Привет из мест, где нет невест
Где к звездам тянутся руками,
Где женщину возносят до небес
И встречи с нею ждут годами-
(из письма осужденного)
Работаю в воспитательной колонии вот уже много лет. Достигла минимума, когда можно уйти на заслуженный отдых. Когда говорю об этом друзьям – завидуют, где-то внутри жалеют, что когда-то также как я не пришли работать с осужденными. Опыт богатейший. Тем более, что я не просто сотрудник, а сотрудник психологической службы. Психологи всегда считались не от мира сего, а в этих местах тем более. Ну да, в общем рассказ мой не о психологах, а о женщинах. – тружениках исправительных учреждений."
« Как у вас язык поворачивается называть их тружениками? – спросите вы, - Тюремщицы они – злые и неприступные». Взгляд обывателя на женщину сотрудника ИУ: глаза на выкат, полнота выше среднего, грубая, с мужицкими повадками, ручищи во…., ножищи соответственно. Ходит по зоне ключами звякает, где-то прикрикнет, где-то притопнет. Как говорится « Глазами вращает, вопчем стращает». Мужчина – сотрудник в этом плане смотрится как - то более достойно, все-таки мужчина. А женщина должна быть мягкой, кроткой, доброй.
Женщины в зоне, женщины вне зоны, женщина- друг, женщина – враг, кто же она?
Не зря мужчины во все века пытались разгадать этот кроссворд. И, наверное, чем он запутаннее, тем интереснее и привлекательнее звучит эта тема.
Немного о колонии, взглядом изнутри.
Черные робы и такие же черные лица. Впервые попав на зону больше всего меня поразила одинаковость мальчишек. И дело не в том, что они были все бритые и в форме. На них стояла печать сидельца. Встречая таких на улице после освобождения, все равно чувствуется, что человек знал другой мир, ну а если уж 2-3 раза сходил, то эту печать стереть нелегко, считай, что прилипла к тебе навсегда.
Колония, это некая закрытая территория, заполненная до краев ( в данном случае) мужчинами – мальчиками. Пути, которые приводят туда у всех разные, только концовка очень похожа. Конечно же, малолетние преступники обделены вниманием родителей, лаской, заботой. Обиженные на весь мир они находят решение в алкоголе, наркотиках, сомнительных друзьях. Очень жалко тех, кто оказывается здесь действительно случайно. Зона очень меняет людей и далеко не в лучшую сторону.
Я бы назвала это учреждение «семьей», детским домом. Объясню почему. Четкий распорядок дня, обучение в школе, работа на производстве, общественные дела (семейные): подготовить концерт, посадить огород, наказать провинившегося (объяснить, в чем он не прав) и другое. Все это напоминает обыкновенную семью, Где взрослые учат маленьких правилам общежития и законам жизни. Помещают туда людей на разные сроки, чаще всего длительные (год – два – это тоже немало). Порой, даже попав в среднестатистическую больницу, хочется поскорее выбраться оттуда, потому что не хватает самого необходимого – эмоциональных связей, друзей по интересам, привычных бытовых мелочей и многого другого. А тут лишение свободы, своеобразное лечение души и тела посредством изоляции. И на что дома не обратил бы внимания, здесь кажется нереальной мечтой.
(из беседы )
Женщина и зона - несовместимы - абсолютно, любая и конкретно детская. Я нахожусь здесь, потому что почувствовала, что я им нужна (детям) возможно, принесла себя в жертву. В этом нашла себя. Работа должна приносить удовлетворение, я чувствую себя как мама. Мягкий характер ( говорит с сожалением). Впервые в истории колонии женщина - начальник отряда мальчиков. (От автора)– ее носят на руках, боготворят, исполняют желания, берегут. Она в свою очередь отдает всю себя без остатка. На работе может задерживаться до ночи. А с утра на подъем снова с ними. Смотрю на нее - завидую, но такой судьбы не пожелаю никому. Могла бы заниматься наукой, собой любимой, но нет, когда половина файлов жизни стерта, то снова их заносить нет ни желания, ни сил.
Женщина в зоне - тема особая. И порой видно как стираются границы между теми, кто сидит и теми, кто их воспитывает. Как известно, мы одинаково влияем, друг на друга и принимаем на себя язык, поведение, стиль жизни, устои, нравы и обычаи тех, с кем общаемся.
Я давно заметила за собой такую вещь - освобождается воспитанник и - такая зависть тебя охватывает, как будто бы ты тоже отбываешь свой срок, только у него он кончился, а у тебя продолжается. Основное отличие сотрудников от осужденных: последние всегда знают точную дату своего освобождения.
Наш русский менталитет: всегда стремись помогать сирым и убогим. Даже к пьяницам у нас особое отношение. Всех соберем, обогреем и рюмочку к губам поднесем - ведь, как известно, если вовремя не дать опохмелиться пропал человек.
