Ахтыру было пятнадцать когда он впервые увидал настоящего батыра. Батыр ехал отпустив поводья. За плечами у него был лук, а на боку сабля. Южная сибирская степь шумела разнотравьем и к шуму примешивался стрекот кузнечиков и щебет птиц.
Легкая степная лошадка Ахтыра коротко ржанула и сама, без понуканий помчалась навстречу.
Ахтыр вдруг отчетливо вспомнил как старый ата Урапау рассказывал про великих батыров.
- Давно это было. Шестьдесят зим минуло с той поры. - ата Урапау вдруг закашлялся и на глазах у него выступили слезы. Может от костра, быть может от былых воспоминаний, - Тогда зима была. Холодно. Мы шерсть всю с овец состригли, самих овец под нож пустили. На племя только оставили. Сами впроголодь. Такого раньше не бывало, что бы без мяса, а приходилось терпеть. Тогда война была. Мы все на фронт отправляли. Собрали все золото, серьги, кольца, все до последней монеты. Отдали. Потом лучшие батыры собрались. Луки с которыми еще прадеды джунгаров бивали за спину повесили, колчаны стрелами загворенными наполнили сабли в руки взяли и пошли. каждый двух лошадей взял. Сам на одной едет, вторая сбоку бежит.
Зимой, на станцию Дуражино что на Украине пришел товарный состав. Капитан Коноплев командующий разгрузкой бежал от начала в конец, отдавал приказы, что то быстро помечал в блокнотике, успевал греть руки и вдруг резко остановился. Четыре последних вагона были открыты настежь. Наружу глядели приземистые лошадки, выдыхали пар и фыркали как будто принюхиваясь. В глубине вагонов по турецки сидели воины. Такие могучие, что
Коноплев потерял дар речи. Рядом оказался молоденький лейтенант сопровождавший состав. Он и обьяснил, что это тувинцы. Кочевой народ с юга Сибири. Отважные воины. Батыры, как они себя называют.
Вскоре двести сорок батыров стояли отдельно от всех. Их поставили на прорыв. все равно погибнут в первом же бою, думал командующий, так зачем откладывать. Хоть напугают врага и то ладно.
Когда начался бой батыры буквально смяли противника. Их сабли не знали пощады. Их заговоренные стрелы били не зная промаха и ни одна вражеская пуля не коснулась ни одного из них.
- Твой дед ата Урапау тоже был там, - сказал незаметно подьехавший батыр. - Скажи ему ата.
- Был...- сказал Урапау. - Он снова закашлялся от едкого быма и на его глаза навернулись слезы.
Когда Ахтыр вновь посмотрел на батыра, его уже не было, только цветущая степь шумела цветным разнотравьем, да легкая степная лошадка смотрела куда то вдаль изредка помахивая гривой.