В списке, предоставленном мне страховой кампанией, значилась фамилия Вульф. Вульф Виталий Яковлевич. И номер домашнего телефона. Необходимо было обзвонить номера из списка и рассказать, какие выгоды предлагает наша кампания по страхованию автомобилей. Дошла очередь и до Вульфа. Мне тогда и в голову не могло прийти, что это знаменитость первой величины. Где я, сидящий в то время в подвальном помещении, и где он?..
Звоню. Представляюсь. Определяю марку машины и вид страхования. И ориентировочную стоимость полиса. Но что-то мне мешает заниматься своим делом, и я неожиданно спрашиваю: "А кто Вы по роду деятельности? - А Вы что, телевизор не смотрите? - и тут меня осеняет, - Серебряный Шар? - Ну, да". И я получаю приглашение приехать к Виталию Яковлевичу на квартиру в отведённый час.
Виталий Яковлевич, прежде всего знаток театра. Чтобы укрепить успех нашей сделки, мне приходит в голову сравнить страховые кампании с различными театрами. Но поскольку сам я в театральном деле ни бум-бум, стараюсь свою вступительную "речь" свести к минимуму. Когда подымаюсь в квартиру на Панфиловской улице и произношу первые заготовленные фразы, то понимаю, что имею дело с чрезвычайно занятым человеком и быстро перехожу к расчётам условленного вида страхования. Виталий Яковлевич выходит из комнаты, заходит, продолжает переговоры с людьми воочию и по телефону. Но моя цель визита достигнута, и мы обуславливаемся о будущей встрече, когда можно будет увидеть "Фабиа"-автомобиль, оформить соответствующие документы и получить расчёт.
Через неделю наношу следующий визит. Похожая ситуация, когда Виталий Яковлевич ни на минуту не присаживается к столу, где я оформляю страховой полис. Я не решаюсь, не осмеливаюсь попросить уважаемого мэтра спуститься вниз для осмотра автомобиля. Продолжаю оформление бумаг, открываю паспорт Виталия Яковлевича: "Год рождения - 1930, Баку..." Между делом бросаю взгляд на стены, завешанные фотографиями знаменитых актёров и деятелей искусства. Над столом - портрет Олега Ефремова...
С моей стороны формальности закончены, и я объявляю сумму - 600 долларов (в 2002 году мы вели расчёты в долларах США). Виталий Яковлевич какое-то время ищет деньги, затем извиняется и виновато говорит: "Оставил, видимо, в Останкино? - Что Вы, ничего страшного, мне нетрудно зайти и в другое время", - успокаиваю я.
Третий визит исправил наше недоразумение, и я в своей страховой кампании на какое-то время стал героем дня.
11 апреля 2012 года