Ступенью выше

                «- ходит, ходит один с козлиным пергаментом
                и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул
                в этот пергамен и ужаснулся. Решительно ничего из того,
                что там  написано, я не говорил.
                Я его умолял: сожги ты бога ради свой пергамент!
                Но он вырвал его у меня из рук и убежал.»
                Иешуа. М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита».

Глава 1

- Эй! Клим сюда! – прокричал Олег, тут же, как отъехал черный тонированный Мерседес.
- Иду! – откликнулся Клим. Он был низким коренастым парнем, подстриженным под бокс. На нем была белая футболка с накинутой сверху синей ветровкой, черные брюки и коричневые ботинки.
- Черт возьми! Откуда это здесь? – недоумевающие проговорил Клим
- Ты еще мне скажи, что не слышал выстрела! Вы ребята вообще-то должны были следить, что бы ни душа не могла проскользнуть сюда. И как вы мне объясните, почему этот хмырь оказался здесь? Плюс еще под горячей рукой Босса.   
- Ну… Поним..., - Клим прекрасно понимал, что труп бродяги, на который он удивленно сейчас взирал, полностью его и его ребят вина. Не успел он придумать вразумительной отговорки, Олег перебил его своим охрипшим голосом:
- Мать твою! Вы совсем придурки? Этот доходяга не просто прошел не замеченным для вас и сумел подобраться к боссу, так он ему что-то еще и наговорил. - Олег присел на корточки и начал внимательно разглядывать убитого бродягу. С начало он сосредоточился на аккуратной дырочке в груди метрового. Сомнений у него не было: человек мертв. Потом он оглядел одежду бродяги. Она была потертая и грязная. На ногах черные кроссовки и серое трико. На теле грязная рубашка, а по верх неё серая, рванная куртка. В общем, наряд был уж очень бомжеватый.  Взгляд Олега ушел на лицо умершего, после чего лицо самого Олега искривилось, то ли от удивления то ли от отвращения. Зная грубую натуру Олега, его жесткость со своими подчиненными, скорее всего второе.

Вся эта не приятная картина, которая так знакома нам и при этом мы так чудесно умеем её не замечать, проходила на территории заброшенной стройки - не достроенной больницы. В одиннадцать часов вечера.  Больница представляла из себя восемь несущих колон, образующих прямоугольник. Между ними было сложено не кое подобие этажей. Так вот, именно тут, некий Босс любил проводить так называемые разборки. Хотя нужно отметить, что он любил называть это беседой и у него есть вполне справедливые основания так делать. Процесс происходил так: в назначенное место, не много раньше установленного времени приезжал фургон, то есть дом на колесах в простонародие. В нем накрывался стол. Обычно водка «Абсолют Кристал», корзинки с икрой на закуску или красная рыба нарезанная маленькими ломтиками и насаженных на зубочистку.  В фургон входили два босса, с каждым из них по два человека. Так и проходила беседа.

Сегодня состоялась беседа, между авторитетом из соседнего города Тараном и местным Боссом. Не спрашивайте, не скажу вам, кто такой Босс, про которого упоминал Олег, так как сам не знаю. Ни кто не знает его имени и как он добился такой высокой репутации в криминальном мире. Могу сказать только лишь то, что он безжалостен. О Таране могу сообщить кое какую информацию. Мужчина сорока пяти лет. Хотел стать профессиональным боксером, но после уличной драки, в которой ему сломали четыре ребра и произвели открытый перелом руки, он похранил надежды на большой спорт и начал свой подъем по криминальной иерархии.

Встреча двух лидеров произошла из-за стычки между людьми Тарана и безжалостными псами Босса спущенных с цепи для наживы. Подробности конфликта увы не известны.

Ах! Да! Вы отвлеклись. Мы по-прежнему на пустыре возле недостроенной больницы, которая в свою очередь находится в спальных районах на окраине города.

Олег выпрямился, вытащил сигарету и закурил, почесывая макушку головы. Для него было не впервой  видеть трупы, он и сам убивал не единожды. Но что-то тревожило его, а так как Олег был не настолько умен, что бы разобраться в химическом процессе своего тела, называемы – предчувствием, он решил заглушить его поскорее сигаретным дымом.
- Так, ладно. Звони Кабану с Мартыном. Пусть гонят сюда машину. Надо избавиться от тела. - Клим послушно кивнул и вытащил из кармана сотовый телефон. Крупный, с большим сенсорным экраном. Стал усердно бацать по его экрану. В эту же секунду за спиной Олега, подъехал черный автомобиль. Вольва седан.  С параллельной стороны от водителя из машины вышел человек. В кожаной куртке, черных брюках и темных кожаных ботинках. С аккуратно подстриженными волосами.
- Олег! Ну, че там? Долго? Мы же еще как бы гульнуть хотели!
- Сейчас! С этими твердолобыми разберусь!
Клим в то же время по телефону:
-Бык! Гони сюда колеса! Дельце есть! – он убрал телефон обратно в карман ветровки и взглянул в сторону подъехавшей машины. Тут же приметил вышедшего из неё. По его телу пробежала волна страха и тревоги, а в глазах заблестели искорки злобы. Незнакомец тоже заметил Клима и его лицо вытянуло нахальную ухмылку.

К сожалению такую идиллию взглядов нарушил рев мотора, раздавшегося за спиной Клима. Из-за здания больницы вылетел старый джип «Чероки», красного цвета. Он остановился неподалеку за Климом. С водительского места вылез огромный в габаритах человек. И сразу стало ясно, это Бык. Кратко о нем: человек, чей первый дом качалка, второй уличная драка. Молчаливый, но исполнительный. С противоположной стороны вылез Мартын. Худощавый паренек, друг детства – Бык.

Только они вылезли из машины, как Олег тут же начал раздавать распоряжения:
- Бык! Хватай тело. Убирай в багажник, - повернулся к Климу, - В общем как обычно все сделаете. Конечно, эта мелочь не может создать проблем, если мы оставим все, так как есть, но Босс сказал, что ни кто не должен прознать, о состоявшейся сегодня его беседе с Тараном. Действуйте.

Клим молча кивнул и направился к машине. Бык уже убрал труп в багажник и вместе с Мартыном садился в машину. Олег развернулся в противоположном направление и указал рукой садиться человеку из «Вольвы», идя к задней двери, тонированной машины. Они усели внутри автомобиля и Олег презрительно произнес:
- Может эти уроды разобьются сегодня и сгорят в своем лоховозе, - че-ловек в кожаной куртке в ответ громко расхохотался и чуток успокоившись сказал:
- Трогай Роберт. Сегодня в «Лондон».

Глава 2

На журнальном столике, который стоял посередине не большого помещения с двумя окнами и дверью между ними, стоял маленький телевизор. Показывал он следующее: «Сегодня утром было обнаружено два убитых человека, на улице Аксакова возле дома №67. Следствие скрывает имена убитых. Известно, что жертвами стали: девушка и молодой мужчина. Мужчина был найден с пробитой ломом грудью, а девушка находилась в десяти метрах с перерезанным горлом. Возбужденно уголовное дело. Следствие ищет преступников. Напомним, что это уже третий случай убийств в городе за последние восемь месяцев. Убийца до сих пор бродит на свободе».

Телевизор щелкнул и включился другой канал. На экране появился пляж далекого и теплого континента. Песчаный берег периодически скрывался под кипящей морской водой. На песке стояли пять девушек выстроившихся в ряд. Все с прекрасной фигурой, в купальниках, которые как веревочки на теле. Улыбающееся и радостные.  Дальше их ряд продолжили пять парней. Тела каждого из них ставило Аполлона в не удел. Десять человек, оголяли белые зубы в улыбках перед камерой. Загорелые и веселые. Ведущая телешоу была женщиной, не много старше участников. Она оглашала правила очередного испытания:
- Все должны будут разделиться на пары – мальчик, девочка. Мальчишки должны с помощью своей партнерши набрать кувшины морской водой. Используя только их тела для переноса воды, ну и то что на них есть, - ведущая рассмеялась.

Снова щелчок, телевизор переключается на следующий канал и через несколько быстрых секунд опять переключается на другой . Но даже за это время можно было четко разглядеть на экране лысого мужика, чья голова полностью покрыта татуировками, превращая его лицо в ужасный череп с зашитым ртом.

Напротив телевизора сидел человек. Ему было чуть больше двадцати. Может двадцать три или двадцать четыре. Темно русые волосы, были не слишком коротко, но и не слишком длинно подстрижены. Одинокие серые глаза. Сам он был чуток худощав, хотя это не бросалось в глаза. На нем был одет странный черный халат, мятый и заляпанный.
- Не чего толкового нету по телевизору. Одна брехня, - произнес сидящий куда то в сторону.
- Ты, Нестор, настоящий зануда! Включи шестой, эти девахи сейчас будут мокренькие же! – прозвучал голос из соседней комнаты. Через пару секунд от туда вышел парень в том же черном халате с сияющей улыбкой на красивом лице. Сидящий продолжал:
- Мы вообще не должны здесь находиться. Где ты видел чтобы сотрудники подобного заведения работали по ночам.
- Да брось! Если бы не контракт нашего директора и эти ночные дежурства, мы бы с тобой гроши получали. А так гляди: в ресторан сходить могу, в клубе тоже ни в чем себе не отказываю. Вечеринку могу у себя легко загрохать. Вскоре и на машину накоплю, ни смотря на все расходы, а мне большего и не нужно.
Нестор раздосадовано потер лоб. Вздохнул.
- А ты слышал, что умные люди говорят: «Не в деньгах счастье»? Алексей вы в потемках ходите.
- Так вот я тебе и говорю. Ты зануда!
Молодой человек по имени Алексей небрежно упал на диван серых оттенков, так что Нестор чуток подпрыгнул. Алексей сказал:
- Ну давай. Включай!

Прошло около двадцати минут. Двое продолжали сидеть на диване и впитывать бред, ложь, информационный вирус, деградацию рассеваемую   маленьким безобразным предметом. Телевизор мигал и мигал в полусумраке маленькой комнаты, изрыгая больше и больше мусора на мозги. Комната была обставлена следующим образом: в дальнем углу стоял холодильник, а рядом комод, на котором стояла электрическая плита и электрический чайник. Возле стены, противоположной входной двери, находился шкаф. В метре от шкафа была дверь в помещение, из которого вышел Алексей. Это была уборная. Посередине комнаты, как вам уже известно, стоял журнальный столик с телевизором и диваном. По комнате еще, в хаотичном порядке были раскиданы два стула. С левой стороны от входной двери, то есть противоположно холодильнику и электроплите, была еще одна дверь. Она вела в рабочее помещение, но о нем позже.
Нестор обратился к Алексею, приглушая пультом дистанционного управления, хаус телевизора.
- Леха! А как у тебя дела с Алисой?
- Полный мрак!
- Мм. А че так?
- Да понимаешь…. Ну, вроде бы девочка красивая. Всё при ней. Сам мог убедиться, когда она была со мной, тогда. И характер мне показался в начале даже не много мягковат. Но потом, она показалась правдивой. Разоряет меня в магазинах и ресторанах. Стала придираться к каждому слову. Любое моё мнение по тому или иному поводу – оказывается наивное и глупое. Хомутает меня пострашному.
- Например. – Проявил интерес Нестор.
- Посрать без её ведома не могу!
- И что, ты собираешься всё сделать как обычно. На последний заплыв и опять в поход по суши?
- Именно так и больше не как. Завтра у меня выходной. Вечером приду к ней. По барахтаюсь у неё в постели и пошлю её!
Нестор выслушал Алексея. Его голова погрузилась в мысли. Про себя он заговорил: «Жестокий ты Леша. Жестокий! Пока мы вместе с тобой работали, скольких ты уже вот так обидел. Хотя, откуда мне знать, может под кожей этого милого создания, живет чудовище в сто крат ужаснее тебя. Живет в Алисе. А так как я ни шипко хорошо разбираюсь в этих человеческих взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, ответить я могу только одно».
- Понятно.
Алексей, напротив ловко владел всеми уловками и хитростями человеческих связей между двумя противоположными полами. И в совете, конечно не нуждался.

Нестор взглянул на свои дешевые наручные часы. Они показывали полдвенадцатого ночи. И стоило ему подумать, что сегодня ночь выдастся спокойной, без работы, как в тот же момент прогудел сигнал автомобиля снаружи. Алексей подошел к окну, взглянуть кто там был.
- А вот и ребята. Ну, какого лешего их принесло?
И в прям? Только сонливая лень начала овладевать ими. Вот уже подбиралось блаженство ни чего не деланья, мягкость мышц и вялость ума. Но нарушило всё необходимость, бесповоротное «Должен» и «Надо». И слова эти возродят в теле человеческом волю к движению,  разгонят сон.

Нестор поднялся с дивана и подошел к окну, возле которого стоял Леша. Около здания остановился красный джип. С водительского места вышел крупный, хотя нет, огромный человек. Он махал рукой, указывая, чтоб к нему вышли из здания. Нестор проговорил:
- Иди, открой большие ворота, а я пойду к ним наружу. Судя по количество машин не больше двух у них.
- Хорошо.
Алексей ушел, пройдя через дверь, которая вела в рабочее помещение. Нестор открыл входную дверь и двинулся в темноте к машине. Каждый шаг его был странным, ибо в нем не было уверенности, как и не было колебаний. Безразличие – вот что было в его ходьбе. Безразличие к себе и к окружающим. Взор был отстраненным, направленным в сторону, мимо неожиданных гостей и в ту же минуту на них. Взгляд этот не имел опоры чувственной.

Нестор подошел к огромному человеку и сказал:
- Кто у вас? Сколько? – голос казался пустым, прозрачным как призрак. Бас Быка ответил:
- Один. Бомж. Нам нужны ваши услуги.
- Ну конечно. Тогда бы вы сюда не приехали. В багажники?
- Да
- Ясно. Машину задом вон к тем большим воротам, - По-прежнему бесчувственно, будто он и ни с кем и не разговаривает. Бык не чего не ответил и сел обратно в машину. Нестор направился к тем самым воротам в здание.

Успел Нестор подойти на много быстрее к двери, не жали машина успела развернуться и подъехать. Когда автомобиль прибыл, одна воротина была открыта и оттуда выступала каталка, очень похожая на те, в которых в больнице перевозят больных. На ней стоял какой-то ящик из фанеры, очень похожий на гроб.  Водитель вылез из машины и подошел к багажнику. И когда он открыл багажник, оттуда сразу ударил запах спекшейся крови. Нестор по-прежнему без эмоционально поглядел на труп лежащий завернутым в полиэтелени. В салоне заметил еще двоих, но внимания на них не обратил.
- Ложи его в гроб, а остальное наша забота, - сказал Нестор.
Бык с легкостью переложил тело из машины в гроб. А сверху, на тело, кинул конверт.
- Думаю все. Мы поедем. А! Еще раз напомню. Молчок! – сказал бык, пригрозив пальцем Нестору.  А тот, с тем же холодом в глазах, без страха и гордыни, ответил:
- Конечно. Мы помним условия договора.
Нестор развернулся и покатил гроб внутрь. Алексей закрыл воротину, а за ней раздался гул двигателя, позже шум резины о шершавый асфальт.
Нестор вкатил каталку в полутемное помещение. Высокие потолки, и в ширину помещение тоже оказалось большим. Полы, стены и потолок – все было бетонным. С правой стороны находилась дверь, что вила в комнату где Нестор с Алексеем смотрели телевизор.  С левой стороны находился вход в комнату врача. В конце большого помещения находились большие двери,  уводящие в полуподвальное помещение.  За ними находилась  мастерская, морг и кремационное помещение. А здание это – Первый Городской Крематорий. Его директор Павел Валерьевич Канавкин, а нынче еще и муж племянницы Босса. Он вложил деньги в постройку крематория и сам стал управляющим. К его несчастью, а возможно и наоборот, дядюшка жены настоял, что бы Павел Валерьевич стал его помощником, по сбыту тел его врагов.  Павлу Валерьевичу ни чего не осталось, как быть покорным и соглашаться. Хотя нельзя сказать, что это соглашение стало убыточным для него. Босс отваливал крупные деньги за эту грязную работу. Ну а просторабочие, такие как Нестор и Алексей ввязавшиеся по воли случая в это дело, тоже получали свой кусок от пирога.

Само здание крематория не соответствовало Европейским стандартам, и отечественные были не соблюдены, но комиссии пропускали все это мимо глаз. Зато их карманы ни когда не пустовали. Чуть-чуть о самом процессе кремации. Основой любого крематория, конечно же, является кремационная печь. Она имеет две камеры (наиболее распространенная схема). В первой происходит непосредственно кремация гроба с телом, а во втором – выжигание из отходящего газа всех вредных примесей и твердых дымообразующих веществ. В результате, на выходе правильно работающей кремационной печи должен быть только теплый воздух без запаха и дымовых включений. (Как удобно!) Для кремации тела взрослого человека, средней комплектации, требуется от 80 до 120 минут.

Нестор сказал Алексею:
- Иди отдыхай, этого я сам кремирую, - и покатил тело в кремационный зал.

***

Печь уже была готова к кремации, осталось только включить пневмо-загрузчик для того что бы все началось. Но Нестор, почему то задержался над трупом. Выглядел мертвый пусть как бомж, но некая сила еще просачивалась в душный воздух помещения. Нестор разглядел в его лице злобу, ненависть и сожаление с горечью к миру всему. Кулаки у трупа были сжаты и сбиты до крови. Костяшки на этих больших кулаках были не раз сломаны. Глаза были по-прежнему  открыты и, несмотря на то, что они принадлежали мертвецу, они не потеряли еще своей жизни. Они противоречили устройству.  Они не имели зла и агрессии, как тело их владельца. Казались Нестору глубоким океаном познания и суждений, теорий и доказательств. И все это Нестор увидел во взгляде мертвого и что-то роднило его с ним.

Но изучать труп вечно Нестор не мог, его обязывал долг перед безжалостными псами города. Он взглянул еще разок на труп и уже собирался уйти к пульту, как заметил в куртке мертвого, торчащую из кармана тетрадь в кожаном переплете, свернутая трубкой и обвязанная шнурком.   Нестор взял тетрадь. Развернул. На обложке было написано: «Тому, кто найдет тетрадь эту возле тела мертвого моего». Он свернул тетрадь обратно в трубку и убрал в карман халата.
Через 150 минут тело превратилось в прах.

***

Вы возможно знаете, что прах кремированных людей, помещают в специальные урны. Урна потом может быть помещена в колумбарий или так же быть захороненной в землю, либо прах можно развеять в специальных местах.

Остатки, тех, что были кремированы за счет убийц своих, конечно ни кто не хранил. Прах одного иди нескольких собирали в специальные маленькие ящички, а потом после ночной смены, двое коллег шли на крыши домов на окраине города грешного. И только ветер начинал задувать вовнутрь этого мегаполиса, этот же ветер и подхватывал прах убитых.

И бездушные люди, незнающие бед вокруг себя, ненавидящие друг друга, не вознамерившиеся понять ближнего и дальнего, живущие без чувств высоких в телах их похотливых, будут дышать телами мертвых.

Глава 3

Вечер следующего дня. Нестор у себя в квартире сидел на стареньком кресле  вразвалочку и читал книгу.

Давайте немного узнаем о Несторе. Чуток о его прошлой жизни, о его причудах и особенностях. Нестор Петрович Восходов – сирота, воспитанный в приюте «Дом милосердия». Годовалым мальчиком его нашла женщина в дождливый вечер. Женщина была горничной одного из особняков богатого района, возле которого маленький Нестор лежал завернутый в простыню на холодном и мокром асфальте, заливаясь слезами. Женщина отогрела его и на следующий день отнесла в приют. Ох! Чуть не забыл, в простынке горничная нашла клочок бумаги с единственным словом «Нестор».

