Часть 5
Фолкнар никогда не любил большие города. Вот и этот город, привольно раскинувшийся в цветущей, плодородной равнине, он предпочел бы объехать стороной. Однако требовалось перековать коней, закончилась соль, да и Дара хотела побывать на рынке, поторговаться (она находила в этом занятии какое-то особое удовольствие), услышать новости.
Оставив коней на попечении кузнеца, они отправились в путь. Спрашивать дорогу не требовалось – в торговом городе все улицы ведут на большой рынок. Дара с удовольствием осматривалась по сторонам, охотно вступала в разговор с уличными торговцами всякой всячиной. При этом она не забывала толкать локтем в бок Фолкнара, который засматривался на юных девушек. Те тоже не обделяли его вниманием – атлетически сложенный гигант в кожаной экипировке заметно выделялся среди пестро разодетой толпы. Впрочем, дальше приветливых и многообещающих улыбок дело не заходило – красоткам достаточно было встретить жесткий взгляд светловолосой амазонки, чтобы прошмыгнуть мимо, опустив глаза долу.
На рынке они разделились – Фолкнар заинтересовался оружейными рядами, а Дара направилась к торговцам тканями. Те смотрели без интереса – трудно представить, что затянутую в кожу воительницу привлекут пестрые платки. Дара неторопливо прошла вдоль ряда, скользя взглядом по одинаково ярким изделиям, свернула к следующему… вдруг на нее налетел невысокий старик в цветастом халате и чалме с павлиньим пером.
- Извините, - Дара приветливо улыбнулась. Старик важно кивнул, затем глаза его неожиданно расширились, он даже пошатнулся.
- Ты!!! – взвизгнул он, вцепившись в руку женщины. Крик привлек внимание окружающих, вокруг мгновенно образовалась полоса отчуждения. – Я тебя знаю! Ты воровка!
- Что? – Дара без труда освободилась от захвата. – Думаю, вы ошибаетесь. Я впервые в вашем городе и…
- Стража!!! – снова завизжал старик. – А ну говори, что ты у меня украла?! – он принялся охлопывать себя по карманам. Тем временем сквозь толпу зевак прибились трое мужчин в легких кожаных латах с нашитыми металлическими бляхами, с короткими дубинками в руках.
- Что тут происходит? Ты кричал, Сезар?
- Я знаю ее, она воровка! – воскликнул старик. – Она меня обокрала!
- Разберемся, - жестко произнес страж. – Взять ее!
Раздвигая толпу, как боевая ладья – рыбацкие лодки, в круг вышел Фолкнар.
- Вижу, этот город щедр к приезжим, - спокойно заметил он. – Поделишься?
- Самой мало, - усмехнулась Дара. Фолкнар отступил в сторону, скрестив руки на груди. Тем временем двое стражников решительно подошли к воительнице и схватили за руки. Вернее, попытались схватить – грамотно используя их инерцию, Дара повернулась вокруг своей оси и присела. Оба противника перекувыркнулись в воздухе и рухнули в пыль у ног старика. Тот растерянно посмотрел на них и попытался скрыться в толпе. Сильная рука сгребла его за шиворот и вернула обратно.
- А ты куда? – осведомился Фолкнар. – Представление только начинается.
Под восторженный рев зевак третий стражник отлетел прочь – в длинном выпаде Дара ударила обеими ладонями в грудь. Двое, что первыми глотнули пыли, с разъяренными воплями налетели, засвистели дубинки. Дара даже не пыталась противостоять – она отступала, уклонялась, один раз дала пинка под зад. Наконец, эта игра ей надоела. Первый стражник увидел лишь смазанное движение, Дара смела его ударом ноги с разворота, тут же упала на колено, подсекая второго. В воздухе мелькнули ноги в форменных сапогах, он грянулся об землю всеми костями. Дара выпрямилась, движением головы отбросив упавшие на лицо волосы. Третий страж нерешительно переводил взгляд с нее на своих стонущих товарищей. Растерянность сменилась откровенным ужасом, когда воительница вынула из крепления на бедре боевой серп.
