Сегодня коррупция стала главным корнем всех наших бед. Она повсюду. Её следы мы видим уже даже там, где их раньше не было. Например, сегодня, открыв Интернет, можно узнать, что коррупция торжествует уже на наших космодромах.
Это всеобщее состояние коррумпированности, которое мы наблюдаем по всему миру (коррупционные скандалы потрясают даже Японию), теперь, благодаря её соединению с невиданными ранее средствами разрушения, грозит человечеству всеобщей могилой. Каждый день, каждую минуту, каждое мгновение. К тому же капитализму в условиях постоянных кризисов для уничтожения избытка производительных сил, которые он не в состоянии использовать на благо людей, каждый раз нужна хорошая война.
Мировой кризис капитализма, вступивший в острую фазу во второй половине 2008 года, обнажил особую уязвимость и паразитический характер русского капитализма, неспособность российской госбюрократии поставить экономику и социальную политику на рельсы полноценного госкапиталистического развития.
Курс правящей верхушки сегодня многими в нашей стране оценивается как провальный и граничащий с национальной изменой, а сама верхушка – как безнадёжно коррумпированная клика.
Вторая, еще более разрушительная волна кризиса неумолимо приближается. Это означает обострение классовой борьбы и опасность новой мировой войны. Под влиянием этих факторов политическая система Российской Федерации должна будет радикальным образом измениться. В том случае, если сегодняшний вектор её развития продолжится до вступления страны в острейшую фазу кризиса, сохранить нынешнее государство в России можно будет только с помощью фашистского переворота.
Хотя, если следовать определениям наших словарей, то наше общество уже сейчас мы вынуждены характеризовать, как фашистское. Ведь фашизм, согласно словарям, - это государственный режим тоталитарного типа. А тоталитарный строй – это (читаем современный словарь) режим, при котором власть принадлежит какой-нибудь одной группе (одной политической партии), полностью подчинившей жизнь общества своим интересам и сохраняющей свою власть благодаря насилию и идеологическому подавлению населения.
Для откровенного фашистского переворота уже сейчас имеются основные условия. Это, во-первых, безраздельное господство нескольких промышленно-финансовых конгломератов, находящихся в симбиозе с силовой и политической госбюрократией. Во-вторых, это наличие огромной мелкобуржуазной массы служащих и мелких предпринимателей, часть из которых кризис уже люмпенизировал или вытолкнул в ряды пролетариата. И это только начало. В-третьих, это мощный подъем различного рода реакционных идеологий. В-четвертых, это деградация марксизма и коммунизма в России, отсутствие у рабочего класса материальных (организационных) и духовных сил для сопротивления «девятому валу» реакции.
Эти соображения заставляют сделать вывод, что откровенно фашистское государство в России это только вопрос времени. И этот вопрос будет решаться под воздействием ближайшей волны мирового кризиса. Когда это время придет, дело останется только за “Вождем”. Хотя этот вождь уже известен всем.
Остается вполне возможным и пиночетовский вариант, т. е. фашистская диктатура под эгидой США. Это может произойти в случае сговора между какой-то властной группой в Кремле и американцами под напором социальных и политический проблем, обострённых кризисом. Законодательная база, позволяющая ввести войска НАТО в нашу страну в случае определённой ситуации, уже принята. Примером такого сговора также было соглашение 1999 года в Вашингтоне между “русскими националистами” в спецслужбах, армии и военно-индустриальном комплексе РФ и правыми республиканцами. В результате этого сговора Путин и пришел к власти.
Возникает вопрос: что делать? Как предотвратить фашистский сценарий для России?
Классики марксизма считали, что для управления государством необходима классовая партия, и многие их предложения начинались со слов: «Как только наша партия овладеет государственной властью, ей надо будет …».
Но есть и другие мнения. Например, то, что высказал публицист Антон Баумгартен - http://left.ru/2009/10/baumgarten192.phtml. Он считает, что единственный путь решить противоречия российского общества в интересах большинства – это передача всей полноты власти в стране Советам производителей, тем, кто производит материальные и духовные ценности и обменивается ими для удовлетворения своих потребностей. Его лозунг – «Вся власть Советам».
