Ни фига себе

               

                -Без юмора жизнь – не жизнь.
               
                «Этюды»  Константин.

 Безо всяких сомнений, с удовольствием для себя, соглашусь с вами, ведь, в самом деле, человек вполне может гордиться своей эксэргией, ибо он способен мыслить и анализировать, говорить и писать, петь и плясать, чувствовать и даже, в какой-то мере, предвидеть. Остальные, якобы «братья наши меньшие», естественно, не столь наделены  милостью божьей. И на этом в рассуждениях  можно было бы подвести черту, если бы не деликатный вопросик: неужто  все люди, как однородная масса? Да  не похоже, совсем наоборот, потому, что каждый из нас имеет свою ниву и свои хлеба.  Если пойдём  дорогою Истины, которая, как известно,  лежит через сравнение, то уж точно докопаемся  до искомой харизмы.  Мы обязательно найдём ещё  одно, чисто человеческое, прямо-таки  экстраординарное,  достоинство, которым наделены редкие счастливцы: это будет, как раз,  тот самый неподражаемый юмор. Кстати, данное слово имеет древнегреческие корни: в античной медицине состояние человека описывалось соотношением четырёх жидкостей — крови, лимфы, жёлтой и чёрной желчи, которые они называли «гумор»  Соотношение и гармония этих жидкостей определяли здоровье и самочувствие человека. Откроем скобки, дабы удачно развернуть  эту эврику.  Умных, даровитых,  людей в различных областях бытия - превеликое множество, а вот классных  юмористов – по пальцам посчитать. Я думаю, Мир надломился бы от тяжести проблем, если бы не смеялся. Смех превращает нашу жизнь в удовольствие. Именно смех позволяет стать сильнее власти, пережить пытки и унижения, нищету и потери, подняться над бедой и увидеть жизнь в новых красках и полутонах.  Смеющиеся люди здоровы и успешны. Их не останавливают неудачи, они, выявляя в труднейших и неприятных ситуациях нечто  смешное,  идут дальше, не задерживаясь на переживаниях и негативе. Смех и радость – это не только реакция на приятное событие, но это еще и лекарство. Известно, что 10 минут активного смеха понижают артериальное давление, нормализуют частоту сердечных сокращений, улучшают дыхание, укрепляют иммунитет, защищают сердечнососудистую систему, заменяют  целый сеанс психотерапии, или 40 минут пробежки. Короче, юмор – это продукт неординарного мышления. Hа операционном столе юмориста два инструмента: нота и буква. Нотных знаков, всего-то,  до, ре, ми, фа, соль, ля , си, как бы, раз-два и обчёлся, но тот, кто Богом обласкан,  из этих семи нот сочинит такую «ёперу», что люди, слушая её, станут вести себя странным образом: бурно аплодировать, неистово орать «бис!», петь, танцевать, налету подхватывать мелодию, топать ногами в такт музыке, а так же, что не так уж и  редко, - плакать и дико хохотать. Коль скоро, в этом действе чрезвычайно неподражаемым был приснопамятный Никколо Паганини (1784-1840 гг.), то, как говорится, «восписуем Ти». Он  действительно  был истинным антихристом в истории музыкального искусства, обольстителем, который заставил музыку служить страстям. Ни до, ни после него не было столь великолепного  скрипача и гитариста. Паганини впервые в истории музыки сделал исполнение сольных концертов захватывающим, феерическим зрелищем и средством подчинения толпы своему магическому влиянию. Воздействие его на слушателей было чарующим. Необычайно глубокий, проникновенный и красочный звук его волшебной скрипки «Дель Джезу», созданной великим скрипичным мастером Гварнери, в сочетании с феноменальным мастерством и артистизмом исполнения просто парализовал слушателей. Огромную роль играл и необычный, почти демонический,  внешний вид великого маэстро. От природы он имел неестественно длинные руки и, по свидетельству современников, обладал феноменальной силой пальцев. Слухи и легенды приписывали ему сделку с нечистой силой, что, судя по некоторым чертам его исполнительского стиля, было недалеко от истины. Толпа требовала чудес, и Паганини был тем, кто умел их творить не хуже графа Калиостро. Для публики своего времени он был настоящим чародеем. Перед маэстро преклонялись, его превозносили и боготворили. Паганини был тем, кто пришел в искусство «во имя свое». Для своего поколения Паганини был тёмной силой, небесной загадкой:  «И якоже слышасте, яко антихрист грядет, и ныне антихристи мнози быша...» И только он один владел всеми этими секретами вкупе и в совершенстве.

