Хижина в Лесу
Ранним вечером два всадника въехали в лес. Леонард и Дэстарион – так звали этих двух. Лес был густой, но, тем не менее, золотые лучи солнца прорезались сквозь листву. Воздух в лесу, казалось, чуть дрожал, оттого было впечатление, что бархатно-золотистые стволы деревьев вот-вот растают в лёгкой дымке – но они не таяли, скорее даже наоборот: солнце заходило, тени удлинялись. Была поздняя осень, птицы постепенно начали затихать. Всадники скакали быстро, так как за ними была погоня, но они вроде оторвались, но что б уж точно сократить расстояние между ними и врагами требовалось скрыться где-нибудь (например, в лесу). Лошади начали спотыкаться, ибо они устали, и скорая остановка была неминуемая. Жёлтые листья неслись ураганом за несущимися на лошадях молодыми людьми.
Леонард и Дэстарион – рыцари-беженцы и путь их лежал в лагерь анархистов. По слухам лагерь этот был огромен, практический город по населению. Все кто были против власти – стремились туда, ибо в этот лагерь враги не совались. Никто точно не знает почему. Говорят, какой-то ресерф установил там мощный магический барьер, но это уже было на уровне легенды, и никто точно не знал, правда, это или нет.
Анархисты принимали каждого изгнанного или сбежавшего. В этом лагере уже было подрастающее поколение, которое родилось и выросло в его стенах. И наши с вами молодые люди были направленны именно туда.
Леонард вообще-то ресерф, но он очень хорошо это скрывал. Этого даже его друг и спутник Дэстарион не знал. Дэс же, простой обычный боевой маг.
Ехали молча, ибо всё ещё была вероятность погони, поэтому они были сосредоточены на скорости своих лошадей. Леон вдруг резко остановился. На его лице застыло весьма странное выражение. Он почуял ресерфа. Это была ещё одна уникальная особенность этих нечастных. Они чуяли друг друга, ощущали присутствия себе подобного по близости, и могли почти точно определить расстояние. Вот и сейчас Леон почуял чьё-то присутствие. Затем он догнал друга:
- Остановимся через километр. – коротко сказал он.
- Ты что, - недоуменно начал Дес – почуял что-то?
- Я? Чуять?! - он был замечательный актёр, любого в своей правоте убедит – Просто лошадь устала...
Дальше продолжали ехать в молчании. Вокруг был сумеречно-красивый лес, ещё до недавнего времени наполненный тёплыми солнечными красками, стал насыщаться холодными фиолетовыми ночными оттенками. Просыпалась ночная птица, раздавалось уханье сов, где-то по кустам шарились ночьные хищники... лес наполнился спокойствием, но в тоже время какой-то беспокойной насторожённостью.
«Как не странно» примерно через километр показалась слегка перекосившаяся деревянная хижина. Они остановились, брякнув доспехами, соскочили с коней и направились к двери. Она оказалась не заперта. Лошадей они привязали за хижиной и вошли внутрь.
Лицо Леонарда всё ещё не покидало удивление и смятение, и даже возможна какая-то доля нетерпения. Он забежал в хижину первым, бегло огляделся и никого не заметил. Зато заметил лестницу на чердак, кстати, видок у неё был не весьма надёжный, парочки ступенек нахватало, в некоторых местах были прогнившие перила и вся она была кривая. Он быстро обернулся к другу и кинул:
- Ты устраивайся поудобней, здесь и переночуем, а я схожу, посмотрю, что там наверху.
Он в несколько рывков запрыгнул по лестнице. На чердаке окон не было. Да и уже стало совсем темно. Тьма укрыла лес. Но внизу была свечка, которую они тут же зажгли, а наверху – тьма кромешная. Леон чувствовал невероятную близость кого-то. Он дрожащими руками вытянул из сумки спички, черканул – не зажглась, получилось зажечь лишь с третьего раза. Время как издевалось пошло в замедление, так показалось Леонарду. Невероятно медленно, рассыпая искры, разгоралось маленькое и живое пламя на спичке, освящая небольшой чердак, частично, открывая сантиметр за сантиметром. Он остолбенел от неожиданности, его удивило то, что он увидел, и он не поверил своим глазам, спичка потухла, больно укусив пламенем за пальцы. Эта боль доказала ему что он в реальности, и то что он только что увидел – никакая не иллюзия... Задеревеневшими руками он зажёг вторую спичку...
