Глава 9.
Девушка провела меня в большую комнату на втором этаже, нечто среднее между гостиной и кабинетом. Перед этим она весьма любезно предложила мне чай, от которого я категорически отказался.
Всё это время я пытался понять происходящее. Эта девушка – психиатр? В голове это никак не вязалось. К тому же Инес должно было бы быть около тридцати лет, как я уже упоминал. Я что-то не так понял?
Всё встало на свои места, как только мы вошли в эту комнату.
-Тётя, я вернулась. – Весело обратилась девушка к женщине, сидящей за массивным старым письменным столом. Та подняла голову. – А к тебе тут гость. Всё боялся входить, пришлось насильно затаскивать.
Инес оказалась совсем не такой, какой я ожидал её увидеть. У неё были пышные рыжие волосы, маленькое лицо, острый прямой нос и узко посаженные глаза. В ушах серьги из искусственного жемчуга, на самом кончике носа – очки в самой обыкновенной оправе.
При виде меня поправила она очки и слегка прищурилась. Я кивнул и промямлил нечто приветственное, поглядывая искоса на девушку. Вот оно, значит, что…
-О, а я уж думала, вы не придёте! – Инес поднялась из-за стола и подошла ко мне. – Борис звонил около пятнадцати минут назад. Предупредил, что вы вряд ли появитесь.
-Да, я бы действительно вряд ли появился… - как-то неуверенно начал я.
-Что ж… - Инес посмотрела на племянницу, которая определённо ждала её внимания.
-Я в гараж к папе. – Тётя кивнула, и девушка скрылась.
-Вы ведь не сумасшедший, правильно? – Инес мягко улыбнулась.
-По крайней мере, таковым себя не считаю. Хоть нормальность и растяжимое понятие. Специалист мне вряд ли нужен.
Она снова кивнула. Понимающе.
-Ваш друг тоже так не считает. Я придерживаюсь такого же мнения. Но вот хороший психолог был бы очень кстати, не так ли?
Борис побеспокоился за меня не в меру.
Я поколебался с ответом. Да что уж, нечего терять. А вот что-то толковое, быть может, и получится.
-Да. Пожалуй.
-Ну вот. Чувствуйте себя, как дома.
Я не понял.
-То есть как?..
-То есть, как дома. Для начала просто свыкнитесь с обстановкой. Познакомьтесь с жителями. Николь может провести вам небольшую экскурсию.
-Николь? Ваша племянница? – Я указал на дверь, за которой недавно скрылась девушка.
Инес кивнула.
-В этом доме живу я с мужем. Он достался мне от родителей. – Она жестом пригласила меня присесть в одно из кресел у большого окна. Окно это выходило на задний двор.
Когда мы сели, Инес продолжила:
-Мой брат, Джим, с дочерью живёт совсем недалеко отсюда, на W.-Street. Он здесь частый гость… Вы с ним ещё познакомитесь. У нас с супругом детей нет, так что Николь нам как родной ребёнок.
Она замолчала, задумавшись о чём-то. Я же принялся рассматривать вид, открывавшийся из окна. Дом Инес находился на окраине города, по сути, на равнине, которая, простираясь метров на сто за забором, образовывала далее пологий склон и переходила в лес.
Задний двор оказался намного больше, чем я полагал. Под раскидистым дубом с южной стороны стояла деревянная беседка, покрашенная в белый и красно-коричневый цвета. Краска местами сильно облезла. С противоположной стороны, чуть ближе к дому, поскрипывали качели. Чем они мне приглянулись… они были на двоих. По двору были рассажены кусты и клумбы. Ближе к лету здесь наверняка всё цветёт. От дома начиналась очень широкая вымощенная камнем дорожка, которая, делилась потом на две: одна вела прямиком к беседке, другая, извилистая – к качелям.
-Знаете, Макс, Борис волнуется за вас. – Заговорила вновь Инес.
После того, как она назвала меня по имени, я вспомнил, что мы даже не представились друг другу. Женщина говорила со мной так, что возникало ощущение, будто мы приятели, которые не виделись много лет. У неё был приятный бархатный голос, успокаивающий, внушающий доверие.
-Мне кажется, вам очень повезло с другом.
Я кивнул:
-Безусловно. Но мне думается, это не просто везение. Это судьба.