           Семь нот (всего-то!), а сколько  шума, очарованья, веселья, экстаза!

        «Что же тогда остаётся словеснику?», - наверняка спросите вы.
 
 Да, то же самое: композитор с помощью нот сочиняет музыку, а балагур из слов складывает фразу, чтобы выразить свою мысль, своё отношение к окружающей действительности. Именно в этом качестве отличаются юмористы «ныне и присно». В бытность мой коллега «по оружию» Михаил Горб, однажды за рюмкой шнапса нежданно подкатил лесть в мой адрес:

-Ты, конечно, большой весельчак, я лично тому свидетель. Странное дело, вот иногда в досуге, разбирая твой экспромт, каждый раз прихожу к одному и тому же выводу: вроде ничего такого, экстравагантного, что ль, не было сказано,  но почему-то твоя буйная фантазия, как правило, всегда  вызывает смех и радость от общения с тобою.
 
 А никакого секрета здесь нет. Юмор – это судьба, ибо  юмористами не становятся, юмористами рождаются.  Когда-то в свой ангельский день в семейном кругу (в нашей настенной газетёнке “Сюрприз»)  я написал  «Моё кредо», вот эти строчки:

                Грустить я не могу:
                Я грусти – враг!
                Весёлой жизнью дорожу: 
                В ней старый – млад.
                Не святотатствую, не курю,
                Вино я   – пью:
                В нём жизни клад!
 
               
 Юмор – это особое расположение духа. Согласно последним научным  исследованиям, юмор производит тот же эффект, что и кокаин. Между тем, есть  и милые (я бы так сказал) парадоксы. С одной стороны смех, вообще-то,  - очень странная человеческая способность, с другой - совершенно непонятно, зачем она нужна.  Однако «тут вам не здесь», ибо смех – это награда за осознание  заблуждения, аль тупости, и не так уж важно чужой, или своей и, по этой части, смех, эволюционно,  может быть очень полезным подарком Бога. И вот к вящей радости:  юмор порой порождает законы, по которым подстраивается жизнь и, как это ни странно, низы более раскрепощёны, поэтому именно на «дне» юмор справляет свою тризну.  Бедным ведь неча терять, потому и смеются……

 Моим друзьям известен мой афоризм, который мне приходилось повторять не единожды:

-Человек без юмора, всё равно, что всадник без головы.
 
 Любой, лишённый чувства юмора,  руководитель абсолютно не интересен:  для подчинённых он – пустой звук, просто, сундук с бебехами, не более того. Благо, мои первые хождения по мукам  связаны с начальниками со всех сторон замечательными и велеречивыми, с которыми, когда пришло время пришивать себе погоны, мне посчастливилось сдружиться. В первом ряду стоит управляющий трестом «Шахтёрскантрацит» Михаил Яковлевич Афонин, куда меня направили «пожизненно» после завершения учёбы в  Донецком Индустриальном институте (ДИИ)  в 1954-ом  году.

 Кстати, Афонин выпускник того же ДИИ, который он окончил на 19 лет раньше меня, то есть в 1935-ом году.

 Михаил Яковлевич был небольшого росточка, худенький, но на язык острый, яко бритва, и злющий, как никто другой. Это он ввёл в практику производить «разбор полётов» непосредственно на местах. Если, к примеру, шахта сутки завершила с минусом, то бишь недодала к плану энное количество тонн угля, он тут же давал команду начальнику шахты (позже их возвысили в директора), чтобы тот собрал «на слёт» начальников участков, дабы на месте послушать насколько строго с них спрашивает  шахтный «бугор». Мне запомнился один такой разгон, устроенный Афониным  на шахте 30-31, где начальствовал Иван Иванович Пузырёв, который, коль вспомнился, был, вроде, как  «ни вам, ни нам», а так себе «гнилая башка» - пузырь надутый. Так вот, дело было после майских праздников, ребята в ночную смену пошли в шахту, видать, с большого бодуна, и вместо того, чтобы рьяно включиться в работу, полсмены продремали. Один из начальников добычных участков, Иван Колесник (как сейчас помню), ночью пошёл в шахту и застал «спящих красавцев». Вот он в сердцах так и сказал, отчитываясь перед начальством:

-Бригада почти проспала третью смену. Я не знаю, пистолет с собой носить, что ли, чтобы иногда, хоть  маленько припугнуть своих баламутов.
 
