Быль
Село Ванькино* Алатырского уезда - место во всех отношениях роскошное. Леса и дубравы, озера и река Сура, быстрины и заводи, ягоды, рыбалка... Рай для отпускника. И я так думал, мирно наслаждаясь, но…
16 июля официально открыли охотничий сезон. Тут-то свояк Сашка и втрави меня в историю…
Вечером 15-го двинулись. Абсолютно, заметьте, трезвые. Первым сюрпризом стала рыбалка, потому как в лесной калаужине – это мелкое болотце, все в стволах и осоке – глаз просто ослеп от серебристых зайчиков. Ну, как тут уйдешь, когда рыба сама в руки прыгает. Подогнали трактор, зацепили утопленные бревна, выволокли на берег, после чего в ход пошли «снасти» - то бишь косы. Срезав прибрежную растительность, давай голыми руками хватать сазанов, карасей, зеркальных карпов и прорву мелочи. Минута, другая – и вот улов пуда на три!
Вдохновясь водной викторией, трогаем за охотничьим инвентарем. А черта с два: компаньоны уже срулили. На инкассаторском уазике. Для начала же проверили его на прочность... Из пистолета Макарова - по стеклам. Стекла не подвели. Осколков не нашли, только гильзу.
Раз так, на мотовездеходе «Урал» тянемся по следу. Веселому старту сильно способствует жизнерадостный призыв с транспаранта на охотничьем домике: "Товарищи просьба в день открытия сезона ружьи не росчехлять!".
Мощно заряжает дождь. Драть дебри на мотоцикле все трудней. Больше идем "с ним", чем "на нем". Туман и сумрак все гуще.
Кое-как отыскав следы УАЗа, тут же проваливаемся в калаужину…
Так вот и катим скорбно-уныло, лишь мото-самодур ревет на весь прекрасный русский лес. Невольно вспомнился Бердяев: «Машина есть распятие органической природы»?
Чащоба оглашается неблизеньким "ау".
Ура, наши! Ага, как же! Из кустов вываливает огнестрельная банда и с воплями: "Стоять!" - палит по облакам. Никак рэкетиры уже лес поделили? Однако при сближении опознаем родных "инкассаторов". Пошутили ребятки.
Кое-как все вместе - к бивуаку. А там на полверсты разухабисто регочет охотничье пьяноголосье: «Свинью по морде били чайником!». На что Сашка - вне леса он капитан дальнего плаванья - откликается зычным: «Что ж вы ботик потопили, гады? Был там старый патефон, и портрет Эдиты Пьехи, и курительный салон»...
На опушке уютно алеет костерок из дровишек бревенчатого калибра. Ба! Во главе стола сам глава администрации, участковый и этот... ну, типа куратора по охоте. Трогательно поблескивает продукция фармацевтической фирмы "Ферейн" - «Брынцаловка». В котле булькает «шулюмка» из чирков вперемежку с... селезнями! Первые на деревне лица с чистою совестью уплетают далеко не вегетарианскую снедь. Участковый, захмелев, искренничает, что "в Алатыре полно мафиозев, а отцы города их кроют". И каждый добрым словом поминает власть ближнего уровня. За философией проносится час...
Но вот, орошая славные поля водочно-бензинным перегаром, верхи укатывают. Им предстоит курировать еще не один бивуак. Работенка!
Полночь отметили нестройным хором выстрелов, но хватило ума уняться. Я надрался и здорово. Кто-то умно блындал по кустам в поисках... жен и прочих домочадцев! В рот пошли "Посольская" и "Родник". Следом - кондиция невменяемости...
Рассвет охотный люд встречал не лаской. Туман, слякоть, холод, похмельный мандраж и комары "с куропатку". Но самая жуткая расплата за ночные безумства - отсутствие "похмелятора". Усадили всё! Из шести героев лишь 17-летнего Пашку не мутило с перепоя. Нас со свояком снарядили за лекарством в ближнюю деревеньку. Имя - Сара.