В приюте Нестор рос нелюдимым и во многом не похожий на сверстников. Воспитатели всегда удивлялись, как быстро он развивается. Он быстро научился читать и начал с жадностью поглощать литературу в библиотеки приюта. Другие воспитанники приюта недолюбливал его и постоянно задирали. Нестору частенько доставалось, хотя он был и не промах. В конце концов лицо мальчика всегда было украшено синяками и ссадинами. 

Нестор общался с узким кругом детей, которые были очень тщательно отобраны, но и с ними он проводил времени довольно мало. Поражало взрослых в приюте, его задумчивость, погружения в глубины себя. На лице Нестора часто блуждали тени размышлений.

В восемнадцать, он готовился к поступлению в университет.  Но череда событий, по воле духов злых, приготовило другое будущее. Нестор ввязался в драку. Он рассказывал судье: «В одиннадцатом часу я пошел в круглосуточный магазин. По дороге к нему, увидел, что несколько ребят пристают к девушке. Она ругалась, кричала, просила отпустить её, что бы ребята отстали. Парни еще напористее стали к ней привязываться. Сумку вырвали из рук девушки. Ну а я …» Он ввязался в драку. Не взирая на его наружную простоту и не внушительность, бед парням создал, хоть и сам сильно пострадал. Первого из трех, Нестор отправил в реанимацию с переломом челюсти. Сделал он это с помощью трубы, которую подхватил подбегая выручать девушку. Второго увезли с сотрясение мозга, после того как упав он ударился головой об асфальт. Нестор сбил его ударом трубы по ногам. Последний выхватил нож, и двое в борьбе умудрились не только нанести друг другу множество резаных ран, но и случайно убить девушку.  Итог был таков: девушка мертва, свидетели так и не смогли определить кто защитник кто нападающий. В общем приговор был объявлен таков, что трое друзей получили всего лишь по пять лет лишения свободы, Нестор получил два года условно, десять недель исправительных работ и подписку о не выезде. После всех этих событий, Нестор позабыл про учебу и устроился на работу в крематорий.

Теперь он живет в однокомнатной квартире (приобрести ёё, ему помог его лучший друг, о котором мы поведем беседу позже). Простая квартира с прихожей, совмещенным санузлом, кухней и комнатой. Комната не была в изобилии мебелью, в ней было – письменный стол, на котором лежал ноутбук и стояла настольная лампа. С боку от стола, в плотную к нему находилось кресло, на котором сейчас и сидел Нестор.  И кровать.

Нестор закрыл книгу, повернулся к столу и записал: «Люди не хотят, что бы их жизнь исправляли. Никто не хочет решать своих проблем. Своих драм.  Своих тревог. Не хотят начинать жить заново. Не хотят упорядочить жизнь. Ведь что они получают взамен. Всего лишь огромную пугающую неизвестность», а рядом подписал «Чак Паланик». Нестор продолжал много читать, как и в детстве и, не смотря на все трудности не потерял тягу к развитию. Читал он из-за того, что в каждой новой книги силился найти разгадки своих проблем, советы и подсказки.

Вот и дремота начала окутывать Нестора. Он плавно, нехотя, прикрывает веки и незаметно для себя погружается в короткий сон. Вроде бы темнота сначала сниться, а может это чистейшей белизны свет, сразу с ходу никак не разберешь. Некая бесцветная мгла – это прозрачная вселенная. Нестор видит в ней двоих людей. Один весь сажею покрыт, будто из пепла возник. Глаза блистают красными огнями, злом и ненавистью. Зубы оголены – характеризуют жестокости порывы. Другой человек – он чист и светел. На коже его ни царапины, ни шрама. С добротой в лице стоит и рукой приветствуя махает. Внезапно, в туже самую секунду, смерч, урагана вихрь этих двух загадочных персон настиг. Всё стало непонятным, в месиво картинок превратилось всё виденье. И нежданно, после быстро кончившегося урагана, человек возник. Тех двоих одновременно напоминая. Он странным симбионтом из них в единое целое сшит. И шрамы, и гладкость кожи, злоба взгляда и тут же доброта, улыбка и оскал, всё в нем теперь сочеталось.

Звон из вне, а точнее в дверь, вытащил Нестора из сна. Он расправил плечи и направился к входной двери.

Подойдя к двери, как и полагается, Нестор посмотрел в глазок. В дверном глазке Нестор обнаружил фигуру человека. Высокий, хорошо сложенный молодой человек. На нем были одеты черные брюки и шелковая рубашка, верхние пуговицы которой были расстегнуты и на жилистой шеи хорошо разглядывалась толстая золотая цепочка.  Глаза человек спрятал за черными стеклами солнечных очков. Через плечё, был перекинут белый плащ.

Нестор сразу же узнал в пришедшем своего друга. Возможно, лучшего и возможно единственного друга,  которого зовут Богдан.  И вот теперь самая пора поведать об довольно интересно и где то противоречивой дружбе. И о самом Богдане.

Королев Богдан Станиславович – сын металлургического магната Королева Станислава Никораноча. Он один из самых желаемых женихов города. Богдан – это человек, который забирает от жизни абсолютно всё. Живет без нужды, забот и вины, на полную катушку. Почти все двери открыты для этого юноши.  Но есть в нем две удивительные вещи, которые были его окружением быстро замечены. Первое, которое наиболее резко бросается в глаза; Не смотря на свою разгульную жизнь, пьянки, бессонные ночи и другую дребедень, Богдан всегда оставался в прекрасном самочувствие и в достойном внешнем виде. Никаких синяков от недосыпания, ни какого похмелья и уж поверьте, у него никогда нету бледного болезненного вида. Раз в полгода Богдан проходил полное медобследование. Все верно. Он всегда оставался полностью здоровым. Его тело всегда было как бронзовый силуэт – загорелое, а каждая грань идеально изогнута, как будто его выплавили на одном из сталелитейных заводах отца. А вторая странность Богдана – это его дружба с замкнутым, очень странным  человеком по имени Нестор. Все знакомые, подружки и другие люди из балагана в котором обитал Богдан, не могли понять и найти нормального объяснения, почему Богдан дорожит обществом этого малообщительного чудака. И наверно стоит еще сказать, о том, что обитатели всех этих шумных, наполненных похотью и пьяным угаром мест, боялись проницательного взора Нестора и его точность в мнение о каждом из них. Он видел их насквозь. Правда Нестор, как и остальной народ, не мог понять, зачем Богдану нужна его компания. Нестор предполагал, что Богдан задался целью увидеть, как Нестор окунется в объятия наслаждения, погрузится в пучину удовольствий. Но никогда в это не верил и признавался себе, что как нестранно, но общество самого Богдана ему было в какой-то степени приятно. В последствие вы все увидите сами.

И так Нестор открыл дверь.
- Здравствуй.
- Здорова, - ответил Богдан и вошел в квартиру, обойдя друга. Он сразу же направился на кухню.  Пока Нестор закрывал дверь, Богдан уже проверил содержимое холодильника и вытащил оттуда пакет молока.
- У тебя никогда нету ничего выпить в холодильнике, - после пары глотков проговорил он.
- А молоко ты ешь что ли? По-моему так ты его пьешь.
-Все остришь дружище, - Богдан сделал еще несколько жадных глотков, - Одевайся! Хватит сидеть дома! Пора развеяться!
- Вообще я собирался спать. И ехать не куда не хочу.
-Что? В десть спать! Рехнулся! Город только начинает жить. Девочки начали намалевывать личики чтоб у нас рты по открывались. Пацаны закупают выпивку. Клубы начинают работать. А ты спать?
- У меня нету желания куда то ехать, - стоял на своем Нестор.
-Ты всегда всего не хочешь! Сегодня смены нет? – Богдан убрал пустой пакет молока обратно в холодильник и боком обступил Нестора, стоящего в дверном проеме. Он прошел в маленькую комнату.
- Не поеду, - Нестор прошел за ним.
- Так! Одевайся и поехали. Внизу нас ждет машина и дамы. Ты ведь джентльмен и не заставишь ждать дам, - Богдан хитро прищурился и ухмыльнулся. – Одевайся, - и упал на кресло.
Нестор и в правду не хотел куда либо ехать. Но не из-за своей лени или усталости. Просто он давным-давно потерял интерес в посещение подобных мест. Уже сейчас, Нестор мог наперед представить себе, что там будет происходить и как всё в суммарности будет выглядеть.   Множество людей, но не живые, а искусственные. Марионетки будут его окружать. Человеки, которые выражают не свои мысли, говорят не своими словами. Кукольный спектакль развернется перед ним. И все пропитано мерзостью людского паскудства. Низостью и фальшивостью чувств. Среди дорогих нарядов, пышных причесок, запахов дорогих духов, среди веселых лиц, в атмосфере успеха и радости, Нестор ощущал лишь грусть внутри и чувствовал ложь и гниль в округе. «Зачем мне надо идти опять с ним?» - думал Нестор: « Неужели я ищу куража? Нет! Тогда зачем? Мне это всё не приносит никакого удовольствия. Я не хочу терять себя среди потерянных. Почему же, мне приходится соглашаться? Идти туда, где меня не ждет отдых тела и мысли, где еще сильнее разгорится боль души. Наверно, отчасти из-за уважения к Богдану. Но есть же кое-что другое, толкающее меня на это, что-то глубокое. Что это? Надежда! Надежда найти что-то там. Глупо искать это в месте, где людьми овладевают бесы. Но всё-таки я не могу потерять надежду. Лишь оно мной еще движет».

Нестор надел черные брюки и белую рубашку, а сверху накинул куртку. Снаружи осень давала знать о себе, особенно вечерами и терпеливо ждала своего череда. Они вышли из подъезда на улицу, где их ждал лимузин. Богдан открыл заднюю дверь и из салона донеслись женские голоса:
- Богдаша, ну что так долго? Нам так скучно без тебя.
- Ну-ну девочки, я вернулся и не один, - успокаивающе ответил он и сел в машину. – Знакомьтесь – это Нестор.
Нестор не торопясь сел в машину. Оглядел салон, а потом бросил резкий взгляд на двух девушек. Одна из них со светло-русыми волосами, была одета в коротком черном платьице с блесками. С золотыми сережками, которые двумя цепочками свисали почти до самых плеч. На второй была надета мешковата полупрозрачная блузка и короткая юбка. Её волосы были полностью обесцвечены и отдавались металлическим блеском. На руках множество браслетов, а в ушах много сережек.

Нестор кашлянул в кулак, отвел свой взгляд от девушек, такой же, каким смотрел на труп в крематории и вежливо сказал.
-Задрасти.

Глава 4

Карина говорит мне:
- Невероятно! Это невероятно! Нас пригласи Королев Богдан! Понимаешь? Весь вечер, всю ночь мы будем отрываться с ним! Сегодня нам можно всё!
Я тоже очень рада нашему знакомству с Богданом. Он великолепен. Быть замеченной им … это … у меня нету слов. НО меня не отпускает беспокойство и я чем-то напугана.

Карина говорила мне, когда мы вместе у неё дома собирались к вечеру с Богданом, что она пойдет до конца. Она сказала:
- Я сделаю все, что от меня потребуется. Всё! Ты понимаешь? – она мне подмигнула.
Пытаюсь прикрыть платьем колени. Мои ноги слишком оголены, но платье очень короткое.
В какой-то степени мы с ней соперницы. Но я не знаю, не решила, смогу ли, зайти так же далеко как Карина. Я не уверена. Мы сидим в лимузине Богдана. Машина находится, в каком-то районе, который на окраине города. Богдан сказал нам, когда выходил из машины
- Девушки подождите в машине. Я за другом. Я быстро.
Интересно, кто этот друг? Почему-то я испытываю надежду на него. Неужели это будет тот самый человек, про которого все говорят, который владеет уважением Богдана. Это наверно тот человек, про которого не кто не знает, но все шепчутся, которого Богдан держит ближе всех к себе. Которого все почему-то недолюбливают. Мне охота увидать этого человека. Но почему? Почему во мне селится надежда к нему?

Карина подводит макияж. Смотрится в свое маленькое зеркальца. Она постоянно такая настойчивая и добивающаяся. Я думаю, сегодня у неё ничего не получится. И виной этому буду не я. Я смотрю в окно на пятиэтажный дом, в который зашел Богдан. Я и Карина терпеливо ждем. Нам оказали честь. Мы должны повинавенно «ЖДАТЬ». Сегодня не мы управляем, а нами распоряжаются. Карина хочет изменить свою жизнь. Обеспечить хорошее будущее. Она думает всё поменяется, сегодня вечером. Ночью. Но я думаю иначе. Я не верю в это.

Мое черно платье с блестками. Оно красиво? Оно мне идет? Когда я покупала его, была уверена, оно мне подходит. А теперь ни в чём неуверенна. Дверь подъезда открывается. Выходит Богдан. Он безупречен, превосходен и неотразим. За ним шагает молодой человек, но я не могу разглядеть его лица. Силуэт его то же размыт. Раньше я не замечала проблем со зрением. Ощущение, что темное облако тянется за ним, обволакивает его. Я вижу, что он смотрит вниз, в асфальт. Больше ничего.

Карина уже наготове. Готова заигрывать, пытаться соблазнить и охмурить. Богдан открывает дверь машины. Карина кричит:
-Богдаша, ну что так долго? На так скучно было без тебя.
- Ну-ну девочки, я вернулся и не один, - садится в машину. – Знакомьтесь – это Нестор.
За ним садится молодой человек. Не торопясь, спокойно. Я до сих пор не могу четко разглядеть его. Так вот какой ты. Загадочный друг, знаменитого Богдана. Привлекательное в тебе что-то есть. И почему все недолюбливают тебя?

Карина тоже смотрит на него. Она, как и я, разглядывает его. А он осмотрел машину. О господи! Смотрит пристально на меня. Без утайки. Холодно. Какой холодный взгляд и пронизывающий насквозь меня. И он уже все знает. Видит, о чем я думаю, видит, чего я стыжусь, скрываю. Он видит меня такой, какая я есть, он знает, какой я хочу быть и он разглядел всю грязь в моей душе.  Мне не чего противопоставить и я бессильна против него. Мне холодно и ужасно. Стыдно и страшно. Тело все дрожит.
Перестань смотреть! Пожалуйста!
Слава Богу! Это закончилось. И сейчас тот же ужас испытывает Карина. А Богдан? Он улыбается. Смотрит на нас. Я сижу ближе всех к этому человеку. Он говорит нам:
- Здрасти.
Убирает от меня и Карина взор. Мы не живые для него. Мертвые! Куклы! Марионетки! Карина быстро оправилась от шока. Переключилась к Богдану. Богдан говорит:
- Ну что? Сейчас все едем в ресторан, а потом в клуб веселиться. Оторвемся девчонки? – он раскинулся на сиденье, словно король. А ведь так и получается. Мы у него на побегушках. Я и Карина. Но не тот человек. – Нестор ты не против перекусить? – добавил Богдан.
Он отвечает бесчувственно.
- Хорошо. Я не против. Ты же всегда составляешь планы развлечений.
Карина кокетливо спрашивает:
- А куда? В какой ресторан? Какой клуб? Куда мы поедем?
- С начало, - Богдан смотрит на мои ноги, я пытаюсь прикрыть их. Улыбается. Смотрит на Карину. Та вся открыта и доступная для него. Продолжает. – Ресторан «Полоний», ну а дальше у нас намечается клуб «Вальпургиева ночь».
Карина визжит: «Не вероятно! Это превосходно! Круто!»
Богдан гордо сидит, спрашивает у своего друга:
- Нестор. Как тебе?
- Ты как всегда не отразим и не предсказуем. Великолепно, - слова его не льстят. Они дают пощечину. 

Я чувствую его присутствие сбоку. Ощущаю, как его пронзительность проникает в меня. Меня будто охватывает щупальца.  Я ничтожна. И Карина тоже. Мы тут как две шлюхи. И я начинаю подумывать, что бы стать сегодня третей под одеялом. Почему мне пришла эта мысль? Почему до этого я всячески пыталась отвергнуть мыли о такой возможности, а сейчас принимаю её. Из-за того, что я совершала уже такие вещи? А он все смотрит в окно, на проносящиеся мимо улицы, дома, машины. И ему все равно на меня. Такое странное ощущение, как будто я готова идти за ним. Готова помогать ему, вникать в него, осуществлять его идеи. Что в нём такого? Он не такой как Богдан, но я хочу идти за ним. Я боюсь смотреть на него. Отворачиваюсь. Снова дрожь пробежала по телу.
Богдан открывает мини-бар. Говорит с Кариной. Я дрожу. Я волнуюсь. Кто я? Что я? Для чего тут? Это не моё место? Нет! Слышу:
- Инга! Ау! – это Карина. Потом голос Богдана:
- Что будешь пить? Вино, коньяк или мартини? – мне надо успокоиться. Забыться. Потеряться. Отвечаю:
- Водки!
Мне не надо смотреть на него, что бы понять что он улыбается. Он знает всё. Он говорит мне, не говоря ни слова:
- Правильно. Забудься. Затумань разум. А потом оторвись по полной. Гуляй как можешь. Неси себя во все тяжкие. Хватит терзаться тут. Заешь ведь, что хорошего, тут вам не обеспеченно. Вы игрушки. Он вами наиграется и пойдет в магазин за новыми. И вы все равно, зная это, идете к нему. Так забудься и получи удовольствие!
Беру рюмку с водкой.

Глава 5

Нестор наблюдал за миром, что был за стеклом. Ресторан Полоний. Вот куда они направляются значит. Лимузин сворачивается с Центрального шоссе, которое протянулось через центр города, таким образом разрезав его на две половинки. А на концах длинной шоссейной линии, оказались части города, именуемые  «Новым» и «Старым» городом соответственно. Представьте, что вы смотрите на этот город ночью с высоты птичьего полета. Тогда город напомнил бы вам гантель, обтянутую гирляндой из мигающих разноцветными огнями лампочек.

Нестор не придавал особого значения людям, что ехали вмести с ним. Его ухмыляет как девицы начали виться вокруг Богдана, особенно поле того как чуток выпили. Думает: «Теперь вы дадите волю своему телу и рукам. Отключите мозги. Вы думаете, что так вы освобождаетесь. А я спрашиваю, вы ли это? Кто вы сейчас? Если вы скажите, что это вы, я буду молчать. А если вы отрицаете. Что если вы говорите, что вы были сами на себя не похожи. Тогда кто вы? Что вы? Чего добились?»
 
Нестор продолжает смотреть в окно. Даже в такой поздний час, их лимузин умудрился попасть в небольшую автомобильную пробку. Он пытается отбросить дурные мысли.  Богдан наливает себе виски, бросает два кубика льда. Карина просит налить ей ещё вина.

Через десять минут прибыли к назначенному месту. Лимузин остановился на парковке возле высокого здания. «Полоний» два последних этажа. Его расположение, а именно высота, позволяет открыть взору посетителя, на великолепный вид города. И вот за это посетитель то же должен платить. То, что за окном ресторана, это их собственность. Собственность ресторана.

