Атака «Легиона Тьмы» была молниеносной, объектом для атаки избрали очередной пограничный город, правда город этот был достаточно важным региональным центром.
Во время атаки в городе был один из сильнейших Дублей Антэдии – Соракс. К сожалению, организовать оборону ему не удалось, местные Дубли оказались разобщенными и великолепные двойные атаки Соракса – «Меч воздуха», «Веер водопада» смогли проредить, но не отбросить врагов. Самое время сказать, что город этот звался Оплот, однако жители его, видимо под влиянием названия своего града, только надеялись на что-то, не прикладывая реальных усилий для осуществления обороны. Градоуправитель мобилизовал воинов, выстроил оборону, но силы противника были гораздо многочисленнее и организованнее, да, предупреждение о возможных атаках Легиона город получил, но разведка государства проспала перемещения врага. Что же, после разгрома основных сил, после окончания войны, часто бывает так, что бдительность падает, так случилось и на этот раз – подготовка к новой войне, процесс добивания оставшихся очагов сопротивления противника, все это привело к краху разведки, жертвой этой ошибки стал целый город. Местные Дубли действовали не слаженно, почти все они были убиты, не помогла ни мощь боев отцов, ни магия матерей.
Сам Соракс держался до последнего, в итоге он вынужден был забаррикадироваться и ждать развязки.
Одна часть города пала в течение 12 часов, другая – меньшая, сопротивлялась, вот он – итог битв, дети разгуливали по городу с мечами – это так смешно, смешно до слез – дети со взрослыми игрушками, не понимающие причин, но знающие – необходимо защитить свое прошлое.
Люди всегда делились на две категории – те, кто надеются и продолжают строить и те, кто придается разврату, вандализму и мародерству.
Последняя категория еще и шутила – непринужденные надписи на стенах домов «деньги здесь»; «ценности брать отсюда» со стрелками-указателями на двери.
Некоторые сходили с ума, для примера - один житель ходил по свободной части города и говорил: «Как же это? Ведь только доходы повысились» или «не хочу со всеми умирать и биться, у меня и доход меньше, чем у них».
Художники не оставляли надежд и искусства, даже в этот час рисовали виды паникующего города, надеясь, видимо, что работы переживут мастеров, что час этот останется навеки, были и те, кто делал мгновенный магический снимок происходящего – двигающуюся картинку хаоса.
Даже музыканты – те, кого таковыми можно назвать – люди у которых было записано минимум три альбома, настоящие группы, ведь если альбомов меньше – группа, объединение какое-то недолговечное, невсамделишное – и те пели песни, весёлые, забористые, поддерживающие население.
Нет ничего странного, что именно сейчас люди стали вспоминать прошлое, давая ему имена, также многим стало понятно – в былые годы спор между принципами чести/правды/обязательств перед кем-то и перед собой всегда заканчивался победой блока ответа перед самим собой, просто оттого, что люди в жизни конечны и проходят мимо, вдаль, а сам с собой человек обречен провести всю жизнь, зная, в случае чего, что покривил душой, смалодушничал, проявил слабость, так вот эта ответственность только лишь перед собой теперь уступала место обязательствами перед своим ребенком – тем немногим, что большинство людей, не наделенные даром создать нечто, что переживет их телесную оболочку, могут оставить после себя, в память о себе. Люди пытались спасти детей, память о себе в своих детях, точнее.
Поиски таких путей ничтожны, но святы, так как святы причины, побуждающие искать выход из создавшейся ситуации.
Когда люди расстаются с кем-то, выводы, конечно, делаются на основе своего жизненного опыта, своего характера, того, как поступил бы сам человек в той или иной ситуации – но это расставание любовное, а как быть, если расставание есть часть жатвы смерти, да и расстаешься с семьей, с близкими и родными, когда плохого думать просто нет никакой возможности, как это пережить. Люди мучаются, но мучаются зря. И этот вид расставания самый тяжелый.
Когда еще большая часть Оплота перешла под контроль «Легиона Тьмы», народ города продемонстрировал поведение, которого от него не ждал никто. Незадолго до описанного ниже, в городе началась чума, повальные болезни, голод, мор, все это заставило и самых стойких отчаяться.
И вот – чумные, больные, свихнувшиеся люди, вместо борьбы переходят к балам – устраиваемым в каждом доме облачного мира. Маски, оборванная одежда, осунувшиеся лица, болезненно сияющие глаза – и все это в антураже, обрамлении веселья, истошного смеха. Прямо на улицах люди водили хороводы, танцевали, играли представления одного и для одного.
Люди ели своих собратьев, совокуплялись без разбору – с кем угодно и где угодно, убивали ради развлечения, считанные единицы остались адекватными и нормальными, взрослые играли с облаками, расстелившимися по поверхности города, будто дети, дети убивали ослабленных взрослых, все танцевали, пели, кричали, ели, разумеется, этот хаос должен был пасть, вакханалия закончилась полным взятием города, на фоне истеричного смеха и какофонии «музыки» «Легион Тьмы» (она же – Тень) вершили расправу, еще один город в их руках, если когда-нибудь этому городу суждено быть отбитым и заселенным вновь, имя его будет – «Град отчаявшихся», клеймо, несмываемый след малодушия, страха и трусости навсегда останется на челе Оплота.
«Легион Тьмы» праздновал победу, фактически – они были уверены – этот средних размеров город один из первых в их списке, они победят Тьма восторжествует.
Соракс был боевым магом, страх которого расплавился в боях, застыв после в виде храбрости. Он не терял времени, связавшись с Антэдией, с гильдией магов, гильдией наемников, отказавшись от ухода через портал – понимая, что больше некому осуществить план, разработанный правлением этого мира, решив воплотить его в жизнь. Все это время, пока длилось сумасшествие жителей, пока их резали, пока город умирал, правление страны наполняло Соракса силой, выискалось сильное, но страшное заклятие. «Мертвый туман» – называлось оно.
По средствам больших магических энергозатрат, исполнитель мог отравить окружающее облачное основание, чем больше сил вкладывалось, тем больше радиус. От заклинания умирал как сам исполнитель, так и все живое вокруг – животные, люди, субстанции из органики, иногда заклятие уничтожало и людские постройки, частично или полностью.
Без сомнений и рассуждений Соракс свершил то, что нужно было свершить. Он погиб. Люди уже были убиты. Враги уничтожены. Город стал руинами. Кто победил, а кто проиграл?
Ответ знал лишь ветер, вечный как в прошлом, так и в будущем, последствия заклинания он развеял, помчался играть с облаками и целоваться с небом.