То, что этот лозунг будет поддержан многими, он не сомневается. Ведь в защите последнего Верховного Совета в 1993 году приняли участие самые разнородные элементы погибающего общества и нарождающегося - от коммунистов до фашистов. И этот исторический факт совместной защиты последнего Совета "коммунистами" и "фашистами" не только не должен смущать нас, но, наоборот, должен внушать веру в предстоящую нам борьбу за Советскую власть.
Именно Советы производителей, от местных до общенациональных, должны стать единственным субъектом законодательной и исполнительной власти.
Советы формируются исключительно из делегатов, избранных производственными коллективами, подчиняются только им и могут быть отозваны и заменены в любое время.
А как же партии? Партии не участвуют в Советах (в политической власти) и существуют только как общественные организации.
Аргументация здесь такова. Партии ничего не производят... кроме партийной линии. Конечно, партии нужны политическому обществу, а общество Советов производителей будет подлинно политическим, потому что все его противоречия и конфликты будут разыгрываться на сцене советской демократии, то есть «без дураков», не под ковром, а открыто, в процессе перманентной общественной дискуссии и критики.
А это невозможно без партий, которые обобщают и выражают интересы и позиции разных групп производителей. Ведь производители, имея общие интересы, имеют и групповые. Их разделяет много различий, а значит их «близкие» интересы могут различаться и даже противоречить друг другу. Преодоление этих различий или их гармонизация будет идти в процессе развития советского общества.
Советские партии, то есть партии, лояльные формальному принципу советской власти, будут иметь возможность идейно соревноваться друг с другом, убеждать, советовать, призывать, организовывать... но они не будут править, не смогут подменить власть советов своей, как это произошло в СССР.
Сегодня культурный уровень российской массы производителей неизмеримо выше того, что привел Ленина к его концепции профессиональной партии классового авангарда. У нас сегодня нет, и не может быть партии ленинского типа. Которая, к тому же, может сыграть реакционную роль.
В чём состоит печальный опыт советской власти, которая на самом деле была советской лишь на начальном этапе? Это, в первую очередь, результат политической экспроприации рабочего класса в результате партбюрократизации правящей верxушки партии-государства. Советы, когда-то мощная творческая форма подлинной диктатуры трудящихся, стали фиговым листком для диктатуры внутрипартийных клик, сменяющих друг друга в нередко кровавой борьбе за стенами Кремля.
Логическим результатом подмены власти Советов властью Партии стала стремительная бюрократизация ленинского периода (1918 – 22 гг.) и обуржуазивания 1920-x, неотвратимость «сталинского террора», а в дальнейшем быстрая деградация и перерождение партии от эпохи «разоблачения культа личности» до открытой контрреволюции «нового мЫшления», когда правящая партия с 18 миллионами членов лопнула как гнилой орех и бесславно ушла с исторической сцены, обрекая рабочий класс СССР на уничтожение, а страну на разграбление «новыми русскими» и западным империализмом.
Неудивительно, что такой исторический опыт деморализовал рабочий класс. Причем, контрреволюция конца 80-x цинично использовала лозунги Советской демократии и память о ней среди трудящихся в целях реставрации капитализма. Как только эта цель была достигнута, Советы сразу же прихлопнули и ввели парламентаризм. Этот трюк банды реставраторов еще придется подробно объяснять в работе по возрождению Советской идеи.
Оставшись лицом к лицу с бандитским Капиталом – хапнувшим их заводы и шахты, вооруженным до зубов, приблатнённым, искушённым в искусстве бюрократической интриги, сплочённым еще советской коррупцией, охраняемым славными советскими спортсменами-костоломами и мокрых дел мастерами из спецназов КГБ и ГРУ, со своими службами безопасности во главе с бывшим генералитетом советских «органов» - советские рабочие вкусили всю горечь своего исторического поражения. Они были бессильны. Их бывшие поводыри – ум, честь и совесть нашей эпохи – теперь щерились на них оскаленными пастями оборотней. И бывшие несоветские советские профсоюзы, провозгласив себя «независимыми», стали «приводными ремнями капитализма», стройными колоннами перешли на сторону «цивилизованных отношений между трудом и капиталом», окармливая истощенный рабочий класс щедрыми порциями антикоммунистической пропаганды.
И как же был прав Александр Зиновьев: «Сущность перестройки свелась к тому, что руководители СССР вознамерились жить так, как живут господствующие классы буржуазного общества…».