Все четверо на скоростном лифте со стеклянными стенами поднялись наверх. Через прозрачные стены лифта, они наблюдали за мерцающим городом, за его неугасаемым движением.  Лифт останавливается. Двери открываются. В глаза прибывших ударили оттенки голубых и синих цветов. Голубоватый блеск хрусталя в баре, ксеноные потолки, голубые стены в футористической отделки. Дизайн создает ощущение, что ты попал в иноземный космический корабль.  Светильники свисающие сверху, напоминают толи медуз, толи инопланетных существ. Сам ресторан делился на три части. Первые две, в общем-то, ничем не разделялись, только дорожкой, проходивший по середине и выделявшаяся в общем фоне. Справа  вдоль панорамных окон стояли столики, возле них по четыре  кресла, обшитые серебреной тканью. С лева находилась обширная барная зона, переливающаяся в бликах синего и металлического блеска. Стойка подсвечивалась фиолетовыми неонами, а табуреты возле неё были обшиты красной тканью. Третья часть была отделенная. Это VIP-залы. Их было три. Туда-то и направлялась наша четверка или тройка - Нестор сильно отстал от группы.

Им нужно было пройти через весь зал в другой конец, по разделительной дорожке. Богдан гордо шел, сияющий и сильный. Две девушки держались за его локти. Нестор продолжал шагать позади. Но он не казался затменным яркостью и величием Богдан, как вы могли подумать. Все кто приглядывались к Нестору, наблюдали за ним полную равнодушность к происходящему в ресторане. На обстановку, на людей, что были там, на свет. Вроде бы этого и не было всего. Их нету для него. Все встречались с льдом в лице его, атмосфера замораживалась вокруг него. Музыка не играла. Свет не светил.

В зале поднялся шепот:
- Это Королева сын?
- Да.
- Неужели?
- Да я говорю тебе!
- Так вот какой он! А люди ничуть не преувеличивали, рассказывая о нём.
Богдан шел вызывая восторг, вызывал шепоты. Он шел в своих черных очках, хотя в этом не было необходимости, но это его имиджи. И все, кто был там, думали, что он смотрит на них. Люди разгорались в удивление, словно магическом явление чуда.  И вот тут-то их замораживал Нестор. Богдан пропустил девушек в VIP-зал на восемь персон, вперед себя. В отличие от того помещения в котором мы все только что были, это выдавала глазам мягкие кремовые цвета. Круглый стол, с кремового цвета скатертью. Вокруг стола находились мягкие кожаные кресла. На стенах висели абстрактные картины. В одном из углов зала, стояло металлическое дерево, каждая ветка такого дерева была сваренная со стволом. Это вроде альтернативы старым-добрым, зеленым и хрупким деревьям.

Четверка расположилась за столом так: Богдан с девушками сели практически параллельно Нестору. Извиняюсь, Нестор сел практически параллельно им. Девушки вновь завели свою не скромную игру вокруг Богдана. Они теперь совсем не обращают внимания на Нестора, словно его нету и не было. Они не смотрят на него и пытаются не думать о нём. Нестор то давным-давно перестал замечать этих фиф. Он задумчиво рассматривал зал. Складывал мысли в нечто большее, чем простая задумчивость, нечто грандиозное.

У Богдана зазвонил телефон, тем временем. Жестом показал девушкам, что бы они ни мешали его разговору. Нестор повернулся в сторону тех с кем он приехал сюда. Девушки тут же и самое интересное практически одновременно начали изучать меню. Они почуяли свою незащищенность перед Нестором. До тех пор пока Богдан фокусировал свое внимание на них, они попадали под его защиту, в непроницаемое поле.  А теперь защитного поля нет. Девушки пытались занять себя каким-нибудь делом. Они не совсем разбирались в блюдах, что были написаны в меню, но усердно читали их названия, разглядывали, как они выглядят на картинках и запоминали стоимость. Ни одна из них не начнет разговор с Нестором. Ни за что в жизни! А Нестора улыбало то, как они избегают его взгляда, то, как опасаются смотреть на него. Он видел, что девушки испытывают, чего боятся. Богдан в трубку:
- Да… Да я здесь … Ммм… Нет, что вы! Я не против…VIP-зал, но я не помню номера. Спросите медротеля. Он наверняка знает, где мы… Жду!
Богдан отключил трубку. Раскинулся на кресле, вытянул руки в стороны, за спины девушек. Нестор молча глядел на Богдана, чуток приподнимая уголок рта. Он ждал, когда Богдан начнет рассказ о том кто ему звонил. Богдан сидя напротив и зная своего приятеля достаточно хорошо, не ожидал не какого его восторга по поводу звонка. Он заулыбался. Нестор смотрел на него, а он не чувствовал не какой ущербности в этом. Богдан тянул время, но не выдержал.
- Не хочешь узнать кто звонил? Кто к нам сейчас присоединится. – наконец произнес Богдан.  Девушки продолжали молчать. Нестор натянул ухмылку и сквозь неё заговорил:
- По правде говоря мне всё равно кто это. Но, скорее всего это какой-то банкир, желающий что бы ты или твой отец держали свои сбережения в его банке ну или еще что ни будь в этом роде ему от тебя требуется. Ну, еще, скорее всего он старше тебя. И свою должность … она у него высокая? – спросил Нестор. Богдан:
- Да.
-Её он получил благодаря достижениям родителей. Ну и ему теперь предстоит следовать по их стопам. Я прав?
- Поразительно! Как ты до этого до пёр. Всё верно. И то, как он получил должность и то, что он старше меня. Это Лев Эдуардович. Он сейчас поднимется сюда с супругой.
- Даже с супругой. – Нестор изобразил на лице удивление и потер лоб.
Богдан сложил руки на груди и продолжил:
- Блин, мне так нравится твоя прямота и способности составлять верные предположения о людях. Но ты не думал о том, что мог обидеть меня.
Нестор вновь оглядел помещение и ответил:
- Я сам удивляюсь, как тебя не оскорбляют мои слова, уже столько времени.
Богдан тихо засмеялся
- Вот поэтому …
К ним зашел официант и перебил его:
- Здравствуйте. Вы определились с заказом. – Богдан нахмурился и повернулся к официанту.
- Так. Сейчас ничего не надо. Меня скоро будут спрашивать. Проводите их сюда. И когда все соберутся, мы сделаем заказ. – Официант удалился. – О чем мы там говорили?
- Не помню. – Нестор решил переключить тему разговора с себя. – Почему именно сюда?
- Я здесь давно не был. А я люблю разнообразие в отличие от тебя. – Богдан снова переключался на Нестора.
- Я бы разнообразил себе жизнь, если бы знал, чем её разнообразить. Но вот такие разнообразия не для меня.
Богдан снова заулыбался: - Знаю я. Знаю, что не для тебя.
В тоже время в зал вошел мужчина в дорогом бежевом костюме, без галстука с расстегнутым пиджаком и красной рубашкой под ним. Обутый в белые туфли. Золотые кольца на руках заблестели в искусственном освещение. За ним вошла девушка, в белом платье с накинутой на плечи шалью. Лев Эдуардович откинул немного назад голову,  оголил белые зубы и развел руки в стороны. Богдан поднялся с кресла приветствовать его. Лицо Нестора окаменело, и он так же встал пожать руку Льва.

Через десять минут все познакомились и будто друг друга уже знают. Лев сел рядом с Нестором и, следовательно, тут же усадил супругу. Вошел официант, чтоб сделать заказ. Пока все стали заказывать блюда, Нестор снова начал погружаться в себя, в свои мысли и идеи. Он глядел куда-то вдаль сквозь стены, наружу. Проваливался всё глубже и глубже. Окунался в свои мечты, наблюдал за их совершением и наслаждался ими. А потом погружался в страдания и муки, что получил во время жизни.
Из этой задумчивости, его вывел голос официанта:
- Мистер? Вы определились с заказом?
Нестор поднял голову к официанту и с удивлением переспросил:
- Что?
- Что вы будете заказывать?
- Ааа! Так. Что у вас из мясного есть?
- Есть филе утки с тыквенным тортино, а так же имеется папарцели с ягненком и опятами и …
Нестор перебил официанта:
- Стой! Надо было мне сразу сделать так. Какое у вас есть блюдо, где в основном мясо, а не всякое там папарцели и опята? Где поменьше экзотики, в общем? – Нестор даже не заглядывал в меню.
- Думаю вам подойдет лопатка ягненка с картофельным пюре.
- Отлично. Еще салат «Цезарь» и какой у вас есть коньяк?
- Мартел ХО …
Снова перебивает официанта. – Давай его.
Официант уходит. Нестор не слышал ничего из того, что заказали остальные, вообще-то ему не было никакого дела до того, кто что себе заказал. И наверно вы догадались, что за счет нестора заплатит Богдан. Почему? Потому что Богдан  не был дураком и знал, что Нестору не по карману ходить с ним по лучшим ресторанам города. Да и Нестор не любил питаться в них, для него было намного лучше приготовить что-нибудь самому, в домашних условиях. Как приятно порой создать что-то для себя, пусть это даже еда, ты всё равно творишь.  Но теперь люди любят, что бы за них делали другие. Ведь есть деньги. Для чего марать руки? Купи чужое и пусть это станет твоим.

Так небольшое замечание: нашему организму плевать, насколько сладостна пища, которую мы едим. Ему плевать, как она аппетитно выглядит. Для него важно, сколько в ней витаминов, полезных веществ, белков и жиров, необходимые для его нормального функционирования.

Так же думает и Нестор.  Но Богдан когда-то сказал Нестору:
- Я тебя тащу за собой на эти вечеринки, в рестораны и клубы. Не ты увязался за мной. И я хочу, что бы ты не отказывал себе ни в чем. Пил и ел то, что хочешь. Брал то, что нужно. Будто ТЫ – это Я.
С начало Нестор скромничал и не пользовался своим положением, как мог пользоваться им другой. Тогда Богдан фактически устроил скандал по этому поводу и во избежание подобных инцидентов,  Нестор теперь берет то, что ему надо и сколько надо. Но не больше нужного! Будь на месте Нестора банкир, который сидел рядом, какой бы золотой жилой для него это стало бы. Чего бы только он не вкусил. Но увы, не он, а Нестор имеет такую возможность, совращающую и опьяняющую возможность грести из чужого кармана.

***

Прошло 15-20 минут с момента как принесли блюда. Салат давно исчез с тарелки Нестора и горячее тоже почти было съедено им.
За всё время своей трапезы, Нестор находился в полном отчуждение от своего окружения. Он не заметил, как Богдан и банкир Лев Эдуардович пробросились несколькими предложениями и Богдан переключил своё внимание на девушек. Банкир в свою очередь завел тихою беседу с супругой. Но всё-таки до сознания Нестора, хоть и против его воли, дошел смех девушек и Богдана. Разумеется, Нестор не вник, что их смешило. Зато во время еды, его посетила интересная мысль. Он размышлял, почему банкиру, его родители, дали такое имя. Возможно, его родители хотели, чтобы их сын достиг чего-то грандиозного в жизни. Что бы его имя, и он сам стало отражением друг друга. 

Как вы думаете. Каким человеком должен быть, носитель такого имени?

Но перед Нестором был не Лев. Рядом с ним сидел котенок. Беззащитный, испуганный и жалкий котенок. Котенок, который ждет, где бы его обогрели и дали теплого молочка. Банкир гордится своим именем. Именем Царя зверей. Но ты не достоин его. Ты жалок. А жену Левы?  Как её зовут? Думал Нестор. Он прослушал, когда банкир её представлял, а может, не захотел услышать имени её. Сидит, говорит мало. Мужу отвечает однообразными тупыми фразочками. Её абсолютно не волнует, чего хочет тут добиться муж. А Лёва гордится рядом сидящей с ним женой. А Нестор думает так: «Да к черту такую жену! Жена за золотые серьги с алмазами? Жена за дорогое ожерелье? Жена за деньги? Зачем нужна такая жена? Зачем нужен этот манекен? Немая и слепая жена, от которой невозможно добиться поддержки в трудную минуту. Жена, у которой все недуги исцеляются, как только видит ювелирный магазин. К черту такую женщину и такую жену!»

Супруга банкира и не пыталась осмыслить для чего тут её муж. Чего он хочет добиться в этом обществе. А ведь она могла подыграть ему и помочь втянуть в разговор нужного человека. Хотя бы помочь ему. А вот если бы Лев Эдуардович предложил ей за помощь в сегодняшнем ужине полупальто из каракуля с норковой отделкой или шубу из черно-бурой лисы то, как бы стала она распинаться тут. Но нет - подарка! А Лёва гордится и тем, что есть. Купленной женой.

Нестор покончил с едой и облокотился на спинку кресла. Вновь смотрит в пустоту помещения. Богдан смеется, девушки рядом с ним уже сильно подвыпили, особенно та, что в черном платьице. Она уже почти, что скинула замки с клетки зверька, который ютится в глубине неё. И Богдану как будто тоже ударило в голову. Но мы то, знаем, что это иллюзия.
 
Нестор поднес бокал с коньяком ближе к лицу и начал высматривать жидкость покоящуюся в хрустале. Тут-то к нему и обратился банкир, нарушая его только начавшиеся складываться связи с напитком. В голове Нестора успело промелькнуть: «Очень плохое решение!».
- Нестор … аа… - Замешкался, прочищает горло. – Как ваше отчество?
- Просто Нестор. – Прохладно ответил он.
- Оо! Хорошо.
Могло сложиться впечатление, что Богдан не замечает попытку Льва Эдуардовича зависти разговор с Нестором. На самом дели, он уже был в предвкушение увлекательного представления, которому надлежало совершиться.  Странно было и то, что банкир Лев Эдуардович не заметил сразу в образе Нестора, его откровенную не расположенность к разговору с ним.  Нестор так и не повернул голову к банкиру, продолжал смотреть на коньяк в бокале. Лев Эдуардович снова заговорил:
- Вы давно знакомы с Богданом?
- Достаточно, что бы сказать, что он меня изрядно заколебал.
Банкир резко поглядел на Богдана, тот не обращал на них внимания, был увлечен двумя спутницами. Разговор оказался снова в тупике. Лев Эдуардович сделал паузу. Его жена по-прежнему не реагируют на действия мужа и на противодействие, оказанное на него. Банкир до сих пор не ощущает нарастающего негатива к себе со стороны Нестора. Возможно, Лев Эдуардович, просто Лёва, оказался совсем бездушным человеком, не видящий не каких эмоциональных проявлений в окружающих людях. В этом случаи, он и его жена, очень подходят друг к другу. К черту чувства! Дайте нам материальные ценности!

Наконец-то банкир решился на следующий шаг:
- А где вы раб… - Нестор не дает ему договорить:
- Слушай! Отвяжись! Я знаю, что тебя не хрена не волнует, где я работаю и чем занимаюсь. Тебе плевать кто Я! – Лёва онемел и лицо побелело. – Слушай меня внимательно Лёва! Если у тебя, есть какое дело к Богдану, обращайся к нему. Я – это твой тупик. Я абсолютно безучастен ко всем делам Богдана. Я тебя не выручу! И не надо прикидываться, что ты испытываешь ко мне радушие. Я повторяю, через меня нету пути к Богдану. Тупик. Конец. Кирпич.
Потом Нестор поудобнее расположился в кресле и как не в чём не бывало начал снова разглядывать бокал. Богдан за всем этим наблюдал в расплывшийся улыбке. И сейчас смотрел только за действиями банкира. Тот находил в сумятице. Лицо из бледной штукатурки превратилось в красный помидор. Его пристыдили и разоблачили. Но Богдан интересовал еще кое что, спрятанное глубоко внутри самого Лёвы, его истинное ощущение на произошедшее. Злость, гнев, ярость и бешенство. Дайте банкиру волю, дайте ему безнаказанность, сотрите все правила и он раздерет Нестора на куски, переломит шею, вырвет язык и выдавит глаза. Но этого не будет. Лева будет терпеть, он смирится. Оставит все как есть. Так как он не знает, что порой войну решает и одна битва.

Богдан понял, что обстановка накалилась и пора бы покинуть это заведение.
- Ну что? Теперь в клуб! – голос его веселый и радостный. Возле него раздались девичьи восклицания. – Нестор, что скажешь?
- А у меня существует возможность отказаться. – уныло произнес он.
- Неа. Нету.
- Следовательно я согласен.
- А вы Лев Эдуардович? Вы с нами? Мы сейчас в «Вальпургиеву ночь»
Банкир, выйдя из ступора, посмотрел на жену, которая продолжала быть беззвучно не чувствующая и сказал:
- Нет. Мы, пожалуй, поедем домой. Извините, если что то не так. – привстал. Смотрит на Нестора, который допивает не торопясь коньяк и не обращает на банкира никакого внимания. Богдан тоже встает и с ним вместе поднимаются девушки. Говорит:
- Ну хорошо Дело житейское. Всё понимаю. – подмигивает банкиру. – А мы поедем! – и ехидно ухмыляется.

Глава 6

«Вальпургиеву ночь», клуб расположенный в особняке 19-го века. Когда то в нем жила знатная дворянская семья. Сейчас этот особняк ночами разрывается от звуковой вибрации, от людских толп.

Ни фейсконтроль, ни дрейскод, ни что не могло остановить их, точнее Богдана. Его знают, его всегда пропускают, вроде бы как его везде ждут и будто везде любят.  Нестор, Богдан и две потерянные души уже проходят холл и находятся у входа в первый зал.

До Нестора добрались удары басов, не понятные созвучия электронной музыки, людской шум.  Но его по-прежнему, еще не волновало всё, что здесь происходит, будет происходить, когда-то происходило. Нестор смотрел на большую арку, ведущую в танцевальный зал. Он глядел на двух юношей, что держали потолок. Гипсовые тела с напряженной, идеально сбалансированной мускулатурой. Потолок давит на них и от его веса увеличивается в объеме широчайшая мышца спины, большая круглая мышца, мышца трапеции, передняя зубчатая мышца, большая грудная мышца, плоская наружная мышца живота и косая мышца живота, а еще четырехглавая мышца бедра и икроножная мышца бедра. Лица скульптур ненапряженные, безучастные и индифферентные. Эпоха античной культуры оказалось в месте, где теперь обитель современного бессонного люда.

Богдан и девушки скрывались от глаз Нестора за множеством спин, гнущихся в такт музыки. А Нестор, человек которые превращает тела в прах по ночам, начинает пробирается через толпу людей, оглушенных музыкой, ослепленных лучами страдаскобов и светом прожекторов. Он пытается нагнать Богдана, а кругом все мерцает и шумит. Запахи потных тел смешанный с ароматами дорогих духов и приправленые алкогольной душицей.  Нестор не озирается и не рассматривает обстановку, он продирается сквозь толпу. Впереди, Богдан продолжает идти без усилий, дорога самая образуется перед ним, люди расступаются. Нестор ловит шепот в гуле, шепот о Богдане. Чем является Богдан для них? Он не актер и не певец, не модель и в бизносе громких успехов не добился, как его отец. Что он для этой кучи человечьей? Нестор задыхается. Душно. Голова кружится от нехватки воздуха, ноги подкашиваются. Глаза стекленеют и уподабливаются таким же, что вокруг. Нестор вслух говорит:
«Очнись! Ты не они!»
Взгляд превращается в лёд. Лицо становится камнем. Эмоции пустотой.

