На встречу бывших одноклассников Виктор особо идти не хотел. Он не считал себя снобом, но с высоты своего дважды высшего, причем одного столичного, образования и занимаемых ранее ответственных постов, не ждал от этой встречи ничего особенного. Да, он учился когда-то в этой окраинной школе, но после 10 класса уехал из города и вернулся только сейчас, да и то на время - присмотреть за старенькой мамой. А ребята оставались здесь, кто-то закончил местный ВУЗ, кто-то вообще не учился больше никогда, все варились в котле этой периферийной жизни, скучно и кисло. Но повод был серьезный - исполнялось 50 лет как все они пошли в первый класс, поэтому решил идти.
Собрались у школы первого сентября. Улыбки, поцелуи, потом кафе, воспоминания, рассказы о себе, легкая выпивка, легкая закуска, тягучие спокойные беседы, рассуждения о смысле прожитых лет. Постепенно все разделились на группы "по интересам", кто-то подналег на водочку, кто-то вышел покурить, о чем-то шептались и прыскали от смеха девчонки; точно как первоклассницы, подумал тогда Виктор, и, невольно, прислушался к разговору двух школьных закадычных подружек:
- Как ты, Натуся?, говорят недавно опять вышла замуж?
- Да, очередная ошибка, - цитирует Наташа известный кинофильм, горько улыбается.
- А что так?
- Вроде человек казался хорошим, а вот стал постоянно ныть и жаловаться, что близкие его, которым он столько помог, не платят ему тем же. И так каждый день -"...я им то сделал, я им се помог, а они, свиньи неблагодарные…", ну, и тому подобное, короче поносит всех и вся, аж противно слушать, надоело!
- Ну, и что такое, подумаешь! Человек помог, вправе рассчитывать на благодарность.
- Да, пойми ты, Ира, если человек помогает от всей души, без корысти, то ни на какую благодарность он не должен рассчитывать, у него даже мысли такой не должно родиться! Помог и забыл. И вот я сейчас не могу ничего с собой поделать, каждый его подарок, каждый знак внимания воспринимаю с опаской и думаю, вот пройдет время и он мне за все предъявит... Месяц назад прихватил радикулит, застудила спину когда работала на Курилах, так он в больницу каждый день приходил, а меня после его ласковых слов и гостинцев аж трясло - потом будет напоминать: "... вот ты болела, а я то тебе делал, се приносил...", в общем копец!
- Да ладно тебе, не заморачивайся, давай лучше винца.
- Нет, Ирка, наверное, буду уходить.
- Да брось! Из-за такой ерунды!
- Нет, Ира, это не ерунда, это пожизненный диагноз...
Виктор оцепенел, он мысленно спроецировал эти слова Наташки на себя. На лбу выступили капельки пота, похолодела спина - точно-точно, ведь он такой же, как этот, неизвестный ему, мужик.
Всю жизнь за каждое свое доброе дело он ждал, не просто ждал, жаждал благодарности; нет не материальной, этого за ним не водилось, а ответных шагов, готовился к ним, и если это происходило, то воспринимал как должное, со снисходительным «спасибо»; потом не забывал напомнить, что в успехе того или другого человека есть и его немалая заслуга; при случае заводил разговор в коллективе коллег о том или ином успешно проведенном мероприятии, пусть это было и давно, и с не скрываемым удовольствием выслушивал дифирамбы в свой адрес, хотя и деланно оправдывался - "...да что вы, перестаньте, эта наша общая заслуга.." Какой ужас! Ведь его знакомые, родственники, жена и даже дети!!! могли, да и, наверняка, многие думали, о нем также как Наташа. От такого открытия даже легкий хмель вылетел из его головы, наскоро попрощавшись он ушел домой...
Ночью Виктор почти не спал - было жарко, давило сердце, но сильнее всего, не стихающей, режущей болью мучили мысли о сказанном Натальей. Казалось, что по венам медленно течет не кровь, а жгучий и густой стыд. Почему он никогда не задумывался об этом раньше! А ведь считал себя бескорыстным благодетелем, прости Господи! Никогда не каялся по этому поводу на исповеди.
Как картинки проплывали перед глазами: усталое лицо жены, ведь она уже несколько лет ничего ему не рассказывает ни о работе, ни о своих родственниках, чтобы не нарваться на его помощь, а он воспринимал это как стремление к самостоятельности; дочь, которая однажды за обеденной беседой вдруг, в сердцах, бросила - "...я уже жалею, что по твоей протекции училась в Лондоне!", а он тогда подумал, что у нее неприятности на работе; как младший сын мучился, но оформил заграничный паспорт сам, без его помощи, и он решил, что это остатки юношеского максимализма; как резко перестали с ним общаться коллеги после его ухода на пенсию, а один молодой бывший сослуживец на незначительную просьбу ответил - "...а вы кто такой теперь? простой пенсионер, пожалуйста, в общую очередь!" и это Виктор отнес на счет невоспитанности одного отдельно взятого индивида.
Гордыня! Боже мой, какая же гипертрофированная гордыня!...
Остаток ночи Виктор молился... Через три дня в церкви долго исповедовался, но в тот день к причастию допущен не был...
14 - 17 января 2010г. г.Хабаровск