А человеку как с гуся вода – проспался и вперед на амбразуры, в смысле все пропьем, а флот не опозорим. Аналогичная ситуация происходит и в тюрьме с осужденными.
Из беседы.
Я примерно знала, куда иду (об устройстве на работу в ВК) и страха не было. Мне родственники рассказывали о зоне. Решетки на КПП и двери не понравились. Двери железные, грубые, а кнопки на звонках - не нравятся до сих пор - угроза для ногтей. А решетки - неприятно, я их когда закрываю, поворачиваюсь лицом, так как за спиной - неуютно очень. А еще все гремит. Железяки! Не люблю бывать в отрядах, там – чужое. А, еще не люблю, когда в отрядах ( в помещении) пацаны толпятся вокруг и рядом плотной массой. Хочется рвануть подальше, но надо пересилить себя. Забор неприятен по дизайну, как его не отстраивай. колючка - зрелище угнетающее. Стараюсь не смотреть. А мой кабинетик мне нравится, там почти все, как я хочу. И еще я была бы совсем довольна работой, если бы чувствовала нужность её и отдачу, в т.ч. и материальную. Но мне больше чем пацаны, не нравятся некоторые сотрудники, хотелось бы их устранить, иногда очень-очень хочется и побыстрее, но они не устраняются. И мешают.
А еще в зоне мало цветов, но я не уверена, что стала бы заниматься озеленением. Я там себя не чувствую на месте. Не нравится колючка по зданию штаба, лестница в торце штаба - лазать страшновато. Нравится, что у меня окна наружу. Нравится ощущать иногда частью большого коллектива, но часто думаю, что бестолкового. Не очень нравится форма, но не потому, что как у всех, а потому, что ежедневно одна и та же, и одноцветная, я бы повеселее сделала расцветочку, а то что она вообще есть - хорошо, это объединяет, но наверное чисто внешне. Короче, не знаю, совсем ли мне нравится форма или не совсем, но не люблю её носить часто.
А в целом в результате работы в зоне люди становятся циничнее и жестче. Для женщины это плохо, как мне думается. Еще после такой работы не хватает времени восстановиться дома, тем более что часто многие задерживаются дольше, чем хотелось бы, потом привыкают к этому, работа начинает заменять какие-то интересы вне, семью и т.п. Это деформация приводит к однобокой жизни, появляется желание как-то снять напряжение и многие, начинают заглядывать в стакан. Не все, но есть и такие.
Женщины – такие разные и такие одинаковые! Судьба каждой складывается из стандартного набора предметов: муж, дети, работа, хозяйство, нехитрые женские радости в виде парфюма или занятий спортом.
Много женщин было в моей судьбе и каждая из них оставила свой отпечаток, нет скорее след. Такой четкий, яркий. И все же, какая бы она не была – умная, красивая, самодостаточная - любая - меркнет при появлении мужского образа: сильный, крепко стоящий на ногах, авантюрный, выпивши, слегка не брит, в погонах или с биркой в районе сердца.
Каждая пришла сюда, почему то по - своему. Окунувшись в пацанячьи дела, вкусив прелесть работы с крепким офицерским плечом – осталась! Зона как огромный детский дом, сначала манит, зовет, потом затягивает, как болото! Бросить жалко, нести неудобно и завяз по уши. Как чемодан без ручки из известного анекдота про женщин. А впрочем, зона тоже женского рода.
Черные свинцовые тучи надвигались с севера. Уже первые капли дождя коснулись земли. Бабы, подоткнув подолы платьев, высоко поднимая ноги, бежали, спасаясь от урагана, весело взвизгивая, обгоняя друг друга, специально топая посильнее – бежали. И было в этом что-то первозданное, нормальное, здоровое, живое и счастливое.
Ну вот, дождь. Плюнув и выругавшись, тщательно обходя каждую еще несформировавшуюся лужицу дождя женщины в форме, при погонах, выходили на улицу – нехотя становились в стройные ряды. Острые коленки, вздернутые носики, наманикюренный взгляд.
А черный свинец как удав натягивался на жертву. Зону постепенно накрывала густая пелена.
Ешьте, мои хорошие, одуванчики, нечистота здесь – говорила седая женщина. Она работала в колонии по собственной инициативе, по велению сердца, помогая, разъясняя ребятам законы жизни.
- Много здесь черной энергетики, одуванчик снимает - и, показывая пример, жует, отправляя в рот партию за партией. Ходила она босиком, питалась травой. Говорила уж больно хорошо – правильно складывая слова и формулируя мысли. Окружающие считали ее чудачкой, странным человеком и еще спустя много – много лет вспоминали ее причуды. А сейчас едят одуванчики наши психологи – нравится. Чего уж там происходит с энергией, не знаю, но витаминов много, да и (самое главное) растут везде, а не только в магазинах.
