
- А вот здесь появляются свиньи.
Я недоуменно развел руками, но Генка уже поднял свою рюмку, я взял свою, мы чокнулись и выпили.
- Какой же отвратительный сыр у тебя, - поморщился он, закусывая твердым как орех сыром, - ну да ладно… Так вот, что сделали бы у нас? При отеле открыли бы небольшую свиноферму, голов эдак на 30, и скармливали бы эти пищевые отходы свиньям, а потом еще кормили бы постояльцев собственной свининой. Свинья же – единственное животное, которое ест все, в том числе пищевые отходы. Но в мусульманской стране свиней не то, что есть, прикасаться к ним запрещено. Поэтому объедки приходится выбрасывать. Плюс к этому то, что я тебе говорил: вокруг одни мусульманские страны, в которых тоже никто свиноводством заниматься не будет. Ну, есть еще неподалеку Израиль, но и там свиней не жалуют.
- Ясно. Только все равно, нам-то что с этого?
- Какой же ты бестолковый! Все просто и гениально. Мы организуем предприятие, которое будет забирать у египтян объедки, привозить их сюда и скармливать нашим свиньям! И они довольны и свиньи и самое главное мы, так как заработаем на этом кучу денег. Теперь тебе все понятно?
Мне было все понятно, но, вопреки Генкиным ожиданиям, не смог похвалить его проект – я расхохотался. Генка некоторое время смотрел на меня серьезно, затем тоже стал хихикать.
- Так что нравится тебе эта идея? – спросил Генка, когда, вдоволь насмеявшись, мы выпили по третьей рюмке.
- Идея хорошая, только, как ты ее будешь реализовывать? Ведь это нужно договориться с египтянами, каким-то образом наладить перевозку… ммм… товара в Россию, причем чтобы он не протух, что-то объяснять нашим таможенникам, ну и, наконец, сбыть товар здесь.
- Будем думать, будет думать, и ты мне в этом поможешь.
- Я?!
- Конечно, а зачем, думаешь, я пою тебя французским коньяком. Все, решено – я – генеральный директор, ты… - Генка задумался на мгновенье, - исполнительный.
- Я у тебя всегда что-то исполняю, а выгоды никакой.
- Не ворчи.
- А где ты возьмешь деньги? Ведь организация такого бизнеса потребует большого финансирования.
- Не волнуйся, на первое время деньги у меня есть, - заверил меня Генка, - а потом пойдет прибыль, и мы станем богачами.
- Как хоть называется наша компания?
Генка опять задумался, потом совершенно серьезно произнес:
- Транссвинкорм.
За это мы тоже выпили.
А дальше начались трудные будни: Генка стал разрабатывать свою идею по переброске египетских помоев в Россию. Мысль организовать свиноферму на территории Египта он отринул сразу: эмиграция свиней в мусульманскую страну грозила не только дипломатическим скандалом.
- Понимаешь, - рассуждал он, - можно, конечно, перевезти туда поросят под видом каких-нибудь экзотических животных. Например, перекрасить их, на лапы и пятачок надеть какие-нибудь приспособления, чтобы на свиней не были похожи. Но риск велик: если обман обнаружиться, головой можно поплатиться. И потом, как везти уже подросших свиней обратно? Нет, это слишком сложно и опасно.
Он бегал по инстанциям, регистрировал нашу компанию, выяснял тонкости законодательства двух стран о транспортировки кормов для животных, уточнял технологию свиноводства. Я ему в этом помочь не мог: почти все время я проводил в больнице с женой. Но, наконец, дела пошли на поправку, и в ближайшее время ее собирались выписывать.
Как раз в это время Генка и потребовал, чтобы я, как исполнительный директор, исполнил его задание, а именно выяснил возможности транспортировки и хранения наших пищевых отходов. Попросту говоря, каким образом нам будет удобнее их перевозить: самолетом или по морю, а также что сделать, чтобы они не протухли во время этого пути.