 Михаил Яковлевич сиял: мысля, видать, забрела ему в голову. Так и есть, подведя итоги этого странного совета «прокураторов подземелья», он, зардевшись, под конец воткнул-таки своё острое «жало»:

-Спасибо, теперь я понял, что надо, чтобы успешно справляться с планом. Нам, как советует, Иван Колесник, срочно надо вооружиться. Всем начальникам участков раздать по пистолету, ну, а мне, как управляющему, надо тянуть за собой пушку. Долго не думая, на шахтном дворе, разворачиваюсь, и – ОГОНЬ(!) по Пузырёву.
 
 Где-то в 80-тых годах прошлого века Афонин был удостоен звания Героя Социалистического труда, по тем временам, надо сказать, -  почёт охуенный, то есть выше не бывает. Когда Афонина  посадили в кресло, что повыше означенного, управляющим оным трестом стал его заместитель Иван Андреевич Греков, с которым у меня со временем тоже сложились хорошие отношения:  знал семью,  дружил с его сыном Генадием Ивановичем  Грековым: он трагически погиб в 2005 году по странному стечению обстоятельств….

 Иван Андреевич был рослым, сухощавым и стройным, но на язык,  таким же злым, находчивым и искромётным, как и его предшественник.  Греков  был трудолюбивым, требовательным, целеустремлённым и кристально чистым мэтром, он уважал и ценил молодых специалистов (редкое по тем временам качество), и нисколечко не боялся выдвигать их на ответственную работу. Так было с молодым инженером-электромехаником (имярек), которого Иван Андреевич буквально через год с небольшим после окончания учёбы в институте, назначил главным механиком шахты имени 17 Партсъезда. До него этот пост занимал местный «кулибин» из села Алексеево-Орловка, что рядом с шахтой. Вскоре, шахта стала хромать: что ни сутки провалы в добыче из-за высокой аварийности на машинах и механизмах. И пошёл позади ропот, что-де не на того поменяли главмеха, мол, молод ещё «править бал». Греков, созвонившись с начальником шахты, ударил в гонг (!), - хадзимэ:

-Завтра к 12-ти ноль-ноль созови на  круг всех  слесарей мехцеха, сам приеду, будем разбираться, что за шпана пошла, уразумел?

 Созвали: в общей нарядной сидит слесарный люд, за столом - Иван Андреевич, справа от него – начальник шахты, слева – его выдвиженец, новоиспеченный главный механик. Начал Греков:

-Шахта хандрит, аварийность сбивает с ритма и, ясное дело, так оставить нельзя. Неудачи списывают, как до меня дошло, на молодость вашего шефа. Может быть, отчасти это и  правда, но сегодня мы должны разобраться. Ну, допустим это так, тогда скажите мне кто из присутствующих,  реально может в короткое время наладить дело?

Встал бывший главный механик шахты.

Иван Андреевич:

-Хорошо, может быть, ещё найдутся желающие возглавить мехцех?

 Ещё двое из числа участковых механиков, поднявшись с мест, заверили, что да, вполне в силах справиться с задачей. Греков «ощетинился» и рубанул с места в карьер:

-На  этом наш  сходняк закрываем, но учтите, бандерлоги, не перестанете мутить воду,  - отрежем яйца: будете красоваться  у меня в евнухах, вы меня поняли? Ну, а вас, норовистых, (указал пальцем на первого, второго и третьего), если по-прежнему будете вставлять палки в колёса главному механику, то всех троих немедленно уволю, да так, чтобы в пределах вверенного мне треста и духу вашего не было! Всё, - abgemacht (!), время пошло.
 
