ГЛАВА 8
ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ
***
– Марик, я тебя умоляю, – сказала Майя Михайловна, – какой еще званый ужин.
Хотя самой очень польстило, что сын и потенциальная невестка решились пригласить ее. Хотя ей и смешно было это слушать. Это ж то же самое, что каким-то случайным людям пытаться тушить квартиру пожарного в его присутствии. Или пригласить, к примеру, Шумахера на загородную прогулку в «Запорожце». Причем в качестве пассажира.
Ладно, что с вами поделаешь, дети мои. Посмотрим, понюхаем, попробуем.
Описывать сам ужин не буду. Все было вполне прилично, вкусно и в достаточном количестве. Хотя и как-то немного зажато себя чувствовали Лера и Марк. Майя Михайловна понемногу попробовала каждого блюда, но с бесстрастным лицом председателя экзаменационной комиссии. Хвалить нельзя. А как потом оценки выставлять? Вот именно. А полковник Лымарь не скупился на похвалы. Причмокивал, интересовался исходными продуктами, восторгался, что из таких обычных вещей можно приготовить нереально вкусную конфетку. В конце концов, Курляндская не выдержала:
– Сидор Тихонович, вы присутствуете при важном событии. И не надо превращать его в бенефис этой, без сомнения, достойной девушки. Кстати, Лерочка, а вы только на русской кухне специализируетесь?
Потанина стушевалась.
– В основном, да. Но если надо.
– Ну что вы, деточка. База у вас неплохая. Продукты используете правильно. Это главное. А разные кухни – это просто другие сочетания тех же ингредиентов. Набор-то везде один и тот же. Вот когда мы с вами подружимся, Лерочка, я вам много интересного расскажу. А для начала недурно.
Уж кто светился от гордости, так это Марк Семенович. Будто сам, собственными руками.
– Мама, – торжественно сказал он, – ты еще не все знаешь!
– Что, это все великолепие готовила не Лерочка? Вы это в ресторане русской кухни заказали? Не может быть!
– Мама, как ты могла подумать. Я не об этом. Ты скоро станешь бабушкой!
– Наконец-то! Неужели Диме все-таки дали твое отчество. Я тебя поздравляю. И себя тоже. Бедная Татьяна Степановна.
– Мама, я опять не об этом. Здесь уже сомнений никаких не будет.
– Что, Лерочка? Это правда? Зачем же ты заставлял бедную девочку столько готовить? Идиот! Да пусть она рожает деток, а готовить буду я, пока смогу столовый нож в руках держать.
– Майя Михайловна, вы святая, – твердо заявил полковник Лымарь.
– Я всего лишь мать этого идиота. И мне этого вполне достаточно, чтобы иметь ослабленную нервную систему.
***
– Свободно? – спросил из-за спины Натальи Андреевны приятный мужской голос. Она обернулась. Тот самый седой мужчина из ресторана с выправкой отставного военного.
– Скамейка общая, – ответила дама. – Присаживайтесь, пожалуйста.
– Да на фига мне скамейка твоя, – ухмыльнулся мужчина. – Я спрашиваю, ты свободна, краля?
– Что вы имеете в виду? – опешила Наталья Андреевна. С ней еще никогда так не разговаривали. Даже самые наглые посетители Управы.
– Твой ботаник спит давно. Пойдем, выпьем чего-нибудь в баре, а потом я покажу тебе, что меня рано списали в запас.
– В каком смысле? – не хотела понимать приличного с виду мужчину Наталья.
– Так, – ответил тот. – Предложение отменяется. Продолжай дышать воздухом.
– Но почему? Я могу с вами выпить немного вина.
– Ладно, давай еще раз попробуем. А поиграешь со мной в игру «Не напрасно подружка ждала парня с войны»?
– Правила расскажете?
– А это зависит от того, как тебе больше нравится. Разберемся на месте, краля. Пойдем в бар. Вот, послушай, только что сочинил:
Сорвал нераспустившийся цветок я у дороги.
Боюсь, не оторвали бы мне за это ноги.
– Наталья Андреевна! – раздался знакомый голос. – Вы же к себе пошли.
– Решила перед сном воздухом подышать, – смутилась дама, увидев Сергея Ивановича.