-Что ж, теперь судьба занесла вас в наш дом. В наш небольшой мир.
-Ошибаетесь, - я улыбнулся. – Это не судьба - это Борис.
Ветер кругами гонял опавшие листья по двору.
-Но я ведь могу и не оставаться, верно?
Инес повернула голову в мою сторону.
-Верно. Я не в праве вас держать. Но буду очень рада, если вы хотя бы попробуете. Борис, я почти в этом уверена, хочет, чтобы вы попробовали… Поверьте, Макс, ваше присутствие никоим образом нас не стесняет.
Я подумал.
-Это терапия такая?
-Нет, что вы. Это нечто вроде приглашения познакомиться поближе. Вы можете его принять, если захотите, а можете отказаться. И ещё. Вы не обязаны что-то о себе рассказывать. Если только не захотите.
Большая капля глухо ударилась об стекло и тонкой струйкой стекла вниз. За ней вторая… третья… Дождь.
-Чёрт… - вырвалось у меня. Возвращаться домой в такую погоду совсем не хотелось. Не то настроение.
Инес внимательно на меня посмотрела.
-Оставайтесь у нас до вечера. Мой муж довезёт вас.
Ну уж нет. Мы, конечно, довольно мило пообщались, но в новых знакомствах я не нуждаюсь. Это абсурд. Мне и так хорошо. Как есть. Я ведь всего-то решил попробовать проконсультироваться с психиатром, так? К чёрту всё остальное.
-Сердечно благодарю, Инес, но я спешу. Думаю, мне пора. Пока дождь совсем не разошёлся.
Мы спустились в холл.
-Вы ведь зайдёте завтра?
Бездумное и ничего не обещающее «конечно» чуть было не сорвалось у меня с языка. Нет уж. Нельзя давать пустых обещаний. Нельзя бросать слова на ветер. Иначе они теряют свою ценность, свой смысл.
Я посмотрел Инес в глаза и ответил:
-Если честно, то вряд ли. Не обижайтесь. Мне кажется, мне это не нужно.
Она улыбнулась и, открывая дверь, ответила:
-Ну, что ж… Вам решать.
Застёгивая на ходу верхние пуговицы пальто, я вышел на крыльцо и обернулся. Женщина стояла в дверном проёме и наблюдала за мной.
-Спасибо, Инес. Всего доброго.
-До встречи. Аккуратно, не простудитесь.
Я кивнул и поспешил прочь.
Тяжёлые капли одна за другой падали на голову, на плечи… Я и без того ощущал какую-то внутреннюю подавленность, а дождь давил на меня ещё сильней; казалось, он хочет прижать меня к земле, унизить, растоптать. А ведь я любил дождь. И люблю. Вот оно, подумалось мне. Сколько блаженства я испытывал, отдаваясь дождю, позволяя ему быть частью меня. Принимая его. Я разделял его свободу, я сливался с ним. Теперь же, спрятавшись под своим пальто, я испытывал на себе всю его силу, всю его свободу, которых во мне сейчас не было и которые я не готов был принять.
Оказавшись за пределами двора, я огляделся, решая, в какую сторону пойти.
На противоположной стороне дороги, прикрыв голову газетой, бежал прочь от дождя долговязый парень в деловом костюме и каком-то не в меру большом галстуке, который смотрелся на нём донельзя нелепо. Я проводил его взглядом.
***
-Так ты пойдёшь туда завтра? – Борис чистил картофель.
-Нет.
Он слегка нахмурил брови, прокручивая в голове какие-то мысли, однако, казалось, целиком и полностью был поглощён чисткой картофеля.
-Зря… Инес хорошая. И семья у неё тоже хорошая.
Я сел за стол и положил перед собой книгу.
-Да? И откуда ты это всё знаешь?
-Во-первых, я знаком с Инес. Но, что куда важнее, я знаком с её мужем.
Чёрт возьми, куда делась закладка?
-Ты её не трогал, случайно?
-Кого? Инес?
Борис обернулся и посмотрел на книгу.
-О, нет. Но я видел, её брала Кэр. Ещё до того, как легла на сохранение.
Что ж… Можно даже не искать. Закладки нет. Я стал просматривать текст на страницах и спросил, как бы между прочим:
-А что её муж?