И резко, повернувшись к главному механику, добавил (с едкой иронией!):

-Теперь ты понял, какая пиз **та (!!!) тебя окружает? Так, что, братец ты мой, держи ухо востро!

На этом сеанс "терапии" завершился, и всё потихоньку стало возвращаться на круги своя…..


 Теперь, кое-что о том, какие фортели творили мои сотоварищи по углю, в частности:

 Кеденко. На шахте, где шли мои первые профессиональные  шаги, начальником участка ВТБ (вентиляция и техника безопасности) был Владимир Васильевич Кеденко – замечательный человек, умный, школу окончил с золотой медалью, хорошо знал своё дело, но вот одна беда – заикался с детства. Если приходилось «возникать» по тому или иному поводу, а это в нашей практике – привычное дело, то Кеденко, краснел лицом, надувался и его, как бы замыкало изнутри:  «та-та-та-та» и – тишина; в  эти минуты жалко было смотреть на него. Однако, в компании, будучи под штофе, Кеденко пел красиво, ровно, не спотыкался на слове. Однажды, при случае, содвинув стаканыl, посоветовал ему:

-Володь, а ты на наряде не говори, а пой, вот увидишь, хорошо получится!

-Как это, да знаю тебя, что ты ещё на этот  раз придумал?

-Да проще не может быть. Затяни вот такую речь в миноре:

"Дети мои! Благословляю вас на тяжкий труд подземный, идите же и зарабатывайте. Да хранит вас Бог!"

Кеденко нынче вспомнился мне вот по какому случаю. Но, сперва,  нечто ввиде преамбулы.

Подземные работы (на практике их называют горными) ведутся, преимущественно буро-взрывным способом, то есть по забою (породному, аль угольному – без разницы), согласно заранее составленному паспорту,  пробуриваются шпуры заданной длины.  Затем, специально обученные люди, именуемые мастерами-взрывниками, спустившись в шахту,  заряжают эти шпуры взрывчаткой (аммонитом), в последний патрон вставляют электродетонатор,  растягивают провода на безопасное расстояние, и дистанционно подрывают забой. Так вот, бывает, когда отдельный шпуровой заряд по, какой-либо  причине может не сработать. В подобных случаях мастер-взрывник сообщает по телефону об этом инциденте, после чего спускаются в шахту инструктированные шахтёры  для ликвидации этого «отказа» (горняцкая терминология): есть  соответствующая технология исполнения подобных работ. Всё это, разумеется, строго контролируется. Как всегда и везде, оплошность, да  плюс ко всему,  «авось пройдёт» - мать анархии. Так и вышло,  на какой-то там шахте,  «отказ», по всей видимости, не был ликвидирован, в результате чего, взрывчатка с детонатором (вместе с углём) попала в топку паровоза. Дальше произошло то, что дОлжно: паровоз разнесло на кусочки. От КГБ на все шахты Министерства угольной промышленности  СССР незамедлительно  последовала строгая  директива о том,  чтобы начальники  участков на всех сменах лично (!) проинструктировали бы исполнителей работ под роспись в специальном журнале об их персональной ответственности. Сам дух директивы был дюже грозным: впредь за подобные нарушения - угрозы, санкции и жизнь «в клеточку»…

  Так вот, среди мастеров-взрывников, которые напрямую подчинялись Кеденко,  был некто по фамилии  Исиков (хорошо помню его):  росточком где-то на полтора метра от пола, но хитрюга и забияка, каких свет не видел. И надо же, именно этот, словоблуд,  Исиков занаряжен был в ночную смену, ну, в самый раз. На виду у всех, Исиков, бочком пробравшись вперёд, спрашивает у Кеденко:

-А что это вам не спится, Владимир Васильевич, какая нужда погнала вас на ночной наряд?

-Вввот, ххороШо, что ппроббрался ввперрёд, на  ччичиитай,  пусть ввсе ппосслушают, тттам ввсё я ннапписал. Ппотом ввнизззу,  чтоб ввсе ррасписсались, ппооняттно?

-Это про паровоз, что ли? Да наслышаны уже. Ладно-ладно, прочту.