Вопрос оказался непростой. Производительность помоев одного отеля оказалась чрезвычайно высокой. Генка еще в Египте выяснил, что после каждого завтрака, обеда или ужина остается от 50 до 150 кг отходов, в день в среднем 300 кг. Следовательно, в неделю – около двух тонн. А если договориться с тремя-четырьмя отелями, то это будет уже 6-8 тонн, около тонны в день. Дешевле конечно будет перевозить оптом сразу эти 6-8 тонн. Но за неделю продукт протухнет, и даже наши свиньи не захотят его есть. Значит нужно продумать возможности консервации.
Действительно, как сохранить объедки? После многочисленных консультаций мы пришли к выводу, что обработка помоев химикатами – худший вариант. Во-первых, свиньи могут не захотеть есть продукт, обработанный консервантами, во-вторых, это очень затратно и, в-третьих, некоторые химикаты потом могут попасть в мясо и быть опасны для человека.
- Наша свинина должна быть самым экологически чистым продуктом, - указывал Генка, - так что ищи другое решение.
Оставалось только – замораживание продукта. Этот метод имел свои плюсы и минусы. Он был дешевым и надежным, товар после разморозки практически не терял, как бы это выразится, органолептических свойств. Однако заморозка пищевых отходов занимала определенное время и требовала объемных морозильных камер. Не в каждом отеле могли нам предоставить такие холодильники, значит, их надо будет покупать. Плюс к этому перевозить товар тоже надо в морозильниках, либо использовать мобильные средства транспортировки, то есть дорогой самолет.
Особенно остро вопрос консервации встает, если мы захотим перевозить товар по морю. По этому поводу мы даже поспорили с Генкой. Он утверждал, что транспортировку надо осуществлять самолетом, я же из соображений экономии ратовал за морской путь. Самым важным Генкиным аргументом была забота о животных: «Самолет конечно дороже, но свиньи с голоду подохнут, пока дождутся твоих танкеров».
Наверно, в этом споре, как и в любом другом, я бы проиграл, но внезапно его осенила одна замечательная мысль. Пока я бубнил, что корабль может разместить намного больше объедков, чем самолет, и, следовательно, меньше потребуется рейсов, Генка с отсутствующим видом что-то обдумывал, затем перебил меня, сказав:
- Послушай-ка, а ведь в твоих словах есть разумное зерно. Что если мы на кораблях не помои будем перевозить, а разместим на них свиноферму.
- Какую свиноферму? – я ничего не понял.
- Обыкновенную. Арендуем корабль. Он будет плавать в Красном море неподалеку от Шарм-эль-шейха, в нейтральных водах. На нейтральные воды не распространяется законодательство не только Египта, но и любой другой страны, поэтому там мы спокойно можем разместить наших свинок, и ждать пока они подрастут. А пищу им подвозить на мелких суденышках непосредственно из ресторана. По мере набора веса животных корабль со всем зоопарком отплывет на родину.
Генка, прищурившись, смотрел на меня, ожидая похвалы. Но я сомневался:
- А в Красном море есть нейтральные воды? Море-то не очень широкое?
- Есть, я точно знаю, еще со школьного курса географии. Если не нейтральные, то международные уж точно. И самое главное, никакие пошлины не надо платить за ввоз животных: ведь мы ввозим тех же самых свиней, что некоторое время назад вывезли, только подросших.
- «Однако за время пути свинка могла подрасти», - перефразировал я Маршака.
- Вот именно, - захихикал Генка, подняв указательный палец, - так как тебе моя мысль?
Мысль мне понравилась. Сразу решался вопрос консервации помоев. Хотя и у этого решения были свои недостатки.
- Заманчиво, - сказал я, - но корабль надо будет арендовать на несколько месяцев, это недешево, плюс… ты представляешь, как там будет грязно? Не всякий капитан согласится.
- Найдем такого же увлеченного человека как мы с тобой.
Насчет меня он явно ошибался. Я ввязался в эту авантюру против воли, но теперь уж поздно жаловаться и причитать, надо работать.
Генка загорелся идеей плавучей свинофермы. Он продумывал детали, а на меня была возложена ответственная миссия вести переговоры с нашими зарубежными партнерами, то есть с египтянами. Партнеры эти еще понятия не имели о гениальном русском проекте по бесплатной утилизации отходов. Хозяин того отеля, в котором Генка недавно отдыхал, был предупрежден о моем приезде, но цель ему была неизвестна. Мне было строго настрого запрещено упоминание о свиньях.
