Автобиография.
Помню счастливое (по моему тогдашнему мироощущению) детство.
В то время самолеты были БОЛЬШИМИ! Огромная лужа – морем.
3 копейки – стаканом лимонада. Рубль – богатством. Родители вечноживущими...
Помню из октябрятского детства, как мы радовались, когда Учительница нам читала про известного героя всех историй
(мы еще тогда не знали, что он - из Истории), буквально сказочного богатыря - сильного и умного, как все русские богатыри - Ильича. Какой он был находчивый! Особенно потряс рассказ о том, как в его дом пришли полицейские с обыском. Они искали какие-то запрещенные книжки (мы не знали, что такое «запрещенные книги», наивно полагая, что это что-то такое, что мама отберет, если увидит в твоих руках). И вот злые полицейские пришли в дом доброго Ильича, он дал им табуретку, чтобы блюстители порядка смогли посмотреть, что на верхних полках книжного шкафа. Они все тщательно проверяли, а потом устали, и дело не дошло до нижних полок, где и хранилась запрещенная литература.
УРА!!!!
Как мы радовались за Ильича и смеялись над глупостью полицейских. Здорово он их провел!
Школа мне очень нравилась! Особенно тем, что летом всех отпускали на каникулы. Это было самое лучшее школьное время!
Три месяца ничегонеделания, если не считать списка литературы, которую мы должны были прочитать за лето, но чаще всего не делали этого. Между прочим, мне даже теперь завидуют в Европе, хотя, времена школы давно минули. У них каникулы всего шесть недель! Какая малость по сравнению с нашими двенадцатью!!!
Итак, летние каникулы.
Меня и брата отправляли к тете в деревню. Меня туда ссылали потому-что я была, как говорила мама, синепупиком, то есть, очень тоненькой девочкой. Про тонкость я не спорила, но сомневалась в цвете своего пупка и, бывало, разглядывала его внимательно. Но тщетно. Синевы не наблюдалось, пупик был красиво-светло-розовый. У брата не было проблем с цветом пупка, но его отправляли в деревню со мной до кучи.
А куча там была НЕ МАЛА!!!
У моей тети семеро детей. Двое или трое взрослых уже улетели из родительского гнезда, так что мы с братом вполне вписывались в обычный формат этой семьи.
Деревня!
О, сколько в этом звуке...
Здесь и лес с грибами и ягодами, и огород с черной смородиной и картошкой, и какой-то небольшой пруд, который нам казался огромным озером, и индийские фильмы каждый вечер в сельском клубе, и хлеб из печки, который пекла тетя Шура...
и...
какие-то новые отношения, кроме сестринских и дружеских,
какая-то симпатия, пузырящаяся в душе лимонадом...
Были и проблемы, которые меня лично никак не трогали. Часто о них я даже и не знала, а слышала только от взрослых:
из-за меня дрались деревенские мальчишки. Бились не на жизнь, на смерть. Взрослые не вмешивались, в деревне это не принято. Но когда один мальчишка порвал немножко рот другому парнишке, тетя поставила вопрос ребром перед моей мамой. Не помню, что делала мама, чтобы из-за меня не дрались деревенские сорванцы, может быть, она мне пробор какой-то неровный стала делать или вместо двух косичек заплетать одну... Не помню.
Но точно знаю, что это передается по наследству. В смысле - драться из-за девочки. Из-за моей дочки бились не просто два парнишки, а два родных брата. Воевали целый год, пока родители не отослали старшего к бабушке, видимо, чтобы там чувства слегка улеглись.
В деревне, где мы с братом проводили лето, жила и моя первая любовь, настолько первая, что я даже забыла о ней. Мне мама рассказала, что когда мне было от роду один год, я любила соседского мальчика Вову, которому было два года. Он меня тоже любил. Говорят, что мы даже целовались на глазах взрослых. Имя Ирина переводится, как Мир, имя Владимир, как - Владеющий миром,
поэтому все родственники решили, что когда мы вырастем, то поженимся.
Сейчас Владимир Владимирович (не Путин) пишет книгу о своем роде, говорит, что одна глава посвящена мне.
Продолжение следует