– О, вот и ботаник. Выпьешь с нами?
– Поздно уже. Пойдемте, я вас до номера провожу, Наталья.
– А может, дама хочет со мной прогуляться? Ты иди, ботаник. Я сам ее провожу. Попозже.
– Товарищ, – вдруг ледяным голосом сказал Сергей Иванович, – вы свободны. Приходите завтра. В смысле, оставьте нас.
– Ты чего ерепенишься, ботаник? Я никому не навязывался. Мы с твоей Натальей полюбовно договорились. Какие ко мне претензии?
– Оставьте нас. Здесь полно молодых, свободных женщин.
– Да не нужны мне молодые. Наталья лучше всех. Я ей даже стих сочинил:
Как жаль, что раньше я не знал тебя!
Служил в пехоте, жизнь свою гробя!
– Вот видишь, ботаник. Вы-то с ней в разных номерах спите. Я и подумал, что имею шанс.
– Наталья Андреевна – моя невеста, – тихо сказал Сергей Иванович.
– Вот это новость, – ухмыльнулся поэт. – Только что придумал?
Дама несмело взглянула на коллегу по работе, который, в свою очередь, очень внимательно смотрел на указатель «Граждане отдыхающие. На газонах в обморок не падать. Трава из Канады». Казалось, что данный вопрос интересует его больше всего на свете.
– Эй, ботаник, а девушка явно не в курсе. Или я не прав?
– Девушка в курсе, – сказала Наталья Андреевна и направилась к спальному корпусу.
А счастье было так возможно.
Теперь вполне нажраться можно.
Седовласый отставник обреченно вздохнул, хлопнул Сергея Ивановича по плечу и пошел в противоположную сторону. Когда он оказался в пустынном месте, достал мобильный телефон и набрал номер, записанный в памяти под названием «Лымарь».
– Сидор Тихонович, докладываю. Клиенты заглотили наживку. Думаю, что теперь не сорвутся. Нет, конечно, доведу до конца. Еще и контрольный выстрел произведу. А как же. С таким сырым материалом давно работать не приходилось. Общий привет. Конец связи.
***
Майя Михайловна, как человек основательный и решительный, настояла на переезде Валерии к ним домой. Никто, в общем-то, и не возражал. Готовили женщины теперь вместе. В выходной вдвоем шли на рынок, возвращались, весело обсуждая меню, потом закрывались от обиженно сопящего Марика. Тот время от времени подходил к кухне, стоял под дверью, напряженно вслушиваясь, стучал, кашлял, сморкался, пытаясь обратить на себя внимание. Но он был лишний на этом празднике кулинарии.
Лера изредка выглядывала, любовно трепала жениха за ушком, шептала «потерпи немного» и скрывалась на кухне опять. Тут же раздавался громкий смех.
«Спелись, – думал Марик. – Была у меня одна мать и одна невеста, а стала бригада поваров. И где, спрашивается, правда жизни?
А так, конечно, семейная идиллия в ожидании наследника. Хоть и не престола, но все же.
***
За ужином в пансионате выходного дня у наших героев разговор не клеился. Хотя и слова про невесту были сказаны, но как-то не подкреплены последующими действиями. Даже ничего им не предшествовало. Ну, там, если бы перед этим вздохи при луне, серенады под балконом, цветы и подарки, тогда понятно. А тут чисто под влиянием момента вырвалось у человека. Ну, и надо соответствовать. А как, не ясно.
А через два столика седовласый отставной поэт руками махал, подбадривал, показывал, типа, давай, ботаник, куй железо, пока я не отобрал. А то, уж если в мои руки попадет, то я выкую такую конфетку, что о-го-го. Но ботаник, в смысле, Сергей Иванович, железо не ковал, а элементарно ел судака под соусом по-польски с картофельным пюре и витаминный салат.
Отставник забеспокоился. Видит, что процесс застопорился. Задание на грани срыва.
А в ресторане этом и мероприятия всякие проводились. Небольшая сцена в уголке была. На ней микрофон на стойке укреплен был и рояль старенький стоял.
Ну, агент Лымаря официантке что-то пошептал, деньги ей незаметно передал. А потом на сцену поднялся, к микрофону подошел и говорит туда: «Раз, два, три». Проверяет, значит.
