Большая мышь очень любила свою нору, а то, что крохотная – оно даже лучше, удобнее содержать в порядке. Ни одной незаметной крошке не разрешалось упасть на тщательно выметенный пол. Сворованная на поле пшеница лежала колосок к колоску. Мордочка и шерстка Большой мыши, понятно, всегда были ухоженными и опрятными. Когда она грызла зернышко, то вставала на большой гладкий лист, чтобы после трапезы аккуратно свернуть его и вынести коварные крошки за дверь, а перед этим, конечно, подробно проверяла, где выела ли где-нибудь гусеница дыру в листе.
Если бы проводился конкурс на лучшую нору, Большая мышь до смерти держала бы приз на видной полке, потому что никто не мог с ней тягаться в аккуратности и чистоте.
Но прибираться она, по правде, не любила. По счастью, в норе обитала и маленькая мышь. Ей приходилось мыть пол по 3 раза: сначала мокрой тряпкой, потом хорошо отжатой и напоследок – сухой. Чтоб отполировать. А после недоверчивая Большая мышь проводила лапкой по углам и с недовольной миной подолгу разглядывала ладошку. Маленькая мышь слыхала, что бывают такие звери – Свекрови, но Большая мышь была мышью, это точно. И почему она копировала повадки этого неизвестного зверя, Маленькая мышь понять не могла.
А больше всего ее расстраивало, что в то время, как в мире происходило столько интересного, она должна была драить полы, фигурно раскладывать травинки в подстилке из сена и гонять пыль.
- Пора переложить пшеницу, - строго восклицала Большая мышь, например. – В левой стопке на пять зерен меньше, чем в правой, это некрасиво. В ее воображении ярко сиял начищенный приз.
- Но почему именно сейчас, - закатывала глаза Маленькая мышь, - я считаю звезды. Вот закончу….
- Звезды! – фыркала Большая мышь, - какой от них прок. Зло одно. Без проклятых звезд сова не нашла бы нас на поле.
Маленькая мышь опускала глаза и вздыхала.
Однажды Большая мышь. Ее съела сова, хотя звезды в ту ночь прятались за тучей. Маленькая мышь наконец-то осталась одна.
Первым делом она перевернула нору вверх дном, прыгала по этому кавардаку и хохотала. А потом выбросила осколки и огрызки за дверь, о чем всегда мечтала. Нора даже как будто стала побольше. Но потом оказалось, что на голом полу неудобно спать, да и запас зерен все-таки нужен, а если просто ссыпать их в кучу, нижние начинают гнить.
Через какое-то время Маленькая мышь, рдея, пригласила к себе Серого. Жить. Серый был красивый, с длинным хвостом, и не боялся даже кошки. Он притащил с собой обломок мышеловки, из которой собирался когда-нибудь смастерить капкан для людей, кусок пустого стебля (его он называл трубкой для подслушивания и иногда брал в поле, чтобы показать – не зря лежит). Еще были обрывки ткани для новой подстилки, какие-то незнакомые зерна, которые нельзя было есть, потому что горькие, но и жалко было выбросить – красивые. А еще вот это.. и вот то… Маленькая мышь сломала голову, придумывая, как все это разместить, чтобы оставалось побольше места, и часами гоняла пыль, которая почему-то научилась скапливаться с невиданной скоростью.
- Иди сюда скорей, - позвал Серый от двери, - смотри – звездопад!
- Какой еще к черту звездопад, - вдохнула маленькая мышь, - тут не знаешь, как зерна сложить, а звезды каждое лето падают.
Она все-таки вышла наружу, не поднимая глаз. Иначе Серый бы обиделся. Недавно прошел дождь и перед норой блестела лужа. Падающие звезды красиво мелькали в черной воде, но в воображении Маленькой мыши упорно стояла кое-как уложенная пшеница. Она подошла поближе к воде… - и отшатнулась. Из лужи на нее смотрела Большая мышь.