 После чего, когда вопрос о КГБ окончательно был «исперчен», обратившись к Исикову, Кеденко назидательно сказал:

-ССмоттри ммне, чтоб ссстрого. Если ббуддут ннарушшения, ннне заряжай, ззвонни ммне, в ллюббое ввреммя, тттттыыы понял?

-Будет сделано, не беспокойтесь, Владимир Васильевич.

 Едва успел Кеденко приехать домой, как от Исикова посыпались звонки.  По любому поводу Исиков спрашивал, что, дескать, надо делать, как быть и прочее и прочее. И так всю ночь. Рано утром, Кеденко, приехав на работу, первым делом заскочил в ламповую, и к девчатам:

-ППоявится И-и-и -сиков, лламппу нне брать, пусть ппряммо ккко ммне, ввв шшаахтёрках!

 Когда Исиков с повинной головою  зашёл в нарядную, Кеденко встал из-за стола,  поднял руку с кулаком вверх, весь надулся, покраснел, хотел, видимо, отделать его по всем правилам шахтёрской этики, но, увы, его наглухо  перемкнуло, и в итоге  вышло одно урчанье: 

-Тт-ыыиии  паашшш….ёёё нна ху-ху-ху .....

Исиков, тут как тут, выручает его:

 -Что, Владимир Васильевич, пшёл я на х*й?

Кеденко, стукнув кулаком по столу, облегчённо выпалил  -   «Да!!!»

 Веселились, как могли. У меня заготовлена фраза на тот случай, ежели, паче чаяния, кто-либо из нынешних молодых «здоровых и незнакомых» поинтересуется, как, дескать, жилось нам в  бывшем СССР-е, вот она:

-Не всё было так плохо, как кажется, но и не так хорошо, как хотелось бы.

К вящему примеру, крутили такое смешное кино, что люди не могли понять:

-Мы на земле, аль на небесах?

Показывали, как женщины с вилами и граблями с песней шли в поле, как «боевые друзья-трактора», вспахивая целину, ржали, как «кони стальные»,  как кавказский чабан с девушкой гнал отару овец в горы, - тоже с песней,  и дальше по такому же сценарию, и с тем же инвентарём.  Я тоже смотрел и удивлялся (в какой же это стране?), ибо сам вырос в селе, но таких смачных картинок не  видел. На шахтах то же самое, правда, несколько в ином варианте. В практику вошли «стахановские вахты», когда один за всех, а все – ни за кого. Национальные, то бишь, советские, праздники встречали ударным трудом, проводились, так называемые Дни повышенной добычи, когда всё до последней вагонетки давали под уголь. Добычные бригады (шахтёрская гвардия) комплектовались по не писаному  закону, - под бригадира. Бригадир сам подбирал ребят под стать себе: здоровых, ретивых и смекалистых, но в общей ватаге обязательно были двое, мелкокалиберных, неприспособленных к работе в лаве, они мотались по откаточному штреку, ставя вагонетки под загрузку угля из лавы. В тех случаях, когда бригада за отличную работу вознаграждалась «гусаком» (гривны), то по выезду «на гора», - «деньги – на  бочку!»  Гвардейцы садились за стол, яко  бояре, а эти двое ошалело бегали вокруг них, отвечая за сервис, - вот почему их называли ещё не иначе, как «бутылконосы». Вот, вспомнилась мне, как раз в тему, бригада  богатыря - белоруса Саши Залисского. У него на выгрузке  под лавой было двое пшиздиков, один из них  по фамилии Ершов (хорошо запомнился, классный!), невелик росточком, худенький, но ужасный мудазвон, бывший зэк: два-три нормальных слова (для связки), остальные – из отборного мата. Кажется под 100-летие со дня рождения В.И. Ленина (вроде так) бригада Залисского во всеуслышанье заявила, что идёт на рекорд.  Не вопрос: милости просим, господа-товарищи! Когда из-под земли пошёл слух, что да-таки рекорд будет, то парторг заказал  местный квартет: две трубы, барабан, трещотка и «одна палка два струна».  Выстроились, ждут. Слышно,  рукоятчик протрубил, значит,  через минуту бригада предстанет в лицах. И вот идут гвардейцы: впереди Залисский, за ним по ранжиру все остальные, замыкает ряд, как вы думаете, кто? Конечно – Ершов. Парторг тут же подал знак рукой:

-Арркестррр!!!