- Не шевелись, - приказала она. Страж судорожно кивнул, превратившись в соляной столб. Дара коротко взмахнула серпом и направилась к Фолкнару. Страж украдкой осмотрел себя и, убедившись в отсутствии ран, облегченно вздохнул. Вздох утонул во взрыве хохота – брюки упали, стреножив его, как буйного коня.
Фолкнар встряхнул старика так, что у бедняги лязгнули зубы.
- Ты хоть знаешь, кого оскорбил, чучело? Это Дара, царица Ардарии.
Старик затравленно озирался, на него было жалко смотреть.
- Я не знал… добрый господин… я просто… - он запнулся и густо покраснел.
- … просто обувал приезжих вместе с этими тремя болванами, - закончил за него Фолкнар. – Сколько ты хотел взять с нее в качестве возмещения за якобы украденное? Пятьдесят монет? Сто?
Зеваки, прислушивающиеся к разговору, смотрели на старика обрекающе. Тот опустил глаза, голос был едва слышен.
- Сто…
Фолкнар свободной рукой быстро обыскал пленника и извлек из кармана халата кожаный кошель.
- Ого, а ты богатый, никак жениться собрался? Тут же не меньше ста пятидесяти монет. Не горюй, девки тебя и так полюбят, ты старик видный. Богиня Аноя учила делиться с бедными и нуждающимися, - Фолкнар через плечо швырнул кошель в толпу, там тут же образовалась свалка. Старик совсем сник. – А теперь проваливай, лучше совсем из города.
Фолкнар разжал пальцы, старик побитой собакой потрусил к ближайшему переулку. Позади послышались сдержанные аплодисменты. Путники неторопливо обернулись.
- Вот это я понимаю – правосудие в действии, - заметил мужчина лет тридцати пяти, окруженный несколькими внушительными воинами, не чета стонущим стражникам. Чем-то он сразу не понравился Фолкнару – слишком вызывающе дорого одет, сплошь золото и шелка, слишком холен и ухожен. Черные волосы ровными волнами падали на широкие плечи, породистое лицо явно не знало горячего зноя, жгучего холода и вражеских кулаков. Но особенно рексу не понравился взгляд, которым незнакомец смотрел на Дару. – Браво.
- Не стоит, - ответил Фолкнар. – Просто любим поставить ворюг на место.
- Похвально, - согласился незнакомец. – Хотя и вы сами не похожи на ведущих слишком уж праведную жизнь. Уверен, вам есть что рассказать. Меня зовут Кайл, я мэр этого города. Сожалею, что приходиться знакомиться при таких обстоятельствах. Позвольте пригласить вас быть моим гостями.
Фолкнар открыл рот, чтобы отказаться, однако неожиданно передумал. Почему бы и нет? Ну а если этот хлыщ протянет холеные руки к Даре, то найдется, чем их отсечь.
Резиденция мэра оказалась не дворцом, а огромным, не уступающим иным крепостям, добротным каменным домом. За внушающими невольное уважение створками из темного дуба открылся самый роскошный зал, который когда-либо видел Фолкнар. Вдоль стен расставлены столики и стулья из ценных пород дерева, на них красовались золотые подсвечники, на самих стенах висели картины в дорогих рамах. В стоптанных сапогах и покрытой пылью кожаной куртке рекс сам себе казался неуместным. Ни оружия, ни доспехов в комнате Фолкнар не увидел, хотя обычно именно роскошные двуручные палаши и секиры занимают в доме мужчины почетное место. Впрочем, хозяин и не выглядел человеком, который близко знаком с оружием и способами его применения.
Широкая лестница, покрытая красным ковром, привела в просторный зал, уставленный скульптурами. Фолкнар смотрел без интереса, лишь отметил, что и среди статуй нет ни одной, изображающей воина с оружием в руках, но Дара пришла в восторг. Кайл охотно рассказывал про отдельные экспонаты, наслаждаясь произведенным эффектом.
- Большинство привезено из других стран, - говорил он. – Кстати, есть пара и из Ардарии, но я огорчен, ни одна не отразила совершенство их царицы.
