-Они используют друг друга, так зачем же быть им Богом?
- Они определяют свои возможности песнями, которые слушают, так зачем внушать им веру в себя?
- Они легко переживают чужие успехи и достойную награду за чужие труды, только если считают, что всё это состоялось и в их жизни, так зачем же радоваться их успехам на ниве равенства?
- Их разум рождает чудовищ – из-за страданий своих сердец, они отрицают порядок Создателя и допускают мысль о том, будто в будущем ненормальным считаться будет союз разных полов, нормальным будет только союз двух одинаковых, «похожих и понимающих» полов, так стоит ли вознаграждать их любовь?
- Они не видят радости в том, что погода удивляет их, нет для ник красоты, если день был теплый, а следующий снежный и холодный, их возмущает нестабильность, и это - их, таких ненадежных во всех мирах, не видно им сигналов о жизни и изменении природы и мира, не ценят дыхания его ,так зачем дать им процветание?
- Не берегут они тайну лично жизни, входя под чужую крышу, в ловушку чужих стен, обсуждая свое счастье и горести ,показывая фактические доказательства и того и другого, так зачем, зачем давать им элегию индивидуальной радости?
- Они не ценят жизнь, сдавая ее на произвол хранения удачи, когда, имея возможность сохранить и сберечь свою жизнь, бросаются в водоворот желаний, новых – оттого, что старые утомили, пусть и влекут желания к возможной смерти, как человек, одевшийся в мороз легко оттого, что устал от теплой одежды, так зачем давать им долгие жизни?
…И были те вопросы вопросами Цезариуса, задаваемые им своим бывшим близким «братьям» - Брэтосу и Мальду. Известно было, где бы не уснули братья, сон Богов мира всегда слит, иначе не углядеть за изменениями, да и не сон это, а созерцание, не более.
Знал Цезариус, что не пройти ему защиту Богов в материальном мире, оттого и нашел лазейку – пришел к ним во сне.
И спросили Боги «брата» о том, как выжил он в битве с Тенью, и задали вопросы о том, зачем разрушал Цезариус то, что созидал с «братьями» в частях целого – мир наш Облачный, вопросили Боги и о том, как Солнечный народ Цезариус заставил напасть на Облачный мир.
Отвечал отрекшийся только, что ему лишь ведомо, в каком состоянии мир, что порядком в разуме Тьмы и Тени уже много лет владеет хаос и не видит Тень поражений своих, не видит Тьма жертв за неё павших, что союз держит Тьма лишь с избранником, что сила великая в Тени, но плана давно уж нет. После поведал Цезариус «братьям», утомленным речами-вопросами, что в смерти его был он и Древа мира, был в мирах мертвых и живых, видел Создателя и знает план, ни к чему Свету и Тьме бороться, не приведет к счастью это, лишь Цезариус знает – не рациональность, не принципы – ни что иное, не приведет мир к гармонии. Спросил он Богов: если Тьма наступает, если сам свет действует через орудия ,если гибнут миры, если нет движения вперед и не рождает ничего древо, разве не понимают Боги что это значит?
Тогда хранители Облачного мира, поняв, что разговорами да вопросами творит Цезариус волшбу, поняв, что «брата» их, таким каким знали они его и любили, уж не увидеть им больше, использовали весь арсенал магических и физических атак на Цезариуса, но смеялся в ответ лишь Цезариус, оттого, что не ведали Боги – воплощения не было больше у «брата» их, стал «мировым силуэтом» - властителем памяти прошлого и идей будущего, снов и мыслей Цезариус, воплотиться мог в любую оболочку, что объект хотел видеть, но не являться ей.
Отсмеявшись, сказал Цезариус «братьям» о том, что нашел способ как спасти Вселенную – он заставит всех забыть о мире, всех жителей Облачного мира и всех вселенных Древа миров. Заклинание «Забвение» - нет больше имен Богов, не было и Избранников – Анта и Эрезгарда, не было Тени и Тьмы, не было и мира самого.
Лишь одно упустил Цезариус – было в Облачном мире древнее поверье, культ – что мир – чей-то сон, при этом сновидящий снится миру, который снится ему. Верили в это теперь только вампиры Облачного мира, но выполнили они клятву, данную братом их Эрезгарду – помогли, Брэтос знал это через преемника своего, только знания не посещают Бога всегда из ниоткуда – есть модель действия и она запущена на всех местах сущего, что жизнью зовется.
Сообщил Брэтос Цезариусу новость для того приятную – победа в битве за «братом», только закон сущего не приемлет паузы вечной, нужен конец и новое начало, в одном из миров нового, мнимого сущего из культа, кто-то когда-то придумает сказку об Облачном мире, придумает имена и места, придумает действия и характеры, с мотивами и поступками, только сказка та будет заклинанием – заклинанием возрождения, когда из небытия вернутся все и продолжится история ,а пока – пока победил Цезариус, как ему кажется победил, хоть и не решить забвением проблем вечности, нельзя победить Зло и торжествовать Добру ,нельзя договориться с собой навсегда, забыв то, что было, прожитое воздаст и падут люди Солнца без объяснения причин в детской простоте изложения сказки и найдется на Цезариуса управа по великому принципу «так надо», а как иначе? Ни одна правда, ни одна консолидированная группа правд не сможет победить и объяснить Истину.
Но Цезариус и это предвидел и сказал, что сценарий другой есть, взял тогда он пальцами 2 фигурки – оказалось что это – Эрезгард и Малик, смешал он две фигурки, словно были они из облака, крик раздался истошный, а Цезариус сказал братьям, заявив – в случае правоты Богов, Эрезгард и Малик станут Эрмалгардом и удивятся еще Боги, а пока план его первый проверит Цезариус……………
- И что папа? Выходит я тебя не вспомню? – спросил сын Повествователя историй сущего.
- Вспомнишь и узнаешь много нового, ведь наша функция – помнить и говорить, для кого плохая, а нам хорошая, ну а пока – вот что молвил Цезариус – ответствовал Повествователь.
- Погоди, папа, - прервал его сын – выходит, ты можешь контролировать время?
- Когда как…- хитро улыбнулся Отец и морщинки собрались вокруг рамки прищура его глаз.
….….И сказал тогда Цезариус: «Форгхенса».
Исчез Облачный мир, осталось ничто, ничто – таким, как вы его видите, исчез до появления вновь – в рассказе, в главах, в мыслях, однако и смерть чужда любой истории до тех пор ,пока в ней есть, что сказать, в этой – еще есть.