В доблестном лётном полку, где служил шебутной Коля, со своей неуёмной фантазией, был представлен полный интернационал. Ну, почти... И на практике дружба народов СССР действительно существовала, особенно это чувствовалось в тяжёлые военные и послевоенные времена, пока не пришли новые управители и не объявили, что её не было. Нет, конечно, в гражданском быту любой мог обозвать любого, а тот ему ответить тем же или просто дать в морду - на выбор. Дак, в быту и близкие родственники друг друга убивают, особенно сейчас. И дело тут не в национальности, а в нищете. Да.
Так вот, служил в полку один старлей и звали его Реваз - грузин чистых кровей, понятное дело. Это был высокий статный красавец, умница, с чувством юмора - орёл, короче. Единственно, над чем каждодневно, но, разумеется, незлобиво, ржали Коля сотоварищи - это его выдающийся, прямо скажем, нос и чудовищный акцент.
Например, Коля частенько говаривал так - Из-за угла появляется но-ос, но-ос, но-ос, а потом тока Реваз!
Смешно, чего сказать. Да, гиперболизированная правда всегда смешна. Дак, а чем парень то виноват? Эволюция позаботилась, чтобы предки Реваза жили в комфортных условиях на высокогорных плато, где воздух значительно разряжен, ну и создала такое приспособление, как большой горбатый носяра. Спереди, конечно, это не так заметно было, но вот в профиль... В профиль любой, даже не очень сообразительный, в полку мог догадаться, что предки старлея жили на самой высокой горе.
А над акцентом ржали, примерно, так - Реваз, скажи - белый!
- Бели, бели! - отвечал смеющийся Реваз и тут же ржущие летёхи добавляли хором - Как на стенке мели!
Ну и так далее - хохот стоял неописуемый, потом это пересказывалось неочевидцам сто раз и становилось полковым анекдотом.
А ещё, шебутные летёхи, да и старшие господа офицеры, не чурались посещать рестораны в городе, особенно один, где пел сам Георг Отс. Правда, он не был ещё тогда тем знаменитым Георгом Отсом, народным и всё такое, но пел, как не странно, замечательно. Летёхи даже подружились с ним, потому что платили денюшку, заказывая песни, а потом и за столик свой приглашали частенько. В этот ресторан, понятное дело, валом валили и красивые девушки - выйти замуж за доблестного советского лётчика хотелось многим.
Реваз, вот кто бы мог подумать такое про классного лётчика, отличника боевой и, страшно выговорить, политической подготовки, ко всем своим прочим достоинствам, был ещё и большой ходок, и разбивал сердца незадачливых молоденьких охотниц направо и налево. О, как блестели его глаза каждый раз в предвкушении весёлого приключения, когда он выискивал очередную жертву, собираясь пригласить на первый танец.
Шум ресторана, музыка, смех, армянский коньяк, красивые женщины - в эти счастливые минуты молодости забывается всё. Вот, за столик напротив усаживается стайка девиц. Они с интересом поглядывают на бравых летёх, зазывно посверкивая томными глазками и принимая всяческие выигрышные позы. Реваз тоже в полной боевой готовности - уже двести граммов на грудь, его чёрные глаза, как бортовой крупнокалиберный пулемёт с трассирующими пулями, разят всё, что попадается на пути грозно пикирующему на жертву истребителю, асу.
Но выбор для Реваза - это дело серьёзное, по его словам, что то должно запасть в душу, произвести впечатление.
Вот, одну из бойких девиц пригласил какой то шпак и она...
Да, это было смешно... Мягкие стулья в ресторане были с подлокотниками и девица, пытаясь встать, зацепилась бёдрами - фигурка рюмочкой и не смогла - конфуз. Потом второй раз и опять зацеп... Летёхи наблюдали это со спины и уже укакатывались над девицей. Но она вышла из положения с честью - так вильнула бёдрами, будто штопор из пробки! Да, с такой изящной грацией, что для Реваза это решило всё - выбор был сделан! Он не отставал от неё полвечера - танцевал, пригласил за столик, заказывал шоколад, шампанское, в общем, сорил деньгами, а затем внезапно исчез вместе с ней.
Явился красавец гор в полк только под утро и в одних казённых трусах...
Потом он скажет ржущим летёхам, что были ещё и носки, но ас их выкинул, потому что - Паказацца в трузах и назках - эта нонзенз! А ещё расскажет, что устроился он с этой девицей на крутом бережку - метров двадцать пять до воды, на самом склоне, где росли густые кустики, а дальше песок. Девица эффектно сняла платье, одним движением, как фокусник и предложила постелить его форму, чтобы помягче было. Горный орёл не заставил себя просить дважды и всё его одеяние оказалось под Тасей - её Тасей звали, вместе с бумажником и документами, конечно.
При лиричном отступлении - Её Тазей звалы! - летёхи чуть не сдохли.
Так вот, Тася сказала, что любит заниматься энтим делом уперев ножки - "очен красиви ножке", в плечи мужчине. Ну, Ревазу то было всё равно как, самое важное для него было - лишь бы и скорее! Короче, когда он на неё навалился и проделал все необходимые манипуляции, которые происходят обычно между мужчиной и женщиной, она просто выпрямила ноги и он покатился вниз, стремительно пикируя, аки раненый горный орёл, то есть кубарем.
Девица преспокойно соберёт его вещички, сделает ручкой и смоется в неизвестном направлении.
Потом Реваз скажет, подводя черту приключению - И взё-даке, я её тырахнул!!!
Конечно, для начальства всё было представлено, как разбойное нападение. Многочисленные синяки и ссадины на теле бравого старлея, появившиеся, как следствие тернистого пути вниз, исследованного им до самого конца, как нельзя лучше свидетельствовали о мужественном сопротивлении бандитам. Правда, потеря военного билета грозила Ревазу судом офицерской чести, но полк шёл на высокое звание лучшего в боевой и политической подготовке в родном Военном округе, поэтому всё тихо замяли. К счастью ещё, что у него не было партбилета - старлей числился комсомольцем, а то бы точно попёрли из армии. Короче, отделался герой гауптвахтой и строгим выговором с занесением, что тоже повлияло на его военную карьеру не самым лучшим образом.
Девицу летёхи так и не нашли, хотя искали тщательно. Что это было - хорошо спланированная месть красавцу сердцееду или прозаическое ограбление?
Об этом так никто и не узнал...