Хочу поведать тебе, читатель, страшную (или смешную) историю, реально произошедшую в одном советском городе. Буду вести свой рассказ от первого лица для удобства читателя.
В нашем подъезде жил огромных размеров мужик: здоровяк, каких мало, ростом больше 2 метров, да и вес у него был соответственный. Жил он на 16 этаже. И вот случилось мужику этому помереть. Со всеми бывает. Но тут, как вы сами понимаете, случай не из классических. Снести его вниз с 16 этажа по узким площадкам не представлялось возможным. Да и кто его поднимет такого? Стали думать- гадать, как поступить. Хоронить-то надо! Не оставлять же его "на радость" всем соседям. Предложения поступали разные, в основном нелепые. Один наш сосед- алкаш предложил даже сбросить несчастный труп с 16 этажа, а то, что останется, "соскрести" с земли. Ему-то, мол, покойнику, какая уже разница, а тут- какой-никакой - выход. Но поскольку остальные по случайному совпадению были в трезвом уме и памяти- предложение дружно было отвергнуто.
Кто-то предложил свезти покойного в лифте. Но тут все замахали руками: нет, мол, в лифт он не поместится, там можно ехать только стоя. А труп сам стоять не умеет.
Пока обсуждали ситуацию, я сидел на табуреточке, мирно покуривая сигаретку, закинув ногу на ногу, и только слушал, не принимая участия в исторической для подъезда беседе.
Но тут мой кум, прищурившись, и как-то подозрительно поглядывая на меня искоса, что-то шепнул другому соседу. На что тот выпучил глаза, как жаба перед женитьбой. И так же подозрительно стал косить в мою сторону. Я нервно заерзал на табуреточке, будто предчувствуя, что меня хотят отправить на важную, но невыполнимую миссию.
- Кум, ты выпить хочешь?,- спросил меня мой ненаглядный друг.
- А кто ж не хочет выпить? Хочу!
- Слышь, кум, выпьешь столько, сколько в тебя влезет, обещаю! Только свези покойного в лифте. Ты у нас мужик крепкий духом, да и с головой у тебя все "в порядке", точь в точь, как у всадника без головы.
- Да ты что, Иннокентий!,- возмутился я. - Как же я его свезу? Он ведь не поместится там в гробу. Лифт не рассчитан на такие размеры!
- А в гробу и не надо! Прислонишь Петю к стенке лифта, придержишь. Лифт за минуту спустится на 1 этаж, и все- бутылка твоя! Петя-то застыл совсем, смотри- деревянный словно.
Я посмотрел на Петю,лежавшего на полу на каком-то одеяле, и мне стало не по себе. Но делать нечего- пришлось соглашаться. Только для смелости я попросил выпить бутылку сразу. Иннокентий поставил на стол поллитровку, открыл ее и преданно посмотрел в мои несчастные глаза: "Пей, кум..." Почему-то в воображении возник фильм "Вий", а я, как Фома, обреченно и безотказно, иду как на казнь, чтоб сопроводить Петю в последнюю поездку на лифте.
Бутылка водки сделала свое дело. По телу разлилось тепло, в ушах радостно запели птички. И даже сочувственные взгляды соседей мне показались такими добрыми. Я уже чувствовал себя космонавтом, который идет к космическому кораблю, а коридор из живых людей радостно машет мне вслед, приветствуя и улюлюкая! Но тут я снова посмотрел на Петю, и уже почти передумал, как крепкая рука Иннокентия вернула меня к моей заветной табуреточке. "-Пей, дорогой, пей еще!" Я выпил еще стакан, и даже не понял, как очутился в лифте с Петей. Последнее, что я услышал- "Держись, друг, всего минута дела. Только придерживай Петю, чтоб не упал!"
Лифт загудел и поплыл вниз. Дикий страх сковал все мое тело: я в лифте с покойником (пусть даже с Петей), но все же с мертвым Петей! Мне казалось, что лифт никуда не торопится (как, собственно, и Петя). Я уже не чувствовал ног от сковавшего меня ужаса. Всю поездку "в ад" меня и Петю сопровождали бежавшие по ступенькам подъезда "добрые" соседи, выкрикивавшие что-то в мой адрес, как я понимаю, ободряющее. Я четко слышал голос Иннокентия, который кричал каждый раз: "Все хорошо, дорогой! Уже 12 этаж, 9, 5, 4!" Я мужественно уперся плечом в Петю, стараясь думать о том, что он просто очень пьян, а я его как обычно поддерживаю.