Приезжаем. На рынке шаром покати. Спасибо, сердобольные поселяне к дому директора школы послали... Спиртное там тетя Вера отпускает, из-под полы... Шасть по карманам – по нолям. Эх, Сара.
Делать нечего, дуем в Ванькино. За деньгами и за ружьем, что намедни в разгар сборов забыли. К трем пузырям тещиного самогона прикупаем еще 8 "брынцаловок" у Верки... На подступах к "рэкетирской" поляне натыкаемся на процессию "зомби". Зенки как у утопленников, походка «тормоз». Остальные в корчах мрут на бивуаке. Ввиду чего лечиться решаем здесь же. И опять непруха: стаканов нема!
Тут я отверткой «круть-круть» - мотоподфарник долой. Ба-бах по первой. Пробрало. Ужо не жмурики, а человеци. А коли так, то, справедливости взыскуя, решаем каждого персональным прибором удостоить. И дружно свинчиваем прочие подфарники.
В ту пору Сашка-капитан с надрывом Розенбаума: «Утки летят»! Не песня – команда.
Разбились по парам. То бишь «зомби» в лёжку вокруг "Урала" попадали, а мы с Сашкой чесанули к "засадке". Оттуда в "манки" с усердием до… вечера крякали. Птица стабильно опережала пальбу.
Стемнело. Выбираясь из зарослей, спотыкаюсь и рожей - в грунт! Что за дьявол? Поворачиваю голову: на меня таращится дуло импортной винтовки с патроном в стволе. Но без хозяина. По могучему храпу отыскиваю владельца. Санёк! Развалился в «гареме» из порожних бутылок. Под носом кровь, на пеньке ступни босые. Белые! Бр-р, боязно и неуютно. Наплывает жуть. Трусливо щекотнул по пятке, пень мигом оголило.
Слева отлегло: жив, но в полном отрубе. В тихом ужасе подвываем с Саньком: "Братцы, помогите, не дайте сгинуть!"
По голосам и запеленговали. Нас. Грузимся в уазик. Тут окончательно оклемавшийся хозяин винтовки рывком сигает под капот и, обнимая колеса, рыдает: "Я пья...ный, вы мне больше не... на-лье-те»!
За ним уже Пашину папаше с воды пострелять взбреднулось. Сашка же его нежданно поддержи: "Моряк воды не боится!" - и угрёб на резиновой лодке до серёдки Волчьего озера. Правда, быстро пожалел: глазенки-то слипаются, а тут еще тоска стучит: ружье чужое за борт свалится и самого транзитом на дно утянет.
Оборались его. До хрипоты...
Уже утром, продрав глаза, зрим морского волчару метрах в трех от берега: башка на бортовой "колбасе", шея лямкой ружейной передавлена. Дрыхнет... Полный отпад! Утки же как вымерли.
Пора и домой, однако. Похмелившись, тронулись. Без добычи, но с охапкой впечатлений и фингалов.
Первым делом к Верке из Сары заскочили, за "лекарством". Потом - на привал в открытом поле. Близ Ванькино наш транспортный дуэт распался.
Чуем, трясет мотоцикл, да все шибче. С чего бы? Ё-мое, оторванное колесо висит на… чуде, спицы - вылитый дикобраз. В деревню въезжаем так: с переду понурый мерин, он тащит наш мотодрандулет. Сонливый Сашка методично подметает бровями руль. Замыкаю я - с реющим вымпелом в виде "брынцаловки", заткнутой газетой.
Да уж, лихие егеря! У сельсовета хотели председателев «УАЗ» позаимствовать. И злорадно, восславив собственную везучесть, захихикали: у карикатурного подобия «уаза» уцелела пара колес!.. Так-то, батенька, охотничьи бивуаки курировать!
Да, всё познается в сравнении.
Дома я вручил жене утиное крылышко. Свидетельство, так сказать, первого своего охотничьего подвига.
Воспроизведено со слов очевидца.
* Название деревни в целях конспирации слегка изменено.
1997 год.
Первая публикация в газете "Время ИКС".
Фото автора.