-Её муж? Что ты знаешь об Инес, кроме того что она Инес?
-Что ей тридцать.
-Ей двадцать девять. Если я скажу, что её фамилия Вилборг, что ты ответишь?
Я оторвался от книги.
-Вилборг?
-Ага, - Борис отодвинул посуду с картофельными очистками в сторону и полез за сковородкой.
-Её муж – Сэм Вилборг, администратор в «Кверти» около книжного?
-Он самый.
Не находил нужным упоминать, но всё же… Дело в том, что Борис владел небольшой сетью магазинов всевозможной электроники «Кверти», который давал довольно приличный доход. Сэм Вилборг – парень, который учился с Борисом в колледже, славный и честный малый, - администратор в одном из таких магазинов. Рядом с ним располагается милый книжный магазинчик, довольно старый. В своё время я приобрёл там немало книг. Кстати, эта, закладка из которой благополучно потерялась, тоже оттуда.
-Пурумс-пум-пум… - издал друг, наливая масло в сковородку.
Борис начал мычать какую-то песенку.
Мотив показался знакомым. Я стал вслушиваться. И не поверил своим ушам.
-Ты Моцарта мычишь?
-Мугу.
-Адажио?
-Мугугу. Могу что-то другое помычать. Хочешь?
Я не ответил. Меня трясло. От беззвучного смеха.
-Ничего ты не понимаешь. Сидишь тут со своим Конрадом.
Картофелины, коснувшись сковородки, зашипели, масло затрещало. Борис отскочил в от плиты.
-Ой-йоу! Брызгается, чёрт возьми!
-А ты что хотел? Эх, не выйдет из тебя идеальной домохозяйки, - я с притворным сожалением посмотрел на Дэрба.
-Иди к чёрту! - Борис протянул руку и накрыл сковородку крышкой.
Я продолжил просматривать страницы.
-Послушай, а как же яичница? Или жареный картофель – твоё новое фирменное блюдо?
Друг, занятый рассматриванием полученных жирных пятнен от на футболке, ответил на полном серьёзе:
-Так это не просто жаренный картофель. Я туда яиц кину, как приготовится. – Он поднял голову и улыбнулся. – Будет яичница с картошкой. Надо только не забыть посолить.
-Ну давай-давай…
Я, наконец, нашёл абзац, на котором остановился.
-Так мне помычать что-то другое?
-Как хочешь.
«Забавная штука жизнь, таинственная, с безжалостной логикой преследующая ничтожные цели, - этими словами продолжилось моё путешествие в мир другого человека, сопровождаемое новым мычащим мотивом. – Самое большее, что может получить от неё человек, - это познание самого себя, которое…»
Бетховен. Лунная соната. Дэрб, дружище, какой же ты чудак и как я тебя за это люблю.
«…которое приходит слишком поздно и приносит вечные сожаления…»
***
Я жил на втором этаже в комнате рядом с кабинетом Бориса. Друг был категорически против того, что бы я жил в гостинице. Комната эта была предназначена для меня ещё с самого начала, когда Борис поселился в этом доме, - семь лет назад. Правда, моих вещей здесь было совсем немного.
Ночью, перед самым сном, я вдруг вспомнил об этой девушке, Николь. Где же я видел эту улыбку. И глаза. Этот взгляд я тоже где-то видел. В них не было ничего такого сверхъестественного, завораживающего, необычного. Просто и её улыбка, и её взгляд казались знакомыми. Я попробовал перебрать в памяти лица людей, которых когда-либо знал. Мало ли, как не шутит судьба? Это, однако, ничего не дало.
А ведь я с ней даже не познакомился. Откуда я знаю её имя? Инес… Это Инес сказала.
Быть может… Нет, да что я такое вообще думаю?! Чёрта-с два! Нет!
Сон совсем улетучился. Я сел в кровати, включил светильник и взъерошил волосы на голове. Почему-то казалось, что от этого лучше думается.
Быть может, мне всё же стоит прийти завтра к Инес? Снова встретить Николь.
Решимость этого не делать таяла, как сосулька под солнцем.
Я чувствовал, что хочу снова побывать в этом доме. Это перечило мне самому. Но я так чувствовал.
Почему, почему именно сейчас, среди ночи, мне стало так важно принять решение? Даже не принять, а поменять? Мне ведь казалось, что я уже всё решил. Или только казалось?