Богдан поднялся на верхний ярус, где тоже разгар веселья. Их место – это золотистый дугообразный диван со столиком рядом, лучшее место в клубе, откуда прекрасно просматривается вся нижняя сцена. Нестор бредет позади на верхний ярус. Проходит танцующих девушек и парней, проходит мимо компаний людей столпившихся у барной стойки (второй между прочим стойки),  где каждый старается перекричать шум музыки, для того чтобы разговаривать друг с другом. Проходит столики. Ищет лучший и находит, где Богдан уже в компании неизвестных ему молодых людей и девушек.
- Нестор! Куда ты потерялся? Я уже собирался поисковую группу посылать.
- Обойдусь без спасателей. – в горле Нестора застрял ком желчи. И еще один ком неприязни и отвращения. Все что он получил, идя через зал, заполненный танцующими людьми.
- Знакомиться будешь? – Богдан указывает на неизвестных, те оборачиваются, все до единого к Нестору.
- Нет. Не стоит. – фыркнул он и сел на кресло с золотистой обивкой, стоящее отдельно от дивана. Неизвестные и неинтересные, одновременно, как один организм, нахмурились и негодующе взглянули на Богдана, тот в ответ пожал плечами и сказал:
- Таков он! Ну что? За встречу? – Поднимает стакан виски. На столе, так к сведенью, уже стояла выпивка и закуски. Девушки потягивают коктели и одобрительно поглядывают на Богдана. Неизвестные мужчины подносят к рту: рюмки водки, бокалы вина, стаканы виски, бутылки пива. Кто что. Нестор единственный не подвижный.

***

Прошло полчаса или час. Не важно. Нестор продолжает сидеть на кресле. Ни с кем, не разговаривая, ни на что не смотря. И на него никто не смотрит и не разговаривает.  Нестор вновь в глубине себя. Его снова унес бурный поток мысли. А вокруг в полутьме, играют разнообразные цвета. Пространство сверкает, сияет и отражает. Люди танцуют или просто дергаются. Всё двигается. Нестор один неподвижен.

Он не слышит музыки, не видит света, не чувствует тепла. Темно, холодно и безлюдно. Он думает: «Неужели тут нету: искренности, красоты, чистоты в мысли, добрых помыслов? Не верю! Нет, я найду, отыщу в глубине этой тьмы, среди этой нежити, в рядах орков и ведьм. Найду огонек, светоч спасения этих душ. Народа этого».

За столом в это время уже ни кого не было. Все ушли веселиться. Только, кто эти все? Нестор из них знает только Богдана. Хотя он может узнать лица двух девушек, которые были в ресторане и в машине, но которые так и не представились ему, не смотря на то, что он своё имя им сказал. Нестор поднимается с кресла, музыка разрывает ушные перепонки. Подходит к перилам, за которыми уже не существует верхнего яруса. За ними открывается вид на танцевальный зал нижнего яруса. Внизу Нестор видит, огромный зал, посреди которого располагается большой круглый бар. Вдоль стен стояли диванчики и столики для отдыха танцующих. Нестор ни чего этого не заметил, когда шёл там некоторое время тому назад. Ни бара, ни столиков с диванчиками и сейчас всё это случайно попалось ему на глаза. Он оглядел сверху толпу, огромный бесформенный колеблющийся организм, в котором каждый человек обычная клетка. Нестор осматривает каждую частицу этой массы и ищет в ней проблески надежды. Но не может найти.

Картина внизу, так и просилась быть названной «Адом». Шум, крики, тянущиеся к потолку руки. Нестор анализировал каждого, изучал и разочаровывался. Перескакивал на другого. Заметил охрану клуба, двигающуюся у границы толпы, в черных костюмах с серьезными лицами. Вокруг одного извивалась пьяная девушка, тот не обращает внимания, отодвигает её, как отодвигают не нужный предмет на письменном столе. В этой людской кучи, Нестор примечает еще одну деталь, которую не заметил раньше. Из толпы поднимались стойки, а на них танцевали по две три девушки. Почти что голые. К ним тянулись руки, мужские руки, пытающиеся ухватиться за их тела. Тела будущих жен и матерей. Нестор оскалился в брезгливости, а спиной ощущал такую же толпу, как и внизу. Дубликаты и клоны.

Он продолжил глядеть и искать. В толпе находит Богдана. Почти такого же, как все, почти не чем не отличающегося. Частица. Движения туловища, рук и ног Богдана, удачно синхронизируются с ритмом и темпом музыки. Он сгибает левую руку, поднимет правую, поматывает головой, перебирает ногами. Каждое движение точное, происходящее именно тогда, когда ему нужно произойти. В нужную секунду, во время нужных ударов басов. Рядом с Богданом, две девушки – Карина и Инга. Но они уже за рубежами Богдановского внимания, уже не интересные ему. А они по-прежнему прижимаются к нему, огибают его.

Взгляд Нестора тем временем скользнул дальше по головам людским, правее Богдана и правее круглого бара, существующего в своем световом мире. Взор его ушел туда, где активность людей угасала и переходило в передвижение коктейлей, рюмок водки, бокалов шампанского. Нестор видел двух целующихся жадно всасывающих рты друг друга. Еще одни кружки людей, вновь пытающихся говорить в шуме. Для чего они хотят говорить? Для чего им бессмысленные беседы состоящие из лжи и помыслов дурных.

Нестор замерзал нутром своим и истлевал снаружи.

***

Богдан всегда знал, как нужно двигаться под ту или иную музыку. Каждое свое движение он выдумывал на ходу. Карина и Инга. Удивительно, но Богдан еще может вспомнить их имена. Они не те аккуратные и смущающиеся девушки, за которыми Богдан заехал в начале этого вечера. Сейчас это распутные бабы, трущиеся об него. Богдаши уже плевать на них. Он увлечен другим существом Божьим. Новая мишень. В четырех или пяти шагах от него, мелькала в лучах страдоскобов танцующая блондинка. Богдан наблюдал её гибкие и ловкие перемещения контуров тела во время танца. Глядел на развевающиеся локоны волос, сияющие в свету. Как охотник смотрел на жертву. Он небрежно оттолкнул две незначительности возле себя и подумал: « В сравнение с ними, она богиня!». Обходит дергающегося рядом парня, проскальзывает между танцующее парой. И вот он уже возле своей мишени. Девушка увидав Богдана, слегка улыбнулась ему, а тело её вроде шелковой ленты развевалось волнами. Она считает, что Богдан клюнул на её наживку, что он на крючке. Жалко, но это ужасное заблуждение. Девушка изящно проворачивается на месте, её волосы скользят по лицу Богдана. И вот они оказываются лицом к лицу. И перед тем как приблизиться в плотную к ней, Богдан смотрит вверх, туда, где стоит Нестор. Тревожный, ищущий, сжатый паникой и паранойей. Уголки губ Богдана поднимаются в мысленной улыбке ,и он прижимает к себе девушку. До него доходит благоухание дорогих духов и аромат вина. Он говорит ей в ухо: «Ты великолепно танцуешь.

***

Нестор проговаривает вслух: «Всё! Хватит! Мне здесь не место! Здесь ничего я не найду! Ухожу!»
Двигается к лестнице, которая ведет на нижний ярус. На ней встречает Богдана и не замечает, что у него уже новая спутница.
Кукла. Марионетка.
 Богдан окликает его:
- Потанцевать решил дружище?
- Нет! Я ухожу! Устал! – нервно ответил Нестор.
- Погоди! Сейчас ведь самый разгар!
- Ты меня слышал! – обходит Богдана. Богдан говорит в спину Нестору:
- Я вызову тебе такси.
- Нет. Пока. – Нестор продолжает пробираться торопясь вниз по ступенькам через толпу.
Богдан не будет отговаривать его, потому что это сейчас бесполезно. Когда Нестор так решителен, его невозможно остановить, не кому и ни чему. И он продолжает подниматься с новой подружкой наверх.

Нестор вошел в толпу, вновь начал пробиваться через плотно располагающиеся тела. Вокруг снова оказались стекляшки безумных и опьяненных глаз, опять в воздухе веет похотью, грязью, ничтожеством и предательством. Нестор двигается дальше. Он как человек со светящемся посохом, проталкивается через тьму одержимых демонами людей. Будто мир потерял навсегда свет, и обрел только тьму.

И теперь Нестор попытался заморозить в себе всё. Чувства, эмоции и душу. Холодный ум расчетливо ведет его к выходу. Но он останавливается, оказавшись в самом эпицентре вздымающихся вверх рук и дергающихся фигур. Он стоит недвижимый, веки его прикрыты, лицо нахмуренно. Нестор, остановившись, излучает сочувствие и жалость, сожаление и гнев. А вокруг него люди разошлись, будто их растолкали. Он стоял один, и в радиусе трех метров, никого рядом, и он двинулся снова к выходу.

Когда он вновь шел сквозь толпу, неожиданно его дернули за плечо. Нестор обернулся и в нос его ударил чудовищный перегар. Девица, что его остановила, была мокрая от пота, растрепанная, с покосившимися глазами, мертвым взором, ели удерживающаяся на ногах и говорит ему:
- Милый потанцуем. – свернула губы трубкой и потянулась к его лицу. С боку раздавался злорадный смех и выкрики. Нестор вскипает, не удерживаясь, хватает её за горло, но успевает одуматься и делает это аккуратно. Она ему кричит радостным возгласом:
- Давай! Будь жестоким со мной!
Нестор отталкивает её в сторону и произносит сквозь зубы:
- Отрезвей дура! Посмотри какое ты посмешище! – быстро уходит проч.
Еще некоторое время и Нестору удалось выбраться наружу. На воздух. Он поднял голову. Звёзд не было видно. Небо затянуто тучами и холодная капля упала, сверху разбившись об его лоб. Волна облегчения прокатилась по его телу. Спокойствие начало своё распространение. Рядом упала вторая и третья капля, и начался холодный осенний дождь. Нестор по-прежнему вонзал взгляд в темное небо. Он усмирял свой гнев. Его смогли разморозить, оттаяла злоба, и чуть было наружу не выплеснулась лава ужаса, но оказался сильнее и удержал это внутри.

Нестор одиноко побрел домой под дождем.

Глава 7

- Ты! Ты – ублюдок! Ненавижу тебя! – кричала я в трубку подаренного им телефона.  – Я ненавижу тебя!
- Следи за словами сука! – отвечал мне голос из телефона.
- Я сука? Сука это ты! Ты постоянно мне лгал! Использовал меня! Трахал своих шлюх! А потом еще и клялся мне в верности. Говорил, что любишь! Это ты лживая сука! – я держусь, но слеза за слезой стекают по щекам. Я не могу смириться с этой мыслью. Не могу!
- Заткни свой рот, тупая тварь! Сейчас же собирай свое шмотье и выматывайся из моей квартиры. Поняла? Если я найду тебя у себя дома во время возращенья, тебе будет очень плохо. Обещаю, что до конца дней, на тебя будут смотреть с отвращением. – кричал на меня голос из телефона. Злобный и нисчадящий.

Я плачу. Я рыдаю. У меня истерика!
- Чтоб ты провалился! – отключаю телефон, но не разбиваю его, потому что это дорогой сотовый телефон. Встала посреди спальни, которая была когда-то нашей. Общей. Теперь она чужая. Теперь она гадкая, противная и ужасная. Я падаю на колени. Склоняюсь к полу. Рыдаю. Мне надо убираться отсюда. Я знаю, что он не блефовал,  угрожая мне. К сожалению, к моему несчастью я знаю его. Знаю кто он. Знаю, насколько он жесток.

Собираю вещи, свои долбанные шмотки. Платье, купленное им. Туфли, деньги на которые я выпросила у него. Ожерелье – его подарок на моё день рождение. И куча всего, что получила, когда жила вместе с ним. Но я не могу так просто смириться. Его голос называл меня сукой. Это он сказал мне, что я тупая тварь. Он использовал меня. Он лгал мне.

Звоню.
- Диана! Диана! – и снова слезы падают на дубовые полы. Глотаю жадно воздух. Задыхаюсь из-за разрушенной внутренней гармонии. Всё рассыпалось. В телефоне женский голос:
- Анжела? Что случилось? Успокойся! Что случилось?
- Всё кончено! Олег… Всё кончено!

21:53 того же дня

Я у Дианы дома. Пока, я поживу у неё. Я привезла свои вещи к ней. Она успокоила меня. Я успокоилась. Но боль по-прежнему зудит в груди. Её щупальца терзают меня уколами в виски, возвращая воспоминания о прошлом. Я осознаю раскол моей нынешней жизни. Грудь опять сдавливается и снова приходится глубоко дышать, чтобы не задохнуться от разочарования и грусти.
- Куда ты? – спрашивает Диана.
- Не знаю. Хочу забыться. Выбить все. Его. Из головы.
- Я с тобой. Я не могу отпустить тебя в таком состояние. А если ты захочешь покончить с собой? – Диана нервничает. Она и в правду переживает за меня? Или это не так?
- Не волнуйся. У меня и в мыслях не было. Я хочу отомстить ему. Ты понимаешь? – Диана кивнула. – Ну вот и славно. Не надо идти за мной. Я хочу побыть одна, а потом придумаю, что ни будь.
Я открываю дверь. На мне белое шелковое платье до колена и пиджачок сверху. Туфли на высоком каблуке. Макияж.

01:25 Клуб «Вальпургиева ночь»

Я пьяна? Нет! Не может быть! Всё кругом мигает. Все танцуют. Громко играет музыка. Так весело. Мне так весело. Мысли рассыпались на дне черепа и помещение сотрясается. Ноги с трудом удерживают меня. Но мне так хорошо. Хочу танцевать. Трясу головой с засаленными волосами от чьих то рук. Движения рук. Тело потное. Наверно плохо пахну. Мне всё равно. Мне хорошо. Хочу танцевать. Лучи света заигрывают со мной, танцую вместе с ними. Новые ритмы музыки заставляют еще активнее меня двигаться. Говорю: « Нет усталости, нет грусти». Мне просто отлично. Прекрасно. Танцуем дальше. Шум и кругом людское веселье. Музыка. Смена цветов. Всё двигается! Это великолепно! И я не пьяна. Ну, возможно только чуток, чтоб снять оков. Что бы показать себя миру. Всем.

В глазах все плывет и тает. Замешивается в кашу. А мне хорошо. Замечаю в толпе человека. Твердо пробирающегося через танцующих людей. Он единственный четко виден мне в не ясности. Он кажется сильным. Я его рассматриваю в шуме мыслей и расхлябанности ума. Как яркий белый свет во тьме. Отчетлив. Будто летит над всеми нами.

Я к нему подойду. Он поможет мне совершить мою месть. Я использую его, как использовали меня.

С трудом добираюсь рукой до его плеча. Одергиваю за плечо. Он оборачивается. Вначале  мне становится холодно. Все замерзает во мне. Сердце остановилось в холоде. Взор его, разрезал мою плоть и разорвал душу. Лицо безъэмоциональное. Я проиграла. Я бессильна. Разоблачена. Но огонь опьянения движет мной против воли. Делает меня не собой. Ведет на перерез разумному. Говорю:
- Милый, потанцуем?
Ощущаю, как воздух вокруг нагревается. Уже обжигает мою кожу на лице. Это жар изничтожения, а в глазах у него пламя моего унижения. Чувствую своё горло окутанное огнём. Это его рука. Говорю:
- Давай! Будь жестоким со мной! – вспоминания о жестокости Олега вернулись, с новой силой. Новой болью. Этот человек впрыснул их в меня. И он, отпуская нежно меня, заботливо произносит:
- Отрезвей дура! Посмотри какое ты посмешище. – пропадает в толпе.

Я оглядываю место, в котором нахожусь. Меня тошнит. Голова заболела и закружилась. Мне снова очень плохо. Минут пятнадцать добираюсь до уборной. Несколько раз останавливалась отдохнуть. Все мои силы, моя неутомимость мгновенно улетучились. Умываюсь холодной водой из-под крана. Чуток легчает. Слышу, что кто-то вошел в уборную. Слышала, как закрылась дверь. Продолжаю обливать лицо водой. Свежеет. Легче дышать. Но огонь от рук того человека до сих пор у меня на шеи, а еще в этом огне чувствуется жалость, которую он испытывал ко мне. Мигрень вернулась. Контакт с этим человеком вернул мне всю боль обратно, но одновременно он дал брешь для выхода хвори из меня. И теперь, пусть совсем слабо, но меня тянет следовать за ним. Что-то необъяснимое влечет.

Я поднимаю голову, смотрю в зеркало. За спиной стоит мужчина. Я не успеваю удивиться, разглядеть его, ни чего осмыслить. Резкая боль пробивает грудь насквозь, именно в том месте, где силилась хворь от раскола моей прежней жизни. Из груди торчала лезвие ножа. Оно пропало где-то в моем теле. Снова удар. И вновь появилось зазубренное лезвие и новая струя крови вырвалась из меня. Лезвие исчезает опять и появляется заново, боль уже затуплена и лезвие исчезает навсегда.

Темнеет. Я падаю. Я умираю - не сделав столького. Не начав многого. Умираю мертвой.

Глава 8

И опять рабочая смена Нестора. Снова эта же комната, тот же самый диван и не заменимый, тот же самый телевизор. Алексея сегодня нету. А это странно. Несомненно Нестор справится один с работой, коли та ещё будет. И выдавать своего товарища по работе не собирался. Но Лёша всегда предупреждал Нестора, о своей не способности придти на работу. Всегда предупреждал. Но не сегодня.

Нестор раскинулся на диване. Переключает каналы телевизора, из которого текла звуковая волна плесени и лжи. Реклама чудо-сковородки, реклама чудо-ножа и снова реклама какого-то чуда. Экран мигнул. Трибуна. Политик. Обещания. Лож. Экран снова мигнул. Стол, а за ним сидит женщина. Общий фон синий. За спиной женщины: экраны, компьютеры со столами, ходящие люди. Это новости.
- Всё! Достаточно! – произносит Нестор и выключает телевизор, обрывая ведущую на словах: «Сегодня ночью, в клубе «Вальпур…

Нестор глубоко вздохнул, завел руки за голову. И попытался как можно удобнее расположиться. Он осмотрел помещение и при этом не чего не видел. Каждый угол, грани предметов и рубежи комнаты проскальзывали мимо его внимания. Но вот неожиданность, среди навала серых красок, играла бесцветным огнем тетрадь в гибком кожаном переплете, свернутая в трубочку. Она торчала из кармана куртки Нестора.
- Точно! Я вчера ещё намеривался заглянуть в неё. – Нестор вытаскивает тетрадь из кармана, возвращается на место. Тетрадь обвязана верёвочкой, которая помогала сохранять ей форму трубки.  Нестор развернул тетрадь.

На кожаной обложке собралась высохшая въевшаяся грязь и капли высохшей крови. По-видимому, тетрадь много видала и соответственно должна много знать.

Нестор открыл хранилище чужой памяти. Внутри тетради, многие листки оказались вырваными. А на оставшихся были кучей набросаны предложения. К примеру: «Кто я? Что Я? Что делаю Я? Разрушаю или создаю? Добро живет во мне или зло? Способность понимать и вникать друг другу утрачена. Мир думает, что он в движение, а он стоит. Развитие? Эволюция?» И всё в таком роде.

Нестор пролистывает пару таких страниц и на конец-то находит текст. Полноценный. Нестор увидал связанность предложений и выражений, чужых мыслей и эмоций изречения. Чувства мертвого человека сохранились в буквах на страницах. Это не книга мертвых, это книга мертвеца.

Написано там вот что.

***

Новый подвал. Новое место для ночлега. Это самое удачное место для сегодняшней холодной ночи. Природа усмехнулась над нами, наполнив воздух, апрельских дней – холодом. Из рта моего вырываются клубы пара. Сегодня проходя мимо многоэтажного дома, на электронном табло возле главного входа высвечивалось «-17».  Я гляжу в пар исходящий из ноздрей, а потом, после глубокого вздоха, на такой же пар вглядываюсь. Я смотрю в него и вижу шаги в глухом одиночестве. Брожу от точки к точки без покоя. Ковыляю по миру, что тонет в грязи ими созданной, тлеет в бессмысленности и неосозности. И я всё бреду без понимания в никуда.