Поклонитесь женщине, работающей в зоне. В наше время, когда можно жить без войны, в мире, сносно зарабатывать себе на хлеб, воспитывать собственных детей – часть женщин приходит работать с преступниками. Они сильнее мужчин ? Это такая миссия? Им не хватает мужского внимания вне зоны?
Сказка ( из сочинения сотрудницы)
Жили- были девочки – ромашки - веселые, задиристые, громкоголосые, в целом неплохие. Одно их отличало от остальных: палец в рот не клади – забодают такими хорошенькими, с желтой серединкой головками. Рядом служили мальчики колокольчики, но они явно проигрывали ромашкам: во- первых – у колокольчиков головки всегда вниз наклонены, только в полдень головки поднимаются и то не совсем, во вторых – у них нет желтой серединки и устойчивого стебля. Да и наглые черви так и подтачивают колокольчики со всех сторон. Пчелы роями вьются, но колокольчики не хотят давать своего меда, тогда пчелы летят к ромашкам и получают всего вдоволь. Захватил королевство ромашек и колокольчиков страшный влотавл. Установил свои правила и законы. И повелел – кто эти законы будет четко исполнять, тому: молодильных яблок пакет, проезд на коне – бесплатный, доп. Подкормка - 3 пипетки в день. А самое главное – отслужил верой и правдой сезон, и отправят тебя жить в теплицу, где нет зимы, снега, дождей – вечное лето: отдыхайте цветочки сколько душе угодно. И потянулись колокольчики с ромашками на заливные луга, привлеченные ароматными запахами, обильной землей и удивительным будущим.
По началу так все оно и было. Жили – не тужили. Радовались каждому наступающему дню. Так манила к себе уютная теплица, но как гром среди ясного неба – пришел другой правитель – и законы поменялись, земля уже не стала приносить таких полезных микроэлементов, витаминов, только червей становилось все больше и больше. Солнышко светило, но уже не грело, то что, было обещано, таяло на глазах. Раздражение накапливалось и, готово было плеснуть через край. Меньше стало колокольчиков – скосила болезнь их страшная, ромашки держались, то ли привыкли, то ли идти некуда.
То ли привыкли, то ли идти некуда. А на самом деле здесь оно все. И под каждым под кустом был готов и стол и дом. Очень верная строка, отражающая внутреннюю сущность женщины, работающей с мальчишками. Все, что душе угодно можно найти в зоне. В любом виде можно использовать свою домашнюю нереализованность. Здесь рай особенно для тех, кто живет по принципу – драмкружок, кружок по фото, хочешь пой, хочешь пляши, причем, чем больше будешь этим заниматься, тем большую популярность обретешь среди воспитанников. Им же все на свете интересно, только занимайся.
Особыми становятся отношения с противоположным полом. Находиться в изоляции от девушек порой становится для пацанов, еще большим наказанием, чем даже лишение свободы. Как в такой обстановке не начать смотреть с обожанием на того, кто поближе. И закономерно, что начинают любить друг друга или как - то выстраивать отношения с женщинами сотрудниками. К женщине здесь отношение особое: трепет, благоговение. Любовь за решеткой достигает идеальных, платонических вершин. Здесь нет грязи, похабщины, нет даже секса. Тому, кто грязно отзывается о женщине, может грозить серьезное наказание. Женщина - это свет, тепло, доброта и всегда будет ассоциироваться с образом матери и любимой девушки.
Но, как бы хорошо здесь не было, энергия черных сил, извращенность взглядов, безумные по своей сути детские преступления вытягивают жилы, делают бессмысленным существование, перестаешь верить в светлое будущее, и мир кажется таким же колючим, как проволока на заборе.
Из беседы с увольняющимся сотрудником
Я начинаю жизнь с чистого листа.
Я передать не могу - внутри трясется заячий хвостик, чувствую приближение конца, а скорее начала новой просветленной жизни. Как завороженная - представьте весной вишня вся покрытая белыми цветочками. И на ней птиц много и все такие разные. Как статуи. Вот вишня это весь огромный мир, птицы – люди и среди них – я. Из зоны это казалось совсем по другому. Вместо вишни - поваленное трухлявое дерево, из птиц – бесконечное число дятлов, освобождающих тело дерева от паразитов. И больно, очень больно от ударов природных врачевателей, хочется плакать, кричать, но, сжимая зубы, терпишь. Веришь, что как змея меняет кожу, так и с тебя, в конце концов, упадет эта оболочка и пробьется сквозь асфальт тоненькое хрупкое деревце.
Через полгода эта женщина – отдохнувшая, просветленная, нашла работу не по-своему профилю, не очень нравится, но на вопрос: «Хочешь вернуться к ребятам в зону? – получаю однозначное
– Нет.
- У каждого человека есть свое предназначение на земле, я свой грех (имеется в виду работа с преступниками) отработала. Все, я чиста, теперь пусть другие грешники чистят сковородки в этом аду.