На спинке стула висел пиджак. Я взял его и достал монетку из внутреннего кармана. Этому меня научил Джордж. Отец не очень любил подбрасывать монетку. Говорил, что лучшее решение то, которое мы принимаем сами. И сами отвечаем за последствия этого решения. Я подержал монетку в руке и положил её обратно. Лёг на кровать, потянулся к светильнику, щёлкнул выключатель и откинулся на подушку, заложив руки за голову. Закрыл глаза. Завтра я снова посещу Инес Вилборг.
***
Борис посмотрел на меня поверх газеты.
-Куда это ты?
-Да так… - я натягивал пальто. – По делам.
Друг хмыкнул и опустил взгляд обратно в газету.
-Ты ведь сказал, что больше туда не пойдёшь.
-Передумал.
-Тебе не свойственно. Может, подбросить? Мне всё равно скоро ехать к Кэролайн в больницу.
Недели две назад, ещё до того, как мне приснился Питер, у Кэр начались преждевременные схватки. Благо, всё обошлось, но врачи настоятельно порекомендовали ей лечь на сохранение на недельку-другую. Вроде, из-за того, что причина схваток была неясна. Поговаривали даже о преждевременных родах. И Кэр легла. Борис всё воспринял на удивление спокойно. Он даже вздохнул легче. Кэролайн была словно бомба с часовым механизмом, готовая взорваться в любой момент по любому пустяку. Признаться, даже я не ожидал, что беременность сделает её настолько ко всему чувствительной (хоть это и не совсем удачное слово). И вот теперь Дэрб ежедневно мотается в больницу. Пару раз он хотел остаться там на ночь, но Кэр была против.
-Подбросить? – я посмотрел в окно. - Это было неплохо.
Борис свернул газету.
-Чудно. Дай мне минут пять собраться.
***
Дверь открыл мужчина лет сорока-сорока пяти, приятной наружности, хорошего, хоть и не очень крепкого, телосложения. И хотя я его не знал, но сразу понял – это Джим, отец Николь. Такие же зелёные глаза.
У Джима были светлые, вьющиеся волосы, такие же светлые усы и бородка, от которых он казался ещё старше. Под глазами синяки, как у человека, который не спал больше суток. Зелёная футболка и джинсы, поверх которых был надет белый халат. Судя по всему Джим, как и его сестра, был врачом.
Ещё у Джима был протез вместо половины левой ноги. Я решил сделать вид, что не заметил его.
-Добрый день!
-Привет, - отозвался Джим довольно сдержанно, но без неприязни, и окинул меня коротким оценивающим взглядом. – Ты, судя по всему, Макс?
Я кивнул.
-Да, Инес…
-Я в курсе, - перебил он и открыл дверь шире, пропуская меня. –Джим Гарднер, - продолжил он, когда я вошёл, и протянул руку. – Для тебя просто Джим. Инес упоминала обо мне, не так ли?
-В двух словах. Говорила, что мне ещё предстоит познакомиться с вами поближе.
-Да, это можно, – хромая, он провёл меня в гостиную. – Где учишься?
-Нигде.
-Работаешь?
-Сейчас нет.
Он внимательно на меня посмотрел.
-На дурачка вроде не похож. Что ж, Инес сказала не обременять тебя вопросами. Может, сядешь?
-Не знаю. Честно говоря, я бы предпочёл осмотреть дом.
-Да ну? А как на счёт пропустить по стаканчику виски? Сколько тебе лет?
-Для стаканчика виски вполне достаточно. Хотя, честно говоря, я бы предпочёл коньяк.
Джим удивлённо вскинул брови.
-Вот как? Извини, в этом доме либо чай, либо виски. Другого тут не пьют.
-Хм…
-Давай выпьем по чашечке чая, а? – он подмигнул. – Сам, признаться, не большой любитель виски. Приходи как-нибудь ко мне домой на коньячок. Тут недалеко.
***
Джим поставил передо мной чашку, сам сел чуть обок и потянулся к газете. Такую же утром читал Борис.
Этот парень вызывал у меня глубокую симпатию. Он не навязывал мне своей компании, вёл себя открыто, но сдержанно. Я отхлебнул немного чая.