Когда я услышал голос Иннокентия "Третий этаж", подумал, что все не так уж и плохо. И скоро я вместе с Петей окажусь на свободе. Не знаю, как Петя, но меня эта мысль очень согревала.
Но тут по счастливой советской случайности то ли свет в доме вырубили, то ли сам лифт не выдержал нашей с Петей поездки, но (о, ужас!), свет в лифте погас и лифт с каким-то вздохом остановился, будто бы решил передохнуть. Сначала я подумал, что у меня от напряжения (все же мой дорогой сосед был не так уж и легок) потемнело в глазах. Но когда услышал крики в подъезде, понял, что случилось то, что в принципе всегда случается, когда в лифте едет живой человек и покойник. Иннокентий орал во всю глотку, что все в порядке, и волноваться нечего! Скоро все снова заработает, осталось всего три этажа! Конечно, кто бы сомневался, что все в порядке! Когда я окончательно осознал, что произошло, дикий ужас объял все мое существо. В полной темноте с двухметровым покойником жизнь уже не казалась такой сказочно прекрасной.
Хотите верьте, хотите- нет, но лифт простоял два часа. За эти два часа перед моими глазами пронеслась не только вся моя жизнь, но и жизнь теперь очень дорогого мне Пети.
Мне хотелось убить Иннокентия. Эти грешные мысли не давали мне покоя. Петя уже почти не мешал мне. Я уже даже привык к нему. Мне даже казалось, что мы с ним срослись, как сиамские близнецы. "Как же я буду без тебя... Петя...",- начал рыдать я на весь лифт, причитая и попискивая, всхлипывая и похлопывая своего товарища по плечу. Я так увлекся своим горем, что поначалу даже не понял, как Иннокентий, стоя на коленях перед лифтом и плача, говорил: "Прости меня, кум. Я ж не знал, что тебе так дорог Петро. Если б я знал, я бы сам его сопроводил в последний путь". Тут я встрепенулся и заорал во все свое горло: "Ищи лифтера, сволочь! А то мы с Петей, когда выйдем, тебя точно отправим в последний путь!"
И тут лифт медленно пополз вниз, а я боялся открыть глаза, не веря своему счастью. Когда двери лифта открылись- я вывалился из него, как подкошенный. Петю с трудом успели словить мужики. Иннокентий присел надо мной с глазами, полными слез. Его губы сочувственно дрожали. Мои руки потянулись к его горлу. Но кум предусмотрительно и очень ловко впихнул в мои руки новую бутылку зелья со словами: "Полечи нервы, дорогой!" Я одним глотком высушил вторую бутылку водки. И меня, почти как Петю, поволокли на улицу из подъезда.
Как приехали на кладбище, как хоронили Петю, я не помню. Помню только, что водка меня окончательно сшибла с ног, и я решил где-нибудь перележать и переждать эту церемонию. Тем более, Петя на меня точно не обиделся бы после всего, что я для него сделал. Когда я остался в конце похоронной процессии, один и без поддержки Иннокентия, ноги мои сплелись окончательно, и я свалился в какую-то свеже- вырытую могилку. Там было так мягко и тепло, что я уснул, не в силах больше сопротивляться пережитому стрессу и выпитой дозе алкоголя. Видимо, проспал я недолго. Но когда проснулся, понять ничего не смог. Где я? Что это? Вопросы заполонили мою и так гудящую голову.
Естественно, я начал возмущаться. Но речь моя была невнятной и несвязной. Только потом я понял, почему женщина, проходящая мимо, стала креститься и очень быстро убегать. Через какое-то время Иннокентий все-таки вспомнил обо мне и пошел искать. Зов совести привел его к "моей" могилке. Тут уже кум не выдержал (видимо, тоже стресс), и начал истерично ржать. Я молча наблюдал снизу, из могилки, за этой сволочью. И когда я сказал: "Ты мне теперь ящик водки должен", он пообещал, что оставит меня тут навсегда. На что я ответил, чтоб он хоть закурить мне дал. Вот так и закончилась моя история. Вернее, не моя, а история моего большого друга и соседа Пети. С тех самых пор лифтом я пользоваться перестал. Да и пить совсем бросил.