Тётка Аксинья, сестра деда Михаила, (отец звал её Оксеньей) замуж не выходила. В юности попала в работницы в дом попа, с которым и случился у юной Аксиньи грех. Из дома батюшки Аксинья вернулась с маленьким сыном, Александром. Позднее Александр Иванович учительствовал в местной школе, но перед войной умер от чахотки. Внешне он был похож на папу, а, значит, на нашу родню. Аксинья жила с сыном в маленькой избушке недалеко от нашего дома. Перед своей кончиной, немощная, больная, жила у племянника, то есть, в нашей семье. Невелико было у тётки богатство, и, умирая, она завещала детям Петра, нам с Колей, все свои ценные вещи: расписной сундучок и распаянное золотое колечко, которое подарил ей в молодости её единственный мужчина, отец её сына. Никто не знает, отчего колечко было распаяно: может быть, когда-то это был перстенёк, а потом камушек был вынут. Может быть, для какой-то нужды его разрезали. Но если носить его аккуратно, изъян не был заметен. Мама носить кольцо не стала: не ей завещано, а прибрала его. Поскольку в семье воров не было, да и золота тоже не бывало, а потому не было истинного понимания цены золоту, колечко лежало в шкафчике в одной из стеклянных рюмочек.
Историю кольца я слышала с ранних лет и твёрдо знала, что оно моё. Вернее, со временем будет моим. И вот в один из летних дней я показала его своим подружкам, все мы перемеряли его, вообразив себя взрослыми и богатыми. А потом побежали купаться. Я впопыхах сунула колечко в карман платьица и понеслась на речку, на берегу которой колечко благополучно пропало, выпав из кармана. Конечно, я даже и не заметила его пропажи, да более того, и не хватилась колечка! Но через несколько дней пропажу кольца обнаружила мама. Рано утром меня разбудили и призвали к ответу. Спрашивала меня мама, а отец курил и молча вздыхал. Я честно трясла головой и отрицала свою причастность в пропаже. И это была правда: я забыла об этом происшествии. Но когда тучи сгустились над головой брата, в голове моей прояснилось, и я рассказала, как было дело. Мы ходили с отцом на берег, но, конечно, обнаружить пропажу так и не удалось.
Это было в лето перед школой, богатое событиями. Богатое, потому что тогда же я свалилась с крыльца, качаясь на жёрдочке, как на турнике, прямо на доски и сломала себе левую руку. Полина, фельдшер, которая была для нас спасительницей, так как умело бралась за всё, сложила косточки, как получилось, и прибинтовала к дощечкам. Ежедневно отец носил меня на руках на аэродром. А погода оказывалась нелётной, может, и рейсы к нам давали по остаточному принципу (деревня наша – самая отдалённая точка в районе), но когда через неделю мы с отцом всё же попали на приём к хирургу, тот не стал ломать руку, так как всё срослось.
Всё-таки в больнице я ночи две или три провела, помню, что плакала очень, так как отец оставил меня, пообещав на следующий день прийти. И он приходил, приносил мне вкусный компот в больших металлических банках, который у нас дома бывал лишь вёснами, в дни выгрузки барж с товарами. А медсестра или санитарка - уж не помню, кто, но молоденькая девушка, - жалея меня, зарёванную, тоскующую по дому и папе, водила на луг возле больницы собирать цветы, чтобы отвлечь меня. А ещё папа купил мне соломенную шляпку с ленточкой, и я такой барышней вернулась домой!..
Перед непогодой болит моя рука сейчас, ох, как ноет и грызёт! Зато хозяйка руки боевая в детские годы была!
История с колечком имела продолжение через четыре года, когда в семье уже решили о ней забыть. Отец увидел его на руке одной многодетной женщины, которая на просьбу отца показать ему «интересное колечко» тут же согласилась. Отец же, повертев его в руках и убедившись, что это то самое, пропавшее колечко, не стал возвращать его владелице, чем вызвал, конечно, её гнев и недовольство. А купались на речке тогда вместе со мной и её дети, этим и объясняется появление кольца на чужом пальце: кто-то теряет, а кто-то находит! Это кольцо я взяла себе уже после смерти мамы, будучи замужней. Именно тогда, в шестилетнем возрасте, мною было усвоено на всю последующую жизнь, что без разрешения чужие вещи брать НЕЛЬЗЯ. Хоть и не чужое мне было то маленькое золотое колечко.
Сундучок сейчас находится, как семейная реликвия, у моей старшей племянницы, дочери брата, а вот колечко ушло от меня: при переезде из одной квартиры в другую я просто не обнаружила его в шкатулке. Чьими руками взято, сейчас не узнать, и греха на душу брать не буду, предполагая, ведь недаром говорится: «Ты украл – один грех, а у тебя украли – сто грехов» - на кого хочешь думай. Наверное, перекатано уже и вид имеет другой, хотя, будь оно в прежнем виде, я это колечко узнала бы из тысячи…
Продолжение
http://www.proza.ru/2012/04/17/1506