- На все вопросы относительно того, зачем нам нужны помои, отвечай туманно, - напутствовал меня генеральный директор, - дескать, научные разработки, требующие большого количества съедобного сырья, мол, работаем в области безотходного производства, ну и так далее, придумаешь что-нибудь.
А как придумать, если с воображением у меня всегда были проблемы, но ничего как-нибудь справлюсь, думал я, садясь в самолет, направляющийся в Шарм-эль-Шейх. Мне были выданы командировочные двести долларов, куплены обратные билеты и наказано на всякие, там, развлечения деньги не тратить, вести себя пристойно, на провокации не поддаваться.
- Помни, ты не отдыхать туда едешь, а работать, - сказал Генка, провожая меня в аэропорту.
- Но хоть искупаться в Красном море можно будет? – спросил я, особо не надеясь на милость босса.
- Если только разок.
Мы попрощались, а через несколько часов я уже выходил из самолета на Синайском полуострове. Меня тепло встретил хозяин Генкиного отеля. На следующий день он собрал представителей еще трех отелей, и мы провели переговоры. Надо сказать, что египтян совершенно не интересовало, зачем нам нужны их объедки. Они действительно были рады бесплатно сбыть их. Более того, они заверили, что им не составит труда доставлять помои на своих судах в нейтральные воды Красного моря, куда мы скажем. В итоге переговоров мы подписали необходимые документы. О чем я незамедлительно сообщил генеральному директору.
- Молодец, - похвалил он меня, - возвращайся домой.
Только в самолете я вспомнил, что так и не искупался в Красном море.
Пока я ездил в Египет, Генка побывал в Новороссийске и завел знакомство с директором одной судоходной компании. С ним он собирался договориться об аренде корабля для нашего свинарника. По тому самодовольному виду, с которым он вернулся, я понял, что результат положительный.
- Владелец судоходной фирмы, - рассказывал он, - представил меня нашему капитану. Он настоящий знаток своего дела…
- Как ты это понял? - перебил я, - ведь ты ничего не понимаешь в навигации.
- Не обязательно разбираться в том или ином деле, - наставительно заключил Генка, подняв по своему обыкновению указательный палец, - важно обладать интуицией. Так вот, - продолжал он, - капитан совершенно не удивился поставленной задаче. Похоже, подобные мысли его тоже посещали. В любом случае, меня заверили, что готовы отплыть в Красное море в любое удобное для нас время.
- А как у них дела обстоят с документацией? Могут ли они плавать в акваториях других государств и международных водах?
- Не волнуйся, у них есть все необходимые документы. Так что можно начинать.
- А сколько они потребовали денег за такой нестандартный рейс? – допытывался я.
- Это тебя не должно беспокоить, пока деньги есть, а скоро пойдет прибыль.
Скажу честно, я до конца не верил, что эта помоечная затея будет претворена в жизнь. Но я ошибался, Генка умел добиваться своего. Через три недели наш корабль-свинарник был уже на месте. На нем помещалось шестьдесят поросят и обслуживающий их персонал. Персонал в количестве трех среднего возраста девушек был нанят на одной липецкой свиноферме, на которой уже полгода зарплату выдавали салом. Генка очень гордился подобранными кадрами и вообще своим проектом.
- Вот увидишь, через пару месяцев мои свинки вырастут, - потирал руки от предвкушения скорой прибыли генеральный директор.
- За пару месяцев не получится, - возразила Генке одна из свинарок, - свинья откармливается почти год.
- Ну что ж, подождем, - не стал спорить с профессионалами генеральный директор.
Пошли трудовые будни. Точнее, мы получали лишь отчеты, а наши работники во всю трудились в суровых водах Красного моря. Поначалу меня беспокоило, не будут ли животные страдать от морской болезни и, следовательно, наши усилия пропадут зря, так как прибавки в весе не будет. Но, судя по отчетам, я ошибался. Работа шла, отели доставляли продукт, свиньи его потребляли и росли. Генка уже обдумывал возможности реализации свинины и готовился ко второму циклу на будущий год.
- В следующем году отправим больше кораблей, - мечтал он, - отелей-то много.