Посмотрел отставник, где официантка засланная. А она уже задание выполнила, в бар сходила и с подносиком, накрытым салфеткой, его сигнала дожидается. Он тогда в микрофон уткнулся и громко так говорит:
– Дамы и господа подлечивающиеся! Прошу минуточку вашего драгоценного времени без отрыва от приема пищи.
Наш народ любит всякие концерты, мероприятия юмористические. Поэтому все сразу заулыбались, предвкушая развлечение, и стулья поудобнее к источнику звука развернули.
А отставник рукой взмахнул, официантка салфетку отбросила и к столику Сергея Ивановича и Натальи Андреевны направилась, покачивая всем, что покачивается обычно при ходьбе статной женщины. Зрелище, я вам скажу, неподражаемое.
А на подносе вместе с ней покачивались бутылка шампанского, два фужера и вазочка с фруктами.
– Дорогие мои! – продолжил седой поэт в тот же миг, когда груз был благополучно доставлен к месту назначения и выгружен перед округлившимися очами работников Управы. – Сегодня мы с вами неожиданно оказались свидетелями, да что там, даже участниками радостного события!
Пока он говорил, еще две официантки разнесли всем присутствующим по бокалу шампанского.
– Итак, внимание. Стихи.
Сидят средь нас два голубка.
Невинны оба, но пока.
Нам нужно выпить бы за них.
Они – невеста и жених.
Горько!
Отставник параллельно читал свою поэму и подходил к столику, за которым сидели Наталья и Сергей, уткнувшиеся в пустые тарелки. Он протянул свою стопку, в которой плескалась водка, предлагая потенциальным молодоженам выпить за их же счастливое будущее.
– Горько? – спросил отставник. – Или как?
– Горько! – заорала развеселившаяся публика. – Горько!
Наталья Андреевна, человек более решительный, чем ее коллега, взяла свой фужер и стукнула им о стоящий на столе фужер Сергея Ивановича. Он поднял на нее глаза. Бог мой, она улыбалась. О, чудо. Женщина-резолюция, человек-посторонним вход запрещен, дама-извините, прием окончен – и улыбалась, как простая смертная, как представитель электората, которому перед выборами принесли на дом набор из просроченных продуктов.
Сергей Иванович, не в силах сдержаться, широко, как во время просмотра кинокомедии «Кавказская пленница», улыбнулся в ответ. Он протянул свой бокал навстречу Натальиному, и дзынь!
– Вот и молодцы! – одобрил отставник. – А как насчет горько?
Лед тронулся. Сотрудники Управы синхронно поднялись и, оглянувшись по сторонам, протянули друг к другу сухие губы. Поцелуй напоминал рукопожатие глав официальных делегаций Палестины и Израиля. Но это уже было кое-что.
Граждане, укрепляющие свое здоровье, самостоятельно продолжили веселье. Официантки только успевали носить из бара спиртное. Нашему народу что? Правильно. Только начать повод нужен. А дальше само пойдет.
Наталья Андреевна и Сергей Иванович поднялись, не обращая ни на кого внимания, и вышли в парк.
Стемнело.
А им это как раз на руку. На той самой скамеечке они, не сговариваясь, решили продолжить отвечать народу на его веселое «Горько!» Зря, что ли, кричали.
***
Потом коллеги вернулись в бар, взяли еще бутылку шампанского, большую шоколадку и три, нет, гулять, так гулять, четыре банана. И пошли в номер Натальи Андреевны. Вот так.
А если бы кто-нибудь любопытный приложил ухо к двери, за которой поселился седой отставник, то он бы услышал:
– Сидор Тихонович, ты мне по двойному тарифу должен. И за два ящика шампанского. И за утраченные иллюзии. А ты думал. Я ж разочаровался в людях. Думал, что вот, встретил двоих, невинных и скромных. Как в старые времена. И что? Развел их, как детей. А впрочем, они дети и есть. Ладно, от гонорара отказываюсь. Но за шампанское деньги верни.
К происходящему в номере Натальи Андреевны прислушиваться, а тем более присматриваться не будем. Ни к чему это.
(Продолжение следует)