Пограничные зарисовки.
Второй год командовал этой захудалейшей заставой, куда меня сослали по моей же просьбе...
К тому времени Ольга вернулась из Москвы а в знак примирения забеременнила Алешкой.
И решил я начинать новую жизнь с себя. Стал примерять к себе, в первую очередь, обязанности солдата. Как сейчас говорят - вести здоровый образ жизни.
Участвовал во всех физических занятиях. Снова, как курсант, стал бегать с солдатиками "штурмовую полосу - могилу ХХ века", крутиться на снарядах, выполнять красиво приемы с оружием, стрелять и т.д.
Помимо этого, каждый день пробегал три киломметра, один раз бегал к соседу (6км) и раз в две недели пробегал свой левый фланг - 10км. Рос я, росла застава и люди.
...Очередные сборы начальников застав. Город! Вентспилс!
Всегда приятно из леса окунуться в цивильную жизнь.
Но... заменили у нас начальника отряда. А на смену прислали РЭМа (имя его - "Революция, Электрофикация, Механизация", так расшифровывается). И прислали с Кубы, там он был Советникам по пограничным делам.
Нет, это для него было не понижение, эта была ступенька к поступлению в Академию Генштаба. А генерал в Пограничных войсках - это больше, чем в Советской Армии генерал. Это, почти, как в Африке генерал...
Вобщем, это так, к слову... На сборах мы привыкли "вольяжничать" - выходить вечером в город, в ресторане посидеть, в кино сходить. А, РЭМ ввел казарменное положение - ни шагу из расположения части, как срочникам!
Грустно, конечно, - из леса и за "колючку" - офицра! Но, приказ есть приказ.
Играю в настольный теннис, после ужина, с местными чемпионами... и подваливает ко мне сосед, Адомавичус со-Товарищи - пойдешь в "самоволку"? Трусишь? Да, нет конечно, пошли.
Сходили в ресторан, посидели, вернулись в 02 часа 15 минут (так, по требованию РЭМа зафиксировал нас наряд на КПП).
А, утром... смотрят на меня "штабные" каким-то нехорошим взглядом. А один и говорит, мол, держись,- занятие начнется с разбора вашего "подвига".
...Да! Такого ушата я еще не переживал. В курсантскую бытность, в таком тоне никто с нами за четыре года ни разу не разговаривал! И, как обычно, нашлись жополизы, которые на этом офицерском собрании выступили, охаивая и измываясь над нами.
Я не выдержал, тоже взял слово и высказал все что думаю, конечно, по офицерски (если можно было поставить офицерскую параллель межу полковником РЭМом Даниловым и старшим лейтенантом Молчановым - не принято у нас было большое офицерское братство, как в царской армии: я полковник - а ты тля!).
Как сказал мне потом нач. отд. кадров, который сидел рядом с РЭМом в Президиуме офицерского Собрания, - на листке у нач. отряда было написано "строгий выговор". После моего выступления, он зачеркивает это решение и пишет: "Адомавичус - "строгий выговор", Молчанов - "служебное несоответствие", чтоб другим не повадно было"...
В последний день сборов принес начальнику штаба и положил на стол РапОрт с просьбой об увольнении меня из Пограничных войск "по собственному желанию".
С тем я и вернулся на заставу к Ольге...