Холодно ночью в лесу. Особенно этой зимней ночью. Морозы вдарили, похоже, под минус тридцать, так, что все люди попрятались по домам, а уж в лесу и подавно никого нет. Ну, кроме меня. Я сижу на поваленном дереве и пытаюсь раскурить трубку. Вокруг разлилась какая-то величественная тишина, изредка нарушаемая чистым звоном обламывающихся льдинок на ветвях белых сосен. На моей маленькой полянке светло от снега и света полной луны, и я могу спокойно обозревать прекрасный зимний лес вокруг. Шапку где-то потерял, и от холода, кажется, стынут даже волосы на голове, но пока терпимо. Наконец-то раскуриваю трубку.
Снег заскрипел под мягкими лапами, вскоре откуда-то сзади неторопливо подошел волк, и уткнулся мордой в рукав моего пальто. Не страшно, сегодня ночью меня ничего не испугает. Поворачиваюсь к волку - довольно крупная серая зверюга - и машинально глажу его загривок. Он рычит, но лениво, нехотя, как будто так, для порядка. А мне чудится в его ворчании вполне разборчивая просьба:
- Дай трубку, человек!
Удивляюсь, но не могу же отказать гостю. Поэтому затягиваюсь еще раз и передаю трубку ему. Потом вспоминаю, что лапы у волков слишком коротки для этих удовольствий и просовываю её ему в пасть, меж зубов. Волк шумно вдыхает, долго откашливается (видно давно не курил), и роняет трубку в снег, где она, конечно, сразу тухнет. Ничего, разожжем; достаю спички, а волк тем временем спрашивает:
- Что ты тут делаешь один в лесу, человек? Ведь ночь и такой мороз, что хвост колом стоит, а ты сидишь на снегу и даже без шапки.
- Эх, волк, тоска замучила, гонит из дому. Тут хорошо, спокойно, тихо. Ни о чем не думаешь, просто сидишь и смотришь на белый лес.
- Кха-кха-кха - неясно, смеется волк или просто продолжает кашлять - да что вы, людишки, знаете о Ней. Раскуривай трубку, я расскажу тебе о нашей Тоске.
Волк уселся на снег рядом, терпеливо дожидаясь, пока я окоченевшими руками разожгу огонь. Пустив пару колец, снова даю трубку ему. На этот раз он не закашлялся. Потянув носом дым, волк отдал трубку и начал свой рассказ:
- Очень давно, много зим назад, луна была не такой маленькой и висела так близко к земле, что можно было до неё допрыгнуть с высоких холмов. Там жили лунные волчицы. Они белые, огромные и грациозные. А еще у них прекрасные зеленые глаза...
Волк внимательно смотрит на меня (его то глаза были желтые), проверяя, что я не заснул или замерз, и продолжает:
- Славные были времена. Огромными шумными стаями мы тогда бегали там, на луне, бок о бок с ними, не боясь никого во всём мире. Мы путешествовали на кометах по космической пыли к далеким звездам, туда, куда вам еще долго не добраться...
Тут мне стало, конечно, любопытно, расскажет ли волк старую сказку про короля и королеву волков и какого-нибудь злого колдуна, ну, например, из семейства Кошек, который навеки разлучил их и заодно в какой-нибудь грандиозной войне отодвинул Луну так далеко, как сейчас. А, может быть, это было какое-то проклятье; или Великий Темный Захватчик из глубин галактики прилетел со своим бесчисленным воинством к нашей системе и устроил тут...
А волк тем временем говорил и говорил своим низким рычащим басом:
- Прекрасны белые волчицы. Они вечно любопытные, вечно ненасытные космосом, путешествовали все дальше и дальше от дома. И вот однажды, одна из них, - тут он невнятно прорычал какое-то имя, - нашла далеко на окраинах миров маленькую планетку, всю насквозь промерзшую и пустынную. И там, под бесчисленными звездами, обитали белые шестилапые волки (тут он переступил и с каким-то презрением оглядел свою серую шкуру). Они прыгали с мира на мир в поисках истины и знаний этого мира.
Однажды как-то мы проснулись, а наших подруг как и не было, и луна висит высоко-высоко, недосягаемая для нас. Да, что и говорить, без них мы обычные серые волки, которых даже вы, люди, то и дело гоняете зимою по заснеженному лесу на флажки; куда нам куда-то прыгать, лететь.
Уже много тысяч лет мы одни и до сих пор тоскуем, видя эту такую сладкую и такую недосягаемую луну...
- Ух... Наверное, вам сильно перепадает от ваших теперешних, обычных, жен. - Делаю попытку разрядить гнетущую обстановку.
- Ага, но ничего не поделать. Моя даже понимает. - Волк как-то сурово смотрит на меня - А теперь, может и ты. Ррр, слушай нашу песню, человек, и иди домой, пока не остался тут в лесу навечно.
Волк подобрал лапы, присев в снег и завыл длинным протяжным воем, немигающе смотря на полную бледную луну в чистом черном небе. Откуда-то слева донесся ответный вой. Потом еще, сзади. И там, где-то далеко.
Потухшая трубка выпала из онемевших рук. Прячу их в рукава, шепчу волку прямо в ухо:
- Наступит время, и вы еще будете серо-белой стаей бежать по Млечному Пути.
И ухожу, пока еще жив.
Ну а что я мог еще сказать ему.