Сумрачный район. Часть 1

Макс Артур
   1

«Watch the sky
For a reason why
I'm safe here
Sunday it was part
Monday it was none
Monday was none
For the dead next door»
Billy Idol – The Dead Next Door

  Когда поезд добрался до середины моста, занялся рассвет.
  За полчаса до этого Глор и Эррин, почти с ненавистью бросив на перрон тяжеленные сумки, зябли в ожидании поезда.
- Покурим, - утвердительно произнёс Эррин, запуская раскрасневшуюся на холоде руку в карман чёрной ветровки.
- Да, - отозвался Глор.
  Плюс пять днём, минус пять ночью и утром. За это Глор недолюбливал позднюю осень. В ветровке он мёрз.
  Эррин добыл из пачки пару сигарет, одну протянул другу. Каждый подкурил своей зажигалкой, а пачку они всегда покупали общую. Такая завелась традиция в выпускном классе, когда друзья вместе закурили.
  Ужасно хотелось спать. Стаканчик насквозь синтетического кофе, купленный в автомате у кассы вокзала, не запомнился ни вкусом, ни ощущением бодрости.
  Задрав голову, Глор выпускал в глубокое тёмно-синее небо облачка дыма. Сто пятьдесят лет назад на этом же месте вместо людей делали это паровозы.
  Мрачный вокзал. Резкий свет фонарей, выхватывающий из тьмы ржавые столбы и провода, рассекающие предрассветное небо. Поблескивающие холодом шрамы рельс на мертвой земле, при взгляде на которые мысли становились малость суицидальными. Неизменный запах гари и железа.
- Сколько время? – встрепенулся Глор.
  Эррин, докуривавший в окружении собственных мыслей, пришёл в движение, вытащил из куртки смартфон и плавным движением пальца засветил его.
- Семь-сорок.
- Ещё пять минут, - констатировал Глор, не сомневавшийся, что им придётся прождать на холоде все десять.
  Парень щелчком выстрелил окурком в сторону рельс, поднял воротник серой ветровки и втянул внутрь уши. Поглядел вправо, влево. Кроме них двоих, на платформе никого не было.
  «Жутковато ехать одним в целом поезде, - подумалось вдруг».
  Неясный страх закрался в душу, словно поезд мог завезти ребят ещё в большую дыру, чем Сумрачный район. То, что дальше нет железнодорожных путей, Глор не знал. Сумрачный, северный район Города, последним полуживым пятном теснился на том берегу реки, в окружении необитаемых пустошей.
  Словно в ответ на опасения Глора, из подземного перехода вышла пожилая женщина с тележкой. Судя по месту, где остановилась пришедшая, её билет был на последний вагон. Ребята ориентировались на голову поезда.
  Раздался гудок, разорвавший ленивую предрассветную тишину. Поезд выезжал из своего невидимого депо. Теперь уже Эррин повертел давно не стриженной головой. То ли за семь лет дружбы даже ход мыслей у ребят стал схож, то ли изначально они и дружили, так как думали одинаково.
- Три человека на поезд... Как-то странно.
- Угу, - буркнул Глор.
- И нерентабельно.
- Это госпредприятие, - хмуро заметил друг. – Им плевать на рентабельность. Мало того, отмыли из бюджета миллионы, а ремонт вокзала даже косметический не провели. Раньше хоть видимость работы создавали.
- Снесут их всех, - усмехнулся Эррин.
- Кто снесёт? Я, ты? А даже если, всё равно выберем опять людей, которым хочется есть, жить в доме получше других, и машину подороже.
- Значит, власть и не должна быть живой. Не должна хотеть есть, развлекаться, спать с красивыми женщинами, не должна мёрзнуть и болеть.
- Именно. Суперкомпьютеры.
- Кто такое даст сделать? Передать власть железякам!
- Всех, кого достала власть живых людей с ненасытными потребностями.
- Это утопия.
- Нет, - улыбнулся Глор. – А мы живём в антиутопии, ставшей реальностью. И с каждым годом всё больше.
  Эррин пожал плечами, точно говоря: «Само собой разумеется».
  Усмехнувшись, Глор бросил взгляд на товарища.
  «Не побрился, как всегда. А ведь первый рабочий день. Надо бы прилично смотреться, всучивая людям книжки».
  Сам Глор сегодня утром пересилил охоту поспать на десять минут дольше и гладко выбрился.
  Вчера у ребят появилась работа. Странная и непохожая на ту, которой друзья дорожили в былые времена, но всё же работа. Хоть какая-то.
  В каждой сумке лежали стопки книг. По пятнадцать килограмм «разумного, доброго, вечного» на сумку. Нелёгкая ноша на целый день. Их нужно было продать. Новичкам обычно советовали делать это в Сумрачном районе, мотивируя тем, что там, за рекой, обычно не продают, а значит – на книжки есть спрос. Первый день, пришедшийся на субботу, был стажировочным. По его итогам ребят должны были официально принять на эту работу.