Время шло, свиньи набирали вес. Дело близилось к ноябрю. Наступила пора нашему плавучему свинарнику возвращаться на родину. Генка много суетился, ездил встречать корабль в Новороссийск, затем пристраивал свинину на московских рынках. К его чести, надо сказать, мясо было великолепное. Я сам пробовал.
Наша свинина пользовалась хорошим спросом. Практически все мы продали за три недели и к Новому году подсчитывали прибыль. Вот здесь нас ждало большое разочарование.
В самом начале повествования я забыл сказать, что у Генки была особенность: он не умел считать деньги, не мог правильно оценить, что сколько стоит. Во время нашего помоечно-свинарного проекта я неоднократно спрашивал его, сколько и на что он потратил. Он всегда отшучивался, говорил, чтобы я не считал чужие деньги и все в том же духе. Я думаю, он был так увлечен своей идеей, что вообще не думал о деньгах.
Короче говоря, когда мы стали подсчитывать прибыль, оказалось, что никакой прибыли нет. Мы были в убытке. Генка потратил примерно в семь раз больше денег, чем выручил после продажи свинины. Проект надо было закрывать.
- Не грусти, старик, - успокаивал меня мой друг, хотя это мне следовало его успокаивать, - не грусти. Зато мы поели вкуснейшей свинины, так ведь?
- Конечно, только жалко, что все усилия пропали зря. И потом, я так и не искупался в Красном море, а теперь у меня вряд ли будет такая возможность.
Генка горевал недолго. По натуре он человек деятельный. И теперь разрабатывал какую-то новую идею. Правда, через пару недель, это было уже после Нового года, мы собрались в нашем офисе, который согласно документам, располагался в моей квартире. Нам предстояло составить отчет для налоговой инспекции о наших неудачах в свиноводстве. К счастью Генка окончил курсы бухгалтеров, поэтому работа продвигалась быстро.
В самый разгар подсчетов в дверь нашего офиса постучали. Вошел хорошо одетый господин средних лет, говоривший по-русски с сильным акцентом. Он извинился, что потревожил нас, назвался господином Мюллером, сказал, что он приехал специально, чтобы повидать нас из немецкого города Дюссельдорф, после чего сделал странное предложение (я приводу его слова без акцента):
- Я являюсь представителем очень серьезной фирмы, специализирующейся в области создания биотоплива. Мы разрабатываем новые пути получения дешевой энергии, в частности из пищевых отходов.
Мы с Генкой переглянулись.
- Я знаю, что ваша компания, - продолжал посетитель, - занимается утилизацией пищевых отходов некоторых отелей Шарм-эль-шейха. Мы также знаем о постигших вас финансовых затруднениях. В связи с этим мы предлагаем вам продать ваш бизнес нашей компании за 313448 евро.
Я не поверил своим ушам, когда услышал сумму. Я не мог предположить, что найдется ненормальный, который отдаст хотя бы рубль за наши помои. Но такая огромная сумма! Но Генка быстро совладал с собой и пытался еще торговаться. Но господин Мюллер был непреклонен. В итоге мы пошли к нотариусу и подписали договор о передаче прав. Деньги нам были переданы сразу, наличными.
После этого мы вернулись в контору составлять прерванный отчет для налоговиков. Генка что-то писал на листе бумаги, вдруг он схватил меня за руку:
- Смотри, организация нашей фирмы, твоя поездка в Египет, моя в Новороссийск обошлись в 60 080 рублей, то есть 1 502 евро. Аренда корабля, топливо для него и зарплата команде – это 14 624 120 рублей или 365 603 евро. Таким образом, мы потратили на весь проект 367 105 евро.
И откуда у Генки были такие деньги?!
(«Клад нашел», - совершенно серьезно пояснял он». И непонятно было, говорит он правду или шутит).
- Прибыль от продажи свинины, за вычетом налогов, это… 2 086 240 рублей, или 52 156 евро. То есть наши убытки составили 313 447 евро. Сколько нам заплатил наш благодетель?
- 313 448 евро.
- То есть на один евро больше, чем наши убытки. Интересно, откуда он узнал?
- Мне не это интересно, а то, что за всю работу мы получили прибыль в один евро из которых, еще должны будем заплатить подоходный налог – 13 центов.
- Да, но прибыль – это всегда прибыль, - философски заключили Генка.