Начнем… Не удивляйся, что не сначала, читай…
Она опять просто забавлялась. Пригласила его к себе и стала играть с ним в карты на раздевание. Он ее любит, она его нет. Черноволосый парень с темно-зелеными глазами ласково смотрит на девушку, с надеждой. Он не знает, что думает и чувствует она, и потому осторожен; он не хочет причинять ей боль. А она развязна и спокойна. Говорит чушь, пудря ему мозги. И она совсем не заботиться о его чувствах, не выбирая слова. Оскорбить его мужское достоинство? Да запросто, пришла бы только мысль в голову – и готово. А он молит ее о том, чтобы она не говорила загадками. Девушка хвалится удачными картами, но, между тем, совсем не увлечена игрой, будто не понимая, что в случае проигрыша она снимет последнее, что на ней еще осталось. Нет, она спокойно все снимает, даже не возбуждаясь и не чувствуя неудобства. Она равнодушна.
Внезапно… Она видит взгляд из зала, того самого человека, с которым она поступила так в жизни, не на сцене, как сейчас приписывает ей роль. Взгляд его прозревший (ведь до этого он не понимал ее поведения) и такой страшный…
- Но ведь это не от того, что я такая жестокая! – девушка устремила на него молящий взгляд, пытаясь оправдаться, ведь она не играла его чувствами, она не хотела! – Я… я хочу, чтобы это был не просто секс, не просто развлечение, я хочу любви! Но я не могу любить… - дрожь, слезы…
Оператор замер, не зная, как реагировать на слова актрисы, ведь этого не было в сценарии.
Парень позади нее, с которым она только что забавлялась, встал, чувствуя себя не нужным. Он понял, что девушка совсем не любит его. Она не хочет поцелуев, но готова сразу в постель.
Опустив голову, он пересек сцену и ушел, несильно хлопнув дверью.
Ресницы девушки дрогнули.
- Поверь, я тоже хочу любви! Я хочу любить, чтобы робеть, чтобы замирать перед ним… А не сразу, как познакомилась, тащить его в постель, потому что больше мне от него ничего не нужно.
Зрители зашушукались, переглядываясь. И девушка отвела наконец взгляд от того парня в зале и оглядела всех.
- Но, похоже, - с силой начала она, и все замолчали, - лучшая девушка для вас та, которая вас не любит. Которая не осуждает, если вы опоздали или не пришли совсем, если вы гуляли с другими, которая говорит странные вещи и готова постоянно с вами спать, не требуя даже поцелуев… Потому что они противны ей.
Девушка выдохнула, вспоминая другой свой роман с парнем по имени Андрей. Ему как раз и нужен был секс… Она воскресила перед своим взглядом его лицо, не зная, что он тоже сидит в зале, только на последних рядах. И выплюнула слова из сердца.
- Для вас лучшая девушка, что не любит… А если она – не дай бог! – заболела этим чувством и хочет быть постоянно с вами, прижимаясь к вам, глядя вам в глаза, идти с вами под руку, так нежно и упоительно касаясь щекой вашего плеча… Вы же начинаете чувствовать себя несвободным и стремитесь выбраться из-под ее заботливого взгляда, пореже встречаться с ней, не целовать лишний раз, и постепенно уходите совсем… А девушка? Вот и она становиться такой… Секс без обязательств, секс по дружбе, никаких чувств, новые и новые жертвы…
Девушка опустила глаза.
- Так ведь нельзя! А где же любовь? Почему ее нет? – она вдруг заметила, что ее трясет, и попыталась унять дрожь.
Ей необходимо было все это высказать, потому что уже невозможно было все таить в душе.
– Ну что ж… Хватит откровений. Ведь это ничему не поможет, а сделает только хуже. А значит, к чему все это осознавать и страдать?... Займусь я лучше делами и все забуду… - она начала подниматься.
Оператор почувствовал облегчение, узнав, наконец, слова, и включил трек.
Заиграл телефон. Девушка замерла и недоуменно оглядела зал, медленно соображая, что это звонит.
Оператора бросило в холодный пот. Он ошибся?
Девушка наконец дошла до мобильника, специально лежавшего на сцене, легла рядом с ним и взяла трубку.
- Алле?... А, да, привет, - голос девушки тут же изменился, став веселым и дружелюбным, она перекатилась с живота на спину, а потом перевернулась обратно. – Да, у меня все хорошо, а у тебя как?... Отлично, - тут лицо девушки выдало ее утомленность и скуку, но голос не изменился, снова дернув губы в сторону улыбки. – Да, конечно, давай встретимся… Ну… хорошо. До встречи, - она положила трубку.