- Сумрачный так Сумрачный, - решил вчера Глор за двоих в кабинете менеджера.
  Он не бывал там, как и Эррин, да и нечего было делать ребятам из центра Города в трущобах за рекой. Ни кинотеатров, ни уютных ресторанов, ни рок-клубов, ни специализированных магазинов, ни красивых местечек или набережной – ничего, что представляло бы хоть какую-то цель для молодёжи.
  Сумрачники, как их называли, появляясь в Городе в грязной старой одежде, держались обособленно, были крайне бедны и дерзили прохожим. Приезжали они лишь по большой нужде. Отстаивать свои права в Горсовете сумрачники были неспособны, чем с радостью пользовались власти Города. Дороги Сумрачного, редко обкатываемые ржавыми советскими авто, превращались в реки из песка, грязи и обломков асфальта; освещение, регулярно уничтожаемое тамошней молодежью, не обновлялось, а мусор не вывозился уже несколько лет. Курс там был в разы ниже, а за квартиру в Городе, говорят, можно было бы купить целый трущобный квартал в Сумрачном. Вот только желающих что-то не находилось.
  Поезд с мёртвосветящими глазами показался за тёмным поворотом платформы и медленно подъезжал.
- Семь-пятьдесят, - глянул Эррин.
  Состав из семи вагонов остановился. Проводников там не было, да и не могло быть в списанном поезде дальнего следования, доживавшего свой железный век на коротком маршруте. Лишь тёмный, какой-то потусторонний силуэт машиниста. Эррин сделал шаг на подножку, взялся за грязную ручку и открыл дверь в вагон, неуклюже спрыгивая на перрон. Глор сдвинул вбок рифлёную крышку над ступенями. Со вздохами подхватив свои сумки, друзья влезли внутрь.
  Здесь было немного теплее, и почти полный мрак. Лишь сквозь окна заглядывали фонари вокзала, а в поезде машинист никогда не включал свет. Глор первым шёл по неприятно пустому колёсному дому с призраками, и после некоторых колебаний выбрал купе посредине вагона, такое же, как слева и справа.
  Друзья сели, прислонились спинами к стенкам купе и стали ждать отправления.
  Эррину до сих пор не давала покоя мысль о поезде, везущем в одну сторону всего троих пассажиров.
- Может быть, он утром едет в Сумрачный и там набирает людей, работающих здесь, - предположил его товарищ.
- Людей. Ха! – фыркнул Эррин. – Это сумрачники, им тут не дадут никакой работы. Своим её мало. Мы с тобой месяц искали, пока не нашли это издательство «Укрра» с прямыми продажами.
- Дворники, уборщики, грузчики, землекопы, - Глор стоял на своём.
- Ладно, - отмахнулся Эррин и стал смотреть в окно.
  Поезд как-то нехотя тронулся и железная коробка, недовольно заскрипев, поехала вперёд. Глянувшему в грязное окно Глору показалось, что поехала платформа, а вагон остался на месте.
- Идём покурим, - предложил кто-то из них.
  Ребята вышли из купе и направились к тамбуру. На подходе к последнему купе Эррин ожесточенно засопел. Из тамбура воняло.
  «Что ещё за пакость!» - резко выдохнул через ноздри Глор.
  В тамбуре царила явно не туалетная вонь. Дверь в туалет была заварена.
- Это там, - Эррин, морщась, указал на следующую дверь, выводившую из тамбура.
  Когда Глор приоткрыл её, парня чуть не стошнило. За следующей дверью сидел мертвец. В помещении, служившем перемычкой между вагонами, вонь стояла густая и почти осязаемая. Через неплотно соприкасавшиеся резиновые подушки проникал отрывисто свет вокзала, освещая восковое вздувшееся лицо с тёмными пятнами, многослойные лохмотья и пухлую почерневшую кисть, обхватившую бутылку с пойлом, без которой старый и спившийся Харон в 21 веке отказывался перевозить в Ад.
- Ох ты ж... – прошептал Глор.
- Пошли назад...
  Поезд уже отлично подготовил ребят к Сумрачному. Взяв сумки, они перешли во второй вагон. Вонь преследовала их по первому до самого выхода, не желала отпускать.
  Выкурив по две сигареты прямо в пустом втором вагоне, друзья успокоились. Каждый из них знал, что другой только что впервые увидел труп.
  Мост. Серая вода манила чарующей красотой и мерцанием. Но река была мертва, как тот пьяница в тамбуре. В детстве, гуляя по набережной, Глор видел рыбаков, забрасывавших удочки или мерно крутивших катушки спиннингов. Теперь ловить было нечего, а неосведомлённый, рискнувший искупаться на единственном пляже, месяц мучился от кожной сыпи и невыносимого зуда.
  Огни города постепенно исчезали в едкой химической дымке, исторгаемой по ночам заводами. Река была широка, а старый поезд ехал по древнему мосту медленно.
Когда поезд добрался до середины моста, занялся рассвет.