Всякий момент, что я дышу, в мире рождается что-то новое.
Мне кажется, мы слишком быстро живём и пишем.
Открываю толстовский том - вижу мысль рекою. Степенно, вальяжно и полно протекают слова сквозь страницы, расцветают чудесные образы в водах балов и человеческих чувств. Каждая мелочь - знай своё место, детали мельчайшие ставятся так, чтобы раскрыться со всем своим замыслом. Фатум и гений; картина, где ничего не забыто и где лишних строчек нет.
Строчки теряют понятие слога.
Наступил двадцать первый век. Жизнь вроде бы стала годами длиннее, но насколько короче временем...
Мир охвачен письмом, беспорядочной гонкой смыслов; весь опутанный почерками и росчерками, он обращается громадной библиотекой. Или может - мусорной свалкой, где прекраснейшие из слов беспощадно пускают на ветер...
Пишут теперь даже те, кто с собою не слишком дружен. Крохотный шрам на душе - о, ты здесь, вдохновение? Пишем. Кровью, потом, слезами; боль прорывает бумагу, горечью травит выдумку... Лишние, слова забиваются между абзацами, перо ранит пальцы...
Какое чудесное вдохновение...
Ни слова любви к себе или к людям вокруг.
Спесь, страх и обида - могут создать величайшее произведение?
Продолжается гонка. Шлифуем строку за строкой: меньше туманов и образов, меньше слогов и слов... Оставим только лишь несколько - зато самых точных, острых и злободневных, сочащихся смыслом... В них, очень немногих, описать чью-то жизнь? Да бросьте.
Всякий момент, что я дышу, рядом рождается новое произведение. Отсчитаем-ка десять секунд... Вот вам новый рассказ или новая басня. Главы повести нового гения.
Мы быстро дышим, бешено-быстро пишем, словами как в клетку ловя ускользающий мир.