-Джим, ты врач?
Он посмотрел на меня.
-О, нет. Ты из-за халата так решил?
Я кивнул.
-Я учёный. В области медицины в основном.
Он вздохнул.
-Когда-то… Когда-то я работал в одном очень уважаемом заведении. Все говорили, что у меня много перспектив. Да что тут… Я и сам это прекрасно знал.
-И что же случилось дальше?
-А дальше… Дальше я сделал то, чего не следовало мне делать. Точнее нет, не так…
-Следовало, но нельзя было?
Джим оторвал задумчивый взгляд от стены.
-Да, именно так. Просто всегда и везде существуют определённые правила, которые нельзя нарушать. И эти правила весьма справедливы до определённого момента.
-Из любого правила бывают исключения.
-Не все так думают. И не для всех это приемлемо.
Я отхлебнул ещё чая и посмотрел на кучерявую макушку Джима.
-Рано или поздно наступает момент, когда правило теряет свой смысл.
Он кивнул.
-Пожалуй, это был именно такой момент. И, знаешь, что я тебе скажу? Что моё, скажем так, начальство довольно лояльно ко всему этому отнеслось. По крайней мере, я не в тюремной камере. Но своё наказание понёс. Теперь я учёный на дому. – Джим задумался. – Кто знает… Быть может, это и к лучшему.
-Ты не жалеешь?
-Нет.
Я молча устремил взгляд в окно. Джим отложил газету и внимательно на меня посмотрел.
-И ты не поинтересуешься, что же такого произошло?
-Нет. Ты ведь не жалеешь. Стало быть, ты поступил верно. И если так, то это в прошлом. Наше прошлое существует не для других, а для нас прежде всего. Оно даёт опыт нам. И мы им делимся, если находим, что оно может иметь какую-то ценность для других. Я бы мог тебя расспрашивать. Но для меня гораздо важнее то, какой ты сейчас.
-Хочешь сказать, тебе не интересно, что сделало меня таким? – Джим потёр подбородок, изучая меня взглядом.
Я улыбнулся.
-Джим, как мне может быть интересно, если я ещё толком не знаю, какой ты?
Учёный довольно хмыкнул и покачал головой.
В кухню вошла Николь. Я поспешно поднялся из-за стола.
-Что это с тобой? – она удивлённо улыбнулась.
-Джентльмен приветствует даму. – Прокомментировал её отец и, поставив свою чашку на блюдце, поднялся вслед за мной, и продолжил не без иронии: – Что ж, не хочу казаться невежей.
-Да уж, - девушка взяла чашку и стала готовить себе чай.
-Может, сядем? – поинтересовался Джим. – Уже можно?
***
Николь провела меня на второй этаж.
-Так, это кабинет тёти. Ты здесь уже был. Рядом кабинет дяди Сэма. Правда, он большую часть времени проводит на работе. А это вторая свободная комната, - она открыла дверь и вошла.
Я заглянул, но заходить не стал.
-Ты чего?
Я пожал плечами:
-Комната как комната. Мне кажется, не обязательно в неё заходить, чтобы в этом убедится.
Николь подошла к окну, упёрлась руками о подоконник и посмотрела на улицу. Там снова лил дождь.
-Не хочешь прогуляться? – вдруг поинтересовалась она.
Что ж. Неожиданно. Я вошёл, подошёл к окну и встал рядом.
-Или боишься промокнуть? – она повернула ко мне голову.
-Не боюсь. Просто гулять под летним дождям мне нравится куда больше. Или в самом начале осени.
-Что же тебя останавливает сейчас?
-То, что на улице довольно холодно. Глянь, какой ветер срывается. Если пойдём вместе, ты можешь простудиться.
-А ты будто не можешь? – она вскинула брови.
-Могу. Но это вряд ли.
Мы молча стояли у окна и наблюдали за дождём. Я думал. Думал, где же я видел её улыбку. Никак не мог вспомнить. Капли стекались по стеклу вниз, оставляя за собой прозрачные водяные дорожки. А, ну его, - решил я. Что уж тут. Не стоит на этом заморачиваться. Если я до сих пор не нашёл ответ, то рано или поздно он найдёт меня сам. Я отпустил мучающий меня вопрос.