На прогнившем, деревянном полу лежала девушка, она была одета в белое, но её одеяние было залито алой как сегодняшний закат кровью. Её рыже-каштановые волосы прикрывали её бледное лицо. Леонард остолбенел. По спине пробежали мурашки. Стаи. Полчища мурашек. Усилием воли он заставил себя подойти к ней. Он сел рядом с ней на корточки. Ладони были перевязаны жёлтыми бинтами, пальцы были в засохшей крови и ожогах. На рваной ране на боку была сделана неумелая перевязка на скорую руку. Он бережно, ну очень бережно, будто бы она могла рассыпаться от его прикосновения, убрал волосы с её бледного, почти белого, лица. Его пробрала дрожь, полчища мурашек пробежали не только по спине, ему всё больше казалось, что он её не просто где-то видел, а очень хорошо её знает. Охолодевшими, нет, оледеневшими и дрожащими пальцами он поднял её левую руку. Теперь он точно знал – да, это она...
Он бережно взял ресерфу на руки и медленно спустился вниз по лестнице. Та обвалилась от такой тяжести. Глаза Дестариона, казалось, сейчас выпадут из глазниц, а челюсть достигнет пола. Удивлению Дэстариона не было придела:
- Где... Где ты её взял!? - задыхаясь, спросил он –она что... на чердаке в таком виде валялась!? Она вообще жива?
-Да... и в принципе в том, что она в таком виде нет ничего странного. – Грустно начал Леон сдавленным голосом, кладя девушку на свой спальный мешок - ну почти. Она девушка-ресерфа.
- ооо.... ЧТО!?
- Да... именно так... – грустно сказал он, голос его был какой-то сдавленный, как будто подушкой накрыли – но что в этом особенного? Она такой же человек, как и все. И кроме всего прочего несчастный, умирающий человек. Надо с ней что-то делать...
- А ты не знаешь кто она конкретно? Может кто-то из известных?
- Пф... Да это сама госпожа пепельный призрак.
- Пепельный призрак – подросток!?
- Ну да... А зовут её по-настоящему Эльза.
- Так что делать с н...
Дэстарион не договорил, он почувствовал чей-то взгляд на себе. В этот момент «Пепельный призрак» приоткрыла глаза. Из них, казалось, шло тусклое зеленоватое свечение... затем она широко их раскрыла, будто бы увидела что-то очень страшное (ну ооооочень), глаза её были серо-зелёные и таки да излучали немного света. Она медленно, кривя от боли лицо села. Посмотрела не Леонарда, замерла в изумлении, потом очевидно подумала, что ей показалось, перевела взгляд на Дэстариона...
Леонард всегда носил нож в ботфортах, который очевидно засекла Эльза, ибо она мимолётно уставилась на него. Резко дёрнулась к ноге Леона (у неё это со стоном получилось, больно ей, было), схватила нож и кинулась с ножом на его хозяина. У Дэса был шок, поэтому он ничего (вообще ничего!) не сделал. Но Леонард молниеносно остановил её руку, отобрал нож и усадил одичавшую от боли и одиночества девушку обратно, ему почти не пришлось прилагать усилий, она очень ослабела.
Эльза прищурилась, она даже щурилась с усилием. В прищуре не было ничего, никаких эмоций, просто, как от плохого зрения. Губы девушки пересохли и потрескались, они были чуть розовее её лица, а вообще – такие же белые, и видок у неё вообще был весьма болезненный. Бледная, казалось, почти прозрачная кожа плотно пролегла к черепу, мутные сумасшедшие глаза, переломанные ногти, перепутанные волосы и залитое кровью белое платье. Креативненько...
Она облизала пересохшие губы и прошептала:
- Среди вас... – она еле говорила, всё время, переводя дыхание – есть ресерф? – глаза по-прежнему ничего не выражали
-А что? - почти уверенным голосом проговорил Леон
- Я чувствую чьё-то присутствие... – она скривилась от боли, сжала руки в кулаки, но глаза остались широко открытыми, голос сделался чуть громче, но голосовые вязки явно отвыкли от речи и голос вышел хрипящий, металлический – смутно... но пока ещё чувствую. Не могу, увы, определить расстояние... Возможно, кто-то приближается...
Она зловеще вскинула руки, Леон встал перед Дэсторионом, преграждая путь её атаке. Если что – он мог бы его защитить, и ничего что он бы открылся. Он спас бы друга. Но делать этого пока не пришлось.
-Вы.. – она снова перешла на более тихие тона – добить меня пришли!?
-Нет... прости, мы тебя случайно разбудили - голосом рабочего больницы для душевно больных проговорил Леонард - ... мы лишь переночевать хотели. А тут ты...
- Да ладно?- она сказала это на выдохе, поэтому вышло довольно странно...
На руках Эльзы появилось слабое синее свечение, а затем зародилось смертоносное, совершенно дикое небесно-голубое пламя. Глаза Леона полыхнули ужасом, он уже приготовился... но девушка нападать не спешила
- Мы.. мы рыцари-беженцы! Чисты душой! Я... Дэстарион... – ну наконец то, дар речи вернулся.