Я знаю, что снаружи, на черном небе прицеплен полумесяц, а под ним плывет вытянутое ватное облако, окрашенное  алым цветом в мерцание лунного света. Цвет крови. К сожалению, я умею различать знаки, символы что перед нами образуются.

А может к лучшему, что могу видеть знаки?

Да плевать! Итог всё равно одинаков.

Небо предвещает – скоро я сорвусь. Не удержусь опять. И вновь совершиться то, что вершилось ранее множество раз. Я долго держался. Сдерживался. Сковывал себя от действия. Скрывал сознание от гадости окружения. Но подходит время прорваться гневу внутреннему и ужасу уготованного мною для всех.

И я вспоминаю прошлое. Мою жизнь. Разрушенную мною жизнь. Вспоминаю жену свою и детей моих. Я любил их. Поверти! Я искренни, всем сердцем, всегда любил их. И я разрушил жизнь свою, которая могла впитать столько счастья. Виноват в этом Я. Моя не способность удержать себя. Мой отказ терпеть идиотичное устройство жизни. Нежелание жить в смирение с рабскими законами. Отречение от рядов терпил. Моё желание перестать быть дублем дублей. Жажда быть неповторимостью и уникальностью.

Жизнь мою сгубила ненависть моя. К обществ, в чьих жилах заструился гной, чьё сознание покрылось плесенью. 

Я не хотел вам зла. Нет! Не хотел. Я желал вам добра. Но проклятием моим стало одиночество. Одиночество, рожденное в действиях, не совпадающих с синхронностью этого мира, выпадающие из общего режима. Моё одиночество теперь единственный друг и оно то толкает меня на действия, которые творю я.

Любимая! Как жаль, что я редко тебе говорил это. Прости меня! Прости за то разрушение, что принес в жизнь нашу. Нашу милую семью.

Среди грязи, с мышами разделяю я свое временное убежище. У меня есть жилье. Но я не могу там жить. Я должен быть бродягой. Я должен быть наказан.

Я отбрасываю на стену две тени. Две разные тени. И какая из них моя? Обе твои! Одна большая и черная, как тьма в чьих чертогах бьется смерти сердце – полное отчаяния, краха и гнева. Другая - светлая, купающаяся в надежде, излучающая понимание и сострадание. Такие разные, но обе тянуться ко мне. Одна оболочка – две души. И это Я?

***

Далее в тетради покатились новые обрывки страниц и мыслей. Нестор закрыл тетрадь, свернул её заново в трубочку и закрепил веревкой. Положил рядом с собой. И так Нестор остался неподвижным. И в комнате воцарилась сокрушительная тишина. Она поглощала любой шорох и испепеляла каждый шум. Она была настолько плотной, что казалось её можно потрогать. В тишине находился Нестор, а взгляд его растворялся, не успев преодолеть своего пути до предмета какого-нибудь и отразиться от него. В Несторе, что-то шевельнулось.

Лицо Нестора перестало быть кучей мазков бесцветных красок, нанесенных не умелым художником. При общем спокойствие и не движение его лика, оно было заполнено миллиардами импульсов. Кожа лица горело пламенем жизненным.

Глава 9

Сегодня у Нестора нет смены. Он отдыхает. Богдан уже звонил несколько раз, пытаясь уговорить своего друга опять мотаться за ним по самым популярным местам ночи. Нестор отказался, а Богдан отказывался отступать. Как обычно, он настаивал на своём. Нестор необходим ему в людской ораве.
- Нестор! Хватит коптиться в своём чулане! Ты окажешь мне большое удовольствие своим присутствием. Слышишь меня Нестор? Поехали! Я заеду?
Но на этот раз Нестор был непоколебим, упорно оставался при своём выборе.
- Нет. Я не хочу мотаться ночами. Я прошлым разом по горло сыт. И не заезжай. Меня не будет дома.
- Чем прошлый раз плох был?
- Нормально всё было. Но я устал от этого.
- А почему тебя дома…
Нестор перебил голос Богдана звучащий из динамика его простенького старого телефона:
- Ты мне мать что ли? Я сирота! Забыл? И к тому же взрослый мужик!
- Ладно. Хорошо. Я тебя не стану тревожить сегодня. До встречи. – это был один из тех случаев, на подобие того, что был в клубе, когда с Нестора не возможно совладать. Богдан поразительно легко замечал, когда у Нестора вылезал этот кусок его дивного характера.
- Счастлива. – ответил Нестор. Богдана голос пропал.
До вечера оставалось часа два. Нестор оделся потеплее. Асфальт и редкие частички земли, застеленные золотистой листвой осени, были насквозь пропитаны влагой после сильного и продолжительного утреннего дождя. Воздух вобрал в себя прохладу того дождя и наградил теперь ею всех прохожих.
Выйдя на улицу, Нестор вобрал полные легкие живительной свежестью. Пошел к автобусной остановке. Куда же ему нужно? Он собирался ехать в один из торгово-развлекательных комплексов города. А зачем? Кажется, Нестор намеревался починить ремешок часов в одной из тамошних лавок . Он собирался следить за временем, наблюдать куда оно убегает от него. Почему тогда не пойти к ближайшей мастерской, что в нескольких шагах от дома. Какого черта надо ехать в другую часть города? А разве этого не достаточно, для того что бы вырваться из плена своего уюта и покоя. Разве этого не хватает, что бы выплеснуться, превозмочь внутреннее затворство. Разве это не может стать причиной неожиданного поворота событий.

Нестор был весьма доволен дневному свету. Солнце ярко светило и отражалось от луж, что ютились во впадинах возле бордюров. И лучи осеннего солнца чуть пригревались к лицу и в мгновения ока рассыпались в дуновениях ветра. Нестор не торопился. Шел по тротуару вдоль человеческих муравейников (так он любил называть многоквартирные, многоэтажные дома). Наслаждался остатками дневного света. Навстречу ему шагали дети. Им было лет по девять. Их смех смело врывался вслух Нестора. Они кружились вокруг друг друга, толкались, топали ногами по лужам. Промокшие, не много замерзшие, го такие счастливые и беззаботные. Искренние. Открытые и доверчивые. И пусть дома взбучка ждет, за мокрые ноги, за сопливый нос и синие губы. Сейчас им весело. Им по правде весело. Крики их:
- Нет! Нет! Смотри как надо!
- Ты че дурак? Ты меня обрызгал!
- Сама виновата. Не надо было стоять.
- Ха, ха. Мы и так уже все мокрые!
По лицу Нестора скользнула легкая улыбка умиления. Дети прошли мимо Нестора, не заметив его, идущего горой в сравнение с ними.

***

Перед Нестором стояло огромное здание торгово-развлекательного комплекса, наполненного скопищем людей, их мыслей и несбытностью мечтаний. Нестор двинулся к входу в здание и в тоже мгновение кружил в голове сновидение, посетившее его подсознание в кратковременности дремоты, по дороге сюда.

Сон был очень странным. С начала он увидел небо, на котором секунда за секундой сменяли друг друга день и ночь. Появлялась то луна, то солнце, и кружились они в изумительном вальсе.

Дальше структура сна изменилась, и небо с наполняющим её прекрасным вальсом ушло за границу обозреваемого. В место него появилась земля усыпанная зелеными лесами, скалистыми горами с водопадами и бурлящими жизнью реками. Сон двигался, а вместе с ним и вид раскрывавшейся картины. Леса расширялись, не забывая менять зелень на себе. Горы росли, а потом расплющивались по поверхности изничтожая высь свою. Всё жило, но что палыхнуло маленько, яркое. И загорелись леса. Начали рушиться скалы. Высохли реки. Осталась пустота. Голая земля, измятая и изрезанная.

Скорость сна была приостановлена, что бы лучше усвоить и запомнить небытие. А потом движение сна стало ещё быстрее. На пустоте стали расти неподвижные фигуры, плотно-плотно располагаясь возле друг друга. Искусственные реки поползли. А непонятные серые фигуры начали впиваться в остатки разрушенных гор. Ночь так и сменяла день.

Внутри фигурок и между ними, постоянно что-то двигалось, маленькое, но многочисленное. Оно суетилось и шубуршалось. Через некоторое время в воздухе замелькали искры и мир звуков наполнился грохотом т отчаянием, воплями мучений. Снова всё горело, но на сей раз еще и взрывалось. И осталась только разруха. Но к изумлению, среди безжизненности поползла зеленая рука бессмертной жизни. Леса начали наполнять остатки мертвых фигур. Горы возвращали себе свою мощь и величие. Реки заново извивались.
На этом сон закончился.

Нестор вошел в здание и в него ударил перебор цветов с вывесок и мелькание света. Он начал своё движение внутри здания. Его глаза царапали названия бутиков. Нестор кинул взор на ювелирный салон с названием «Золото мира», напротив него бутик итальянской обуви, потом идет салон модной одежды, салон сотовой связи, вечерние платья, спортивный инвентарь, всё для рыбалки. Он шагал не задерживаясь и подошел к эскалатору. Ступил на него. Начался подъем. Его замкнули, как в клещи, спереди и сзади, человеческие тела. Он смотрел на тех, кто спускался с противоположной стороны. Там были и компании людей, что бросали друг в друга затертые трафареты слов, жгущие ухо своей глупостью. Были и зрелые пары, которые повидали жизнь. Седобородый мужчина и женщина с картонной кожей распаханной морщинами. И молодые пары, открыто демонстрирующие свою связь между собой.

Путь на эскалаторе заканчивается, а в конце подъема, Нестора встречает девушка, раздающая флаеры. Он бросил резкий взгляд на неё, рук он так и не вытащил из карманов. Девушка даже не попыталась передать ему флаеры, которые бережно сжимала в руках. И сразу же скажу, чтобы прежотвратить осечку ваших мыслей. Резкость во взгляде Нестора, не несло абсолютно ничего, в нём не было ничего плохого, как и хорошего. Он разбирал увиденное. Прямые волосы девушки, каштаново цвета, отражали полосы света. Не много макияжа, подведенные глаза и этого хватает, что бы украсить её. Она сделала всё, что бы привлекать внимание, вызывать мягкость, чтобы процесс её работы шел удачнее и быстрее. Не стану скрывать от вас, как не скрывал от себя Нестор, тот факт, что в голове его промелькнула мысль, о том, чтобы вернуться к девушке и взять у неё все флаеры и сказать какие-нибудь слова. Он наполнился робостью, но быстро убил всё в себе. Пошел дальше вдоль бутиков. И его слух резал голос диктора, выдающий объявления их динамиков развешанных повсюду.

Нестор брёл. Повторил подъём на эскалаторе. На следующем этаже имелись скамейки, на которых разглядывались тела присевшие. То это были родители с детьми, то друзья или подруги обсуждали покупки, а то бывало снова сидела пара, выставляющая себя на показ.

Перед Нестором появился огромный зал, со столами и стульями. За ними сидели и жевали люди пытаясь вести разговор с вываливающимися крошками из-за рта. За их спинами, в ряд, вломлинные в стены здания, находились пиццерии, фаст-фуды, шоколадницы и другая дребедень. Нестор шагал дальше. Навстречу ему вышла группа молодых, в наборе которых были и юноши и девицы. Нестор ловко проскользнул сквозь них и напротив него появились две подруги. Одной было, где то семнадцать лет и она будто нождачькой провела по Нестору, своим игривым взглядом и неприкрытой улыбкой.
Мысль Нестора: «Молодая глупость».
Она хотела прогнуть не прогибаемое. Нестор был укрыт непроницаемым коконом, дабы не обжечь молодую жизнь.

Конечно, Нестор не сделал своих часов, он совсем забыл об этом. Ходил по торгово-развлекательному комплексу, без покупок и без развлечения. Но наткнулся на очевидный факт: за всё время своего нахождения в снопище людском, он не встретил ни одного одиноко блуждающего человека. Нестор был пятном. Кляксой.

***

Часы, которых не было на руке Нестора, показывали девять вечера с минутами. Он уже приехал в свой район, но вышел несколькими остановками раньше. Шел с пустыми руками, а ноги прогибались под грузом мыслей наполнивших голову. Мыслей всеохватывающих, парящих где-то в высоте, глубочайшие и наисложнейшие, заплетенные в судьбоносный узел.

Сумерки – верные солдаты ночи, уже почти что выдавили день из человеческого мира и расчищали путь для своей хозяйки, а та уже запустила по небу подол своего черного платья.

Нестор осмотрелся, что бы увидеть, кто населяет в сей миг улицу. Теперь он не мог услышать звонкий смех. Доброту в движениях не может увидать сейчас. Мимо Нестора плыли лица, одни усталые и сердитые, что-то бормочущие себе под нос, другие веселые в предвкушение предстоящих событий и представляющие возможное. Воздух наполнялся суетой и дергонастью. Кто-то торопился домой, дабы ночь не настигла их, а другие рвались наружу, чтобы выплеснуть свою иную сторону, которая была укрыта весь чудесный белый день.

Впереди себя Нестор обнаружил, странно бегущего на встречу человека. Он быстро мельтешил ногами, руки и плечи были не подвижными, грудь выдвинута слегка вперед, а голова чуток закинута назад. Вся потешность передвижения прохожего была объяснена Нестору, сразу после того как он заглянул в лицо бегущего. А лица там не было. Это был сгусток паршиво наложенной штукатурки с легким слоем белила. Нестор сделал шаг в сторону во избежание столкновения. Человек пробежал мимо. Он наблюдал за ним. В пару шагов от него, прохожий оступился, но падая смог выставить перед собой руки, предотвратив таким образом падение лицом в асфальт. Мужчина вскочил и снова начал комическое передвижение. Ещё пару метров и он спотыкается о бордюр и падая ударяется о капот припаркованной машин. Нестор смотрел за этим. И как же ему охота было оставаться на своем месте, бездейственным и не причастным. Но мысль о возможности помощи человеку и не совершение этой помощи истерзали бы его потом. Нестор направился к валявшемуся человеку. Поднял его. И вымолвил слова настолько банальные, настолько перетертые в многовековой человеческой эре, но так подходящие для таких случаев. Бесспорные слова.
- С вами всё в порядке? Вы как?
К Нестору повернулся мазок штукатурки. В нем появились впадины для глаз, но без самих глаз. Бугорок, который должен был стать носом. Разрез для рта. Человек хаотично затряс головой, оттолкнул Нестора и опять побежал.

Нестор вздохнул, повернулся и побрел дальше. Мысли его, а скорее всего поток несвязанности: «Химические элементы таблицы Д.И. Менделеева. Их связи и образующиеся реакции. Окисление, восстановление. Листья растений, намельченные и высушенные. Дым. Мука. Ложка с водой. Огонь. Кровь». Нестерово тело наполнилось грустью и досадой. И он не забывал отчаянно вздыхать и продолжать идти.

И снова впереди себя Нестор увидел движение. На сей раз это была машина. Черная тонированная «Вольва» двигалась по дороге во дворе. Лоб в лоб. Машина начала мигать фарами, гудеть сигналом клаксона, рычать.  Словом делать всё, что бы спугнуть Нестора, а он шел с приспущенными веками т чуть опущенной головой. Но всё-таки, в нескольких метрах от столкновения сошел с дороги. Машина замедлила ход проезжая мимо Нестора. Заднее черное стекло опустилось, и из появившегося отверстия вылез мужчина. Он вытащил пол тела наружу. Зачесанные назад волосы, хорошо выбритое лицо. С шеи свисала золотая цепочка. На пальцы натянуты кольца. И он начал:
- Ты куда прешь, гнида прошивая. Зубами лишними обзавелся? Ты слышишь меня мразь?
Нестор продолжал шагать. Не одна мускула его лица не дернулась. Не изменилась и скорость его движения. Высунувшийся, начал наполнять округу подборкой матерных оскорблений. Но он не знал, что всё проходило мимо Нестора. Краешком глаза Нестор заметил, что-то металлическое в руке кричавшего, но он так и не понял, что это был пистолет.
Голос внутри машины:
- Кончай! Да хватит изводиться из-за этого. Плюнь на него.
Кричавший:
- Тварь долбанная! – скрылся в машине.
Нестор двигался дальше. А зачем тратить себя на ничто. Нестор видел только ржавую грязь, в машине людей не было, лишь сгнившие души.

Глава 10

- Черт! Всё-таки было чертовски круто! А эти две шлюхи! Шик!
Виктор говорит это, размываемый наслаждением. Его раздувало от удовольствия вспоминать, как мы с ним недавно отрывались.
- Да! Охрененно было! Дурь тоже была отличная. Надо будет еще взять такой.
- В жопу её! Одна и та же дурь, два раза нормально не торкает. Всегда надо менять продукт.
Виктор сидит впереди. Как обычно весь из себя. Причесанный, побритый. Запах дорогого одеколона. На нём кожаная куртка, с меховым воротом. Черные брюки, дорогие туфли. И как ему удается создавать себе такой образ? Харизматичный и брутальный. Когда он идет, каждый шаг его вырисовывает вальяжность и важность. Он с таким видом прикуривает сигарету, что пусть только попробует какая-нибудь обезьяна прервать его, он вырвет ему язык и задушит его им.
Говорю: « А мне кажется и второй раз будет отлично»
Виктор затягивается, выдыхает дым, говорит мне уже с уколами пренебрежения.
- Что мать твою ты забыл тут?
Несколько минут тому назад, я вышел из разрушающегося пятиэтажного здания, где живут нищие, алкоголики, наркоманы, и всякая падаль. На мне было черное длинное пальто, брюки и лакированные туфли, всё дорогое. Я ,кажется, переборщил с одеколоном. И я сел в черную машину.

Сейчас, вытаскиваю пистолет «Hecklen and Koch Mark 23»,  Германская сборка и говорю, удовлетворенно ухмыляясь:
- Виктор до чего ты туп. Ты столько времени варишься в этом котле, но так и не можешь зафиксировать в своей голове, где продаются отличные стволы. У этого мужика лучшие пушки в городе. Правда, эта морда постоянно меняет своё место обитания, чтобы мусора его не вычислили. – машу дулом пистолета возле лица Виктора. Водитель, Роберт, как обычно молчит. Лицо Виктора морщится, вокруг глаз гармошкой сжимаются морщины. Мне насрать на твою жизнь Виктор! Так же как и тебе на мою. Я знаю, что ты, долбанный урод, продашь меня, сразу же, как только подвернется удобный случай. Едва только тебе от этого будет выгода. Но сейчас ты мой товарищ по оружию, ты такая же скотина, как и я. Дерзки псы, ублюдка Босса. Я буду на чеку, чтобы ты, гнида, не подкрался с ножом ко мне со спины, и потом положил две розы на мою могилу. Я бдителен.
- Слышь! Убери эту штуку от моего лица.
Как меня достал этот бизнес, эта работа на жидистого Босса. Хочу выбраться из кровавого месива. И куда я подамся? Если выберусь. Что я умею? Список моих талантов. Я абсолютно не ценю человеческую жизнь, мне плевать на неё, вследствие этого легко убиваю мужчин, женщин и детей. Не какие слезы, просьбы и мольбы о пощаде меня не задевают, не вызывают во мне жалости из-за чего я исполнителен. Несу с собой зло и унижение людям. Отлично умею разрушать чужое счастье. Бесчеловечен. Кого интересует обращайтесь.
- Олег! Слышь! Убери говорю, а то свой вытащу.
- На твоем месте, я бы не вытаскивал своего позорного жёлудя.
Кожа Викторовского лица собралась в комок. Он пытается огрызнуться. Проявляет агрессию.
- Чего?
- Говорю стручок у тебя! Позор!
Роберт молчаливый водила, на сей раз дал волю себе немного засмеяться.
- Ты базар фильтруй! А ты крути баранку. – обращается к водителю Виктор. - Или череп проломить тебе.
- Ладно! Ладно! Виктор! – ложу пистолет на сиденье рядом с собой. –Не хотел обижать. – я уделал тебя, козел вонючий.
- Ты по лезвию ходишь, когда токую хрень несешь. – Виктор бесполезно мне угрожает, пытается успокоить поврежденное эго.
- Ну конечно, в сауне тогда, я устроил отличный пир в честь расставания с этой, сукой, Анжелой. – быстро перевожу разговор в другие дебри.
Виктор заулыбался.
- А тело то у неё было отличное. – наверно представил её голой. – Не жалко такую?
- Есть проститутки, которые на много лучше выглядят.
Анжела. Бывшая. Устроила скандал по телефону, разоблачив меня в измене. В одной измени из тысячи. Я выставил её за дверь. Эта сука должна была смириться с моими повадками, если хотела быть со мной в роскоши и беззаботие.
Виктор немного задумался и произнёс:
- На хрена её убили? Говорят она была сильно обдолбана. Ты не боишься, что на тебя подумают. Это всё-таки было после того как ты её послал.
- Придурок! У меня железное алиби. Я с тобой и шлюхами в сауне был всю ночь. Забей короче. Мне лично насрать. Это был домашний зверёк. Всего то.
Я заметил, что Виктор взглянул на меня, как на адское чудовище, что пожирает человеческую плоть. Мне нравится этот образ.

