В Абхазии мне встретились два типа собак: попрошайки и сторожа. Собака попрошайка – это избалованная отдыхающими скотинка, которая бежит за вами, как привязанная, путается под ногами, пытаясь заглянуть в глаза и выпросить какую-нибудь подачку. Прогнать её можно только пинками.
Собака сторож – это уже нечто особенное. Как-то раз, скитаясь по горам Абхазии, я набрёл на пастуший кош, возле которого был устроен загон для скота. Два юных пастуха без особого энтузиазма обещали мне показать дорогу на перевал Доу, но только утром. «Там собаки злые,- пояснили они,- пойдёшь утром. Так безопаснее».
Я не возражал, хотя ещё подумал, с чего бы мне бояться собак? Чуть позже подошли ещё двое пастухов. В руках у них были ровные палки метра два длиной, а на поясе, хотя и не кинжалы, но длинные, полуметровые ножи. Оказалось, что их лагерь находится чуть выше по течению реки, как раз под перевалом Доу и это именно к ним будет лежать мой путь утром.
«Как подойдёшь, там есть поляна. На поляне – такое кривое дерево,- пастух описал в воздухе дугу,- Залезай на это дерево и кричи. Мы услышим, придём. С нами пойдёшь. А то у нас собаки злые - порвут».
Хотя пастух и говорил серьёзно, я понимал, что это он так шутит с глупым туристом. Я улыбался и кивал. Как же, сам шутник и шутки понимаю. Пастухи ещё немного поболтали друг с другом и ушли.
Утром два парня, с которыми я ночевал под одной крышей, вызвались идти со мной. Они заткнули за пояса такие же длинные ножи, какие были у вчерашних гостей, и мы пошли. И всё было, как по сценарию. Мы пришли на поляну. Возле кривого дерева остановились. «Залезай»,- велели мне. Выбирать не приходилось – я, как был, с рюкзаком за плечами, полез на дерево. Мои провожатые залезли вслед за мной и стали что-то громко кричать в окружающий лес. Вскоре, будто эхо, раздались ответные крики и, несколько минут спустя, подошли уже знакомые мне, вчерашние пастухи. Мы спустились на землю, и пошли следом за ними. Лес расступился, и мы очутились на большой поляне, по которой в живописном беспорядке бродило множество коз.
Несколько крупных, лохматых собак бросилось нам навстречу. Два абхаза тут же заняли круговую оборону – встав к нам спиной, они какое-то время яростно отбивали атаки нападавших псов, ловко орудуя своими длинными палками. Наконец атаки были отбиты и мы смогли подойти и поздороваться с другими пастухами, сидящими у костра.
Это были два аксакала – типичные горцы, какими мы их обычно представляем. Один из них спросил: «Зачем один ходишь, рискуешь?» Я промямлил что-то насчёт того, что так интереснее. Старик только покачал головой. Один из парней, с которыми я пришёл, сказал: «Видал, какие собаки! А ты не верил. Ведь не верил же?» Конечно, я признался, что принял их слова за шутку.
Крупный, лохматый щенок подбежал к моему рюкзаку и стал точить на нём свои зубы. Взрослые собаки сидели на пригорке и иногда бросали в нашу сторону свирепые взгляды.
Мне дали на дорогу большой кусок сыра сулугуни и сказали: «Ладно, иди, а то видишь - собаки волнуются». Один из пастухов пошёл меня провожать: «Так надо. Могут догнать». У подножия горы я пожал ему руку и стал подниматься по тропе, которая извивалась среди вековых буков, круто уходя вверх. Оглянувшись, увидел, что пастух всё ещё сидит у подножия, прикрывая моё отступление. Поляна с козами уже едва видна была сквозь кроны деревьев.
И.Прицко
2011