- Мать, …лядь, …бать!!! Мать, …бать, …лядь…!!! - Поток слов, цунами выражений, буйство экспрессии, и громкость децибелов этак на двести.
Трехподъезный двухэтажный дом, окруженный садиками-палисадниками и утопающий в цветах, просыпается от вековечной дремы, вздрагивает, разбуженный и потрясенный.
- Мать, …бать, …лядь!
Первыми спешат посмотреть любопытные старушки, выстраиваются неровной шеренгой вдоль цветника, вращают головами, шевелят ушами, смотрят, осознают, анализируют.
- Мать, …бать, …лядь!- Слышат старушки, и пытаются определить, кто это там громко и содержательно орет.
Определили. Это не просто кто-то там орет, не опустившийся ханыга, словесный запас которого только из этих слов состоит. Нет, воздух потрясает личность интеллигентная, представитель образованного класса с чином, должностью, с заслугами перед демократическим отечеством: директор, депутат, бизнесмен, патриот, педагог, ученый, журналист-колумнист – все в одном лице. На втором этаже дома это сосредоточение заслуг и талантов купило квартиру для дочери и теперь квартиру эту отделывало в соответствии с новомодными тенденциями дизайнерского искусства. Снаружи соседи видели только фигурные окна с тонированными стеклами и могли только гадать о грядущем убранстве.
- Мать, …бать, …лядь!
Кто бы мог подумать, что вежливый и обходительный бизнесмен-начальник-патриот такими словами владеет и иногда к ним прибегает. Обычно подъедет к дому на своем Лексусе, вежливо старушек поприветствует, о состоянии здоровья справится. И статьи правильные в газетах пишет, и слова правильные и интеллигентные из телевизора говорит, и одет аккуратно, не вызывающе….
- Мать, …лядь, …бать!!!
Оборвав пружину, со стуком и звоном распахнулась дверь среднего подъезда, и во двор выпрыгнул среднеазиатский строитель. Лицо среднеазиатского строителя выражало крайнюю степень отчаянья и ужаса, неземного отчаянья и нечеловеческого ужаса. А цвет это самое лицо имело блеклый, обычно живым объектам не свойственный.
Среднеазиатский строитель, странно размахивая руками над головой и загребая через стороны ногами, рванул убегать. И убежал, оставив только шлейф гипсовой пыли.
- Мать, …лядь, …бать!- Неслось вслед среднеазиатскому строителю.
Такое поведение жителя некогда братской республики крайне озадачило старушек. К азиатским работягам они уже привыкли. С утра до вечера пара гастарбайтеров трудилась на отделке квартиры бизнесмена-патриота, наполняя воздух пылью и шумом. И неслась над двором незнакомая речь, перемежающая таким родным и знакомым: мать, …лядь, …бать!
Распахнулось фигурное окно с тонированными стеклами на втором этаже дома, и второй среднеазиатский строитель вывалился наружу спиной вперед, рухнул в густые заросли спиреи, перекатился на живот, встал на четвереньки, потом поднялся на ноги и пустился догонять первого беглеца.
- Мать, …лядь, …бать!- потрясенно шептал среднеазиатский строитель.
- Мать, …лядь, …бать! – Летел ему вослед могучий почти звериный рык хозяина квартиры.
Старушки тупо молчали, а на шум бежали прочие, не отягощенные возрастом, обитатели дома, собирались в кучи, слушали, обсуждали.
Не смотря на то, что оба строителя покинули квартиру, крики, из квартиры летящие, не утихали, наоборот – становились громче конструкция словесных выражений усложнялась, но повышалась общая тональность звучания. Уже не возмущенный рык слышался в этом крике, не желание растерзать, распять, удавить, но паника, отчаянье, истерика.
- Мать, …лядь, …бать!
Потом вдруг наступила тишина – ни крика, ни скрипа, ни возгласа… А потом весь дом, все два этажа, три подъезда и восемнадцать квартир подпрыгнул вверх и опустился вниз. Содрогнулась крыша. Содрогнулись стены. Громко зазвенев, содрогнулись окна. Старушки содрогнулись и громко заорали. Заверещали младенцы. Мужички средних лет втянули от испуга головы в плечи и дружно помянули мужской детородный орган.
Казалось, в доме взорвалась бомба. Подумалось простодушным соседям, что некие, незамеченные и не опознанные террористы подкрались в их уютный трехподъездный дом, заложили в подвале бомбу и ушли, тоже незамеченные. А потом в сторонке, ухмыляясь сардонически, один из них черноволосый и бородатый, нажал кнопку дистанционного пульта, и прогремел взрыв.
Распахнулись, разлетелись окна квартиры на первом этаже, что располагалась под квартирой бизнесмена-колумниста-патриота. Клубы не то дыма, не то пыли, вырвались из этих окон и закружились плотными облаками: белыми, серыми, красными.
Какое-то человекоподобное существо, обсыпанное с ног до головы цветным строительным мусором, показалось в проеме окна на первом этаже, воздело в сторону столпившихся людей руки, попыталось что-то сказать, что-то глубокое, одухотворенное, значительное, но не сказало ничего; перевалилось верхней частью тела через подоконник и повисло без признаков жизни.
И узнал ошарашенный люд в этом покрытом пылью человеке высокозначительного и высокопоставленного бизнесмена-чиновника-патриота-журналиста-педагога-колумниста со второго этажа.
- Твою мать!- громким хором ругнулись старушки.
11 апреля 2012 г.