Фолкнар лишь усмехнулся. Что-что, а говорить любезности Кайл умел, лишь не учел, что в этот раз перед ним не изнеженная дама высшего света, а прошедшая огонь и воду кровопролитных сражений воительница.
Украшенная позолотой дверь распахнулась, в комнату жеманно протиснулся невысокий толстяк в сверкающем, но подобранном с удивительным вкусом наряде. Он шел какой-то странной семенящей походкой, и вообще что-то в нем было удивительно… немужское. Заметив на щеках толстяка румяна, Фолкнар брезгливо отодвинулся, в ноздри шибануло запахом духов.
- Господин, обед подан в Красном зале, - жеманно произнес толстяк. Кайл кивнул.
- Отлично, Бенедикт. Проводи леди Дару в нашу лучшую комнату для гостей.
- Вообще-то мы не планируем задерживаться надолго, - сказал Фолкнар. Кайл обезоруживающе улыбнулся.
- Неужели мы не позволим даме привести себя в порядок перед обедом?
Фолкнар чуть шевельнул плечами. Бенедикт и Дара ушли вглубь дома, а рекс в сопровождении хозяина прошел в обеденный зал. С первого взгляда Фолкнар понял, почему этот зал называется красным – стены покрывали искусно вырезанные панели из красного дерева. Чтобы солнечные лучи не портили их, тяжелые шторы плотно задернуты. В центре расположился широкий стол из того же дерева, уставленный разнообразными яствами.
- Располагайтесь, - Кайл широким жестом обвел комнату. – Я присоединюсь к вам через минуту.
Фолкнар опустился за стол, привычно выбрав место, с которого он сможет видеть каждого входящего в зал. Молодой лакей принес серебряный чан с водой, Фолкнар не сразу понял, для чего. Сообразив, он вымыл руки, тщательно вытер их белоснежным полотенцем. Ожидание затягивалось. Бросив взгляд на циферблат механических часов, укрепленных над камином, рекс решительно поднялся из-за стола.
- Ты, как тебя… Бенедикт, - окликнул он проходящего мимо зала толстяка. – Где Дара?
Глаза толстяка забегали, как у кота, своровавшего рыбу. Почувствовав неладное, Фолкнар схватил его за ворот.
- Где?
- По коридору направо, до конца… - пролепетал Бенедикт, зажмурившись в ожидании оплеухи. Фолкнар оттолкнул его и быстро пошел в указанном направлении. Без труда найдя нужную дверь, он шагнул внутрь.
В грудь словно ударили тараном – Дара была здесь. Но здесь был и Кайл. Сейчас он вдохновенно трудился над ее роскошным телом, закинув ноги себе на плечи, а она постанывала от удовольствия. Увидев в зеркале над кроватью вошедшего рекса, Кайл охнул и скатился с кровати, забившись в угол перепуганной мышью. Дара села на смятой постели, даже не пытаясь прикрыть свою наготу. Фолкнар покачнулся, кровь стучала в висках, окружающие предметы затеяли хоровод. Шатаясь, словно дерево в грозу, он вышел из комнаты. Коридор раскачивался перед глазами, словно палуба драккара, рекс несколько раз наткнулся на стену. Он не помнил, как покинул дом, как дошел по незнакомому городу до кузницы. Лишь за стенами города сознание начало возвращаться, а вместе с ним – острая, сжигающая душу боль. Хрупкий налет того, что принесла в его жизнь Дара, слетел в один миг, взамен поднималась ненависть – жестокая, всесокрушающая. Он сам не мог ответить, почему не убил Кайла в той злополучной спальне, но он вернется. Вернется с армией. Он снесет этот город до основания, и даже дикие козы будут со страхом обходить это место.
- Мужчина с разбитым сердцем так уязвим… - Дара грациозно поднялась с кровати. – Не трясись так, смотреть противно. Он ушел.
Кайл мелко закивал и выпрямился. Его трясло, черные волосы мокрыми прядями падали на бледное лицо.