И посмотрела в зал уставшими глазами.
- Что ж. Ресторан – это ведь не так плохо… Вот только что он собирается там делать? Предложение? Как-то бы ему повежливее отказать… - она встала и покинула сцену.
Выключили свет, и на сцене были видны только какие-то силуэты, выносившие и ставившие какие-то предметы. Когда свет снова зажегся, на краю сцены сидел тот самый черноволосый зеленоглазый парень, о чем-то грустя. Позади него, шагов на пять в глубь сцены стояли стулья и столы, на последних скатерти, салфетки, соль – все как положено. Играла тихая, привычная для ресторана музыка, посетителей пока не было.
- Я люблю ее! Да, она жестока, да, она играет мною, но у нее есть душа! С ней весело, с ней есть о чем поговорить… Я так не хочу ее терять! Вечно пытаюсь чем-то ее зацепить, привлечь… Чтобы наша связь стала более прочной, не порвалась! Ведь что бы я ни делал, все – как тонкая ниточка, которую можно разорвать, даже просто глядя на нее, не трогая совершенно.
На сцену выходит девушка, оглядывает столики и, видя, что за ними никого нет, садится за ближайший, достает пилочку из сумочки и начинает подравнивать ногти. Длинное, черное, блестящее платье ей очень шло; свое превосходство девушка как бы подчеркивала, закинув ногу на ногу. К ней подошел официант с меню.
Парень, сидящий на краю сцены, не оборачивается, ему важно выплеснуть свою боль.
- Мне ужасно тяжело! Иногда, когда я прихожу домой и понимаю, что завтра мы с ней снова никто, да даже этой ночью мы не стали друг другу ни ближе, ни роднее, я бессильно падаю на кровать и задыхаюсь. Как можно быть настолько чужими??
Девушка на заднем плане замерла, а потом неверным движением отложила пилочку, но взгляд не подняла.
- Очень редко, обычно под вечер, когда ее маска становится тоньше, я вижу в ее глазах боль… Она тоже страдает… Но почему? Почему? За что? Лия! – парень обернулся к ней. – Будь моей!
Она посмотрела на него, пряча чувства, стараясь стать как можно более холодной.
- Всё? Ты, наконец, всё сказал? – она поднялась со стула. – Я уж думала, ты никогда не закончишь этого бреда, - и подошла к нему. – Я не могу любить. Самое большее – это симпатия. Но эти чувства не вспархивают, а падают вниз тяжелым камнем. Я могу только использовать и причинять боль, ты еще это не понял?
«Возненавидь меня! Тебе так будет проще! Я правда не способна любить!» - молила она его в мыслях.
- Пусть, - тихо произнес он, на миг опустив голову, но тут же вновь взглянул на любимую. – Пусть так, но будь моей! – он протянул руку, но не дотянулся до девушки. – Прошу тебя, любимая! Пожалуйста…
Мука отразилась во взгляде Лии. Она прикрыла глаза и выдохнула.
- Я не могу быть с одним… И я не смогу быть твоей… Я больна чертовым бездушием! – прокричала она и бросилась вон.
Он вскочил за ней, но не двинулся с места. И закрыл лицо руками.
Снова погас свет. Силуэты уносили столы и стулья, выносили что-то другое. Когда зажегся свет, была видна скамейка посреди сцены и сидящая на ней девушка, кутавшаяся в кофту, Лия.
- Она приходила сюда, в этот парк, почти каждый день, в любую погоду. Приходила и садилась на эту скамейку, безучастно глядя на все вокруг, а чаще только себе под ноги, - безразличным, монотонным голосом заговорила она. – Мимо проходили люди, но от всех она отворачивалась, уклоняясь от любого разговора, не желая причинять кому бы то ни было новую боль. Она была как тоскливая осень, серая, близкая к зиме… Но это не значит, что она ничего не чувствовала! – моля о помощи, девушка взглянула в зал, но тут же погасила взгляд. – Но она сама ни от кого не приняла бы помощи, хоть и нуждалась в ней. Потому что помочь бы ей не смогли, а вместо благодарности она всадила бы иглу боли в сердце того, кто попытался бы. И сделала бы на одного несчастного человека больше, который перестал бы сострадать для собственной защиты… Бездушие заразно, и оно передалось бы через эту иглу. Не каждый человек станет с этим бороться и не закроет свою душу от новых потрясений, от мира… Нет, если уж погибать, то погибать одной! – девушка сжала голову руками, стараясь успокоиться.