Машина ехала дальше, а Роберт начал мигать фарами и сигналить. Смотрю, через водительское стекло, темное стекло, наружу. Там, навстречу машине, то есть навстречу нам, на моём пути, идёт человек. Руки спускаются вниз двумя веревочными петлями, голова опущена, подбородок прижат к груди. Роберт продолжает сигналить, нажимает на педаль газа, чтобы двигатель под капотом рычал адским рыком и напугал доходягу. Но этот продолжает идти на встречу, находиться  на моем пути.

Виктор вытягивает руку к лобовому стеклу машины, брови сводит друг к другу, хмурится и говорит:
- Что за хрень? Какого черта этот урод творит?
Кровь в моих артериях с бешенством пульсирует. В глазах собрался черный ком гнева. Кожа плавиться от злости. Как это собачье испражнение может мешать моему продвижению.
Виктор кричит внутри машины:
- Убирайся козел тупой с дороги! – тот всё идет с опущенной головой. Виктор продолжает: - Зомби что ли?
В последний момент человек сдвигается в сторону, пропуская машину. Пропускает меня. Яростный, я сижу внутри жестянки. Открываю окно машины. Высовываюсь из него. Лицо моё, наверно пылает цветами зла. Кричу этой паскуде, осмелившийся препятствовать мне.
- Ты куда прешь, гнида прошивая. Зубами лишними обзавелся? Ты слышишь меня мразь? – ну сейчас я должен снова увидеть дерганные движения испуганного человека. Впитаю страх жертвы. Жду несколько секунд, машина дальше едет и человек продолжает так же идти. Сейчас мы с ним параллельны друг другу. И я вижу, что не одно моё слово не подействовало на него. Его не опутал страх, нет скомканных ошарашенных движений. Он идёт и буравит взглядом землю. Спокойный, озадаченный чем-то несейчашним. Я пустышка? Он не считается со мной? Из-за рта моего начинают литься грязь слов, она измазывает салон машины, дома и тротуары, вообще всё. Но этот человек, продолжает идти чистым, к нему ничто не липнет. Ощущаю приближение своего унижения и проигрыша. Нащупываю пистолет на сиденье. Мой козырь. Вытаскиваю его. Кричу этому ублюдку, что прикончу его. Ожидаю его реакции. Но не чего не происходит. Оружие становится тяжелым в руке, сотни тонн впитало оно. Рука с пистолетом опускается к земле, а за спиной слышу голос Виктора:
- Кончай! Да хватит изводиться из-за этого. Плюнь на него.
А я кричу в след прохожему, пытаясь утешить себя:
- Тварь долбанная!
Возвращаюсь в салон, окно закрываю и ложу тяжелый пистолет на сиденье, оно продавливается под весом. Голова закружилась. Виктор мне:
- Ты чего творишь? Совсем спятил? – утешает меня. Он все прекрасно видел. Лживая мразь, ты не скроешь своей нахальной ухмылки. Говорю будто не чего не случилось:
- Ненавижу таких ублюдков! Он походу - торчок. Обкололся.
- Скорее всего, - язвит Виктор.
Машина продолжает ехать, приближаясь к выезду из дворов. Несколько минут молчания и я его нарушаю.
- Виктор! Что у тебя за терки с Климом?
Он удивленно оглядывается на меня.
- Какие терки?
- Хватит! Я видел как у больнице, после встречи Босса, вы убивали друг друга взглядами.
- Ааа! Ты про этого щенка! С этой сукой в баре покусались, года два тому назад.
Я попытался слепить на своем разрушенном лице наиболее удивленное выражение. Спрашиваю: «И?»
- Ну мы их с ребятами разнесли до основания. Избили до полусмерти. С крупным их ним были проблемы. С трудом битами его замочили. Увезли за город и голых там оставили. Не верил, что еще раз эту наглую морду увижу.
Виктор гнилой слизень. Подлый и кровожадный. Я так и думал, что всё будет в этом духе. Моё лицо искривлено.
- Черт побери! -  в голову больше не чего не пришло.
Виктор снова говорит:
- Кстати, я думаю они больше не смогут оказывать тебе свои услуги.
- Это ещё с чего?
- Понимаешь. Я не люблю, когда в местах, где я добываю себе на хлеб, есть кто-то или что-то, озлобленное на меня, призирающее и жаждущее мести. Я убрал всех, троих. – Викторово  лицо размякло и покрылось тиранической улыбкой.
Мои глаза широко распахнулись, зрачки выдвинулись наружу, челюсть отвисла.
- Что? Чего ты сейчас сказал? Какого хрена?
- Не волнуйся, всё было сделано как несчастный случай.
- Какой, блин, несчастный случай. Ты своих ребят положил!
- Это шестерки. Ты сам говорил: «Хоть бы вы разбились уроды».
Я замолкаю. Да, такое было. И тогда я реально хотел этого, а теперь мои слова сбылись. Виктор с тем же удовлетворением на лице говорит мне, раздавленному.
- Чего-то ты нервный сегодня. Роберт давай быстрей езжай. – я продолжаю молчать.
Машина выезжает на проезжую часть. Я внутри сгорбленный и утомленный. Не слышу голоса Виктора. Оглох. Знаю, что оборотистый двигатель машины заставляет вырывать колеса автомобиля из-под себя клочки асфальта. Схватил в руку пистолет, крепко сжимаю рукоятку. Виктор, я доберусь до тебя раньше, чем ты до меня. Яркий свет освещает моё лицо. А я то знаю, что пуля пройдет через спинку сиденья, врежется в тело Виктора, просверлит его насквозь и вылетит с другой стороны. Прижимаю дуло пистолета к спинке переднего пассажирского сиденья. Свет ещё ярче, машину резко разворачивает. Пистолет выпадает из рук, а самого меня бросает в сторону.  Ударяюсь лицом об стекло бокового окна. Секунды замерли, дают возможность мне разглядеть решетку радиатора. Грузовик! Всё! Секунды не могут больше ждать, убегают дальше. Слух вернулся ко мне. Слышу: ругань, свист колес, скрежет гнущегося метала. Удар. Мгновенная боль, наполнила тело. Ловлю звуки разбитого стекла, мнущихся тел, хруст костей. Тьма наплывает и забирает меня в огонь.

Глава 11

Нестор подносит ключ к замочной скважине в двери. Замок прищелкивает и со скрипом дверь открывается. Он входит в квартиру заполненную затворным миром одиночества и размышлений.

На улице полностью стемнело, пока Нестор медленно ковылял к дому. В квартире так же царил мрак. Он не включая света тихо прошел по коридору. Оказался в комнате, где было мало мебели, если вы помните. Стол, стул, кровать, кресло, шкаф.  Встает посередине комнаты и молча смотрит в темноту.

Снаружи, от столбных фонарей, в комнату прокрадываются искусственные лучи света. Они тихо ползут по подоконнику, аккуратно, чтобы оставаться не замеченными. Но стоит им только спрыгнуть вниз, на пол комнаты, их тут же находит тьма. Она душит, давит их. Она такая сильная, огромная и непобедимая. Лучи растворяются и исчезают.

Если бы вы там были, смотрели бы в калящий глаза мрак, то не смогли бы разглядеть Нестора. Он был невидим в ней. Единым целым. И даже если бы начал двигаться, ничто не выдало бы его присутствие. Но он там был. Он есть, он существует и он живой. Этого отрицать нельзя.

Нестор окинул комнату взглядом. И точно знал, где что находится и к темноте глаза его уже привыкли. Он посмотрел на стол, а там сильно во мраке выделялась тетрадь мертвеца в кожаном переплете, вновь закрученная трубкой. Тетрадь остановила внимание, и закрепило его на себе, затянув его хомутами.  Нестор двинулся к столу, включил лампу на нём, быстро развернул тетрадь и сел на кресло возле столика. Свет лампы направился на строчные буквы.  А он отыскал следующий крупный отрывок изложенный мертвым владельцем тетради и начал читать.

***

Какая же холодна земля, на которой я сижу. Под себя подложил черную куртку. На улице, в переулке я. Ночь уже укрыла мир темным одеялом. Ветерок холодит мне спину. По телу пробегает дрожь, но не от холода на спине, а из-за совершенного деяния. Тяжело выдыхаю полную грудь грязного воздуха, такого же изгаженного как я и моя душа. И снова вдыхаю. Легкие пытаются фильтровать воздух, но бесполезно, все фильтры забиты гадостью. А небо, оно чистое, там высоко-высоко, оно такое чистое. Скрывает свою чистоту от всех, но я то, вижу, знаю, что это так.

Смотрю туда высоко и думаю, что мир теперь совсем не тот и вспоминаю людей. Их имена, написанные в учебниках. Их жизни изучает каждое новое поколение. Эти имена увековечены. Они бессмертны.  Они управляли сотнями тысяч душ. И сейчас, вспоминаю. Гектор, Цезарь, Наполеон, Леонид, Чингисхан, Петр I, Тамерлан, Кутузов, Суворов, Сталин, Гитлер. Их знают все. Тираны и герои, цари и короли, императоры и ханы, полководцы и вожди. Их не забудут, всегда будут помнить. Вечно. Можно перебирать, кто из них злодей, а кто добродетель, но мне не нужны столь примитивные исчисления. Думая о них, я вспоминаю тех, чьи имена вы никогда не запомните, а может и, никогда не узнаете. Они – это те, кто шли на поле боя под указам бессмертных имен и личностей. Я вспоминаю тех, кто шел в огонь сражения не за чьей-то личностью, не за властью и богатством. А за свободой своих родных, за волю родины, для защиты своих жен и детей или возлюблиных, которые остались за их спинами, с верою в них. Они те, кто боролись со страхами, шли храбро в кровавую бойню, на чьих лицах расплывалась улыбка перед смертью и врагом. Они остались незапомниными, но их сердца бессмертны, а непобедимая воля живет в потомках их. Сила их осталась на века.

Улыбки эти, взгляды гордые, так и стоят перед мною. Но память о случившимся сегодня перед вечером, скребется настойчиво в блоках воспоминаний, в баррикадах, которые выстроенные мной, дабы защититься от случившегося сегодня.

Сначала я прошел мимо, того неизвестного мужчины. Как обычно хмурым и утомленным, съежившимся и безобидным. Он, вначале, плюнул мне в спину, потом ударил ногой туда же. Я упал на четвереньки, а он треснул меня по голове бутылкой из-под пива. Темные стекляшки разлетелись от моей головы на твердой поверхности. И он кричал мне уходя: «Мразь! Никчемное существо! Отбросы общества ни на что не способные. Вас нужно истребить. Вы только гадите нам жизнь!»

Чуть позже я проломил его голову ржавой трубой. Он валялся в крови струящейся из виска. Немощный, беззащитный и полностью поверженный. А над ним стоял мусор, отброс нынешней цивилизации. Никто. Но этот отброс сильнее. И огонь, злоба и ненависть горели в глазах не только к лежащему.

Нет оправдания моему поступку. Он бесчеловечен и ужасен. Но был ли совершен этот поступок против человека? Человек ли Я, если меня этаким ни кто не называет. Я не смог удержать себя. Я должен был показать ему, его истинную сущность и развеять заблуждения относительно меня. Я не стал узнавать кто он. Не хотел увидеть, чью семью разрушил, чью жизнь решил забрать.

А слова в голове звучат сейчас совсем другие: « Мир теперь увядает. Сгорает в пламени нами разведенном».

***

Отрывок в тетради закончился, а дальше шли опять обрывки страниц и предложений. Нестор был тих. Убрал тетрадь. Выключил свет и лег спать. Но голова заполнилась достаточным материалом для размышления. В ту ночь Нестор спал плохо.

Глава 12

Нестор разъяснил, что случилось с Алексеем. Он пошел к начальству с расспросами, из-за чего ему приходится последнее время дежурить одному. И получил ответ, содержание которого стало большой неожиданностью. Алексей был мертв и уже похоронен. Возмущению Нестора не было границ. Он распылялся ругань: «Как так? Почему мне не сообщили? Чего ждали?». Ему ответили не повышая голоса: «Мы предполагали, что вы в курсе дела. Вы работали без сотрудника Ряхина и не сообщали об его отсутствие.» Нестор пытался удержать себя в седле спокойствия. Не наломать дров. И кричал: «Подлецы!».  В тот день Нестору дали отгул.

Алексей был убит девушкой по имени Алиса. Та самая девушка, про которую Леша рассказывал Нестору, от которой хотел избавиться. Алексей сделал всё, как и обещал Нестору. Они лежали в кровати Алисы, и Леша выстрелил язвенными словами. Резко и безжалостно. Звуки въелись в голову девушки и как короеды разгрызали её хрупкий череп. Мысли её звенели словами: «Всё кончено! Прощай! Всё кончено! Спасибо!»

Алексей одевался и совсем не подозревал, что душа бывшей подружки, давно покинула её тело. В него вселился бес преисподни. Её наполнило бешенство.  Она убежала на кухню, а вернувшись убила юношу тридцатью ударами ножа. Алиса сама вызвала полицию, всё им сама рассказала, когда дьявол покинул её. И наверно ей стоило сказать следователю: «Он убил меня минутой раньше. Раскроив мой череп словами».

Нестор посетил могилу Алексея. Был сильный холодный ветер, продувающий каждую косточку в теле. Осунувшиеся лицо Нестора с печальными глазами и мыслью, что он предполагал возможность такого исхода. На могиле было много венков. Украшения города мертвых. Солнце висело в небе грустным шаром и сыпало угрюмый свет на изображение Леши. Его улыбка была вроде бы до сих пор живая, но Нестор не стал обманываться. Леша мертв. Рука Нестора крепко сжимала две розы и он сказал громко, чтобы услышали тысячи покоящихся тут в земле: «И ты умер Леша, а сколько не сделал. Ведь ты шел куда-то, к какой то цели. Ты ведь как и я искал. Но ветка всегда обломится, если растет не правильно». Нестор положил цветы.

Глава 13

Середина Октября. На сей раз Богдану удалось вытащить Нестора из его домашней крепости. И Нестора удивило то, что Богдан  был сам за рулем, без какого либо сопровождения из подозрительных знакомых или девушек. И так же Богдан предложил ему не ехать в какой-нибудь раскошный ресторан, а потом снова в клуб. Он предложил поехать в бильярдную.

Нестор сидел в дорогой машине Богдана на кожаном сиденье. Панели облицованы темным деревом. Находясь в этом транспорте, статус Нестора в глазах окружающих взлетал верх.

Сегодня выпал первый снег, и большие, мокрые, белые пятнышки до сих пор падали. Создалась слякоть. А внутри машины твердо уверенное в себе, установилось молчание. Обычно разговор между Нестором и Богданом проходил в виде вопросов Богдана и развернутых ответов Нестора. Теперь Нестор понимал, что ему надо начать. Горло его пересохло, и воздух в нём царапал, он смочил поверхности горла. И вытащил слова, одни из которых звонко рассыпались на дне салона автомобиля, а другие растворились под потолком.
- Какое-то глупое молчание.
Богдан пожал плечами и добавил газу, произнося:
- Не знаю. Молчание, как молчание.
Нестор прищурился в окно, зафиксировался на одном из предметов снаружи и продолжил:
- Я, к примеру, для себя различаю несколько видов молчания.
Богдан заулыбался и дал небольшой смешок. Включил поворотники и начал выворачивать руль в сторону поворота.
- Ого! С удовольствием хотел бы узнать. – Нестор не заставил себя ждать.
- Есть молчание у человека, который не хочет показать грубым. Он молчит в новых коллективах и компаниях. Такие люди обычно застенчивы и смущенные. А возможно молчание среди близких людей. Оно может возникнуть из-за не имения ни обсужденных тем или же они столько времени разговаривали, что молчание не вызывает у них никакого не удобства. Вот, два основных вида молчания для меня.
- Увлекательно и необычно, как всегда Нестор. – Богдан продолжал улыбаться. Он откинулся поудобнее на спинке сиденья и одной рукой держался за руль, ловко маневрировал в потоке машине. Нестор провел рукой по подбородку. Щетина на нём беззвучно трещала и с сожалением в голосе снова заговорил:
- Кстати в первом случаи. Вот такие застенчивые, смущенные люди, они всё таки, бывает выдают фразы, короткие, но обычно наполненные глубоким смыслом. Но этого не замечают. В итоге таких людей, а бывает среди них есть с очень богатым внутренним миром, их не понимают. Они остаются не услышанными. Для таких нужно время, чтобы раскрыться, показать себя. – Богдан резко вклинивается в соседний ряд машин и останавливается на светофоре. Голова Нестора подалась вперед и он перестал говорить на несколько секунд, а потом снова начал. – А людям теперь не охота тратить время, для того что бы понять кого-то, они думают что видят всё сразу. Они просто напросто торопятся там, где стоит чуток помедлить.
Богдан продолжает лихачить на дороге, а Нестор наблюдает за этим, но ничего не говорит. Богдан сказал:
- Ну я то, не отношусь к первому случаю? Да?
- Ты то, это точно!
Разговор между ними разгорелся. Темы их беседы перескакивали из одной области в другую, незаметно и ловко. Разговор скакал по всему миру. Посещал политику, а потом кинематографию, историю и кулинарию. И всё-таки среди общения Нестору пришлось сказать Богдану, что хватит тому строить из себя гонщика, а потом еще несколько раз напомнил об этом, пока Богдан не начал ехать спокойнее.