Вспомнилось снова, как радовался дождю отец. Вспомнился тот день… как он выбегает из дома, кричит, смеётся и радуется, словно мальчишка.
-Чему ты улыбаешься?
Я обнаружил, что уткнулся взглядом куда-то в подоконник и действительно улыбаюсь. Николь с интересом за мной наблюдала.
Я покачал головой:
-Да так. Своему...
Девушка задумчиво посмотрела в окно.
-И всё-таки ты немного странный. Словно живёшь в какой-то параллельной реальности… Знаешь, я это ещё в парке заметила. Ты ведь тот парень из парка, который разговаривал с пожилой дамой.
Я не отрывал глаз от Николь. Чёрт возьми, я вспомнил! Точно, в день встречи с Элизабет… Девушка, которая сидела на скамье и наблюдала за мной… Николь тем временем продолжала:
-Ты тогда шёл, а потом вдруг остановился посреди дорожки и словно ушёл в себя. Я тогда нашла это довольно забавным, - она улыбнулась, всё ещё смотря в окно..
Наверное, я каким-то образом запомнил её. Быть может, подсознательно её образ отпечатался у меня в голове… Даже не образ, улыбка. Она ведь тогда улыбалась. Наверное, это оттого, что я встретил Элиз… Что-то на уровне ассоциаций…
-Я и сейчас, по-твоему, забавный?
Николь обернулась:
-Есть немного. Мне моментами кажется, хоть я тебя почти и не знаю, что внутри тебя целый мир.
-У каждого человека есть свой внутренний мир, - возразил я.
-Но не у каждого он настолько большой, что человек погружается в него на ходу.
-Ты думаешь, это хорошо?
-Не знаю. Не думала, хорошо это или плохо. Это просто интересно.
В комнату заглянул Джим. Халата на нём не было. В руках он держал пальто.
-Ник, я домой. Передай дяде Сэму, что я взял гаечный ключ. – Николь кивнула.
-Эй, парень, - он обратился ко мне. – Ты всё-таки заглядывай как-нибудь. У меня есть замечательная непочатая бутылка «Martell». Кроме того, с удовольствием познакомлю тебя со своей лабораторией.
Я улыбнулся:
-Непременно.
-Что ж, тогда до скорого, - Джим помахал рукой и скрылся, постукивая протезом.
Николь проводила его взглядом.
-Ты ему понравился. Он мало кому показывает свою лабораторию.
Я пожал плечами:
-Мне он тоже понравился. Славный малый.
-А где твои родители?
-Они… они умерли.
Николь едва заметно вздрогнула.
-Прости… Я сожалею. Не стоило мне этого спрашивать.
-Ничего. Это было довольно давно.
Девушка опустила голову и задумалась. Я слушал дождь за окном.
-Моя мама погибла. Восемь месяцев назад. – Спокойно и негромко начала она. – Они с отцом попали в автокатастрофу. Водитель грузовика, который врезался в их машину, тем вечером выпил лишнего и не справился с управлением. Отец чудом выжил. Но, как ты, наверное, заметил, левую ногу пришлось ампутировать по самое колено.
-О Господи…
-Ничего, всё нормально. Мы… мы с папой неплохо держимся. Ему иногда очень… очень её не хватает. Знаешь, он поначалу много пил. А потом... Потом словно очнулся от сна. Стал приходить в себя. Вспомнил, что есть ради чего жить.
-Николь… ты…
-Я нормально. – Она открыто на меня посмотрела и улыбнулась. – Я сильная. Мне тоже есть ради чего жить.
***
Николь показала мне оставшуюся часть дома. Потом мы просто разговаривали. О многом. О разном. Обо всем и ни о чём одновременно.
Около пяти вернулась Инес. Втроём мы пили чай. Вечером приехал Сэм. Он оказался даже лучше, чем я о нём думал, правда, уж чересчур сильно зацикленным на работе.
Уходя, я знал, что приду в этот дом снова. Потому что мне нравились эти люди. Они мне вдруг стали интересны. Особенно Николь. Я не мог сказать точно, почему.
Мне нравились Инес и Сэм, мне нравился Джим, мне нравилась Николь. Эти люди не навязывали мне своей компании, не требовали и от меня чего-либо. Они просто пригласили меня в свой общий мир. И теперь я мог сказать точно, что принял это приглашение.