- Я все сделал, как вы сказали… вы ведь не убьете меня? – он с надеждой посмотрел на воительницу. Та презрительно усмехнулась.
- Как ты жалок… зачем мне марать руки тем, что скоро сделает Фолкнар? Ты допустил ошибку. То, что с тобой могла сотворить я, ничто по сравнению с тем, что сотворит Фолкнар, когда вернется со своими войсками. А он вернется, можешь не сомневаться.
Кайл задрожал и рухнул на колени.
- Встань, - Дара поморщилась, словно держала за лапу дохлую жабу. – Уж мы постараемся, чтобы после возвращения к армии Фолкнару стало не до тебя.
Глубоко вздохнув, Кайл сел на край ложа. Постепенно кровь приливала к лицу, он оживал на глазах.
- Что делать с пленницей? – уже спокойно спросил он. – Убить?
- Нет, - подумав, ответила «Дара». – Пока рекс снова не встал во главе своей армии, она нам понадобится, как страховка.
Отвернувшись, «Дара» вышла из спальни. С каждым шагом образ прекрасной воительницы рассеивался, светлые волосы повисли мокрыми водорослями, серые глаза приобрели цвет стоячей воды, запахло тухлой рыбой. Тонкие, бескровные губы изогнулись в злорадной усмешке – Токсида предвкушала похвалу Олимпиуса.
Погода испортилась, тучи быстро затягивали небо. На западе их алым подсвечивало закатное солнце, но восток наливался клубящейся тьмой. Первые капли упали на разгоряченное лицо рекса. Ярость, кипевшая в нем, уже не бурлила, грозя разорвать сосуд на части, а мерно кипела. Перед глазами мелькали картины, одна страшнее другой – его воины врываются в город, уже пылающий после бомбардировки горшками с горящей смолой. Мужчины падают, сраженные безжалостными ударами, женщин догоняют, валят на землю, сразу срывая платья… сам Фолкнар неторопливо идет по улице, его мускулистый силуэт зловеще выделяется на фоне пламени… а на главной площади уже возвышаются два деревянных креста, на одном корчится Кайл, на другом она, Дара. Он не даст легкой смерти, она будет умирать очень долго, испытывая все муки, что сейчас переживает он…
Конь неожиданно остановился. Фолкнар вынырнул из своих грез и огляделся. Пятеро разбойников приближались неторопливо, понимали, что спасаться бегством воину не позволит гордость, а численное превосходство вселяло уверенность в победе.
- Жизнь или кошелек? – осведомился один, чумазый и нахальный. Фолкнар неторопливо спешился. Разбойники невольно отшатнулись – рекс минимум на полголовы превосходил каждого из них.
- Сложный вопрос… - задумчиво произнес Фолкнар. – Так сразу и не выбрать… решено, – он выпрямился во весь рост. Разбойники побледнели, до боли в пальцах стиснули рукояти оружия – от рекса повеяло могильным холодом, его глазами смотрела смерть. – Я беру ваши жизни.
Грянул гром. Мелкий дождь быстро перешел в беспощадный ливень. Вода быстро заполнила все неровности почвы и хлынула множеством мелких ручейков, смешиваясь с кровью. Мир наполнился шуршанием, словно вокруг сновали миллионы крупных муравьев. Фолкнар выпрямился, опуская окровавленный по самую рукоять меч, от мощных плеч валил пар. На дороге лежали тела четверых разбойников, пятый, подвывая от страха, полз к кустам, за ним оставался широкий кровавый след. Ноги, сломанные одним могучим ударом, волочились следом, он судорожно впивался в землю скрюченными пальцами.
Нога в тяжелом сапоге опустилась на спину искалеченного разбойника, прижала к земле. Фолкнар возвышался огромный, багровый, словно слиток раскаленного металла, с угрожающе вздутыми мускулами. Отблески молний на жестоком лице делали его еще злее и беспощаднее, глаза вспыхнули алым огнем, словно потухшие было угли под порывом ветра.
- Не убивай! – взмолился разбойник. – Я ведь безоружен!
Фолкнар чуть шевельнул плечами, медленно занес меч.