Они приехали в бильярдный клуб. Это не было дорогое здание с декоративным интерьером внутри. Обычный бильярдный зал с обычными людьми. Тут Богдана почти никто не узнал и их беседу никто не обрывал восхищенными словами: «Кого я вижу! Богдан!» Ну и тому подобное.
Нестор и Богдан уже играли, а разговор до сих пор не угасал. Игра уже в разгаре. Кии бьют по бильярдным шарам, а те упрямо отказываются закатываться в лузы. Разговор продолжается:
- Знаешь? Все кто со мной общаются, они не смотрят на меня, как на обычного человека. Они видят через меня, моего отца миллиардера, крупные сделки, выгоду. Постоянно, что то требуют от меня, хотят вытащить из меня свою устроенную жизнь. А ты Нестор ведешь себя совсем по другому. Ты никогда не пренебрегаешь нашей дружбой. Ты видишь меня совсем по другому. Правда, я не знаю как.
Нестор ударил по пятому шару, пытаясь загнать его в угловую лузу, но промахнулся.
- А может это моя тактика. Возможно я умнее тех людей и отжидаюсь.  Влезу под кожу твоего доверия, а потом. Бах! И начну тебя доить. Как тебе такой вариант?
- Логично. И вполне правдоподобно. – Богдан натирает мелком кий и загоняет пятый шар в среднею лузу. Нестор бьёт торцом кия о пол, хватается за лоб, говорит:
- Ты мой шар закатил!
Следующий удар у Богдана не удался.
- Так я виду. 4-2. – Освобождает место у стола для Нестора. – Ты Нестор уже бы выдал себя, если бы имел такой план на счет меня. Твоё поведение, твой образ жизни, в общем, всё могло тебя выдать. Но ты не гонишься за деньгами, а ищешь в жизни что-то другое.
Шар ударился о бортик и откатился в центр. Нестор снова промахнулся.
- И что же я ищу по-твоему?
Богдану тоже не удается забить. – Извини, но я надеялся, что ты мне скажешь.
Помещение Бильярдной стало наполняться запахом тления. Стало очень шумно и не комфортно Нестору тут. Он не подходил к столу, чтобы сделать свой удар. Голова его заболела, а тело напряглось. Атмосфера начала давить и Нестор что-то вспомнил.
- Эй! Ну давай твой ход! – Богдан увидел резкую перемену в друге, но не показал виду, что заметил. И Богдан уже догадался, что вечер пошел на убывание, а разговор заканчивается.

Они играли ещё час. Но уже не так легко. Эмоции изменились. Нестор похолодел. И слова его уже не гладили слух звучанием. Богдан наблюдал, как Нестор начал оглядываться. Он рассматривал людей играющих за другими столами. И чем больше он, Нестор разглядывал окружение, тем сильнее его глаза покрывались инеем. И даже сообщение Богдана, о том, что Лев Прохорович, банкир с которым они имели честь беседовать в ресторане, а так же его жена, были найдены неделю тому назад, мертвыми в своей квартире. Даже это не расшевелило Нестора. Он ответил на услышанное, не удивляясь, в полной окаменелости безразличия: «Правда? Кому его смерть нужна?»

Глава 14

Ноябрь. Снег утвердился на улицах. Зима уде скоро примет борозды правления погодой. Почему Нестором овладела идея посетить городской театр, остается только гадать. Но он был настроен твердо. Он решил идти туда один. Самому выбраться наружу. Ну и надо быть честными, Нестору не с кем было идти. Один только Богдан интересовался его жизнью. Больше никто. А Богдану сообщить не решился, а скорее всего, просто не стал говорить.

Направлялся в театр, Нестор, наполненный глухой надеждой, силился чувствами несвойственными ему. Был наполнен тревогой и нетерпением. Приехал Нестор туда очень рано и ему пришлось около получаса бродить на улице. Потом он зашел внутрь. У него проверили билет, все в порядке. Потупившиеся чувства корявой души Нестора, ещё отказывались принимать факт, вставшего перед ним мира, но эмоции приходили постепенно в буйство. А наружность Нестора, по-прежнему ничего не выдавала. Спокойное лицо, будто слепленное из гипса, неподвижное и застывшее. Только лоб хмурился, когда Нестор поднимал глаза и взгляд вверх. Неторопливые перекаты шагов его, да и вообще все движения плавные и они вроде бы как пытались создать иллюзию уверенности. Взор его плыл по предметам, стенам и людям. Редкие вдохи и выдохи, насос в груди, работал на самых маленьких оборотах.

Когда входишь в театр, перед вошедшим, аккуратно расположилась широкая лестница на пять-шесть ступенек. Она поднимается к большой арке ведущей в небольшой зал с картинами и двумя проходами. Один в зрительный зал, который был с закрытыми дверями, а другой в зимний сад. Зимний сад задержал Нестора минут на семь. Множество разных растений, вьющиеся на стенах и колоннах, небольшой искусственный ручеёк, превращающийся в миниатюрный водопад. В оставшемся незаполненным пространстве стояло несколько больших аквариумов.  Люди пришедшие на спектакль, пытались говорить как можно тише. Но у одних, все-таки хватило храбрости сделать щелчок фотоаппаратом и после этого треск вспышек заполнил сад. Нестор вышел обратно в галерею. Медленно прохаживался между картинами. Одни в галерее молча смотрели, другие тихо обсуждали. Все картины, были выполнены одно и той же художнице. И каждая из них была расписанная красками веры и борьбы. В них мешались злость и доброта. Можно было увидеть безвыходность ситуации, а приглядевшись обнаружить, что выход всё-таки есть.

Нестор пошел на второй этаж, по лестнице возле входа в галерею. На верху его встретили черно-белые фотографии артистов театра. Под фотографиями были написаны их заслуги и награды. Кроме того на втором этаже имелся балкон, с которого шел вид на нижний холл театра. На балконе стоял рояль и за ним сидела, и играла девушка. Рядом стояла другая девушка со скрипкой. В театре звучала живая музыка. Противоположно балкону находился вход в помещение, где располагались миниатюрные декорации различных спектаклей.

Нестор аккуратно рассматривал фотографии, потом декорации, а народу в театре становилось всё больше и больше. Вместе с Нестором в помещение уже было человек восемь. Он обошел двух пожилых дам. Золотые серьги с бриллиантами, драгоценные ожерелья – всё выставлено на показ. «Глядите, какие мы!» Правое плечо назад и чуток влево, проскользнул. Нестор маневрировал среди пришедших, просчитывая каждое движение наперед. Выбрался. И увидел, что группа из нескольких человек окружила музыкантов. И они как будто поглощали звуки музыки, жадно глотали и давились. Кто-то стал делать фотографии на фоне музыкантов. А девушки мирились, им было вроде бы и неловко, но наполнялись гордостью и продолжали играть. Нестор принял решение уйти со второго этажа.

Две лестницы вели вниз, обе симметричны друг другу. Напротив. Пошел Нестор по противоположной той, по которой поднялся. Он спускался по лестнице, он еще по ней не ходил. Вбивал шаг за шагом в ступени. А напротив, на зеркальном отраженной лестнице, Нестор увидел, нечто завораживающие и одурманивающее рассудок. Она спускалась уверенно и твердо, но утонченно и соблазнительно. Темные пряди её волос рассыпались на её плечах, а свет истаивал на них. Она была в не длинном черном платье, а Нестор, напротив, в белом пиджаке поверх черной рубашки и в белых брюках.  Она спускалась и каждое её движение, сгиб руки, шаг ступни, осанка – обдавались неколебимым устремлением и величием. Она была, как ночь. За ней тянулись мягкие ткани темноты ночной, но не пугающие и не колющие, а мягкие и пленяющие темной краской внутреннего спокойствия и сосредоточенности.

Девушка не торопясь поднила голову, она почувствовала взгляд Нестора, пущенный, как две гончий к ней. И Нестор обнаружил в её блуждающий глазах, своё четкое одинокое и угрюмое отражение. Они застыли. Их ровные и отлаженные движения прекратились. Они словно заморозили друг друга. И прозвучал звонок, рассевающийся под потолком в облегчающий дождь и оповещающий о скором начале спектакля.

Нестор несколькими быстрыми рывками одолел последние ступени, повернул в галерею и направился через неё в зрительный зал, а спиной он испытывал её присутствие, её ночное могущество, уволакивающее в блаженно черные краски. Она двигалась, как буря за его спиной.

Он вошел стремительно в зрительный зал. Зал был разделен на три секции. Левая, правая и центральная. Быстро найдя в левой части зала 2-й ряд и 7-е место, Нестор расположился на своем месте. Правый глаз подергивался, а ладони вспотели. Он провел тыльной стороной руки по щетине на лице и быстро оглядел зал. Общие тона были зеленые. Сидения зрителей синие, а на дорожке между секциями красные коврики. Сцена была закрыта кулисами. Людей в зале, было уже довольно много. Почти половина.

И вот! Сердце Нестора несколько раз со всей силой ударило в грудь, а потом разразилось нервным биением. Он ощущал её энергию проникающую в зал. Повернулся. Она шла в правой части зала. Она не шла, она скользила по шелковому темному одеялу с мерцающим на нём звездами. Одеяло, которое раскинулось у её ног. Все кто были в зале, пригвоздили своё внимание к ней. А она парила над ними, не проницаемая и не преклонная. Все таращились без возможности отвести свои глаза. А она увидела, от неё не ускользнуло, что из всех людей в зале, только один отвернул голову, облокотился на спинку, закрыл глаза и сожалеющие вздохнул. Истерзываемый пустым сердцем.

Спектакль должен был идти два часа тридцать минут. И еще антракт. Нестор наблюдал на сцене историю итальянской семьи. Их ссоры и шутки. Завязка событий. Зрители с Нестором всасывались в водопад событий происходящих перед ними. Разыгрываемый и придуманный, чтобы привлечь и отвлечь. Интрига. Нестор был мыслями на сцене, а душа его улетела в правою секцию зала и кружило над 5-тым рядом, замирало возле 3-го места.

Спектакль прервался на антракт в самом интересном месте, заставляя зрителей потерпеть и за небольшой промежуток времени составить свой вариант развития событий на сцене. Попробовать предугадать возможное.

Зрители оживленно поднимались со своих мест и непрерывным потоком вытекали из зала. Нестор двигался внутри потока, а рядом постоянно в русло идущих внедрялись люди из других рядов.

Глаза Нестора были широко распахнуты, он был бодр как никогда. Большая часть людей направилась в буфет. Вид у них был голодный. Они вроде как и не ели никогда толком, а теперь, здесь они напихают свои животы под завязку. Нестор не пошел в буфет, а там уже набилась очередь и раздавались хлюпанья и чавканье. Начался балаган. Он вышел из галереи и встал возле начала спуска по лестнице, который вел в холл. Облокотился на поручень. Нестор поднес руку ко лбу и начал напряженно собирать складки кожи на нём, пытаясь приглушить некий процесс. Он искал необходимые реагенты для реакций. Кидает взгляд в глубину галереи. Там, превосходя всю окружающую действительность, словно состоящая из фантомной чарующий материи, находилась она. Стояла с той же силой уверенности, гордой осанкой и бесчувственно глядела на картины. Холсты с красками тянулись к ней, будто  когда-то она оторвала их от себя, словно они раньше были едины.

Нестор толкнулся от поручня, большими и медленными шагами вошел в галерею. Зрачки его расширились, а кисти рук чуть заметно подрагивали. Люди за спинами вновь начали двигаться в зрительный зал. А он остановился в нескольких метрах от неё, уже обвязанный ночными веревками. Смотрит, но не холодом обдавал, а надеждой о конце плутания. Она отвела взгляд от картины и тихо остановила его на нём. Раз. Два. Три секунды и Нестор прошел совсем рядом с ней, что даже можно было уловить мягкий аромат её духов. Он прошел мимо, а она оглянулась. Нестор дошел до своего места быстро, жестка переставляя ноги. Нахмуренный. Жиловки на скулах напряженны. На руках набухли вены.

Спектакль начался заново.

Глава 15

Нестор вернулся из театра. Молчаливый, но суетливый. Сердце мучило его и мысли гудели. Вся квартира эхом мыслей раздавалась. Он не заметил, как включил во всей квартире свет. Быстро принял душ, а потом ещё и контрастный душ. Ходил по залу от одного угла к другому. Шипка так двигался. А ему надо было двигаться, кровь светилась в артериях от адреналина. Остановился посредине, смотрит сосредоточено в пол, а потом гордо задирает подбородок к верху. Сглотнул и глубоко вздыхает. И вновь туда-сюда.

Подошел к тетради, по-прежнему свернутую трубочкой. Лежит она на столе. Пускает пальцы обоих рук в мокрые волосы, а глаза бегают в стороны. Хватает тетрадь и стоя читает.

***

День был очень жаркий. Воздух сперт духотой. Я прикасаюсь рукой к раскаленной на дневном солнце стене многоэтажного дома. Я не должен был делать этого опять. Ведь не хотел.

Уже стемнело. И почему рассудок и разум возвращаются ко мне в потёмках. И ты, вместе с ними часто приходишь ко мне в памяти.

Я знаю их имена. Большинство знают. Имена этих женщин. Королевы, царицы и воительницы. Клеопатра, Жанна Дарк, Екатерина II, Королева Елизавета. Их имена записаны историей в книгах. Они внесены в бессмертную память веков.

Но их знаю, а вспоминаю тех, что ждали мужей, отцов и братьев, преданно, которые ушли умирать защищая их. Вспоминаю их, что хранили тепло домашнего очага, не смотря на взваленный на них не посильный труд. В конце концов, были матерьми тех самых полководцев и королев, героев и героинь. Они шли на поле боя вместе с воинами, не слыша и слова об отступление. Вспоминаю их, которые помогали обрести смысл жизни, что верили в нас. Они всегда были сильнее, но дали быть нам сильнее.

А я ведь сделал снова это. Стоял, возле дороги, сумерки только начинали набегать. Подходит женщина. Даже не смотрел на неё. Говорит, что если есть три сотни, то она станет моей. Я не мучил её. Умерла быстро.

Нож, который всегда со мной, из прошлой жизни. Стремительно вытаскиваю и в шею, с боку. Насквозь прошел. Другой рукой её рот держу. Вижу, что в глазах жизнь угасла за долго до меня. А могла быть матерью любящий. Могла чью-нибудь жизни изменить и новую взрастить. Она не только продала тело и душу греху и похоти, а ещё предала предков и будущее. А я не чего другого не смог сделать, ни чего лучше не придумал. Я был слабым, а теперь еще слабее. Не могу их всех изменить, заставить. Да и не хочу заставлять. Просто хотелось направить на правильный путь, показать им, рассказать об одной из светлых дорог. Но не слушают или не понимают. Наверно, всё вместе.

Я совсем стал слабым. А ты и эти двоя уцепившиеся своими маленькими ручками за тебя, всё также светятся у меня в памяти, живой картиной. А сам, Я, уже бездушная машина, выполняющая примитивные действия. Дорогая, я пока живу только из-за них. Они удерживают меня живым.

Глава 16

Первый зимний день. Сегодня первое декабря. Проспал Нестор довольно долго, до часу дня. За собой, он раньше такого не наблюдал.

Как обычно, умылся. Лицо гладко выбрито. Слегка перекусил.

Первое декабря. Воскресенье и крематорий сегодня не работает. Но директор указал, что на ночную смену Нестору нужно идти обязательно. Должна быть работа. А замену Алексею так и не нашли.
Нестор уже принял решение, что нужно завязать с этой работой. Ему противна она. То, что там происходит. Он хотел бы прикрыть эту шарашку, но ведь всё бесполезно, вся инфраструктура в их власти. Ничего не получится. Тогда Нестор решил, что нужно хотя бы выбраться самому. Перестать выполнять их волю. Но сегодня он пойдет на смену, на работу. У него есть последнее дело там.

На смену, Нестор пошел рано, почти на три часа. Небо было без единого облака, чистое и голубое. Он смотрел на яркий солнечный шар. Левый глаз прикрыл, его обжигало лучами света, а правый остался широко открыт, ему не кололо солнца луч.  Утоптанный снег под ногами, сверкал блесками солнечных лучей. Возле одного из подъездов, мимо которого проходил Нестор, стояли бабушки. Обсуждали, кого то из молодых. Прохожие проходили угрюмые и гаснущие. Воздух был холодным, а Нестору было тепло. Горячая кровь плавно перетекала по телу. Он поскользнулся, но ловко перебрав ногами, устоял. Шел дальше. Загруженный мыслью, что ему надо идти в здание крематория именно сейчас. Существует дело не завершенное и там находятся ответы.
- Нестор! Это ты? – голос раздался с боку. Нестор обернулся на зов. К нему шел человек, примерно того же возраста, что и он сам. Через его плечо было перекинута большая спортивная сумка. Подошел.
- Не ошибся! Это ты! Не помнишь меня наверно? – а Нестор помнил его. Он познакомился с этим человеком, когда хотел поступить на учебу в ВУЗ. В приемной комиссии университета познакомился.
- Помню! Помню! Давно не виделись. – Нестор улыбался ему, а парень был ниже на сантиметров пять, но казался таким большим. Огромным.
- Давно! – произнес задумчиво человек. – Ты тогда пропал. У тебя же что-то стряслось тогда. Хотел связаться. Ты телефон сменил, а адреса твоего я не знал. Как у тебя? Всё утряслось? – глаза у парня добрые, понимающие и разбирающиеся.
- Нормально всё. – ответил Нестор и заметил свисающие с его шеи наушники. Оттуда доносилась музыка. – Ты откуда с такой сумкой чапаешь?
- С зала тренажерного.
Из наушников до ушей Нестора дошли слова песни:
«А мы другие, душевные, родные.
Перевернется всё, я чувствую под кожей это»
Нестор улыбается, хлопает ладонью по свободному полечу собеседника. Говорит:
- Ах вот почему, ты так в габаритах увеличился.
Человек засмеялась и ответил:
- И тебе Нестор кровь разогнать надо бы. Ты какой то бледноватый.
Нестор смеётся, а слова доносятся:
«Начнешь с себя, ближнему примером станешь,
Мы можем изменить и своими силами»
Отвечает человеку:
- Да. Надо бы. Ты прав.
- Сам-то куда лыжи навострил?
- На работу. Кое что забыл сделать.
- Работаешь! И как? Нравится? Устраивает?
- Вообще-то собираюсь увольняться. Не нравится. Плохая.
- Ну раз не нравится всё правильно делаешь. Увольняйся.
А из наушников снова слышно Нестору:
«И если из трех тысяч, меня один услышит,
Поймет масштабы, значит вся идея дышит»
Собеседник Нестора поднял голову, посмотрел на солнце, не щурясь, не закрывая глаз и произнёс:
- Ты наверно торопишься? Да и я устал чуток.
Он сказал номер своего телефона Нестору, что бы тот потом ему позвонил, если надумает собой заняться. Они попрощались и уходя Нестор услышал снова слова. Но на сей раз не понял, были это слова песни или же это человек ему сказал. А звучали они так:
«Ты можешь что-то поменять, неважно кто ты!»
Нестор поторопился на работу.

Глава 17

Подошел Нестор к зданию крематория. Осмотрел. Что-то не так. Идёт к двери, которая является входом в комнату для персонала. Снег у двери оледеневше-красный. Пробует открыть дверь без ключа. Закрыто, как и должно быть. Открывает. Входит. Помещение и утварь в ней такая же, какой её оставили. Всё на своих местах. Но, возле ног Нестор была лужица крови. Только он её увидел, как учуял кислый запах крови. От лужицы тянулась прямой полосой кровавая дорожка и уходила в щель между дверью и полом в рабочее помещение. Нестор не задумываясь двинулся вдоль красной линии. Вышел из комнаты. Снова окинул всё взором, а полоска крови вела в зал кремации. Он стоял несколько секунд. Губы плотно сжимались в багровую полосу. Набрал носом воздуха в грудь, выдохнул всю не решительность. Начал идти за красным указателем.

Входит аккуратно в кремационный зал. И первое, что бросилось в глаза – это крупный мужчина лежащий на железном столе. В черном костюме и черных туфлях. На руке, которая свисала со стола, на каждом пальце были кольца и толстый золотой браслет на кисти. Со стола капельками падала темно-красная кровь, образую на полу озерцо крови. А над телом возвышался, как всегда прекрасно выглядящий, сияющий жизнью, дышащий силой – Богдан. На фартуке, который он одел на себя и на руках с завернутыми рукавами рубашки, была кровь мертвого человека со стола. Глаза Богдана поблескивали бешенством. Лицо с капельками засохшей крови обдавалось наслаждением. Нестор напротив, вливающийся глазами в Богдана, был совершенно спокоен, тело его налилось прохладой и разочарованием.