Человек, не так давно появившийся на сцене позади нее, слышал последние слова и видел ее состояние. Он подошел ближе и сел к ней на скамейку. Девушка вскочила, собираясь уйти, но парень поймал ее за руку. Она обернулась, собираясь сказать что-нибудь резкое. И тут ее взгляд изменился.
- Ты?! – выдохнула она.
Это был парень, к которому когда-то давно она испытывала симпатию, но с которым только дружила, единственный раз не проявив свою сущность.
- Присядь, - попросил он.
- Столько времени прошло… - произнесла она, как во сне садясь на край скамейки.
- Да… А я так и не смог тебя забыть. Жаль, я тогда так и не сказал тебе об этом… Все время мы были только давними друзьями, - он улыбнулся, вспоминая. – Почему ты плакала?
- Нет! – она резко встала, но его рука все еще удерживала ее. – Я должна уйти.
Он покачал головой.
- Я не отпущу тебя теперь.
- Почему? Столько времени…
- Всего-то года полтора. Не больше. И мы все еще такие, какими были. Ты чувствуешь это? Я так рад, что мы наконец встретились!
- Быстро время летит… Леш, зачем ты мне сейчас об этом говоришь? Столько времени прошло с тех событий, все уже давно угасло, - она отвернулась.
Голос подвел ее. Она вырвала свою руку из ладони парня.
- Уходи.
- Нет, Лия. Не так все…
- Уходи! Я не люблю тебя, и никогда этого не будет потом, ты мне не нужен, я не буду с тобой! – она обернулась к нему, прерывисто дыша. – Уходи! Уходи! Уходи!
Он вскочил со скамьи и бросился вон.
Лия смотрела ему вслед. Губы ее дрожали, едва сдерживая рыдания.
- Я не испорчу тебя…
Она отвернулась и неверными шагами пошла к кулисам. Тут вдруг выбежал он, схватил ее за руки и развернул к себе.
- Я влюблю тебя в себя, слышишь? Я влюблю тебя… Ты будешь счастливой! – кричал он, пытаясь докричаться до ее души, и тряс ее. – Слышишь?
А она только смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Погас свет.
Один силуэт ушел, другие пронеслись позади, унося скамью, еще один приблизился к краю сцены. Его выделил пучок света.
- И мы стали жить вместе. Я дарил ей цветы, носил на руках, шептал романтические истории… А она делала вид, что у меня получается влюблять ее в себя! Прятала шипы, не общалась с другими парнями… Отцветала… Но ласково общалась со мной, когда не срывалась. Делала вид… Но на самом деле ничего не происходило! А когда она срывалась… спокойствие уступало истерике. Она кричала и металась, плакала. И молила небо ответить, почему она не может полюбить… Она лишь жалела меня…
По-настоящему, на самом деле, мы любим редко. Всего один или два раза за жизнь… А все остальное – симпатия, притяжение, влечение… Но не любовь. А она уже любила, хотя всего год встречалась с этим человеком… Тогда она не хранила это чувство и торопила время, когда она снова будет принадлежать только себе… Когда она будет свободна.
Но сколько может длиться ее наказание? Сколько? Она уже столько выстрадала…
Но ведь даже все эти порывы, истерики говорят о том, что она не камень, каким хочет стать, о том, то она может чувствовать!
Я жизнь готов отдать, чтобы она наконец обрела покой! Я не верю в ее равнодушие! Она полюбит меня, полюбит! – парень давился словами, слезами.
Верил ли он на самом деле?
Позади него показалась Лия, она робко вошла в свет. Одета она уже была обыденно: джинсы, футболка. Она осторожно присела рядом с ним, обняла его голову руками, положив ее к себе на грудь. Она тоже была готова плакать.
- Я старалась… Я правда старалась… Да, я жестокая! Я причиняю боль всем! Я мучаю его! Но… почему-то… он мне нужен… Я не могу его отпустить, хотя я все время верю, что могу его оттолкнуть. Без него мне совсем незачем жить! – она спрятала лицо в его волосах.
Парень обнимал ее, не открывая глаза. И вдруг она резко отстранилась от него. И кинула вызывающий взгляд на зрителя.
- А вы? Вы можете полюбить того, кто хорош душой, кто любит вас всем сердцем и готов сделать все для вас? Можете полюбить того, кто для вас просто друг? Или, может, даже меньше, а друг только на словах? Или, быть может, вы даже не страдаете от того, что не любите? Вам все равно на его страдания, важно лишь только ваше раздражение?
А ты, читающий?...