-Да мне плевать... - она погасила пламя в руках, как-то безнадёжно и безжизненно их опустила - за вами погоня, уж это я отчётливо чувствую. Бегите.
-Слушай, она дело говорит, отдохнули и хватит. Может, её с собой возьмём?- невозмутимо сказал Леонард
-Что!?- теперь уже Дес хрипел
-Она умирает, поэтому такая дикая! – стал оправдывать Эльзу он
- ну...
-НЕ ГОВОРИТЕ ОБО МНЕ БУДТО БЫ МЕНЯ ЗДЕСЬ НЕТ! – это прозвучало как-то совсем по-детски, обижено. И действительно, она видь совсем ещё юная, на вид лет пятнадцать. Угрюмое лицо, милые черты (если не учитывать болезненной дистрофичности), тёмно-каштановые, возможно даже слегка рыжие волосы и серо-зелёные глаза, небольшой рост. Дитё-дитём.
-ТАК ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ УБЕГАТЬ ИЛИ НЕТ! Дайте мне спокойно помереть, я проиграла эту войну... – голос стал звонче, стал походить девичий, приятный.
- Дэс нам и правда, пора. Каэм, ты идёшь с нами. - Также невозмутимо проговорил Леон
-ДА ВЫ С УМА СОШЛИ! ВАМ БЕЖАТЬ НАДО! А я ноша. Мне всего три дня осталось. – она почти рыдала, давила слёзы как злейшего врага в себе.
- Дэс, осилим дорогу до лагеря за два дня?- в голосе была надежда и одновременно - отчаяние
-Поднажмём – успеем.
-Но видь... - Она скривилась от боли, дёрнулась и извилась, будто её шибанули током.
-Что с тобой!? Что за ерунда, это не похоже на обычное ранение... – Леон подхвати её, она собралась падать.
-Потому что это яд. Люди... – она обмякла - люди Рашифа ранили меня отравленным клинком. – лицо её исказилось до неузнаваемости от боли.
- Леон, отвязывай скакунов... Я возьму девушку. – его голос тоже вернулся в нормальное русло.
-Да вы с ума сошли!
-А тебя вообще никто не спрашивал. – стараясь пошутить, сказал Ресерф.
Каэм после этих слов притихла. Леон выскочил из хижины. Дэстарион взял ресерфу на руки и аккуратно понёс к выходу. Эльзе показалась, что она замерзает, как тогда...
Когда он вышел на улицу его друг уже был на лошади, он подал Леону девушку, тот усадил её перед собой. После дикого озноба, ей кинуло в жар. Она теряла сознание. Скакун Леонарда тронулся, и они понеслись в лесную глубь...
Лес был невозмутимо спокоен, казалось, он абсолютно лишён живых существ, ибо под утро засыпали ночные звери, но ещё не просыпались дневные. И тогда стояла абсолютная тишина, рассекаемая только стуком копыт вороных коней.
Сквозь листья просвечивали холодные и пока ещё бледные лучики света. Спешащие куда-то всадники купались в этом удивительном зареве. Весь лес казалось, потерял цвет, и это придавало ему какой-то особый шарм. Но, увы, прервём наше восхищение утренним лесом.
Но вскоре они услышали настигающих. Стук 40 копыт вообще сложно не услышать. Они были облачены в чёрное, и это чёрное казалось чернее обычного чёрного, оно напоминало дыру вне куда. Каэм пока ещё что-то соображая, поняла, что надо что-то делать. Она подняла дрожащую руку в воздух. Леонард на секунду глянул назад. За ними вместо десяти ехало уже семь всадников. Но девушке от этого стало хуже, она приникла к холке коня, периодический странно вздрагивая. Она оторвала обе руки от лошади и перед настигавшими их людьми (или нет?) выросла стена ненасытного синего пламени. Всадники вынуждены были остановиться, и им пришлось тушить лесной пожар. Ай да Эльза.
Солнце поднималось всё выше, в лес стало заходить тепло, он постепенно насыщался дневными красками. А ресерфа гасла на глазах. Вскоре она начала бредить, а потом и вовсе отключилась. Беженцы подгоняли коней, после того как она их спасла они считали себя обязанными спасти её угасающую жизнь, да и просто, девчонку жалко. Вскоре, лес начал редеть, наземная растительность становилась с каждым метром всё зеленее (так казалось). Тусклая и жёлтая лесная травка сменилась увядающей осенней зеленью. Вскоре леса, как и небывало, чистое поле, два всадника...
Вот они выехали на холм, лучи солнца, казалось, встречали новоприбывших. Вот он – лагерь анархистов, поражающий своими размерами и великолепием. Мальчики рванули вниз по склону. Эх, держись Эльза! Они въехали, скорее влетели с бешеной скоростью в Лагерь...