175. ВИ.Агошков. Становой Колодезь.
А.Белохвостова
часть 5
А через несколько дней на столбе повесился чиновник, потерявший саквояж, в котором, как выяснилось, были бумаги и деньги по подрядам. Вот он из-за потери саквояжа, видимо, по пьянке, и повесился, так как рассчитываться с людьми ему бы-ло нечем. Дело завелось, опросили людей, но так ничего и не выяснили.
Через какое-то время Максим Александрович поку-пает часть поместья с землёй в Домнино и Ракзино, ещё через некоторое время приобретает у помещика Татаринова землю в Хотетово. Потом купил триста десятин леса в Брянске. И вот этот Василий Петрович был у него то ли старостой, то ли управляю-щим – не помню точно – в Пирожково.
// Деревня Домнино, ныне в Новопетровском сельском поселении Свердловского района, рядом с нею – село Богородицкое, где жил А.И. Тиняков; деревня Ракзино – видимо, Прилепское СП Залегощенского района, в 20-25 км от Домнино. Деревня Пирожково – в Котовском поселении Свердловского района.-В.А. //
В.И.: – Ну, а власти, что ж, не заинтересовались, откуда у Максима Александровича вдруг появилось столько денег?
А.С.: – Да нет. Как у нас: работает человек, подряды берёт, лошадей держит – есть, мол, деньги. Домик Василия Петровича сохранился до сих пор – маленький такой – в Становом Колод-це. Вот я ему говорю: – «Василий Петрович, а чего ты себе дом-то нормальный не построил?». А он отвечает, что если бы по-строил, то наверняка бы в 37-м году взяли бы.
А ему тогда было уже за 70. Где-то он 1860г рождения, строительство в наших краях железной доро-ги помнил хорошо. Как-то зимой 1941г сидит он у нас в доме и говорит мне:
– «Тонечка, денежки того повешенного пошли у Максима Александровича в дело: развернулся он так, что присвоили ему звание купца высшей гильдии.
Дворянина ему так и не дали, потому что мужицкого сословия был, но деньги он, в том числе, тратил и на благотворительность: жертвовал и на строительство железной дороги, и основал церковь, из которой потом школу сделали. Старший его сын, Дмитрий Максимович, умницей был, хозяином, а младший – Сашка – по ветру всё пускал…
И в итоге отправил Максим Александрович его в Петер-бург учиться. А он там с партийными какими-то связался. Дмит-рий Максимович в это время женится на племяннице помещи-ка Татаринова, которая была по происхождению своему из бол-гар.
Максим Александрович стал уже хворать часто, помаленьку отходил от дел и передавал всё в руки старшего сына.
Видимо, чувствовал Максим Александрович, что грех на нём висит: начал он поднимать вопрос о строительстве в Стано-вом Колодце церкви, так как наш приход был в Хотетово. И на храм он пожертвовал очень крупную сумму, как сказал мне Яков Трифонович, который, как выяснилось, был внучатым племянником М.А. Тинякова.
Когда этот купец умер, то похоронили его в склепе возле храма с почестями, при большом стечении народа, духовных, светских лиц. Когда началась революция, то Дмитрий Максимо-вич уехал жить в Болгарию, а Сашка приезжал сюда раз, что-то раздавал, а потом снова укатил в Петербург.
И вот я как-то спрашиваю у Якова Трифоновича: – «Под-держиваете ли вы какую-либо связь с родственниками в Болга-рии?». Он как-то замялся, но дал понять, что весточки уже от внуков Дмитрия Максимовича всё же бывают.
//Вспомним, что училище с.Хотетово помещалось в доме помещи-цы Татариновой – сестры господина Руцына – и ею поддерживалось. Д.М. Тиняков женился на племяннице помещика Татаринова, болгарке. Если Рутцен прототип Тургеневского Рудина, то племянница-болгарка напом-нила о романе «Накануне»! В России эти люди стали «лишними».-В.А.//.
В.И.: – Вы хотели рассказать о Становом Колодезе… .
А.С.: – Читала я в вашей книге о том, откуда пошло назва-ние Становой Колодезь. Мне Василий Петрович Стебаков рас-сказал по этому поводу такую историю. Через село проходил тракт, по которому гнали колодников, то есть, закованных в ко-лодки осуждённых. И здесь стояло два барака: женский – по-меньше, и мужской – побольше. Кроме того, также здесь была специальная изба – «караулка», которая предназначалась для конвоя.
Так вот, Становой Колодезь – это стан колодников, ме-сто, где останавливались колодники, которых гнали в Орловский централ, а затем – в Бутырскую крепость.
Помню, когда я лежала с осложнением на ноги после бо-лезни у себя в доме во время оккупации, то эвакуированный к нам Василий Петрович много мне историй рассказал интерес-ных. Так, возле Казиновского пруда есть источник, который ис-покон веков назывался источником Казанской Божьей Матери.
Когда в 1948 году стал реализовываться план преобразования природы, то решили, в том числе, «преобразовать» и Казинов-ский пруд. Причём, отметили, что уровень воды в пруду подни-мется, и источник будет затоплен. Местные бабушки, наиболее религиозные, с иконами вышли к рабочим: – «Нельзя этого де-лать! – обращались бабушки к понаехавшему начальству, ми-лиции, – беду на себя накличите».
Но кто-то из начальников пригрозил им: – «А ну, уберитесь отсюда, забыли, что ли, 37-й год? Завтра «чёрный ворон» прие-дет за вами». Бабушки ушли, но сказали, что всё равно пруда этого не будет: «Господь или Божья Мать этого не допустят!». Так, в итоге, и случилось: верить, не верить – ваше дело, но это было. В общем, запрудили пруд, вода поднялась, источник затопила.
Но буквально через небольшой промежуток времени – не-сколько месяцев – пруд этот сорвало, причём, две женщины при этом погибли. Оказалось, что геологи халатно отнеслись к своей работе, плотину построили на известняковых ямах: раз-мыло её быстро и – прорвало.
В.И.: – Антонина Сергеевна, а где сейчас Ваши дети?
А.С.: – Юрий на пенсии, а Игорь – коммерч. директор за-вода им. Медведева. Сын Игоря – тренер по дзюдо в спортоб-ществе «Трудовые резервы», а дочь учится на 3-м курсе мед. института. Моя дочь Елена в Мценске – зав. кафедрой.