Подумай, вспомни, представь! Ведь было же? Было? А ведь иногда такой человек самый достойный… А мы не ценим его любовь, потому что не можем ответить, потому что не можем терпеть его грустный взгляд и его бесполезные попытки, подарки…
Мы отталкиваем его от себя…
Как и ту девушку, что была рядом с парнем по имени Андрей, что жалась к его плечу, желая удержать, чтобы всегда быть рядом и всегда любить…
- Ну? Отводите глаза… Как и я.
Девушка опустила взгляд.
Парень вдруг резко поднял голову, очнувшись от мыслей.
- Зачем ты встала? Ты же болеешь… Тебе нужен покой, - он встал и подошел к любимой, взяв ее руки в свои, будто согревая.
- Глупость. Зачем лежать? Я все равно умру.
Парень вздрогнул.
- Что ты такое говоришь? Это обычная простуда или что-нибудь такое, несерьезное.
- Ты не понимаешь, - она покачала головой, прервав его горячую речь. – Мне незачем жить. Я бесполезный человек… Я хочу умереть!
Он обреченно опустил голову, услышав последние слова.
Погас свет.
Опять зашевелились силуэты.
- И она умерла, - прозвучало во тьме.
И медленно начали загораться лампочки, давая тусклый свет. Два пучка света осветили два места. Одно – впереди, одно – центр задника.
В первый вышел Леша. Голова опущена, руки повисли, на плечах траурный пиджак. Потом голова вздернулась. Глаза загорелись.
- Слова материальны, желания сбываются. Да, она знала, что говорит… Она ушла… А ведь был смысл остаться! Почему мы этого не увидели сразу? Вдруг можно было что-то изменить, и она осталась бы жива? Ведь она любила меня! Она поняла это перед смертью, за пару дней до нее… - парень жестко провел рукой по лицу, стирая слезы и мысли. – И она была счастлива… Я сделал ее счастливой! Как обещал… - он задохнулся в слезах и эмоциях и замолчал.
– А теперь из моего сердца вырвали все, оставив пустую оболочку. Зачем?
Из самой задней кулисы вышла девушка в пышном белом платье, будто свадебном. Голова опущена, волосы закрывают лицо. Она села в задний круг света, не поднимая головы, и обхватила колени руками.
- И с моим сердцем поступили также, - из правой, ближней к первому скорбящему, вышел черноволосый парень с тоскливыми темно-зелеными глазами.
- И с моим.
- И с моим…
Множество тихих голосов – на полшага из разных кулис позади парней тоже выступили люди, сузив пространство сцены и образовав конус, где вершина – круг света с девушкой в нем.
Леша не обратил внимание на голоса. Он поднял голову, что-то решив для себя. Его горячий взгляд устремился в зал.
На тебя, дорогой читающий!
Он сделал шаг вперед и сел, свесив ноги со сцены. Другие парни, оставаясь у самых кулис, также сели. Кто-то из них первый затянул грустное, но музыкальное «у». Негромко все подхватили его, кроме двух людей в кругах света.
Леша вдруг выпростал руку вперед, словно прося тебя взяться за нее.
- А вы? Попробуйте увидеть нечто хорошее, и не просто увидеть, а почувствовать, в том человеке, что очень близок к вам. Не отторгайте его сразу, вы же даже не пробовали рассмотреть его поближе! Он, или она, не тот, кого надо терпеть, а человек. Такой же, как и ты, и как многие другие. Посмотри ему в глаза, не спеши отводить взгляд! Думай о нем хорошо, не раздражайся раньше времени… Представь, что из вас может получиться хорошая семья? А ты поймешь это только тогда, когда будет поздно… А если нашел любовь – береги! А вдруг она единственная в твоей жизни? Береги ее и не спеши разорвать связь с родным тебе человеком ради свободы, карьеры, увлечений, тем более ради затронутой гордости. Ведь он – родной! Он – твой человек, каким бы он не был по характеру… А много вокруг таких людей, которые знают тебя, берегут, слушают, помогают… Которым не плевать на тебя в глубине души? Цени их… Дороже их нет ничего. Ни свободы, ни карьеры, ни смазливой грудастой девчонки на один день, ни крутого парня на дорогой машине… Ты понял это? – парень еще раз оглядел зал и перешел на шепот. – Дороже их ничего нет…
Он встал и пошел в глубь сцены, к девушке, сопровождаемый шепотом сидящих у кулис людей:
- Ничего нет…
- Ничего дороже…
- Ни-че-го…
Он взял любимую призрачную на руки и унес со сцены.
Очередная темнота – и сцену покинули остальные.
Думай, прочитавший…