Духовые орудия – бум, барабан – бац, трещотка – трр, струна – дзинь!!!!

 Молоденькая Машенька  Дроздова из местной газеты «Знамя Победы» с микрофоном подбежала к Залисскому:

-Такие молодцы, честь и хвала вам, сколько же нагрузили?

Залисский, не глядя на неё, царственно показал рукой на хвост бригады:

-По всем вопросам – к Ершову!

Машенька с той же рысцой и с тем же вопросом к Ершову.

-Здравствуйте, ну вы всех нас обрадовали, так, скажите, сколько тон добыто?

Ершов с невозмутимым видом, гордо и с форсом:

-Та до х*я!!!

 Напоследок, тряхну-ка  и я своей стариной. Во времена оны, когда «блистал» в ранге главного специалиста  в  аппарате объединения  «Шахтёрскантрацит», у меня был собутыльник Евгений Васильевич Месяцев (в том же качестве),  склонный к чарам и левым забавам.  Мне запомнилась его броская фраза о том, что:

-Некрасивых женщин не бывает, бывает мало водки.

Вскоре, окольным путём, через своих знакомых накоротке партшнобилей,  он добился  того, что его назначают директором шахты имени Чапаева, которую курировал ваш покорный слуга. Я же перешёл в его кабинет, поскольку он был с солнечной стороны.

 Но, как говорится, недолго музыка играла. Месяцев надежд не оправдал, с его назначением работа шахты ни на йоту не улучшилась,  и «круги» решили, что пора его скинуть с трона директорского. Вот тогда-то мне было поручено «соорудить»  на него объективку, а это уже – финиш. Сижу у себя, прикидываю, что с ним делать: свой же, как ни как! Вдруг, ну, бывают же такие чудеса в жизни, открывается дверь и ко мне заходит бывший директор шахты Контарная Георгий  Символоков, на которого  полгода тому назад Месяцев составил такую же «бамагу».

 Символоков  присел на гостевой стульчик, я роюсь в эпистолярном наследии Месяцева, который (надо же!) в этот момент звонит мне:

-Привет, дружище! Приезжай-ка  ко мне, посидим по-братски,  погутарим, чё там делаешь?

-Жень, приехал бы с превеликим удовольствием, да вот поручили мне накатать на тебя «телегу». Думал, ломал голову, ты же мне, сам понимаешь,  не чужой человек, и вот нашёл в твоём столе объективу, которую ты состряпал на Георгия Символокова, помнишь? Тут только вверху вставить твою фамилию, а дальше, как по маслу.

-Ну-ка прочти, я уже и подзабыл, что  там нацарапал.

Я ему прочёл раз-второй. Символоков всё это (представляете?) внимательно слушает: улыбка – до ушей!  А Месяцев, между тем, продолжает:

-Ты смотри, хорошо написано и, главное, подходит!

-Вот  же, вот (!), и я так думаю. Считай, что я с тобой текст уже согласовал. Отдам в печать.   

Символоков побежал на первый этаж к Председателю территориального комитета угольщиков – Слюте, который в бытность был у него парторгом шахты, и подробно ему рассказал о том, как красиво, дескать, я отделал противного  Месяцева. Слюта – бегом к генеральному директору объединения Александру Зиновьевичу Астраханю, которому в подробностях  пересказал то же самое. Тот, в свою очередь, вызвал меня, и с порога:

-Ну, ты и хохмач Шахтёрский!

Услышать от еврея столь лестный отзыв, ей Богу, дорого стоит, скажу я вам.

И к ассоциациям.

Мой зодиакальный знак – Козерог. Астрологи говорят:

-Козерог  обожает шутки и розыгрыши, направленные на других. Юмор для Козерога — это своего рода спасательный жилет. Ну, и ладно!

 Тогда, чтобы оправдать свой знак, я лучше спою вот что:

                -По реке плывёт топор
                От города Чугуева,
                Ну, и пущай себе плывёт
                Железяка  ху*ва!

    «Вот те на, - удивился прохожий пи*дюк, - да это же всё равно, что спелые яблоки падают с ясеня. Ни фига себе!»