Говоря о деморализации рабочих, следует помнить и о таком социальном явлении 90-x, как уход из рядов класса его наиболее активных и социально мобильных членов. Это люди - более сильные в волевом плане и умственном развитии, как правило, еще молодые - использовали возможности переходного времени, чтобы изменить свою судьбу: они влились в мелкое и даже среднее предпринимательство, в преступный мир или эмигрировали.
В других, более благоприятных обстоятельствах, эта группа могла бы составить политический авангард своего класса, изменить его настрой, вселить веру в свои силы. Получилось иначе. Частично растворившись в люмпен-пролетариате и мелкой буржуазии, обескровленные уничтожением большей части Советской промышленности – российские рабочие вступили в арьергардную борьбу конца 90-x (“рельсовая война”), не имея шансов на победу и даже не зная, в чем могла бы заключаться их победа. При этом в идейном отношении они стояли куда ближе к Черной Сотне, чем к рабочим 1917 года.
А те немногие, кто еще тянулся к коммунизму, были опутаны по рукам и ногам мелкой и средней партбюрократией, оставшейся за бортом после самороспуска КПСС и создавшей из ее обломков два организма – КПРФ и РКРП - пораженных многими язвами старой КПСС.
Наконец, о самом, пожалуй, актуальном для нас факторе духовного оскудения пролетариата, когда в сознание масс был внедрён патернализм, тоска по сильной личности во главе государства безотносительно к какой либо идеологии. К тому же сюда ещё в качестве идеологии добавили и православие. Какое государство эти массы будут приветствовать? Не хочется даже предполагать, но уж точно не коммунистическое.
Но очевидно и другое. Без самой активной и самоотверженной поддержки Советского движения промышленным пролетариатом она также немыслима. Только он может придать Всеобщей политической забастовке решающую мускулатуру. Только значительный по размерам рабочий класс сможет обеспечить материальное производство в первый и самый сложный период после взятия власти Советами. И такой класс у нас пока ещё есть.
И здесь надо ответить на такой аргумент противников Советов, что в России якобы больше нет значимого по численности рабочего класса, зато есть огромная масса служащих, “бюджетников”. Причем, последние рассматриваются как некая второсортная человеческая масса, не производящая «прибавочной стоимости».
Но в действительности слухи о чуть ли не исчезновении промышленного пролетариата в России оказались преувеличенными. Несмотря на резкое сокращение численности советского пролетариата в 90-x гг., мы и сейчас находимся в первой четверке стран по соотношению традиционного рабочего класса к общему числу наёмных работников. В 1917-м году, когда промышленный пролетариат России создал победоносные Советы вместе с солдатами, интеллигенцией и крестьянами, он составлял максимум 2% от всего наемного труда по сравнению с 37% сегодня!
Существующие сегодня в России двадцать пять миллионов промышленных рабочих означают, что есть та сила, которая будет тянуть Советы в сторону социализма наиболее последовательно и организованно, начиная с организации рабочего контроля – непременного условия победы и выживания Советского движения. Чтобы справиться с кризисом, сохранить и вернуть потерянные рабочие места обществу придется отказаться от услуг капиталистов. Устранение из экономики капиталиста, который постоянно дезорганизует её спекуляциями, замена его плановым органом, установление целью деятельности любой корпорации не прибыль, а удовлетворение потребностей, будет означать и конец всякому кризису.
В 1929-1933 годах плановая советская экономика и не заметила Великой депрессии, в то время, как промышленное производство в США упало более чем на 50%, а доля безработицы превысила 25%. Похожая ситуация была и в других ведущих капиталистических странах.
Ни одна политическая партия, ни одно идейное (т.е. содержательное, а не формальное) направление неспособно сейчас и в обозримом будущем обеспечить это условие. Только движение, основанное на этом принципе «Вся власть Советам», способном объединить “коммуниста” и “фашиста”, как это было в 1993 г., может рассчитывать на победу.
Конечно, речь идет не о каком-то идейном синтезе, а только о том, что Советское движение является предельно широким, идеологически нейтральным, имея только одну цель – взятие власти всероссийской системой советов производителей. И кто знает? Быть может, в этой общей борьбе производителей за свою власть, борьбе полной исторической драмы и смысла, изменятся и ее бойцы, с порой диаметрально противоположными взглядами.