- Я не говорил тебе бросить оружие.
Глаза разбойника расширились в ужасе. Фолкнар на несколько мгновений замер, наслаждаясь полузабытым чувством чужого страха, своей абсолютной власти над чьей-то жизнью…
- Фолкнар!
Рекс обернулся. Дара стояла у края поляны, по бледному лицу катились слезы, смешиваясь с дождевой водой.
- Не надо.
- Кайлу ты тоже это сказала? – язвительно поинтересовался Фолкнар. – Ты же должна была хотя бы для приличия поломаться…
- Я знаю, ты зол, - Дара приблизилась. Фолкнар отступил, не позволяя коснуться себя, рука воительницы беспомощно повисла в воздухе. – Знаю, ты мне не веришь. Но то, что ты видел – была не я. Я не знаю, что или кто это был, но…
Острие меча коснулось ее горла. Фолкнар чуть нажал, по шее воительницы побежала тонкая алая струйка. Дара замерла, серые глаза смотрели без страха.
- Я хочу верить тебе, - в голосе Фолкнара серебряной струной прозвенела боль. – Но я видел… это была ты. И сейчас ты ведешь какую-то свою игру. Я уже принес в жертву тебе все, что у меня было. Что ты хочешь теперь?
- Посмотри в глаза, - тихо сказала Дара. – Слова могут лгать, но глаза - никогда.
Их взгляды встретились. Рука рекса дрогнула, они шагнули в объятия друг друга. Поцелуй получился долгим, жадным, словно оба мучились от жажды, и теперь припали к живительному источнику.
Наконец, они отстранились, переводя дыхание. Дара прильнула всем телом, ища убежище в кольце сильных рук.
- Не понимаю… - прошептал Фолкнар, - Если это была не ты… то кто?
Ответить Дара не успела – Фолкнар внезапно оттолкнул ее в сторону и взмахнул мечом. Лязгнуло, отбитый в сторону боевой серп упал в траву. Что-то промелькнуло в воздухе, Фолкнар ощутил сильный удар, небо и земля несколько раз поменялись местами. Однако годы сражений не прошли даром – меч он не выпустил и, перекатившись через голову, вскочил на ноги.
Неподалеку Дара повалила кого-то на землю и сейчас ожесточенно вминала в вязкую грязь лицом. Изловчившись, противник умудрился сбросить ее с себя, поднялся на ноги… Фолкнар не поверил своим глазам – перед ним стояла еще одна Дара.
- Фолкнар, я…
Зарычав, вторая Дара в прыжке сшибла ее с ног, они покатились, осыпая друг друга градом ударов. Фолкнар растерянно наблюдал за схваткой, не зная, чью сторону принять, тем более что обе воительницы так вывалялись в грязи, что отличить их друг от друга стало невозможно.
- Чего ты ждешь? – крикнула одна, прижатая к земле. – Убей ее!
- Нет! – крикнула другая. – Не слушай ее! Это враг!
Решившись, Фолкнар воткнул меч в землю и рывком за шивороты растащил противниц, словно сцепившихся щенков. Они с ненавистью смотрели друг на друга, он решительно встал между ними.
- Хватит!
Убедившись, что они не сцепятся, Фолкнар отступил, чтобы видеть обеих, зазубренные острия стрел в ложах арбалетов смотрели им в живот. Воительницы замерли, ожидая, что будет дальше – обе прекрасно знали, что вытащить такую стрелу удастся лишь с намотанными на нее кишками.
- Если ты Дара… - медленно произнес Фолкнар, выразительно взглянув на одну из них. – Что ты сказала, когда убила Горгону?
Вторая победно взглянула на противницу, та, напротив, стушевалась. Серые глаза воровато бегали по сторонам, как у кота, укравшего рыбу.
- Я… я…
Фолкнар поднял арбалет, теперь стрела смотрела в сердце.
- Что. Ты. Сказала?
- Я сказала… - Дара замялась. – Что чудовище получило по заслугам… и…
Фолкнар улыбнулся, словно акула при виде беспечного пловца.