Двое как будто, находили обстановку совсем обычной, ни один не был удивлен. Вроде бы так и должно быть, словно каждый заранее знал о том, что будет.
Нестор говорит:
- Я так надеялся, что не найду тебя здесь. Брат!

***

Последний отрывок из тетради.
Тебе наверно интересно? Почему в моей тетради так много вырвано страниц? Что на них было? Зачем я оставил именно те, что остались?

Я вырвал из тетради листы моей зобы, ненависти и желчи. Вырвал темную половину души. Остались только размышления в секунды просветов разума. Я оставил это для тебя, одного из двух моих сыновей. Для тебя Нестор. Только ты поймешь написаное, ощутишь их значимость. Богдану, сыну другому моему и брату твоему, к сожалению смысла строк здешних не понять. Это моё тебе послание.

Я рисковал, но ты всё-таки частица меня и неё. И я знал, что если ты даже не увидишь, то почувствуешь, что необходимо будет сделать. Всё же ты мой сын, моё продолжение и её тоже.

Представляю, как ты прочитал это, и всё такой же сосредоточенный, без капли удивления и не одной мурашки не пробежало по твоему телу. Но ты чувствуешь, размышляешь над ощущениями и над тем, что видишь вокруг. Ты всегда шел вперёд, даже если думал, что стоишь. Ты не похож на всех и потому блуждал в одиночестве, от того, что шел своей дорогой, а не общей.

Жаль, что брат твой, Богдан, идёт совсем противоположным путём. Он тоже не похож на людей нынешних, но и не похож на тебя, как и ты на него. А кровь всё равно сближает, как бы различны вы не были.

Хочу, что бы ты меня простил Нестор, и Богдан, чтоб тоже простил меня. За то, что я разрушил семью нашу. Погубил вашу мать и изуродовал ваши, тогда еще совсем крохотные души.

Прости меня! Я всегда следил за тобой и за братом твоим. И видел, как ты получаешь удар за ударом и несгибаемо ступаешь дальше. Жизнь колотила тебя беспощадно. А глаза твои продолжали искриться надеждой, незабытностью твоей мечты. Ты всегда искал. Я то, уж видел!

Брату твоему было легче. Ему улыбнулась удача в самом начале нашего в отдельности пути. Его корзину забрала богатая семья. И я так был счастлив, что хотя бы у одного из нас будет достойная жизнь. И я ошибся.

Прости, что не пришел к тебе, не дал знать о себе. Я боялся снова наломать дров. Испугался опять покалечить ваши жизни, а то и сгубить. Я верил, тетрадь придет к тебе, через этого человека, главного среди плохих.

Я всегда буду верить в вас обоих. Но кому, как не вашему отцу, знать куда ведут ваши дороги. Нестор ты должен знать, твой брат, он движется не той стезею. Он погрузился в пучину кровавой ненависти и разрухи, в самое ядро зла.  И это моя вина. Моя кровь. И как бы я не любил своего сына первого, Нестор ты должен его остановить. Его деяния не приносят в мир свет, как не приносили и мои. Сохрани его имя, но прекрати ужас, что совершается им. Ты Нестор сильнее меня, сильнее своей матери и теперь ты стал сильнее брата своего.

***

Он сказал мне это с гордостью и сожалением. Стал напротив, твердо настроенный, бес страха. Смотрит на меня. Мертвого словно не замечает. Я говорю:
- Так тебе известно! На сколько я знаю, нашему жалкому папаше так и не хватило смелости объявить тебе о своём существование. – он молчит. Мои слова не расшатали его. – Как же ты узнал? Братишка! По-моему его привезли к тебе уже мертвыми и ты его сжёг.
Мои острые слова оказались бессильными против его уверенности в себе. Отвечает мне:
- У него была тетрадь в куртке …
Не даю ему дальше говорить.
- Ого! Отец оказывается ещё и дневник вёл. А знаешь, кто его убил? Вот это хмырь. – кровь мертвеца у меня на руках засыхала и стягивала кожу. Я стал вытирать их о его пиджак и продолжал говорить:
- Он мне рассказал, как возле недостроенной больницы, к нему, после какой-то разборки или ещё чего-то там, подошёл бомж. Ты только представь, наш отец, а его называют бомжом.  Как  он только мог так подумать? И знаешь, что бомж ему сказал? Он говорит ему: « Если ты сейчас меня не убьешь, я тебя прирежу!» Ну и получил папаша свою пулю в грудь. А этого придурка, Босса, только и удивляло, как он смог подобраться к нему мимо охраны.

Нестор не выпускал меня из поля зрения. Окаменевшее без эмоциональное лицо, но знаю, брат понимает всё, ощущает под каменной маской. Говорит мне:
- Ты знал отца? Ты говорил с ним? Как ты нашел его?
Ухмыляясь, отвечаю:
- Мне жаль братец, что моя жизнь сложилась слаще твоей. У тебя было множество трудностей в детстве и возможно, от того то ты не смог заметить постоянно ошивающегося в близи бездомного бродягу. Я стал замечать его в шестнадцать лет. Очень редко, но всё-таки, этот ободранный мужик попадался мне. И в девятнадцать я вновь увидел его, как он внимательно наблюдал за мной. Только он приметил, что его заметил я, быстро ушел, а я решил проследить за ним. И в одном из переулков, я стал свидетелем, как он без колебаний и сомнений убил двух других бомжей, которые докопались до него. Быстро и молниеносно. Тогда меня это восхитило. Я не удивился тому, что совсем не испугался, но и не заметил так же, что выдал себя. А этот увидев меня, упал на колени и зарыдал. Он мне рассказал всё. И про тебя тоже. Но был таким жалким, таким немощным. А ведь он имел реальную власть.
Нестор посмотрел на мертвеца, кулак сжался, злобно надув вены на костяшках, но потом быстро расслабил руку. Опять впился глазами в меня. А я продолжаю:
- Тебя найти не составило труда. Деньги имелись. Ну а дальше всё было легко.
Со вздохом Нестор начал говорить:
- Почему ты не рассказал мне? Зачем всё скрыл?
- А что бы это изменило? Нестор! Я и так всегда пытался держать себя рядом с собой. Никогда не забывал!
- Господи! Тогда бы, я знал, кто я. Не ощущал себя ошибкой в этом мире. Не чувствовал себя изгоем. Я бы видел причины моего существования.
- Да какие ещё причины? Ты живешь и должен наслаждаться жизнью.
- Наслаждаться как ты? – Нестор взглянул, куда то мне за спину, но я несмел, отвернуться от него. – Наслаждаешься? Ухватился за гнусное увлечение отца. Богдан! Это было у него не хобби. Это была болезнь. Он совершал это из-за отчаяния.
Виски мои залились свирепостью и я злобно воспротивился:
- Он хотел изменить мир!
Нестор зашагал. Медленно, выверяя каждый следующий шаг. Правый шаг. Левый шаг. Ни капли страха.
- Хотел. И что-нибудь у него вышло? – остановился. Пустил вопросительный взгляд ко мне. И сам ответил:
- Нет. И ты ничего не добьешься. И тебя никогда не волновала твоя настоящая семья. Связался со мной, ты лишь из-за того, что не мог выбирать себе очередную жертву, а я стал твоим указчиком. Девушка в клубе, банкир с женой. Те ребята в машине. Я всё узнал!
Я вспомнил, как было тяжело с теми ублюдками в «Вольва» Я шел вдалеке за Нестором. Переодевшийся, что бы он меня не узнал. Загримировавшийся. И когда увидал и услышал, как они кричат на Нестора, а тот шел как будто их не было никогда. И увидел пистолет в руке кричавшего, который ничего не изменил. Я побежал через дворы. Угнал самосвал и столкнул его с ними.

Он продолжал идти. И уже заходил за спину мне. Пришлось поворачиваться. Но я не сделал ни шагу ближе к нему. А он говорит:
- Богдан! Ты предполагаешь, что делаешь что-то весомое для всего человечества. Заблуждения. Ты просто рехнувшийся маньяк–убийца, получающий наслаждение от убийства. Возможно ты, где-то в глубине себя и осознаешь что с людьми что-то не так, но не можешь увидать это. И только поэтому тебе был нужен я. Чтобы не сделать ошибки.
Моё тело вскипело яростью несправедливости. Как он может усомнится в моих действиях. Я делаю несколько робких движений к нему. Говорю:
- Что ты сказал? – я не говорю, а крича, прыскаю слюнями из-за рта, как бешеная собака. – Посмотри на себя. Кем ты был без меня. Ты всегда бы бродил бы одиноко в темноте своей комнатушки. Униженный и угрюмый. Ты был бы червём. Плесенью на ботинках.
И почему я раньше не видел, как он изменился. Как из него ключом била сила возможности любых деяний. Я уже не видел в лике его нервного стремления найти что-то. Теперь он был не только физически спокоен, была спокойна его душа, утрясся шторм жизни. Он перестал быть блуждающим странником среди бурлящего потока людей. Сказал мне:
- Теперь я нашел смысл. Сейчас я сошел с одинокого пути. По-настоящему. Ныне моя душа стала единой с другой. Моя дорога раскрылась передо мною
Мои глаза залило кровавым бельмом. Ринулся к нему. И секунды я ощущал холодное прикосновение к моей щеке ржавой трубы, а потом разгорелся болью. Она рассыпалась по всему телу. Мир окутался мутным пиленом и я отключился.

***

Театр. До этих событий.
Спектакль закончился и его актеры выходили на сцену для поклона. Все зрители, стоя, эйфарично хлопали им. Я тоже. И еще я незаметно для всех, выискивала того человека, следила что бы он не пропал из виду. Не ушёл и не пропал.

Я сразу заметила, как он внимательно оглядывал меня. Не так, как другие. Диковинно для нынешних мужчин. А когда мне все же удалось поймать его прямой взор, в душу ко мне забрался морозящий ветерок. Он стоял напротив, как на века воздвигнутая статуя. А я не отвернулась, не ушла. Меня охватил интерес. Пугающий интерес. И тогда я увидала, что эти серые глаза принадлежат не грубой и не черствой душе. Что пугают они остальных из-за их могущества, из-за его превосходства над остальными. Но меня не пугали, они восхищали. Ждала. А он, не проронив ни слова просто прошел мимо. Но знак, наверно не заметный никому, только мне, озаренный объеденным серебренным лучом звезд, был оставлен. Яркий и меняющий краски на лице, говорящий мне: «Спаси!». И на последок, проходя, как будто в последний раз, он бросил на меня свой изумительный взгляд. Уставший и в сожаление.

Зрители двинулись к выходу и я тоже заторопилась. Смотрела, как он двигался в толпах. Но от меня не скроется. Для меня он освещен белыми цветами вселенной. Я вышла в галерею, он стремительно уходит в гардероб. Я торопилась, не теряя достоинства и изящности, шла быстро за ним. В гардеробе было много людей, а он стоял держа в руке куртку. Наполненный грустью. Лицо окрашенное хмурыми тонами. Голова опущена, спина потеряла осанку. Но на моих глазах теперь нет пленок обмана, теперь я точно вижу, как дышит его нутро огнем, как оно разжигалось в грандиозности возможностей. И я пошла к нему, зная, что сам он ко мне не подойдёт.
- Вы вроде бы должны меня проводить?
Его лицо выдало неожиданность удивления, а потом ощутилось выражение не доверия. Я по-доброму заулыбалась. Сердце кольнуло. По телу пробежала дрожь. Он заулыбался мне и робко произнёс.
- Наверно должен.
- Тогда подождите секунду, я одежду возьму из гардероба. – Он кивнул, но согласие своё дал умиротворенно опустив веки о снова подняв. Я как можно быстрее забрала свою дубленку. Убрала волосы и мельком взглянула на себя в зеркало. «Всё в порядке» Укрыла голову капюшоном. Посмотрела на него, он стоял выпрямившийся, с поднятой к верху головой и глубоко задумавшись. Подошла к нему.
- Я готова. Идёмте?
- Идём.
Мы вышли наружу. Наше взволнованное дыхание окрашивалось белым паром. Лица пылали незабываемостью ощущения, на прохладном воздухе. Я наблюдала аккуратно за ним. Он понимал, что я свой шаг уже сделала, теперь его черед. Взглянул сердечно на меня. И заговорил без тревоги и смущения, выговаривая каждое слово, как домашнее задание.
- Вас наверно интересует, почему я в галереи встал перед вами, но так и не решился заговорить.
- Да. Не плохо было бы вам объясниться, почему вы так поступили, - оба знали, что важно не то как мы стояли впившись взглядами в друг друга, а то, что заставило его пройти мимо.
- Скорее всего я испугался. – я не удержалась и слегка засмеялась.
- Не ужели я так дурна собой. – он вновь взглянул на меня и произнёс:
- Нет, что вы в самом деле. – наполненный добротой. Немного улыбнулся. Продолжил дальше объяснять. – Возможно, я посчитал себя не достойным. Возможно, я побоялся стать для вас разочарованием. Опасался сделать вам больно. Вы же совсем не знаете меня, не знаете моего прошлого, то, как я рос, и с чем мне приходилось сталкиваться.
Я была поражена его необыкновенной откровенностью. Приблизилась к нему, но недостаточно близко. Была ещё далеко от него. Шла рядом, а он ступал жесткими шагами силы, что просачивалась яркими лучами из глубоких ущелий его скрытого от всей вселенной внутреннего мира. И я сказала ему:
- Зачем мне знать каким было твоё прошлое? Для чего мне знать того человека, которого давным давно унесло время в небытие? К чему мне это? Ведь я вижу настоящее. Вижу, какой ты сейчас. Важно не прошлое, а настоящее. Эта секунда.  Этот момент. Прошлое может и строит настоящее, но тогда тем более, чего ради мне заглядывать туда. Я тут и ты тут. И я вижу кто ты, а ты видишь кто я. (Не заметно для себя, я перешла на «ТЫ»)
И вновь он взглянул на меня, глубокими и добрыми глазами, отражающие искорки света фонарей. Выпустил клуб пара и сосредоточено посмотрел в небо. Я приблизилась к нему ещё ближе, и он тоже подался ко мне. Мы шли, почти что в плотную. Задевая друг друга плечами. Создалось молчание. И сверху, медленно, но густым полотном, посыпались крупные подушечки снежинок. Я держала голову прямо, хрусталики снежинок ложились ко мне на плечи и ему. Я не видела, но чувствовала, что он смотрит на меня и молчит. Подняла голову к скрывавшемуся за красками ночи небу. Капюшон спал с моей головы, а хрусталики падали и таяли на пышущем эмоцией лице. Мои темные волосы укутала снежная шаль. Я повернула к нему голову и, не выдержав спросила:
- Почему вы молчите? Неужели вам не чего мне рассказать или не хотите ни чего у меня спросить. - Хрусталики сгорали в волнах его дыхания.
- Мне не зачем просто говорить. Я упиваюсь твоим обликом. Обретаю спокойствие от твоего присутствия, рядом со мной. Нахожу смысл жизни, её важность, лишь вглядываясь в тебя (И он перешел так же не заметно для себя на «ТЫ»).
И мне стал не чего сказать. Все барьеры были сняты. Мне был отдан ключ, он мне был доверен. И отворив ключом замок, я была охвачена одиночеством там обитавшим, страданиями, заблуждениями и огорчением, но потом меня схватили ввысь его светло-яркие мирные краски. Там где обитали непостижимо сложные мысли и чудесно красивые чувства. И я очутилась в укрытие от внешнего зла, его непроницаемым духом, который с моей помощью будет невозможно сломить. Я стала ядром его души. В голове у меня промелькнуло, как становилось больно мне от людей, как ломались прутья каркаса воли моей, как было холодно мне, как дышала одиночеством.

Ухватила его за руку. Крепко, боясь, что её выхватят у меня. И прижалась к его теплому телу и сказала:
- А мы даже не знаем, как друг друга зовут.
Он улыбался, а снег по-прежнему падал, расстилая перед нами белый ковер. Открывая нашу дорогу.
- Нестор.
- А меня Кристина.
Мы шагали дальше вместе.
- А ты знаешь, что картины в театральной галерее, мои?
- Так вот почему у меня создавалось впечатление, что они были частицей оторванной от тебя.

***

Богдан лежал на спине. Одна из печей была закрыта и пожирала тело. Другая ждала. Нестор стоял возле своего брата, готовясь потерять его физически, но никогда сущность Богдана не покинет его. Богдан будет всегда с ним. Нестор говорит вслух. Богдан лежал без сознания.
- Ты всё понял, не так ли. В конце ты всё увидел. Теперь ты знаешь, что моя жизнь изменилась. В ней осветилась дорога, а сердце нашло не достающий кусочек. Извини меня, за то, что я сделаю. Но ты не остановишься, как не смог наш отец. И ты видел, что из этого вышло. Поверь мне, мир станет лучшим, но другим методом. Не тем, что ты воспользовался, который тебя опьянил и заразил. И обещаю, я сохраню твой прах возле себя, как сохранил отцовский, что бы вы увидели, находясь рядом. Новый мир. Мой брат и мой отец. Жаль что мы так с тобой и не узнали ничего о матери. Она словно дух, дала нам жизнь, а сама иссякла, и отец унес с собой всю память о ней. Брат я сохраню твоё имя – достойным. Не дам его осквернить. Прощай.

Глава 17

Иду безмятежно домой. Не в дом, наполненный беззвучным стоном страданий души, обитающей в одиночестве не понимания. Теперь не важно, как воспринимает меня нынешний режим, установившийся лживыми сладостями в умах людей. Не играет ни какой роли, что тебя считают другим, отворачиваются, пугаются и отрекаются, огрызаются – только потому, что ты не хочешь быть обманутым, не желаешь губить себя. Хочешь быть собой. Жить своей жизнью.

Дома меня встретит женщина, которая стала центром моим, заполнила пустоты и помогла расчистить путь перед собой. И буду я хранить покой её и жизнь её. Улыбку и смех оберегать стану, я крепостью её буду. Ибо она всегда подержит меня, прогнувшегося под тяжестью гневной злобы жизни. Выпрямлюсь я с её помощью и она, подбодрив, поможет мне снова идти вперёд, с новым упорством.

Она мать моих детей. Моего сына и моей дочери. И точно знаю, что сын мой вырастит осанистым и уверенным, сильный духом и телом. Будет восхищать всех и пугать станет из-за того, что не захочет жить тлеющим существом. А дочь моя очаровывать всех будет, грацией и неописуемой красотой, но не порочны её мысли окажутся и душа чиста. Не смогут измарать их мирской сферой. Знаю, что встретят они лик одиночества, но знаю и то, что время придет и их сердца наполнятся теплом, так как найдут они таких же отвергнутых и живых, чувствующих и созерцающих.

Дети мои, превзойдут меня и жену мою, их мать. А внуки мои, дети детей моих затмят родителей своих. И пирамида будет расти ступень за ступенью. Поколение новое начнет образовываться на земле. Сорт новых умов и душ. Как бы общество не отвергало правильность жизни, как бы терзала её – поражение потерпит. Узды власти сами придут в руки этого поколения, ибо не удержать его сегодняшним людям. И не потребуется для этого насилие и разруха, ведь сами люди изничтожают себя, плесневеют и изгнивают с нутрии. В конце концов, погибают.

Окажусь я у корня древа общества нового, а на полках две урны воцаряют с прахом и наблюдают над сбывающейся мечтой, видят изменения, искоренения мерзости в человеке.