- Ты ничего не сказала. Ее убил я.
Настоящая Дара быстро встала рядом с ним. Образ ее противницы начал меркнуть, расплываться, рассеиваться, словно дымка утреннего тумана при первых порывах ветра. Токсида выпрямилась, взгляд ее был полон такой жгучей ненависти, что даже Фолкнар поежился.
- Думаешь, победил? – прошипела Токсида голосом змеи, которую поджаривают на сковородке. – Ты даже не представляешь, кто стоит за мной! Ты даже не понимаешь своим жалким умом, кто мой господин! Ты хорош против таких же людей, но кто ты против бога? Он найдет тебя! Он убьет всех, кто окажется рядом с тобой! И ты сможешь лишь стоять и смотреть, как они умирают! Как ОНА умирает! – Токсида с торжеством указала на Дару. Стиснув зубы, Фолкнар выстрелил, но болт вонзился в ствол дерева у края поляны – Токсида быстро отступила в неглубокую лужу и исчезла, словно дно разверзлось до подземного моря мертвых.
Дара изумленно смотрела на Фолкнара. Мощные плечи бессильно повисли, отсутствующий взгляд блуждал где-то вдалеке. Осознание правоты побежденной богини придавило, словно мешок с камнями, взваленный на плечи жестоким тюремщиком. Фолкнар не боялся смерти, глупо бояться того, что все равно когда-нибудь произойдет, но…
- Что с тобой? – Дара коснулась его руки. Фолкнар вздрогнул, словно только сейчас заметил ее, выдавил вымученную улыбку.
- Все в порядке. А разве что-то не так?
- Не знаю… - Дара не сводила с него пристального взгляда. – Если бы я тебя не знала, то решила бы, что слова этой… кто бы она не была… тебя напугали.
- У тебя слишком богатое воображение, - усмехнулся Фолкнар. Он привычно обхватил пряжку ее ремня, дернул – более легкая воительница почти впорхнула в его объятия. Их губы встретились. Фолкнар мысленно подобрался, как тигр перед прыжком. Пора, через пару мгновений… он просто не сможет.
Дара вздрогнула, попыталась вырваться, но Фолкнар не отпустил, продолжая сдавливать указательными пальцами точки на ее затылке.
- Извини, родная, - прошептал он, чувствуя, как ее сопротивление становится все слабее. – Я никогда не был силен в долгих уговорах.
Бережно подхватив обмякшее тело на руки, он коротко свистнул. Конь, неторопливо объедавший кусты неподалеку, встрепенулся и, потряхивая мокрой гривой, подошел к хозяину. Умные коричневые глаза смотрели на бесчувственную амазонку с удивлением.
- Так надо, малыш, - произнес Фолкнар.- Со мной ей слишком опасно. Долго объяснять, а она очнется через пару часов. Надо спешить.
Постоялый двор, как водится, раскинулся на перекрестке дорог. Несмотря на ненастье, во дворе наблюдалось оживление – вокруг двух телег сновали люди, ветер доносились обрывки приказов. Остановившись в паре десятков метров от ворот, Фолкнар несильно похлопал коня по крупу. Тот сделал несколько шагов и замер, недоуменно оглянувшись. Фолкнар покачал головой.
- Нет, малыш.
Конь тяжело вздохнул и подошел к хозяину, бархатные ноздри ткнулись в небритую щеку. Фолкнар погладил его по умной морде.
- Я тоже буду скучать, дружище. Служи Даре, как мне – она все, что у меня есть.
Конь отвернулся и потрусил к воротам, унося в седле крепко связанную амазонку. Фолкнар отступил в тень. Донесся удивленный крик – коня с необычным грузом заметили, несколько человек обступили его, кто-то уже неумело пытался распутать узлы. Фолкнар ладонью с силой потер лицо, на кожаной перчатке осталась влага. Он предпочел думать, что это дождевая вода, но… никаких «но». Это дождевая вода.
Отвернувшись, он пошел прочь. Ночной мрак сомкнулся за спиной, словно поверхность воды над брошенным в камнем.